– Что за глупости, дядя! Хлеб заплесневеет и испортится. К тому же люди нас засмеют. Вы обещали съесть – исполняйте! Только не весь сразу, а понемногу. Я потом еще испеку.
Доктор Алек торжественно отрезал хрустящий краешек и неторопливо съел, потом вытер рот, погладил Розу по волосам, растроганно поцеловал в лоб и сердечно сказал:
– Дорогая моя, ты достигла совершенства, и твоя наставница вправе тобой гордиться. В моей школе обязательно будет конкурс на лучший хлеб, и ты, без сомнения, выиграешь!
– Свою награду я уже получила, больше мне ничего не нужно, – сказала Роза и присела рядом с дядей, старательно пряча обожженную руку.
Однако доктор Алек все же заметил ожог, догадался о его происхождении и после ужина нанес на руку Розы целебную мазь, как она ни уверяла, что «уже почти совсем не болит».
– Тетушка Клара переживает, что я порчу кожу – ну и пусть, зато я прекрасно провела время с тетушкой Изобиллией, и, думаю, тетушке Изобиллии тоже было со мной хорошо. Одно меня смущает… – доверительно говорила Роза, держа дядю Алека под локоть забинтованной рукой, когда они прогуливались по нижнему холлу в сумерках.
– Еще одно признание? Я обожаю слушать твои секреты, рассказывай скорей, дорогая!
– Видите ли, мне кажется, тетушка Идиллия тоже хотела бы меня чему-нибудь научить, и я даже знаю чему. Мы с тетей Изобиллией целыми днями заняты, и тете Идиллии за нами не угнаться, и, боюсь, ей одиноко последнее время. Так что я решила брать у нее уроки шитья. Она настоящая мастерица, а это ведь не менее важно, чем хорошо готовить, правда?
– Благослови тебя Господь, добрая девочка! Я как раз об этом думал на днях, когда тетушка Идиллия жаловалась, что ты занята и редко с ней видишься. Даже собирался с тобой поговорить, но решил, что у тебя сейчас достаточно дел. Наша милая тетушка с огромным удовольствием обучит тебя изящному искусству, особенно изготовлению петель для пуговиц – как я понимаю, мало кто из юных дам на это способен. Если ты займешься петлями, можешь тренироваться на моей одежде – делай их сколько угодно! Я не буду возражать.
Роза рассмеялась неосторожному обещанию, однако решила освоить это искусство, хоть и призналась, что в штопке пока не очень сильна. Дядя Алек, в свою очередь, обещал обеспечить ее носками разной степени изношенности для тренировки.
Потом они поднялись к тетушке Идиллии с просьбой – та, разумеется, обрадовалась, предвкушая, как они будут мотать пряжу, подбирать штопальные иглы и хорошенькую корзиночку для рукоделия.
С тех пор дни Розы были заполнены веселыми хлопотами – с утра она обходила дом с тетушкой Изобиллией, проверяя бельевые шкафы и кладовые, соленья и варенье, чтобы везде – от чердака до подвала – царил порядок. Тетушка учила ее, что и сама хозяйка всегда должна выглядеть опрятно.
Днем, погуляв или прокатившись с дядей, девочка усаживалась подле тетушки Идиллии, начинала усердно работать иглой, а тетушка Изобиллия, уже не обладающая острым зрением, вязала и оживленно болтала, развлекая их историями из прошлого, и все трое то плакали, то смеялись вместе – словно не просто штопали носки, а расшивали ярчайшими нитями свои дни.
Любо-дорого было глядеть на розовощекую девчушку в окружении двух почтенных дам – она перенимала опыт с большим прилежанием, но уроки не были скучными благодаря ее беззаботной болтовне и жизнерадостному смеху. А доктор Алек часто заглядывал на кухню, чтобы проведать Розу, и гостиную не обходил стороной. Впрочем, он был чрезвычайно мил, охотно читал вслух или мотал пряжу, поэтому никто его не выгонял.
– Вот! Я сшила для вас несколько теплых ночных сорочек – в каждой по четыре петельки для пуговиц! Смотрите, какие аккуратные! – объявила как-то Роза через несколько недель после начала уроков шитья.
– Ниточка к ниточке! И на концах стежки, чтобы не разорвалась ткань, когда продеваешь в петлю пуговицу. Превосходная работа, мисс, и я вам крайне признателен! Пуговицы пришью сам, усталым пальчикам надо дать отдых!
– Вы умеете пришивать пуговицы? – изумленно распахнула глаза Роза.
– Вот подожди, принесу свои швейные принадлежности и покажу, на что способен!
– Правда умеет? – спросила Роза у тетушки Изобиллии, когда дядя с необычайно гордым видом покинул комнату.
– О да! Я научила его давным-давно, до морских путешествий, а поскольку ему приходится самому за собой ухаживать, он еще не все забыл.
И правда – доктор Алек вскоре вернулся с маленькой сумочкой для шитья, извлек оттуда наперсток без донышка, вдел нитку в иголку и на глазах удивленной Розы ловко пришил к сорочке пуговицу.
– Интересно, а есть ли хоть что-нибудь, чего вы не умеете? – восхищенно спросила девочка.
– Есть, пожалуй, пара вещей, которые мне пока непосильны, – улыбаясь одними глазами и энергично натирая воском нить, ответил доктор Алек.
– Какие же?
– Печь хлеб и делать петли для пуговиц.
Глава семнадцатаяВыгодная сделка
Однажды дождливым воскресным днем четверо мальчиков степенно проводили время в «бибиотеке», как называл Джейми их излюбленную комнату в доме тетушки Джесси. Уилл и Джорди развалились на диване, погруженные в модные романы о приключениях бандитов и беспризорников. Арчи устроился в мягком кресле, обложившись газетами; Чарли стоял на коврике у камина в элегантной позе английского джентльмена. Нужно с прискорбием отметить, что оба старших мальчика курили сигары.
– Как медленно время тянется… – сказал Принц и широко зевнул.
– Ты почитай, сынок, это развивает, – ответил Арчи, который успел задремать, прикрывшись газетой.
– А ты не умничай, лучше надень сапоги и пойдем прогуляемся, чем греться у огня, как старички.
– Нет, спасибо, сэр. Прогулки под дождем и порывами восточного ветра, пожалуй, не для меня.
Тут Арчи предостерегающе поднял руку. Из коридора донесся знакомый голос:
– Тетушка, а мальчики в библиотеке?
– Да, солнышко, – ответила тетя Джесси. – Жалуются на плохую погоду – так что ты как раз кстати!
– Это Роза! – воскликнул Арчи и бросил сигару в огонь.
– Чего это ты? – удивился Чарли.
– Джентльмены не курят в присутствии дам, – объяснил Арчи.
– Верно. Только зачем же попусту тратить табак? – сказал Принц и положил свою сигару в пустую чернильницу, служившую им пепельницей.
Раздался тихий стук в дверь, за которым последовал дружный ответ «Войдите!», и появилась Роза, свежая и раскрасневшаяся от прогулки.
– Надеюсь, я не очень помешала, – скромно сказала Роза, останавливаясь на пороге, – что-то в поведении мальчиков показалось ей подозрительным.
– Ты никогда не мешаешь, сестричка! – заявили курильщики, а поглотители романов на секунду оторвались от жизнеописаний обитателей трущоб и приветливо кивнули гостье.
Склонившись над очагом, чтобы погреть руки, Роза увидела остаток сигары Арчи – она отчаянно дымилась и противно пахла.
– Ах вы негодники! – укоризненно воскликнула Роза.
– А что такого? – спросил Арчи.
– Вы не хуже меня знаете! Ваша мама не одобряет курения, это дурная привычка, трата денег и вред здоровью!
– Чепуха! Все мужчины курят – даже твой идеальный дядя Алек! – защищался Чарли.
– Вот и нет! – горячо возразила Роза. – Он бросил, и вам известно, почему!
– Я не видел его с трубкой со дня приезда… – признал Арчи. – Он правда не курит, чтобы не подавать нам дурной пример?
– Да!
Роза напомнила о ночном разговоре на острове во время каникул.
Арчи был впечатлен и решительно заявил:
– Дяде можно доверять в суждениях, раз он бросил, то я тоже запросто брошу – даю слово – мне курить не очень нравится! Только иногда, от скуки…
– А ты? – обратилась Роза к Принцу – тот из вредности выудил недокуренную сигару из пепельницы и засунул ее в рот, даже забыв принять позу английского джентльмена.
На самом деле Чарли не был более заядлым курильщиком, чем Арчи, просто ему не хотелось слишком легко сдавать позиции, поэтому он важно покачал головой, выпустил толстую струю дыма и высокомерно произнес:
– Ох уж эти женщины! Вечно пытаются заставить нас отказаться от безвредных мелочей из чистой прихоти. А что, если и мы будем поступать так же? Как вам это понравится, мисс?
– Если бы я делала глупости, вредящие моему здоровью, и вы указали бы мне на ошибку, я сказала бы спасибо! – уверила брата Роза.
– Что ж, ловлю на слове! Я откажусь от курения, а ты – от чего-нибудь другого – я выберу! – предложил Принц, предвкушая легкую победу с минимальными потерями.
– Если это такая же глупость, как сигары, тогда конечно!
– О, гораздо глупее сигар!
– Обещаю! И что же это? – с тревогой спросила Роза, гадая, какой привычкой или дорогой сердцу вещью придется пожертвовать.
– Перестань носить сережки! – с торжествующей усмешкой объявил Чарли, уверенный, что кузина откажется сдержать слово.
Роза вскрикнула и прикрыла ладонями хорошенькие золотые серьги.
– О, Чарли, придумай что-нибудь другое! Мне и так досталось из-за сережек – вы вдоволь надо мной посмеялись. Я хочу спокойно их носить, они такие красивые!..
– Носи на здоровье, а я тогда буду курить в свое удовольствие, – ответил коварный мальчишка.
– Ну пожалуйста – придумай что-нибудь еще! – жалобно сказала Роза.
– Только сережки! – последовал неумолимый ответ.
Роза задумчиво молчала. Тетушка Джесси как-то сказала: «Твое влияние на мальчиков больше, чем ты думаешь. Используй свою силу во благо, я буду тебе благодарна до конца дней».
Вот и представился шанс сделать доброе дело, слегка поступившись тщеславием. Без сомнения, так и следовало поступить, но как же это было трудно!
– Никогда-никогда не носить?
– Ну если не хочешь, чтобы я курил…
– Не хочу!
– Тогда по рукам?
Чарли даже опешил, когда Роза быстро вытащила сережки, протянула их брату и сказала так искренне, что он слегка покраснел:
– Вы мне дороже сережек, поэтому я да