[20], скажут: «Ему никто не посмеет предложить взятку», то мне и умереть не страшно.
На последних словах у любящей матери даже сорвался голос от искреннего чувства, и она крепче прижала светлые головы сыновей, страшась отпустить их в большое плавание, где так легко потерпеть крушение маленькой лодке.
Младшие братья спрятались в ее объятиях, а Арчи решительно сказал:
– Может быть, я и не стану Агассисом или Самнером, но даю слово, мама, я буду честным человеком!
– Большего мне и не нужно! – пожав протянутую руку, откликнулась миссис Джесси и запечатлела на лбу сына поцелуй в знак доверия и любви.
– Они обязательно вырастут хорошими людьми! Как иначе, если мама их любит и гордится? – шепнула Роза, до слез тронутая увиденным.
– Ты в силах им помочь стать хорошими и уже положила начало. А сережки на часах братьев делают тебя еще краше в моих глазах – никакие алмазы не сравнятся! – одобрительно сказал доктор Алек.
– Вы правда считаете, что от меня есть толк? Мне ужасно хочется быть полезной, ведь все очень ко мне добры, особенно тетя Джесси.
– Думаю, ты еще отплатишь за доброту, Розочка. Если девочки перестают тщеславно ценить внешность, а мальчики отказываются от дурных привычек и помогают друг другу сохранить твердость в благих намерениях, значит, все идет правильно! Продолжай в том же духе, дорогая, пусть сыновья Джесси будут тебе хорошими друзьями – мальчики, способные на дружбу с таким чистым существом, как ты, станут достойными мужчинами – уверяю тебя.
Глава восемнадцатаяМода и анатомия
– Прошу вас, вмешайтесь, сэр! Мисс Роза говорит – вам точно не понравится, и она даже на глаза вам не посмеет показаться, – сказала как-то Фиби, просунув голову в дверь кабинета, где доктор Алек читал журнал.
– Понятно, тетушки настроены серьезно! – сказал доктор Алек, оторвался от чтения и встряхнулся, словно готовясь к схватке.
– Да сэр! Они ей слова сказать не дают – наряд-то модный, и мисс Роза в нем настоящая дама, хоть по мне – прошлое платье ей больше шло.
– Ты разумная девочка, Фиби. Пойду выручать Розу, а ты иди в ее комнату, посмотри, чтобы все было готово! Сможете его надеть?
– Да, сэр! Но он ужасно смешной! Мисс Роза подумает, что это шутка! – Фиби захихикала, как от щекотки.
– Пусть думает, что хочет, лишь бы согласилась. Передай ей мою просьбу! Ох и достанется нам от тетушек, но ничего – как-нибудь справимся! – сказал доктор, поднимаясь по лестнице с книгой в руках и загадочной улыбкой на губах.
Собравшиеся в гостиной дамы оживленно спорили и не услышали стука, так что доктор Алек открыл дверь и стал наблюдать, никем не замеченный. Тетушка Изобиллия, тетушка Клара и тетушка Джесси придирчиво оглядывали Розу, которая в новеньком зимнем платье, сшитом по последней моде, медленно вертелась перед большим зеркалом.
«Боже мой! Все хуже, чем я думал!» – ужаснулся про себя доктор. Он не был силен в модных тенденциях и нашел, что вид у Розы несчастный, как у стреноженной лошадки, а новое платье не отличается ни красотой, ни удобством, ни изяществом.
Костюм был двух не самых приятных оттенков синего – более темные полоски ткани перемежались с более светлыми и рябили в глазах. Верхняя юбка была собрана сзади настолько туго, что невозможно было сделать большой шаг, а нижняя – гофрированная с жесткими кольцами – заставляла платье «колыхаться» самым неэстетичным образом. Сзади на талии красовался огромный бант, а под ним – пышные складки. Короткий пиджак был из той же ткани, с высоким стоячим воротником. Он не застегивался на груди, открывая кружевную блузу и кулон. При виде многочисленных бантиков и бахромы, надутых рукавов, оборочек и отворотов у всякого разумного человека возникал вопрос: зачем прилагать столько усилий, если они приводят к очевидно плачевному результату.
На голове восседала бархатная шляпка с красными розами и большим пером. Кудряшки были безжалостно скручены в тугой пучок на затылке. Роза больше походила на франтоватого офицера, чем на скромную маленькую девочку. Сапожки на высоком каблуке заставляли ее наклониться вперед, узкая муфта сковывала руки, и, в довершение нелепого наряда, вуаль в мелкий горошек так плотно прилегала к лицу, что Роза с трудом моргала.
– Вот теперь она похожа на нормальную девочку! – с глубоким удовлетворением произнесла тетушка Клара.
– Да, она похожа на модную девушку, но я скучаю по малышке Розе… В наше время дети не одевались по-взрослому, – вздохнула тетушка Изобиллия, грустно взирая поверх очков: новая Роза вряд ли будет залезать на коленки, исполнять мелкие поручения и бегать по дому, наполняя его радостью.
– Времена поменялись, тетушка, надо привыкать! Джесси, ну тебе-то это больше нравится, чем невзрачные платьица, в которых Роза проходила все лето? Признайся, ведь правда? – настаивала тетушка Клара, которой непременно хотелось, чтобы ее труды оценили по достоинству.
– Если честно, дорогая… по-моему… ужасающе… – честно ответила миссис Джесси, и Роза, которая все еще медленно поворачивалась вокруг своей оси, удивленно застыла.
– Верно сказано! – раздался громкий возглас.
Дамы вздрогнули, только сейчас заметив незваного гостя.
Роза вспыхнула до корней волос, представ перед дядей в таком «нелепом», как она думала, виде, а миссис Клара поспешно заговорила:
– Ты вряд ли поймешь, Алек, но ведь ты не очень-то разбираешься в моде. Я взяла на себя смелость выбрать для Розы подходящий теплый костюм для прогулок. Разумеется, она будет носить его только с твоего разрешения, мы же обещали отдать бедняжку под твою ответственность на этот год…
– Теплый костюм для прогулок, говоришь? – сдержанно переспросил доктор. – Что-то не очень он подходит для зимней погоды, и вряд ли в нем можно передвигаться. Пройдись, Розочка, дай рассмотреть всю эту красоту!
Роза попыталась пройтись привычным широким шагом, однако ноги путались в нижней юбке, узкая верхняя юбка сковывала движение, а сапожки не давали держаться прямо.
– Я еще не привыкла! – сказала она в свое оправдание и, сердито пиная шлейф, неловко проковыляла на место.
– А убежать от бешеной собаки или дикой лошади сможешь? – лукаво спросил доктор Алек, разглядывая щеголеватую шляпку.
– Вряд ли, но хотя бы попытаюсь, – ответила Роза и рванула через комнату.
Она тут же споткнулась о коврик, платье затрещало по швам, шляпка съехала на глаза, и девочка рухнула на ближайший стул с заразительным хохотом – даже тетушка Клара слабо улыбнулась в ответ.
– Во-первых, в этом невозможно ходить, во-вторых, горло, голова и ноги не защищены от сырости и холода. Должен сказать, не слишком удачный костюм для зимних прогулок, Клара. Вдобавок внешняя красота никак не компенсирует крайнюю непрактичность, – сделал заключение доктор Алек.
Затем, помогая Розе освободиться от вуали, тихо проворчал:
– Лучше не придумаешь! Со временем начнешь видеть горошек и без вуали. Визит к глазному врачу обеспечен!
– Почему красота не компенсирует? – возмутилась тетушка Клара. – До чего же мужчины слепы! Шелк высочайшего качества, верблюжья шерсть, настоящее страусиное перо, мех горностая! Что еще, по-твоему, должны носить приличные девушки, которые хотят следовать моде?
– Сейчас увидишь! – с готовностью откликнулся доктор Алек и обратился к Розе: – Сделай милость, пойди в комнату и надень то, что я тебе приготовил.
– Только не «блумерсы»[21], Алек! Я решительно против! – Тетушка Клара умоляюще сложила руки.
– Не «блумерсы».
– Слава богу! – облегченно вздохнула тетушка и жалобно добавила: – Я-то надеялась, что ты согласишься! Разве ты недостаточно заставлял Розу ходить в лохмотьях? Окончательно испортишь девочке вкус!
– Я никого не заставлял, а вот ты делаешь из нее ряженого кавалера, который к тому же шагу ступить не может! – возразил доктор Алек, указывая на маленькую модель, которая уже поспешно ковыляла прочь.
Он закрыл за Розой двери, и тут его зоркий глаз заметил нечто, заставившее его нахмуриться и возмущенно воскликнуть:
– Ты собиралась напялить эту мерзость на мою девочку? Ты ведь знаешь, что я об этом думаю!
Миссис Клара виновато залепетала, пряча подальше с глаз корсет:
– Я просто принесла померить… Если не понравится, унесу. – А затем с видом знатока добавила: – Роза последнее время поправилась. Нужно принять меры, а то не видать нам тонкой талии!
Доктор Алек еще больше рассердился – корсеты особенно выводили его из себя.
– Поправилась, говоришь? Слава Богу! И продолжит в том же духе – мать-природа лучше знает, как формируется тело девочки, чем изготовители корсетов, и я намерен целиком довериться ее мудрости! Клара, дорогая моя, в своем ли ты уме – как можно заключать в сие орудие пыток растущий организм?
Доктор Алек резким движением извлек ненавистный предмет из-под диванной подушки и поднял перед собой на вытянутой руке; лицо его выражало крайнее отвращение, словно он смотрел на дыбу, тиски для пальцев или иное средневековое орудие.
– Не глупи, Алек! Какие еще пытки? Жесткая шнуровка вышла из моды, теперь корсеты мягкие и приятные. Все их носят – даже малышкам надевают, чтобы поддерживать неокрепшие спинки! – бросилась на защиту излюбленного заблуждения многих женщин тетушка Клара.
– Знаю! Вот мышцы у них и не крепнут! Малышки мучаются так же, как и их матери. Тебя не переубедишь, даже пытаться не буду – скажу одно: увижу в своем доме корсет, сожгу! Можешь прислать мне счет.
Говоря это, он действительно направился к камину, однако миссис Джесси поймала его за рукав, весело возразив:
– Ради всего святого не бросай в огонь, Алек! Там же китовый ус – пойдет ужасный запах! Отдай мне! Я прослежу, чтобы он пошел на хорошее дело.
– Китовый ус! Да еще и металлические штыри на груди! Неужели собственных костей недостаточно? – проворчал доктор Алек, последний раз вс