Роза тараторила, дружески положив руку на костлявое плечо скелета, а на тетушку Майру жалко было смотреть. Каждое слово, произнесенное Розой и доктором Алеком, задевало ее за живое – она смотрела и слушала, а перед ее внутренним взором вставали батареи бутылочек и баночек с таблетками, по вине которых она и стала тем, кем была – нервной, страдающей пищевыми расстройствами, несчастной пожилой женщиной.
– Может быть, ты и прав, Алек, только не перестарайся! Женщине вряд ли пригодятся эти премудрости, и она вряд ли их освоит. Я бы ни за что не притронулась к муляжу, у меня от одного слова «органы» печень расшалилась! – сказала тетушка Майра, болезненно держась за бок и вздыхая.
– Вам не станет легче, тетушка, если я скажу, что печень находится справа, а не слева? – с озорным блеском в глазах спросила Роза – она недавно поняла, что тетушкины жалобы на больную печень необоснованны.
– О, дитя мое, люди смертны, неважно, с какой стороны болит – рано или поздно всем нам суждено покинуть этот мир, – сразу нашлась с ответом тетушка Майра.
– Я предпочла бы узнать причину своей смерти, а пока живу – радоваться жизни, несмотря на то, что придется умереть. Я и вам этого желаю, тетя! Приходите на дядины уроки, уверена – вам сразу станет лучше!
Роза вновь принялась пересчитывать позвонки с таким удовольствием, что даже тетушка Майра не посмела охладить ее рвение.
– Что ж, пока она здесь, с нами, пусть выбирает себе занятие по душе. Но не позволяй ей переутомляться, Алек! – шепнула тетушка Майра и выскользнула из комнаты.
– Полностью согласен, мэм! Хоть задача и не из легких, – сказал дядя Алек, закрывая за посетительницей дверь.
Тетушки, хоть и любимые им, иногда бывали невыносимы.
Полчаса спустя занятие снова было прервано – на этот раз появлением Мака. Тот попросту просунул голову в дверь и воскликнул:
– Всем привет! Во что вы тут играете?
Роза объяснила, Мак присвистнул от удивления и обошел вокруг скелета, внимательно его оглядывая.
– Братец Череп – веселый малый, хоть красавчиком его не назовешь.
– Не смейся над ним! Он хороший, а без плоти ты выглядел бы не лучше! – горячо встала на защиту нового приятеля Роза.
– Не сомневаюсь! Поэтому с плотью расставаться не намерен – благодарю покорно! Полагаю, ты теперь слишком занята, чтобы почитать старому другу?
Зрение Мака заметно улучшилось, однако читать самостоятельно он пока не мог.
– Ты разве не останешься на урок? Дядя все объясняет и показывает рисунки! – стала уговаривать брата Роза и, поскольку тот не проявлял жгучего желания познать премудрости анатомии, торопливо добавила: – Мы оставим на сегодня кости и займемся глазами, чтобы тебе было интересней!
– Роза, лучше не прыгать с одной темы на другую… – начал было доктор Алек, но Роза быстро шепнула дяде, пока Мак тоскливо поглядывал на недоступные для него книги:
– Он грустит, надо его развеселить! Расскажите немного о глазах, Маку будет приятно! За меня не беспокойтесь!
– Хорошо. Прошу студентов занять места! – сказал доктор Алек и постучал по столу, привлекая внимание.
– Садись рядом, чтобы мы оба видели картинки, а если устанешь, можешь прилечь мне на плечо! – сказала Роза, великодушно разделяя с братом радости обучения и проявляя заботу, в которой нуждается каждый человек, особенно в момент слабости.
Сидя плечом к плечу, они прослушали чрезвычайно доступное объяснение устройства глаза и пришли к выводу, что это лучше любой сказки – к тому же учитель старался подать материал как можно более интересно и дополнял рассказ наглядными иллюстрациями.
– Боже мой! Если б я знал, какой хрупкий механизм – зрение, я был бы осторожней! Ни за что не читал бы у камина и не занимался бы на ярком солнце! – сказал Мак, почтительно рассматривая увеличенное глазное яблоко на картинке.
Затем он оттолкнул книгу и возмущенно воскликнул:
– Почему нельзя сразу предупредить, как устроены глаза и как правильно о них заботиться? А то по незнанию попадешь в передрягу… Я вот уже влип, какой смысл меня образовывать?
– Мак, я твержу то же самое, но никто меня не слушает! Молодому поколению просто необходимы знания об устройстве организма, и задача матерей и отцов их дать. Однако родители зачастую не справляются, вот дети и попадают, как ты выразился, «в передряги». Будь моя воля, я бы сократил греческий и латинский и больше рассказывал бы о здоровом образе жизни. Математика хорошо, но принципы морали – гораздо важнее. О как бы я хотел донести эту мысль до учителей и родителей!
– Некоторые родители понимают! Например, тетя Джесси подолгу разговаривает с мальчиками, я бы хотел, чтобы у нас тоже так было, но наша мама вечно занята хозяйством, а папа делами, у них никогда нет времени на подобные беседы, а если бы и было – с ними наверняка не так уж легко разговаривать – мы как-то не привыкли обсуждать подобные темы.
Бедный Мак выразил желание многих мальчиков и девочек. Родители часто поглощены работой и домашними хлопотами и не образовывают детей, не ценят детскую доверчивость, которая дает взрослым возможность повлиять на чадо и уберечь его от неприятностей. Поэтому юные сердца вынуждены скрывать беды и соблазны, а потом оказывается слишком поздно и остается лишь сожалеть. Счастливы мальчики и девочки, которые откровенно беседуют с отцом или матерью и получают сочувствие, помощь и прощение; и втройне счастливы родители, способные передать собственный опыт, взрастить и воспитать юные души.
Именно из-за этого неудовлетворенного желания Роза и Мак невольно потянулись к доктору Алеку. Часто в нашем несправедливом мире бездетные дяди и тети обладают любящими сердцами отцов и матерей; эти благородные существа словно специально созданы, чтобы дарить тепло и понимание чужим детям. Сами же находят искреннее удовольствие, принимая иначе невостребованную детскую любовь.
Доктор Алек был одним из таких взрослых, и в его большом сердце нашлось место для всех восьмерых племянников, и особенно тепло он относился к осиротевшей Розе и страдающему от недуга Маку. Поэтому, когда Мак пожаловался на нехватку родительского внимания, а Роза, вздохнув, заметила «наверное, чудесно, когда у тебя есть мама!..», доктор преисполнился сочувствия, решительно захлопнул учебник и со свойственной ему душевной теплотой произнес:
– Слушайте, ребятки: приходите со всеми бедами ко мне, я с божьей помощью найду решение. Таково мое предназначение, и мне не нужно большего счастья, чем ваше доверие!
– Мы вам доверяем, дядя, и обязательно обратимся за помощью! – к великой радости дяди Алека, воскликнули дети.
– Вот и славно! На сегодня урок окончен, я советую напитать все шестьсот миллионов альвеол свежим воздухом, побегав по саду. Заходи в любое время, Мак, и мы расскажем тебе все о «хрупком механизме», чтобы впредь он работал без перебоев.
– Обязательно зайду, сэр! – ответил Мак, и студенты-медики поспешили на прогулку.
Мак тоже стал посещать уроки анатомии; он был рад возможности снова учиться, несмотря на слабое зрение, и получил за время занятий больше пользы, чем за все школьные годы.
Разумеется, остальные члены клана подтрунивали над уроками анатомии и мучили студентов доктора Алека насмешками. Однако те упорно продолжали, и однажды произошел случай, который заставил шутников прикусить языки.
Был выходной день, и Роза сидела в своей комнате; ей послышались голоса братьев внизу, однако, спустившись в холл, она никого не застала.
«Ничего, они скоро придут, и мы повеселимся!» – подумала она, решив, что голоса ей почудились, и отправилась ждать прихода кузенов в кабинете. Она склонилась над столом, изучая карту, и тут ее внимание привлек странный шум. Откуда-то раздавалось легкое постукивание. Прислушавшись, Роза определила, что звук исходит из узкого шкафчика, где в свободное от занятий время отдыхал скелет. Шкафчик притаился в самом темном углу комнаты, зажатый между двумя книжными стеллажами – именно там братец Череп, как называли скелет мальчишки, коротал дни.
Роза посмотрела на шкаф и подумала – не забралась ли туда мышка, и тут дверца медленно открылась, и, к ужасу Розы, показалась костлявая рука и поманила ее белым пальцем. Поначалу девочка испугалась и с бьющимся сердцем бросилась к двери, однако, уже схватившись за дверную ручку, услышала подозрительный звук, похожий на сдавленное хихиканье. Роза резко остановилась и покраснела от гнева. Затем она немного постояла, приходя в себя, и медленно пошла на зов костлявого пальца. При более внимательном осмотре обнаружились черные нитки, привязанные к рукам и пальцам, их концы уходили в маленькие отверстия, просверленные в задней стенке шкафа. Заглянув в одно из отверстий, она разглядела знакомую серую ткань костюма Чарли.
Страх мгновенно прошел, Роза все поняла, с хитрой улыбкой схватила ножницы и обрезала нити, отчего костлявые руки со стуком упали. Не успела она крикнуть невидимому шутнику: «Вылезай, Чарли, и оставь в покое скелет!», как множество веселых голосов наперебой объявили розыгрыш Чарли позорным провалом.
– Я его отговаривал! Не хотел тебя пугать! – объяснил, вылезая из шкафа, Арчи.
– А я приготовил нюхательные соли на случай обморока! – добавил Стив, выглядывая из-за большого кресла.
– Как жаль, что ты не стала визжать и спасаться бегством! Мы-то собирались страшно завывать тебе вслед! – посетовали Уилл и Джорди, проворно выкатившись из-под дивана.
– Слишком уж ты стала смелая, Роза! У большинства девчонок на твоем месте поджилки бы затряслись, помани их старина Череп пальчиком! – жалобно сказал Чарли, вылезая из своего тесного укрытия, пыльный и помятый.
– Я уже привыкла к вашим проказам, поэтому всегда настороже и готова ко всему. А потешаться над братцем Черепом я не позволю! И дяде это не понравится, так что не надо, пожалуйста! – сказала Роза.
В это время вошел доктор Алек и, видя открытый шкаф, тихо сказал:
– Послушайте, как мне достался этот скелет, и вы будете относит