– Не подходи! – Шестнадцать… семнадцать… восемнадцать. Наверху тоже не было света. Темно как в шахте. Тем более что наверху не было и окон. Когда Рози попыталась подняться на девятнадцатую ступеньку и ее нога опустилась на гладкий пол, она поняла, что лестница кончилась. К счастью, лестница состояла не из двадцати, а всего из восемнадцати ступенек. Неожиданный подарок судьбы. Они добрались наверх раньше Нормана; хотя бы это им удалось. – Не подходи ко мне, Норм…
И тут ей в голову пришла одна кошмарная мысль, и у нее все внутри оборвалось. Она поперхнулась и проглотила остаток имени мужа, как будто бы ее ударили под дых.
Где ее ключи? Неужели она их забыла во входной двери?!
Она отпустила Билла, чтобы поискать ключи в левом кармане кожаной куртки, которую он ей дал на сегодня, и как раз в тот момент, когда она его отпустила, Норман схватил ее за ногу. Его рука была похожа на змею – из тех, которые душат свою добычу, а не убивают ее ядом. Не задумываясь, она лягнула Нормана свободной ногой и попала ему по носу, который и так уже был разбит. Он завопил от боли. Этот крик сменился другим, изумленным, когда Норман попытался схватиться за перила, промахнулся и упал вниз – в темноту лестничного пролета. Рози услышала два удара. Падая с лестницы, Норман пару раз перекувырнулся.
Чтоб ты себе шею свернул! – от всей души пожелала она ему и вдруг нащупала в кармане куртки круглый брелочек. Она все-таки не забыла ключи в двери, а положила их в карман. Спасибо, Господи Иисусе, спасибо всем ангелам на небесах. Сверни себе шею, урод. Пусть все это закончится прямо здесь и сейчас, в темноте. Сверни себе свою шею, умри и оставь меня наконец в покое!
Но нет. Она услышала, как он завозился там внизу, а потом принялся отчаянно материться, посылал ее к той самой матери, ну и так далее. Потом он снова начал карабкаться вверх по лестнице, Рози слышала, как его колени глухо стучат по ступеням. Как он ее только не обзывал: и стервой, и шлюхой, и сукой, и блядью.
– Я могу идти, – вдруг сказал Билл. Голос у него был еще слабый, но она была рада хотя бы просто его услышать. – Я могу идти, Рози, пошли быстрее к тебе. А то этот урод припадочный снова идет за нами.
Билл закашлялся. Где-то внизу в темноте рассмеялся Норман, но не так далеко внизу, как хотелось бы Рози.
– Правильно, Солнечный Джим, урод припадочный снова идет за вами. И кстати сказать, припадочный урод собирается вырвать твои глазенки из твоей долбаной головы и заставить их тебя скушать. Интересно, какие они на вкус?
– НЕ ПОДХОДИ К НАМ, НОРМАН! – крикнула Рози и пошла к своей двери, ведя за собой Билла. Она все еще придерживала его левой рукой, а правой рукой вела по стене, пытаясь найти дверь на ощупь. В левой руке она сжимала брелок с ключами. Пока что в своей новой жизни она обзавелась только тремя ключами: от подъезда, от почтового ящика и от квартиры. – ЛУЧШЕ НЕ ПОДХОДИ. Я ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЮ.
И из темноты у нее за спиной – пока еще с лестницы, но уже близко к площадке – донеслись слова, исполненные жгучей злобы:
– Не смей так со мной разговаривать, сука.
Рози нащупала дверь в темноте. По всем расчетам, это должна была быть ее дверь. Она отпустила Билла, быстро отобрала ключ – это было несложно даже в темноте; ключ от квартиры был с характерной квадратной головкой – и попыталась вставить его в замок. Она больше не слышала Нормана. Где он? На лестнице? Или уже на площадке? Может быть, он уже совсем рядом и идет к ним, ориентируясь по звуку хриплого дыхания Билла? Рози нащупала замок, поставила указательный палец над вертикальной замочной скважиной и направила по нему ключ. Но ключ не входил в замок. Она чувствовала, что самый кончик ключа вошел, но дальше он не проходил, хоть ты тресни. Ее опять захватила паника – вгрызлась ей в сердце мелкими крысиными зубками.
– Ключ не входит! – шепнула она Биллу. – Это правильный ключ, но он почему-то не входит!
– Переверни. Может быть, ты его вверх ногами вставляешь.
– Эй, что там у вас происходит? – раздался совершенно посторонний голос откуда-то сверху. Может, с площадки третьего этажа. Потом раздались тихие щелчки. Кто-то там наверху щелкал выключателем света. – Почему свет не включается?
– Стой! – закричал Билл и тут же снова закашлялся. Он предпринял отчаянную попытку прочистить горло. – Стой, где стоишь! Не спускайся сюда! Запрись в квартире и вызови полиц…
– Я сам полиция, мудак, – мягко и вкрадчиво сказал Норман прямо у них за спиной. Потом раздался странный звук – что-то похожее на ворчание, одновременно нетерпеливое и довольное. И вдруг Рози почувствовала, что Билла резким рывком утащили в темноту. Это случилось как раз в тот момент, когда ей все-таки удалось вставить ключ в замок.
– Нет! – закричала она, потянувшись в темноту левой рукой. Браслет на предплечье жег ей кожу. – Нет! Оставь его! ОСТАВЬ ЕГО В ПОКОЕ!
Она схватилась за гладкую кожу – за крутку Билла, – но та выскользнула у нее из рук. Из темноты вновь донеслись жуткие хрипы, как будто кому-то засыпали в горло мокрого песка. Норман рассмеялся. И его смех прозвучал тоже как-то приглушенно. Вытянув руки, Рози сделала шаг по направлению к Норману, вернее – к источнику звука. Она дотронулась до плеча куртки Билла, протянула руку чуть дальше и вдруг нащупала что-то… совсем уже мерзкое. По ощущениям это похоже было на мертвую плоть, которая все же жила вопреки всем законам природы. Что-то шершавое, комковатое… как будто резиновое…
Резина?!
Он надел маску, подумала Рози, какую-то маску.
Потом он схватил ее левую руку и потащил ее куда-то, во что-то влажное и горячее. Она все же успела понять, что это был его рот, а потом его зубы сомкнулись у нее на пальцах, и он прокусил их до самой кости.
Боль была просто ужасной, но снова вместо того, чтобы испугаться, беспомощно сложить лапки и позволить Норману сделать то, что он хочет – как это было раньше, – она разозлилась. Это был приступ все той же безудержной ярости, которая граничила с безумием. Вместо того чтобы попытаться освободить руку, она согнула пальцы и приложила их к верхним зубам Нормана изнутри. Потом она взялась левой рукой (все еще налитой сверхъестественной силой) за подбородок Нормана и резко рванула его на себя.
Раздался странный скрипучий звук, какой бывает, когда ломается сухая доска, если сильно надавить на нее коленом. Она услышала, как Норман завопил, протяжно и глухо:
– Ааааооуууу?
А потом его нижняя челюсть поехала вперед, как выдвижной ящик стола, и, кажется, выскочила из суставов. Он опять заорал от боли, и Рози вытащила наконец окровавленную руку у него изо рта. Это тебе за то, что ты меня укусил, скотина, подумала она. Попробуй теперь повторить этот фокус.
Она слышала, как он отходит назад, ориентируясь по его крикам и по звуку, с которым его рубашка терлась о стену. Теперь он точно будет стрелять, подумала она, поворачиваясь обратно к Биллу. Он стоял, привалившись спиной к стене – темный силуэт во мраке, – и снова надрывно кашлял.
– Эй, ребята, может, хватит уже? Шутки шутками, но мне надоело. – Это был сосед с верхнего этажа, и его голос звучал раздраженно донельзя. Но только теперь он звучал не сверху, а снизу. С того конца их лестничной площадки. И Рози – она как раз повернула ключ в замке и открыла дверь – вдруг поняла, что сейчас будет… И когда она закричала, ее голос был совсем чужим:
– Убирайся отсюда, кретин! Он убьет тебя! Не подходи…
Раздался выстрел. Она резко повернула голову влево и во вспышке от выстрела увидела кошмарную картину: Норман сидел на полу, поджав под себя ноги, а у него на голове… Лестничная площадка осветилась всего на какую-то долю секунды, за это время просто невозможно было ничего рассмотреть, но Рози все-таки рассмотрела: у него на голове была маска быка с идиотской усмешкой на морде и кровью – ее кровью – на резиновых губах. Сквозь прорези в маске она разглядела безумные глаза Нормана. Он смотрел на нее взглядом пещерного человека, готового броситься в битву. В последнюю дикую битву.
Сосед заорал благим матом, а Рози схватила Билла за ворот куртки, втащила его в квартиру и захлопнула дверь. В комнате было сумрачно. Туман приглушил свет уличного фонаря, который обычно освещал ее комнату, но все равно там было гораздо светлее, чем в подъезде, на лестнице и на площадке.
Первое, что увидела Рози, это был свет от ее золотого браслета. Он мягко поблескивал в темноте – на ночном столике рядом с лампой.
То есть я сделала это сама, растерянно подумала она. Она не просто удивилась. Она была сражена наповал. Я сделала это сама, мать честная. Я думала, что он у меня на руке, и этого оказалось достаточно…
Ну конечно, ответил ей другой голос – голос миссис Сама Рассудительность. Потому что в браслете и не было силы, вообще никогда. Сила всегда была в ней, сила всегда была в…
Нет, нет. Она даже думать об этом не хочет. Так можно вообще неизвестно куда зайти. Впрочем, у нее и возможности не было – думать. Потому что Норман уже ломился к ним в дверь с упорством и силой товарного поезда. Дешевенькое дерево трещало под его напором. Еще пара ударов – и он точно снесет дверь с петель. А где-то за дверью, на лестничной клетке, истошно вопил сосед сверху – человек, которого Рози ни разу в жизни не видела.
Быстрее, Рози, быстрее! Ты знаешь, что делать, куда идти…
– Рози, телефон… нужно позвонить… – выговорил Билл и опять захлебнулся кашлем. Но у нее все равно не было времени, чтобы выслушивать эти глупости. Может, потом эти идеи и пригодятся, но сейчас главное – чтобы их не убили. Теперь ей надо было заботиться о нем, защищать его… а это значит, что ей надо его увести в безопасное место. Где они оба будут в безопасности.
Рози рывком распахнула дверь шкафа, надеясь увидеть там тот другой, странный мир, который она увидела на стене своей спальни, когда ее разбудил удар грома. Сейчас из-за дверцы выбьется солнечный свет и резанет по глазам, привыкшим к темноте…