бы только рассмеялся.
-- Можно поговорить с тобой, как с другом, - я отвел его чуть в сторону, даже если кто-то прячется за дверью или портьерами, то он не должен слышать нас. - Этим фуриям я не должен ровным счетом ничего. Наше знакомство было шапочным, никаких близких отношений. Я жил тогда в крепости моего наставника и стал свидетелем тому, как они, не спросив на то разрешение хозяина, всего за одну ночь успели вывезти оттуда все ценные и редчайшие коллекции произведений искусства. После этого они надолго затаились, а теперь вдруг я нахожу в королевской почте письмо с беспочвенными обвинениями.
-- Вы ведь не способны совершить зло? - с неожиданной надеждой спросил Селвин.
-- Ошибаешься, - я высвободил рукав, в который он взволнованно вцепился. - Я совершил много плохих поступков, но я никогда не причинял зла ни одной из этих дам.
О том, что немало оскорблений когда-то нанесли мне они сами, я предпочел умолчать, негоже обвинять в чем-то молодых и привлекательных женщин, которые, как выяснилось, в случае острой необходимости всегда смогут выдать себя за пострадавшую сторону.
-- Значит, они вас оклеветали, - Селвин вспыхнул от возмущения. - Как такое возможно? Решиться навести поклеп на вас, - он непроизвольно сжал кулаки. - Кто только мог заставить вас спутаться с такой порочной компанией?
-- Когда-то я тоже был ребенком, - с печалью усмехнулся я. - Очень легко заманить в тенета порока кого-то неопытного и беззащитного. Негодяи всегда готовы воспользоваться чьей-то неосведомленностью, точно так же как когда-то один человек воспользовался моей. Он хотел, чтобы мир предстал передо мной в тех красках, какими выгодно разрисовать вселенную ему самому. Темные тона...- я вспомнил общество князя, ночной город и на миг замолчал. - Я оказался не таким безвольным, каким им хотелось бы меня видеть и теперь мне мстят.
-- Это же подло, - вспылил Селвин.
-- Ч-ч, тихо, - я выглянул в окно, надеясь, что не увижу за ним парящий в воздухе силуэт соглядатая, потом обернулся и прижал палец к губам, призывая к молчанию. - Не разглашай моей тайны.
Я загадочно улыбнулся и отметил, что Селвин совершенно очарован таким признанием. Теперь он будет считать меня и мучеником, и жертвой подлых интриг, и героем одновременно, ведь я вырвался из сетей зла.
-- Я сделаю ее величеству подарок, чтобы она простила мне похищение Розы, - сказал я. - Это будет мой первый дипломатический шаг.
Селвин, конечно же, не знал о полном сокровищ склепе в Рошене, поэтому предложил свою помощь, но я твердо заявил, что уладить конфликт между нами и соседями это теперь для меня дело чести.
Письмо я хотел порвать и выкинуть, но бесшумно подошедшая сзади Роза выхватила скомканную бумажку, развернула и прочла, прежде чем я успел что-то предпринять. Она ни чуть не расстроилось и не рассердилась, напротив, похвалила прях за изысканное чувство юмора.
-- Для меня так интересно было прочесть, что ты похитил меня только в качестве бесплатного и хорошенького приложения к моей поклаже, - засмеялась она. - Хотя шутка уже стала избитой.
-- Если придут новые письма Селвин тут же передаст их мне, не допуская больше такого рода почту до рук короля.
-- Его величество сказал, что я не стесняясь могу явиться за помощью, если у тебя вдруг возникнут неприятности.
Я заметил, что корсаж Розы украшает новая брошка в форме букетика, перевитого лентой, мелкие сапфиры имитировали капельки росы на золотых лепестках.
- Еще мне собираются подарить искусственный венок, фату и прелестное подвенечное платье...Боюсь придется рассказать о том, что есть церковь, где мы оставили документ, подписанный твоей кровью.
Роза коснулась пальцем броши и тихо вздохнула.
-- Естественно нам придется приукрасить рассказ, - подавленным тоном добавила она, будто речь шла о заговоре, в который ее втянули против воли. - Не знаю, как ты, а лично я никому не собираюсь говорить о твоем наставнике князе, о полночном венчание и железном пере.
-- Я тоже не настолько наивен, чтобы обнародовать такие вещи, - улыбнулся я. - Все представители волшебной расы иногда ведут себя, как шаловливые дети, но я на самом деле давно уже не тот бестолковый мальчишка, которого король видит перед собой.
-- Ах, Эдвин, - кокетливо, как настоящая шалунья вздохнула Роза. - Века проходят, твои опасные занятия удваивают твою силу с течением времени, но сообразительности у тебя так и не прибавилось, иначе ты давно отправил бы этих негодниц по разным карцерам, - Роза смяла письмо, бросила его на медный поднос, слегка прищелкнула пальчиками и бумажка вспыхнула ярким огоньком. Через несколько секунд от нее остался только пепел.
-- Ты меня оскорбляешь, - совершенно беззлобно, почти в шутку заметил я.
-- Ни в коем случае, - возразила она, - я никогда не сочла бы тебя глупым, просто, на твоем месте я бы давно уже расправилась со всеми, кто пытается с тобой враждовать.
Она обиженно тряхнула головкой, заставляя приятно зашелестеть каскад локонов. Ей не понравилось бы, даже если б я только в шутку предположил, что она в чем-то против меня.
-- Пусть все они живут, - примирительно вымолвил я. - Их ярость против нас бессильна.
-- Да, - согласилась Роза. - Они всего лишь мелкие сошки, так ты считаешь. Мельчайшие разбросанные по вселенной частички одного целого зла, но даже сплотись они в единое целое, а силе дракона противостоять не смогут.
Только, когда мы вышли из дворца, Роза с шаловливой улыбочкой призналась:
-- Знаешь, а его величество попросил меня следить, чтобы с тобой не случилось ничего плохого.
-- Тебя? - я хотел рассмеяться, но вспомнил, что однажды ее молитвы спасли даже меня - воплощенное зло. С какой же искренностью надо было молиться, чтобы спасти одного демона от армии ему подобных.
-- Очевидно, король разделяет мнение своих придворных о том, что я в некоторой степени нечеловеческое создание, - осторожно заметила Роза. - А, если я, действительно, обладаю сверхъестественными возможностями, то по их мнению сумею защитить тебя. Никто же не знает, что до этого было наоборот.
Мы шли по улицам Виньены и я искренне радовался тому, что в городе нет ни прях, ни теней, только несколько моих подданных, затерявшихся в нарядной праздничной толпе. Кроме них, меня, Розы и Винсента, нагнавшего нас, вокруг не было ни одного сверхъестественного существа, по крайней мере, я на это надеялся. Лишь иногда мне удавалось уловить присутствие рядом какого-то постороннего зла и проследить тропинку, бегущую от ворот Рошена. Шлейф Розы роскошным муслиновым хвостом скользил по мостовой, задевая обрывки конфетти и флажки, оставшиеся после праздника. Роза привыкла бродить по улицам в таких нарядах, какие подошли бы только для бала, и этим резко отличалась от толпы.
Какой-то щуплый, нарядный незнакомец выскочил из-за угла и чуть не сбил меня с ног. Я грубо оттолкнул его и хотел спросить, в чем дело, но, едва взглянув на меня, он тут же пробормотал извинения и скрылся в ответвление переулка. Может, мне только показалось, что где-то в области его лба я различил полосы алого сияния.
Тем же вечером мы уже были в Рошене и не благодаря быстрой карете, а с помощью моего умения легко и мгновенно преодолевать любые расстояния. Я не хотел вести Розу в городе, по которому не так давно гуляла чума. Конечно, Розе, как и мне, не грозило заразиться и умереть, но я все равно за нее боялся.
Город оживал. Некоторые кварталы еще оставались необитаемыми. Я имел в виду, не населенными людьми, потому, что тот, у кого есть волшебное зрение отлично знает, что в мире нет ненаселенного угла. На любом заколоченном чердаке или на безлюдной, перегороженной баррикадами улице Рошена всегда может обитать изгнанная фея или другие, неуловимые существа. На площадях горели факелы, слышался иногда грохот роскошных карет или телег, подвозивших в лавки партии товаров. В центре города открылись несколько театров, в темных окнах на фасаде дворца вспыхнул свет. Былое великолепие медленно возрождалось. Люди, не густым, но оживленным потокам спешили куда-то по главным улицам. Жизнь украсила город, точно так же, как весна украшает землю после долгой зимы.
Мы с Розой прошлись по главной площади, потом свернули в малонаселенные и даже в необитаемые кварталы. Винсент послал воздушный поцелуй фее, бледное личико которой лишь на миг показалось в чердачном окне заколоченного наглухо дома.
-- Похоже, в зачумленных районах собрались все отверженные, - пробурчал Винсент, ощутив, как кто-то невидимый наступил ему на полу плаща, когда он попытался взойти на крыльцо какого-то дома и содрать дверной молоточек, украшенный головкой льва.
Участок вокруг склепа по-прежнему был скрыт туманом и колдовством. Он находился в недосягаемости, как в очерченном круге и никто, кроме нас не смог бы войти туда. Кварталы вокруг него тоже были заброшены и необитаемы. В них чума свирепствовала еще более яро, чем во всем остальном городе. Чем ближе были свитки, тем сильнее становились духи болезни, безвредные для меня и смертоносные для человечества.
Я спустился в склеп только для того, чтобы найти достойный подарок. Винсент не пожелал больше зайти в то место, где обезглавил скрипачку, а Роза осталась стоять на лестнице, откуда ей и так отлично был виден блеск сокровищ, сложенных грудой внизу. Она гладила мраморные крылья статуй херувимов, напевала что-то и шептала. Она даже встала на цыпочки, чтобы поцеловать в губы самое красивое изваяние ангела и мраморные губы статуи в ответ растянулись в лукавой, но нежной мимолетной улыбке. Никто не оставался к Розе равнодушным. Для меня это не было чудом, я успел заметить улыбку, прежде чем уста застыли в прежней неподвижности, успел услышать тяжелый шорох слегка взмахнувших от удовольствия при поцелую крыльев и был немного ошеломлен.
Я даже забыл, что искал, но тут под руку мне попалась изящная эбеновая шкатулка с крупным янтарем, вправленным в крышку. Нужно было бы подобрать более дорогой, например, малахитовый ларец, но я решил, что сойдет и первая находка. Я быстро наполнил бархатную внутренность шкатулки мелкими драгоценными камушками, положил сверху еще несколько украшений: бриллиантовое колье, гарнитур из изумрудов, который несомненно подойдет к ярко-зеленым глазам Одиль и перстень с алмазом. Этого вполне бы хватило, чтобы обрадовать даже самую капризную особу, но я понимал, чт