розового бриллианта с вышеуказанной огранкой.
– Помилуйте, господа журналисты! – не удержался ювелир от восклицания. – Но причём здесь маркиза Помпадур? Это же бриллиант «Роза Версаля», который в своё время Людовик XIV подарил Луизе де Лавальер!
От столь ошеломляющего открытия у Аксельрода перехватило дух. Он машинально поставил книгу на место и притворил дверцу шкафа.
– Не может быть… – бормотал вполголоса потрясённый ювелир. – Стоимость «Розы Версаля» поистине баснословна! И вряд ли этот хорунжий, а ныне купец второй гильдии, Глызин понимает, чем владеет. Если моё предположение верно, то мне, пожалуй, следует поторопиться! Дабы не опередили конкуренты…
Добравшись до Пречистенки, Марк Иосифович тотчас обратил внимание на необычайное оживление, царившее возле дома купца Глызина. Барышни, студенты, мещанки и разные другие господа неопределённого рода занятий, сбившись небольшими группами, что-то живо обсуждали, потрясая друг перед другом газетами.
«Да, много шума наделала «Роза Версаля», – подумал ювелир. – Наверняка не я один проявляю к бриллианту интерес… Интересно, сколько здесь собралось мерзавцев, прикидывающих, как бы сподручней обчистить сейф купца Глызина?»
Экипаж Аксельрода остановился у купеческого дома. Марк Иосифович подошёл к воротам, за которыми, вооружившись дубинками, стояли здоровенный, устрашающего вида истопник и – габаритами чуть похлипче – кучер.
– Чаво надобно? – грубо спросил истопник, поигрывая дубиной, словно ложкой за обедом.
– Простите меня, сударь, – начал ювелир вежливо, чем поверг истопника в состояние ступора: к нему отродясь так никто ещё не обращался. – Поверьте, я – не журналист и ни в коей мере не имею цели выведать что-либо о жизни вашего хозяина…
Истопник и кучер многозначительно переглянулись.
– Это и так видать, – важно констатировал кучер. – А то мы уж околоточного звали, да поди-ка, найди на энтих писак управу?! Их даже полиция опасается трогать…
– Очень даже вас понимаю. Дело в том, что я – ювелир, – представился Аксельрод. – Прошу вас, не сочтите за труд, передайте обо мне Василию Ивановичу. И предупредите, что я не займу у него много времени.
Истопник и кучер тихонько посовещались, после чего кучер исчез в парадной. Вскоре к воротам подошёл дворецкий.
– Это вы, сударь, ювелир? – с ноткой недоверия поинтересовался он.
– Да. Вот, прошу, моя визитная карточка.
Дворецкий принял через кованые прутья ограды карточку.
– Марк Иосифович Аксельрод, ювелир, владелец ювелирного салона «Клеопатра» на Якиманской набережной, – вслух прочитал он, гордясь своей грамотностью.
– Так точно-с… – вежливо подтвердил визитёр.
– И что же вам угодно от барина, господин Аксельрод? – допытывался бдительный дворецкий.
– Я по поводу бриллианта…
Дворецкий насторожился.
– Нет, нет, не извольте на сей счёт волноваться! – успокоил его Марк Иосифович. – Просто я хочу дать вашему хозяину совет, как оградить столь ценный камень от чьих бы то ни было посягательств.
Дворецкий, бросив недвусмысленный взгляд в сторону толпы досужих до сплетен обывателей, многозначительно изрёк:
– Хорошо. Я доложу о вас. Обождите…
Дворецкий доложил Василию Ивановичу о визите ювелира.
– Аксельрод, говоришь? – купец ненадолго задумался. – Знаю, знаю такого, наслышан… Владеет, кажется, ювелирным салоном «Клеопатра».
– Точно-с так, барин, – протянул дворецкий в подтверждение визитную карточку ювелира.
– И чего хочет?
– Говорит, что желает дать вам какой-то совет…
Глызин хмыкнул:
– Ладно, зови! За совет, чай, Аксельрод денег не спросит.
Дворецкий проводил ювелира в кабинет купца. Марк Иосифович, как человек светский и воспитанный, хотел было поприветствовать хозяина дома по всем правилам, но тот визитёру и рта не дал раскрыть.
– Слышал, слышал про вашу «Клеопатру»! – шумно провозгласил Глызин, едва гость переступил порог. – Говорят, графиня Шеховская приобрела у вас недавно ожерелье аж за сто пятьдесят тысяч?
Ювелир улыбнулся.
– Говорят в Москве много, но, увы, не всегда правду… Хотя сия дама – действительно моя давняя клиентка. Особа весьма требовательная и, должен признать, обладает изысканным вкусом…
Глызин взглядом указал гостю на кресло, сам же расположился за письменным столом.
– Благодарю, – сказал ювелир, присев, и тут же перешёл к сути своего визита: – Видите ли, уважаемый Василий Иванович, меня привёл в ваш дом интерес к бриллианту, о котором известила всех московская бульварная газетёнка. Дело в том, что по прочтении статьи я сверился с каталогом, и у меня возникли определённые подозрения. Я не спрашиваю, каким образом появился у вас этот камень, – меня сей факт нисколько не интересует…
Глызин встрепенулся:
– Простите, я не ослышался? Вы сказали – подозрения?
– Именно так, сударь. Я не знаю, почему журналист назвал сей камень «бриллиантом маркизы Помпадур», – на самом деле у бриллианта есть вполне определенное собственное имя, под которым он известен ювелирам всей Европы и под которым значится во всех ведущих каталогах…
Василий Иванович не ожидал подобного поворота.
– Значит, бриллиант, которым я владею, числится в ювелирных каталогах?
– Совершенно верно, сударь. И именуется в них «Розой Версаля».
– Роза Версаля… – машинально повторил Глызин. – Красиво звучит!
– Несомненно. Однако история «Розы» не менее интересна. Много лет назад французский король Людовик XIV подарил этот камень своей возлюбленной – госпоже Луизе де Лавальер. Затем бриллиант перешёл по наследству Мари-Анне де Леблан де Лавальер – по всей вероятности, дочери фаворитки. До сих пор считалось, что «Розой Версаля» владеет именно род Леблан де Лавальер, поэтому появление бриллианта в России может вызвать вскорости настоящую сенсацию!
Глызин заметно оживился:
– Господи! Но сколько ж тогда стоит эта «Роза Версаля»?
– Я мог бы предложить сто тысяч рублей… Как говорится, сходу, не глядя! – улыбнулся Аксельрод. – Но вы же, как деловой человек, наверняка понимаете, что торг без «товара» невозможен?
Василий Иванович задумался.
– Насколько я понял, – продолжил он после паузы, – вы, Марк Иосифович, желаете взглянуть на камень?
– О, да! Если позволите. Более того, я смогу дать и предварительную оценку, ибо все необходимые инструменты при мне, – ювелир похлопал по небольшому саквояжу, стоявшему у него на коленях.
Глызин подошёл к висящей на стене картине и отодвинул её, обнажив находящийся за нею потайной сейф.
– О, вы слишком неосторожны, сударь! А если я – мошенник, назвавшийся именем известного московского ювелира? – резонно укорил купца Марк Иосифович.
– Шутить изволите? – усмехнулся Василий Иванович. – Этот сейф, да будет вам известно, изготовлен в Германии из лучшего металла и оснащён прочнейшим замком! Без шифра его ни за что не вскрыть! Разве что выломать стену, вынести сейф из дома и затем взорвать его в чистом поле. Но какая участь постигнет тогда содержимое сейфа, ха-ха?
Глызин повернулся к ювелиру спиной, загородив собой дверцу сейфа, и быстро набрал ведомую лишь ему комбинацию цифр. Раздался щелчок, дверца отворилась, купец извлёк из сейфа бриллиант.
– Вот он, красавец! – Василий Иванович трепетно положил камень на письменный стол.
Ювелир вскочил.
– Потрясающе! Потрясающе! – восторженно повторял он, глядя на камень. – Вы позволите достать инструмент? – кивнул ювелир на свой саквояж.
– Ну, разумеется! Иначе ради чего бы я стал показывать вам камень?
Марк Иосифович торопливо извлёк из саквояжа лупу-триплет[20] и начал со всей тщательностью изучать бриллиант.
– Изумительная насыщенность! В жизни не встречал ничего подобного! А какова огранка?! Великолепная работа! Старинная огранка… По всей вероятности, испанская… Под лупой чистый[21]… – комментировал свои умозаключения ювелир. Затем, измерив при помощи левериджа[22] камень со всех сторон, вынес свой вердикт: – Ну-с, Василий Иванович, поздравляю! Вы – владелец настоящей «Розы Версаля»! Подлинность камня бесспорна.
Глызин грузно опустился на стул.
– На-а-адо же… – протянул он.
– Моё предложение остаётся в силе: я готов приобрести у вас камень за сто тысяч рублей, – подытожил ювелир.
– Сто тысяч? – переспросил купец. – Не сердитесь, Марк Иосифович, но я должен сперва всё хорошенько обдумать…
– Конечно, конечно! Я не тороплю вас, сударь! Благодарю уже за то, что позволили прикоснуться к легендарному камню! Не каждый день видишь бриллианты, которые держали когда-то в руках французский король и его фаворитка…
Перед уходом Марк Иосифович напомнил:
– Мой адрес указан в визитке. И позвольте, любезный Василий Иванович, всё-таки дать вам совет, ради которого я, собственно, и приехал: не храните столь драгоценную реликвию дома! Поместите бриллиант в банковское хранилище. Арендуйте, например, сейф у Петровского – его банк слывёт самым надёжным. Для домашнего сейфа это слишком дорогая вещица…
Аксельрод откланялся, оставив купца в полном смятении.
«А ведь ювелир прав! – задумался Глызин. – Бриллиант и впрямь лучше поместить в банк Петровского: после такой кощунственной огласки хранить его в кабинете безрассудно и небезопасно. Но вот продавать «Розу Версаля» я пока повременю. Надобно, пожалуй, выждать, чтобы потом продать бриллиант ещё дороже. Например, тысяч за сто пятьдесят!»
…Анастасия Николаевна из окна своей комнаты наблюдала, как дом покинул сначала известный ей ювелир, а вслед за ним со двора выехал и супруг в сопровождении дворецкого.
«Куда это, интересно, они отправились? – удивилась купчиха. – Василий же отродясь никуда с дворецким не ездил! И зачем приезжал владелец “Клеопатры?”»
И почти сразу премудрую женщину, словно молния, пронзила догадка: «Ювелир приезжал из-за бриллианта! Наверно, в цене не сговорились, и Василий на всякий случай решил камешек в банк свезти. Вот для безопасности и прихватил с собой дворецкого… Что ж, надо будет потом у дворецкого всё как следует выпытать…»