Но поспособствовать мутации тех же залетных голубей не хотелось бы.
Как бы мне это было неприятно, но к некромантии тоже предстояло подступиться рано или поздно. Из положительного — я смогу обезопасить браслет полностью. Из не самого положительного… Ладно, в конце концов с магией смерти справился, справлюсь и с этим. Что-нибудь точно придумаю.
До обеда я занимался собственной защитой и охранной системой дома. Добавлял в сеть аспектов огня и воды. Слегка модифицировал и львов, чтобы они могли извергать пламя не хуже кутлу-кеди. Не сжечь, безусловно, но хорошенько припугнуть.
Дополнительно укрепил статуи, на всякий случай.
Это было почти медитацией, планомерно проверять и улучшать свою работу. Приятное расслабляющее занятие.
После обеда набежали облака. Я усмехнулся им, непогода словно дразнила меня. Но, взявшись за один аспект, отступать было поздно. Пока мне не поддастся магия земли, тучи подождут.
Претендентов на роль помощника я принимал в малой гостиной.
Комнату обустроили недавно, но соответствующе. Тут мало было от домашнего уюта, но зато было удобно принимать любых гостей. Окна небольшого помещения выходили на парадную часть сада, где находилась дорожка от ворот. Ничего лишнего отсюда увидеть было нельзя.
Несколько диванов и широкий низкий столик — почти вся обстановка. Ну и умеренный декор в виде картин. Больше ничего и не требовалось.
Хотя, глядя на то, как дама в строгом платье осматривала гостиную, я засомневался. Может вазу с цветами поставить?
Первый кандидат до дома не дошел. Испугался призрака предка. Ну или тот его испугал, понять я не успел. Лишь увидел стремительно удаляющуюся спину. Митрофан Аникеевич злой умысел отрицал. Дух утверждал, что всё вышло случайно.
Препираться с ним было бесполезно. Тем более мне показалось, что он говорит правду, выглядел виноватым весьма искренне.
С дамой призрак уже не сталкивался, так что наша встреча началась без происшествий. От напитков женщина отказалась, поэтому мы сразу приступили к делу.
Елизавета Никифоровна, вдова купца Управцева, отрекомендовала себя решительно и уверенно. Список её навыков и опыт впечатлял. Дама десятки лет вела бухгалтерию, составляла и проверяла договора и занималась переговорами с поставщиками.
Овдовев, женщина взять все дела в свои руки не сумела. Всё унаследовал брат Управцева, который к умениям Елизаветы Никифоровны относился не с таким уважением. Её отстранили от дел.
И, по ходу нашей беседы, я начал понимать почему.
Всё в ней было прекрасно, с деловой точки зрения. Чувствовался основательный подход и расчет. Всё портила одна небольшая деталь.
Вдове было жизненно необходимо поучать. При том тогда, когда её об этом не просили. Делала она это очень вежливо, но категорично.
— Нельзя людей бесплатно селить, — заявила она мне о работниках шахты в деревне. — Следует вычитать из оплаты за проживание. И налог повысить, по уезду больше нигде таких низких налогов нет.
— Мне бы хотелось, чтобы Вознесенское разрасталось, — спокойно ответил я, объясняя свои намерения. — И чтобы люди были довольны. И хотели там жить и туда переезжать. Для меня это приоритетнее. Шахта будет приносить достаточный доход, чтобы покрыть все эти издержки.
— Зачем? — удивилась она. — Деревенским и так будет хорошо. Работа есть, жилье есть, что ещё надо? У большинства и таких условий нет. Вы их только избалуете и получите убыток в итоге. Дашь слабину и будут требовать больше и больше. А то и забастовку устроят, а там и до саботажа недалеко. Уж я-то знаю.
Такая уверенность была в её голосе, что я даже спорить не стал. Ничего хорошего она всё равно уже не увидит, как не убеждай.
Жаль, с её опытом были все возможности заняться по-настоящему интересным делом. Раз уж она без него жить не могла, как сама утверждала.
В молодости, когда мне казалось, что у меня полно времени на всякие глупости, я всех пытался спасти. Что может быть благороднее этой миссии? Оказалось, что может. Спасать только тех, кто этого вообще хочет сам. Да и не спасать, а помогать.
В общем, спасителем, я к счастью не стал. Но людей стал ценить гораздо больше.
Елизавета Никифоровна однозначно не нуждалась ни в чьей помощи или добрых советах. Ей свои некуда было девать.
Поэтому мы распрощались. На прощанье она умудрилась высказаться по поводу слишком дорогого садовника и сообщить, что вряд ли согласится у меня работать. Я выдохнул с облегчением.
Никогда не грубил женщинам, но тут очень захотелось.
— Такую бы и я не смог спугнуть, — возле меня объявился дух предка. — Боюсь, сразу бы выслушал, как нужно это делать правильнее. Жуть.
Я молча кивнул и призрак исчез — по дорожке уже шел последний на сегодня кандидат.
Бесполезно было выискивать в нём признаки иноземца. На вид самый обычный мужчина, довольно молодой. Судя по анкете, ему было чуть за сорок. Средний рост, среднее телосложение, вот вроде ничего выдающегося, но глаза! Очень внимательный и изучающий взгляд. Не подозрительный, а именно что цепкий.
Такие люди всё подмечают и анализируют. Мне это сразу понравилось.
Мужчина заметил меня, приветственно улыбнулся, запнулся и выронил папку из рук. По дорожке и траве разлетелись листы. Я подошел помочь ему и мельком увидел содержимое — какие-то таблицы и графики.
— Приношу свои извинения, ваше сиятельство! — он спешно собирал бумаги. — Признаюсь, бываю неуклюж. Но это не касается дел, смею заверить. Как говорил мой наставник, голова моя создана для вычислений, а не для управления телом.
Он сам рассмеялся своей шутке и я тоже улыбнулся. Чёрт с ним, с непонятным юмором, но хотя бы от души. Эмоции его были чистейшими и считывались легко. Спокойствие, немного смущения из-за неловкости и интерес.
— Людвиг Михайлович Крещенский, — наконец представился он, когда всё содержимое папки было собрано. — К вашим услугам.
— Александр Лукич, — обозначил я обращение и протянул руку. — Рад знакомству.
— У вас чудесный сад, — он немного рассеянно пожал мне руку и огляделся. — Редко увидишь подобное в городе, чувствуется рука отличного природника.
— Благодарю. Прошу в дом.
— О, у вас призраки! — неожиданно воскликнул он и отнюдь не испуганно, а больше восхищенно.
Я оглянулся, но дух предка находился в своем мире, пусть и возле дома. Ну надо же, Видящий! Присмотревшись к Людвигу, я увидел крепкий начальный ранг.
— Ох, простите, это бестактно, — расстроился он, неверно поняв выражение моего лица.
— Что вы, не стоит извинений. Я не ожидал встретить Видящего.
Аспект при устройстве на работу не всегда указывали. Кто-то не развивал магию, оставляя её в пробужденном состоянии. Пользоваться аспектом было можно, но на совсем банальном и простом уровне. Кто-то брал начальный ранг и не особо им пользовался, находя применение в сфере, связанной с другими умениями. Кто-то скрывал, чтобы это не мешало отношению.
К Видящим относились с опаской. Призрачный мир был непонятен и пугающ. Да и сами носители дара не отличались жизнерадостностью. Большинство, по крайней мере.
Но Крещенский не производил впечатления человека, омраченного взаимодействием с духами. Скорее наоборот. Обрадовать призракам не каждый мог.
— Увы, отчего-то эта строчка в резюме отпугивает работодателей, — легко признался он. — Не понимаю почему, духи неотъемлемая часть нашего мира и очень интересные собеседники. Я не стану отнимать ваше время, если вас это не устраивает.
— Знаете, Людвиг Михайлович, меня это более чем устраивает, — не скрывая радости, ответил я. — Призраки этого дома — часть семьи, и я был бы рад, если вы сможете найти с ними общий язык.
Поторопился я, конечно, но его отношение к духам мне понравилось не меньше, чем искренность и открытость. Пожалуй, Людвиг был первым, кто не боялся призраков, а действительно считал, что с ними интересно. Митрофан Аникеевич неожиданно смутился от внимания Видящего и удалился подальше.
— С превеликим удовольствием, — коротко поклонился мужчина.
Но для начала мы прошли в дом и за чашкой кофе обсудили его обязанности. Крещенский смог меня удивить. Он уже всё знал о моих делах.
Помимо изучения официальных данных о владениях, Людвиг имел немало знакомств почти во всех сферах. Двадцать лет он работал на князя, недавно почившего. И успел наладить связи во всех необходимых инстанциях.
При этом он успел составить несколько предложений для меня, которые и были в тех бумагах, что он принес с собой. И довольно интересных, надо признать.
Никаких сокращений, урезаний и экономии на людях там не было.
Такому везению я был рад, но всё же спросил:
— И почему же вы хотите работать на меня?
С подобным опытом и резюме его взял бы на службу кто угодно. Выбирать он бы мог из тех же князей, причем даже светлейших. К чему идти к графу, причем с сомнительной репутацией?
— Скажу честно. Вы меня заинтересовали, — выдал он напрямую. — Я наслышан о ваших делах и считаю, что с вами передо мной откроются как новые перспективы, так и сложные задачи. А я люблю решать сложные задачи.
Ну, тогда мы точно нашли друг друга…
Я сомневался. Несмотря на то, что ни капли лжи в его словах не было. Мне хватало ментальной магии, чтобы это понять. И мне пришлось по душе его признание и мотивация. Интерес — как по мне, это вообще главное.
Но уж слишком он хорош.
— И в чем подвох? — улыбнулся я.
Людвиг тоже улыбнулся. Широко и по-настоящему.
— Я всегда говорю прямо, Александр Лукич. Если идея дурная и провальная, так и скажу, без расшаркиваний. Не всем это нравится. Я говорю то, что думаю, вот в чем подвох.
И это недостаток, по его мнению? Впрочем, не всем это нравится, он был прав. Причем неважно, по делу или без. Если его прямота касается исключительно дел, то это вдвойне находка.
— Что же, теперь вы меня заинтересовали.
— Ещё кое-что… Должен вас предупредить. Я дам клятву верности, как и положено. Но, если вы в какой-то момент, несмотря на все мои доводы касательно деловых вопросов, поступите вопреки здравому смыслу… Я уйду. Не в моих правилах тратить время и силы на то, что не ценят.