– Розалина – моя гостья. Я не дам тебе утащить ее посреди ночи.
– Она попросила меня приехать за ней и забрать.
Ален, насколько Розалина могла судить по его спине и тону голоса, был искренне удивлен.
– Зачем? У нас было небольшое недоразумение, но мы вполне приятно проводим вечер.
– Не я звонил, друг.
– Что ж, мне жаль, что твое путешествие было напрасным, но…
– Я здесь. – Розалина поспешила вниз по лестнице. – Дай только забрать сумку и пальто.
– Розалина, милая, ты ведь не уходишь? – жалобно позвала Лив из гостиной. – Мы же только начали.
Видимо, ярость еще не ушла.
– Не думай, что я не вижу, что ты пытаешься сделать. – Ален сделал шаг вперед, глядя на Гарри так, что стало ясно, что из них двоих выше он. – Ты преследуешь ее уже несколько недель.
– Ален, дружище. Я вижу, ты перебрал. Мы все устали. Но, пожалуйста, сделай шаг назад.
– Сделать шаг назад? Это мой дом. И у тебя нет никакого гребаного права находиться здесь.
Гарри поднял руки.
– Я не у тебя в доме. Я у тебя на пороге. И скоро уйду.
Взяв пальто и прижав к груди сумку, Розалина протиснулась мимо Алена и вышла в ночь.
– Ладно, идем.
– Понял, друг. – Гарри повернулся, но Ален схватил его за рукав футболки и дернул назад.
– Неужели ты думаешь, – усмехнулся он, – что я позволю тебе свалить с моей девушкой?
Розалина не выдержала.
– Прости, ты что, до сих пор считаешь, что я твоя девушка после всего, что произошло?
– Я не с тобою говорю, Розалина. – Ален усилил хватку, когда Гарри попытался отступить.
– Не хочу показаться грубым, – хоть голос Гарри был тихим, Розалине показалось, что она видит напряжение в его шее и плечах, – но лучше убери руку.
Ален схватил его за другой рукав.
– Друг. – Гарри вздохнул. – Не надо так.
– Ой, да кем ты себя возомнил? Ты, толстый деревенский х…
Анвита, подумала Розалина, была права насчет рук Гарри. И сейчас одна из них с поразительной скоростью впечатала костяшки пальцев в челюсть Алена. В ответ Ален сделал два шага назад и упал.
– Ты в порядке, друг? – спросил Гарри.
– Ты ударил меня, отморозок.
Он пожал плечами.
– Я же попросил убрать руки.
– У меня сотрясение? – Ален по-прежнему стоял на одном колене, схватившись за лицо, как будто делал самое дрянное на свете предложение. – Ты мне устроил сотряс?
– Не-е. Ты же не ударился головой. Просто несильный удар. Приложи горох, и все будет в порядке. Увидимся в выходные.
Ален говорил что-то, но Розалина не слушала, да и Гарри, кажется, тоже.
Он взял ее сумку и пропустил в пассажирскую часть фургона.
– Осторожнее, там ящик с инструментами, приятель.
Она устроилась удобнее, и Гарри забрался на водительское сиденье, закрыв за собой дверь с довольным видом.
Некоторое время они ехали в тишине. Извилистые проселочные дороги уступали место ровной серой дымке трассы М40.
– Я, – сказала Розалина, обняв колени, – гребаная идиотка.
Гарри бросил на нее короткий взгляд.
– Не-е, что ты. Ты просто только что рассталась с мудаком. С кем не бывает.
– Все это время он явно видел во мне какую-то распутную бисексуальную секс-игрушку, и я не знаю, а вдруг я такая на самом деле? Такой ли я кажусь по телевидению? Неужели теперь я навсегда останусь такой?
– Ну… нет. Ничего подобного.
– Ты ведь говорил со мной в первый день. Ты ведь о чем-то думал.
– Я подумал, что ты симпатичная, и что, возможно, захочешь выпить чашку чая. Это не то же самое, что думать, что ты распутная бисексуальная штучка. А даже если и так, я знаю много распутных чик, и они вполне нормальные люди. Сестра Терри, Ширл, – она повидала больше петушков, чем полковник Сандерс, но она никому не мешает, и когда парень Сэм ушел, она ее поддерживала.
– Прости, – Розалина крепче обняла колени, – ты хочешь сказать, что не считаешь меня шлюхой или что ничего страшного, если это так?
– И то и другое. С выпечкой и ребенком вряд ли у тебя хватает времени на что-то еще. Но если я ошибаюсь, что с того? А что касается телевидения, ну, это же просто телевидение, правда? Я никогда не смотрел «Пекарские надежды» и при этом думал: «Вот она точно любит это дело». Это не… как бы сказать… не фишка этого шоу.
Она вздохнула.
– Знаю. Но это всегда где-то на задворках сознания, правда? Этот стереотип. И оказалось, что это именно то, чего хотел Ален. Вот что странно.
– Да, но это уже его дело, а не твое.
– Тогда почему я в твоем фургоне с паршивым настроением, а он, возможно, трахается со своей пьяной бывшей и жалуется, какая я мразь?
– Я ударил его довольно сильно. Так что, скорее всего, он сидит на диване с горохом на лице и жалуется на то, какие мы оба конченые.
Почему-то это развеселило Розалину.
– Я не оправдываю насилие, но он получил по заслугам.
– Так и бывает. Парень лезет к тебе. Ты не можешь от него отвязаться. Приходится от него отбиваться. – Молчание, пока Гарри маневрирует, обгоняя длинный грузовик «Эдди Стоббард». – Так что, хочешь поделиться, что случилось? Если не хочешь, не надо.
Розалина взвыла.
– Черт, это так стыдно и так банально.
– Хотел устроить тройничок, да?
Хуже всего было то, насколько очевидным это оказалось. Очевидным и подлым.
– Да, хотел. Со своей предположительно бисексуальной бывшей. Которая не принимала отказа.
– Ох, друг. Соболезную. Никогда не понимал, почему людям это нравится.
– Из-за порно? – предположила Розалина. – Из того, что об этом можно рассказать другим?
– Нет, это ясно. И ясно, почему сначала кажется, что это круто. Потому что это как получить вторую порцию пудинга. Но на самом деле это очень сбивает с толку. В смысле, у тебя только две руки и один член. И если двое втягиваются в дело, ты такой: «А может, я просто оставлю вас наедине?»
Розалин бросила на него любопытный взгляд.
– Ты говоришь из собственного опыта?
– Я ведь не каждую субботу провожу за пирогами вместе с Терри.
– Че-е-ерт. – Она откинулась на сиденье. – До сих пор ощущаю себя гребаной идиоткой.
– Пора перестать себя винить, дружище.
– Знаешь, без контекста это звучит невероятно плохо, но я уже начинаю думать, что виню не себя. А своих гребаных родителей.
– У них часто бывали тройнички?
– Очень смешно. Нет. Но им понравился Ален. И я знала, что он им понравится. И почему я в двадцать семь, с ребенком, который знает, что значит «многосложный», до сих пор строю свою жизнь на том, что понравится двум людям, которые мне неприятны?
Он издал тот же звук, что и парень, который взял с нее сто с чем-то фунтов за осмотр бойлера.
– Наверно, я не так понял. Я считаю, раз они твоя семья, то либо любят тебя несмотря ни на что, либо пошли к черту.
– Да, только они не такие. Они скорее: «Мы с тобой, что бы ты ни делала, пока ты делаешь то, что мы хотим». Это своего рода палка о двух концах в эмоциональной поддержке.
– Тогда это ситуация, в которой их лучше послать куда подальше.
– Все не так просто. Начнем с того, что я продолжаю брать у них деньги, потому что если не буду этого делать, мой дом рухнет, а дочь будет голодать. И я не хочу вычеркивать их из жизни Амели, потому что они ее бабушка и дедушка и любят ее. Кроме того, есть ненулевой шанс, что они правы и я порчу свою жизнь с девятнадцати лет. Без всякой причины.
– Я и не говорил, что это просто, – сказал ей Гарри. – Отец Терри и Ширл – настоящий засранец. Испортил им жизнь, и они оба это знают. Но каждые… два-три года он появляется снова, и иногда они говорят ему, чтобы он отвалил. Но иногда не говорят, потому что он все-таки их отец, и в любом случае они переживают и стараются в следующий раз все исправить.
– Поэтому Терри такой кретин?
– Не-е, тут он не стал бы все сваливать на старика. Он кретин, потому что сам такой.
Она засмеялась.
– И что? Мне просто свалить, что я вцепилась в мудака из-за одобрения родителей, на то, что это был поучительный урок?
– Ну, либо так, либо продолжай корить себя.
– Думаю, – сказала она через мгновение, – я продолжу себя корить.
– Справедливо.
Какое-то время они ехали молча. Автострада проносилась мимо. А Розалина, верная своему слову, продолжала корить себя. Теперь она была вне непосредственной опасности – да и можно ли было назвать это «опасностью»? Было страшно и некомфортно, но это не то же самое, что штурмовать берега Нормандии.
В любом случае теперь, когда она отделалась от того, чем бы это ни было, и у нее было достаточно места, чтобы составить каталог своих сожалений. К этому теперь можно было добавить, что она потратила впустую почти два месяца, встречаясь с благовоспитанным подонком, который явно никогда не видел в ней человека, а только недоучку, чью неуверенность он мог использовать для секса втроем. Особенно когда прямо перед ней был парень, который дважды бросал все, чтобы выручить ее из неприятной ситуации.
– Впереди есть автосервис. – Гарри кивнул в сторону большого синего знака. – Не против, если мы остановимся выпить кофе?
– О боже. Ты же четыре часа потратил на дорогу туда и обратно, да?
– Да, и я подумал, что будет неловко писать у Алена.
– Давай сделаем перерыв.
Они заехали на автостоянку, усеянную поздними путешественниками, и прошли под треугольным стеклянным навесом в непривычно яркое «Приятного отдыха».
Гарри окинул взглядом разнообразие пунктов быстрого питания.
– Думаю, я пойду в «Бургер Кинг». Там ты всегда знаешь, что получишь. Внизу есть «Смитс», если захочешь купить книгу.
– Зачем мне книга?
– Не знаю. Просто подумал, что, может, ты хочешь книгу.
– Что? Ты думаешь, я заставила тебя проделать весь путь до Котсуолдса, чтобы спасти меня от отвратительного партнера, а потом я буду тебя игнорировать в пользу Мэриан Кейз?
– Дело твое, приятель. Честно говоря, если бы я хотел просто поболтать, было бы проще придумать что-то полегче, а не ехать в Котсуолдс. Я приехал за тобой, потому что тебе это было нужно. Ты мне ничего не должна.