.
– Конечно нет. Впрочем, если хочешь. Продолжай.
Розенкранц.
– Вопрос – ответ.
Гильденстерн.
– Да.
Розенкранц.
– Ага. Мой досточтимый лорд!
Гильденстерн.
– Да, мой друг!
Розенкранц.
– Как поживаете?
Гильденстерн.
– Помешался.
Розенкранц.
– Действительно? Каким образом?
Гильденстерн.
– Я изменился.
Розенкранц.
– Внутри или снаружи?
Гильденстерн.
– И – и.
Розенкранц.
– Понятно. (Пауза.) Не так уж ново.
Гильденстерн.
– Переходи к деталям. Копни. Разнюхай подоплеку.
Розенкранц.
– Итак – итак, ваш дядюшка – король Дании.
Гильденстерн.
– А до него – отец.
Розенкранц.
– Его отец до него?
Гильденстерн.
– Нет, мой отец.
Розенкранц.
– То есть как же это?..
Гильденстерн.
– Невольно задаешься вопросом...
Розенкранц.
– Позвольте мне напрямик. Ваш отец был королем. Вы – единственный сын. Ваш отец умирает. Вы – совершеннолетний. Ваш дядюшка становится королем.
Гильденстерн.
– Точно.
Розенкранц.
– Необычно.
Гильденстерн.
– Более чем.
Розенкранц.
– Именно. Где вы были в это время?
Гильденстерн.
– В Германии.
Розенкранц.
– Значит – узурпация?
Гильденстерн.
– Он просочился.
Розенкранц.
– Это напоминает...
Гильденстерн.
– Естественно.
Розенкранц.
– Не хотелось бы быть неделикатным, но...
Гильденстерн.
– Это общеизвестно.
Розенкранц.
– Брак вашей матушки...
Гильденстерн.
– Он просочился.
Шаги.
Розенкранц (потупясь).
– Его тело было еще теплым.
Гильденстерн.
– Ее тоже.
Розенкранц.
– Необычайно.
Гильденстерн.
– Непочтенно.
Розенкранц.
– Поспешно.
Гильденстерн.
– Подозрительно.
Розенкранц.
– Заставляет задуматься.
Гильденстерн.
– Не думайте, что я не задумывался.
Розенкранц.
– И это с братом мужа.
Гильденстерн.
– Близкий родственник.
Розенкранц.
– Она пошла к нему – -
Гильденстерн.
– Слишком близкий.
Розенкранц.
– За утешением.
Гильденстерн.
– Скверная история.
Розенкранц.
– Похоже.
Гильденстерн.
– Кровосмешение и адюльтер.
Розенкранц.
– Вы так далеко заходите?
Гильденстерн.
– Я? Никогда.
Розенкранц.
– Подведем итоги. Ваш отец, которого вы любите, умирает. Вы наследник престола. Вы возвращаетесь, чтоб увидеть, что его тело еще не остыло, а младший брат уже забрался на его трон и в его простыни. Оскорбляя физические и нравственные законы. Одновременно. Но почему вы все-таки ведете себя столь странным образом?
Гильденстерн.
– Понятия не имею. (Пауза.) Впрочем, вся эта история известна каждой собаке. И все же за нами послали. И мы прибыли.
Розенкранц (насторожившись, прислушивается).
– Слушай! Кажется, музыка,
Гильденстерн.
– И мы здесь.
Розенкранц.
– Точно оркестр – кажется, я слышу оркестр.
Гильденстерн.
– Розенкранц...
Розенкранц (автоматически, весь поглощенный звуками музыки).
– Что?
Пауза, звуки умолкают.
Гильденстерн (с гримасой).
– Гильденстерн...
Розенкранц (раздраженно).
– Что?
Гильденстерн.
– Неужто для тебя и в самом деле нет разницы?
Розенкранц (оборачиваясь, тупо).
– А?
Пауза.
Гильденстерн.
– Сходи посмотри – он еще там?
Розенкранц.
– Кто?
Гильденстерн (жест за кулисы).
– Там.
Розенкранц направляется в глубь сцены, к кулисе; смотрит, потом возвращается и докладывает.
Розенкранц.
– Так точно.
Гильденстерн.
– Что он поделывает?
Розенкранц повторяет всю процедуру.
Розенкранц.
– Разговаривает.
Гильденстерн.
– Сам с собой?
Розенкранц снова собирается пойти, но Гильденстерн его удерживает.
– Он что, один?
Розенкранц.
– Нет.
Гильденстерн.
– Значит, не сам с собой, так?
Розенкранц.
– Так, но сам... Кажется, он идет сюда. (Трусливо.) Может, смоемся?
Гильденстерн.
– Куда? Теперь не имеем права.
Входит, пятясь спиной к зрителям, Гамлет, сопровождаемый Полонием. Разговаривая, они приближаются к авансцене. Розенкранц и Гильденстерн занимают два противоположных угла на просцениуме.
Гамлет.
– ...потому что и сами вы, сударь мой, были бы так же стары, как я, если бы могли, подобно раку, идти задом вперед.
Полоний (в сторону).
– Хоть это и безумие, но в нем есть последовательность. Не хотите ли уйти с этого воздуха, принц?
Гамлет.
– В могилу.
Полоний.
– Действительно, это значило бы уйти из этого воздуха.
Гамлет идет в глубину сцены; Полоний в это время что-то бормочет, потом громко произносит:
– Высокочтимый принц, я вас смиреннейше покину.
Гамлет.
– Нет ничего, сударь, с чем бы я охотнее расстался; разве что с моею жизнью, разве что с моею жизнью, разве что с моею жизнью.
Полоний (пересекает сцену).
– Желаю здравствовать, мой принц. (К Розенкранцу.) Вам надо принца Гамлета? Он здесь.
Розенкранц.
– Благослови вас Бог, сэр.
Полоний уходит.
Гильденстерн (окликает Гамлета в глубине сцены).
– Мой досточтимый принц!
Розенкранц.
– Мой дражайший принц.
Гамлет останавливается в глубине сцены, оборачивается к ним.
Гамлет.
– Мои милейшие друзья! Как поживаешь, Гильденстерн? (Идет к авансцене с рукой, протянутой к Розенкранцу, Гильденстерн кланяется. Гамлет поправляет себя.) Ах, Розенкранц!
Они смеются добродушно над ошибкой; все встречаются в середине сцены и, повернувшись спиной к залу, уходят в глубину; Гамлет в середине, он обнимает их за плечи.
– Ребята, как вы живы оба?
Затемнение.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
После поднятия занавеса Гамлет, Розенкранц и Гильденстерн продолжают беседовать, как в предыдущей сцене. Разговор, который они ведут, поначалу невнятен; первая реплика, которую можно разобрать, – конец короткого монолога Гамлета: см. Шекспир. «Гамлет», акт II, сцена 2.
Гамлет.
– Проклятье, в этом есть нечто сверхъестественное, если бы только философия могла до этого докопаться.
Трубы актеров.
Гильденстерн.
– Вот и актеры.
Гамлет.
– С приездом в Эльсинор вас, господа. Итак, ваши руки. (Берет их за руки.) Этикеты условности – придатки равнодушья. Обменяемся их знаками, чтоб после встречи с актерами вам не показалось, будто я более любезен с ними, чем с вами. Итак, с приездом. (Собираясь уходить.) Но мой дядя-папочка и тетя-матушка ошибаются.
Гильденстерн.
– Насчет чего, милорд?
Гамлет.
– Я безумен только в норд-норд-вест; при южном ветре я еще отличу сокола от цапли.
Входит Полоний; Гильденстерн в этот момент отворачивается.
Полоний.
– Рад вас видеть, господа.
Гамлет (к Розенкранцу).
– Слушайте, Гильденстерн, и ты (к Гильденстерну), Розенкранц, – на каждое ухо по слушателю. Старый младенец, которого вы здесь видите, еще не избавился от пеленок... (Берет Розенкранца под руку и увлекает его, разговаривая, в глубь сцены.)
Полоний.
– Милорд, у меня для вас есть новости.
Гамлет (отпуская Розенкранца и подражая.)
– Милорд, у меня для вас есть новости. Когда Росций был актером в Риме...
Розенкранц выходит на авансцену и приближается к Гильденстерну.
Полоний (следуя по пятам за Гамлетом).
– Милорд, актеры уже прибыли.
Гамлет.
– Ужжжже, ужжжже.
Гамлет и Полоний уходят.
Розенкранц и Гильденстерн размышляют. Никто не хочет заговорить первым.
Гильденстерн.
– Хм.
Розенкранц.
– Да?
Гильденстерн.
– Что?
Розенкранц.
– Мне показалось, ты...
Гильденстерн.
– Нет.
Розенкранц.
– А.
Пауза.
Гильденстерн.
– Я думаю, можно сказать, что мы кой-чего достигли.
Розенкранц.
– Ты так думаешь?
Гильденстерн.
– Я думаю, так можно сказать.
Розенкранц.
– Я думаю, можно сказать, что он нас одурачил.
Гильденстерн.
– Не следовало так напрягаться.
Розенкранц.
– «Вопрос и ответ. Старый добрый способ». Вертел нами как хотел.
Гильденстерн.
– Раз или два он нас, возможно, поймал, но я думаю, прогресс есть.
Розенкранц (просто).
– Он нас уделал.
Гильденстерн.
– С небольшим перевесом.
Розенкранц