На это я ничего не ответил, и в течение нескольких минут мы изучали горизонт в тишине. Я задумался над тем, что сказал Тристан, и прикидывал, как можно заставить совершенно незнакомого человека открыться тебе и начать доверять, когда в ответ ты не можешь сделать то же самое.
Внезапно почувствовав прилив беспокойной энергии, я отступил от края крыши, от чего мой напарник бросил на меня недоуменный взгляд.
– Ты куда?
– Это все бессмысленно. – Я указал на небо. – Зачем нам обоим смотреть в одну и ту же точку? У нас будет больше шансов на успех, если мы разделимся. Ты оставайся здесь и наблюдай за пляжем, а я пойду на скалы.
– В одиночку? И что ты будешь делать, если увидишь имитатора в полете? Сам с ней справишься? – Тристан покачал головой. – Даже на детенышей ходят вдвоем, Гаррет.
– Если я увижу имитатора, то осторожно прослежу за ней издалека и тебе тут же обо всем доложу.
– Обуглившимся трупам очень и очень нелегко даются телефонные звонки.
– Вряд ли дракон нападет на меня там, где могут быть свидетели. И, кстати, когда ты стал таким занудным? – Я направился обратно к лестнице, попутно вытаскивая ключи из кармана. – Я пошел. Если заметишь что-то, дай мне знать. И если я увижу что-то хоть немного подозрительное, то позвоню тебе. – Я открыл дверь и оглянулся на Тристана через плечо. – Я вернусь в пять. Если не выйду на связь в течение двух часов, то меня, скорее всего, съел дракон.
– Ладно. Если от меня не будет вестей, то это потому что я надеюсь, что тебя съели, – ответил Тристан, как раз перед тем, как я закрыл за собой дверь.
Эмбер
Утес Влюбленных, названный так местными жителями, представлял собой выступающий в океан участок скалы, находящийся в пустынной местности в нескольких милях от главного пляжа. В дневные часы он превращался в смотровую площадку и точку для живописных фото. Ночью же это было местом, куда приходили парочки, чтобы доказать свою любовь друг к другу. Взявшись за руки, они прыгали вниз в пенящиеся волны. Если их любовь была достаточно сильной, то, согласно слухам, они должны были выжить. Если же нет, то оба тонули.
Лекси считала, что это невероятно романтично. Я придерживалась мнения, что это довольно глупо.
Я ехала на велосипеде по узкой дорожке до тех пор, пока не достигла небольшой автомобильной парковки, прятавшейся в тени утеса. Тротуар заканчивался идущими зигзагом вверх ступенями, которые вели к плоской площадке, возвышавшейся над волнами. По периметру площадки располагался парапет, и большой знак предупреждал вас держаться подальше от края в целях безопасности. Не думаю, что он очень помогал.
Я оставила велосипед у перил лестницы и поднялась наверх. Огромная полная луна выглядывала из-за облаков, составляя мне молчаливую компанию. Я гадала, появится ли отступник и действительно ли он рискнет быть обнаруженным ради того, чтобы полетать со мной. Может быть, он проверял меня, оценивая, насколько серьезно я намерена нарушить правила, желая убедиться, что не выдам его «Когтю». Или, может быть, он просто разыгрывал глупенькую девчонку, чтобы посмеяться над ней.
С каждой минутой мое беспокойство возрастало. Я посмотрела на часы раз десять, пока добиралась сюда. Проверив циферблат в очередной раз, я убедилась, что было уже пятнадцать минут первого, но отступник так и не показался.
Ну, а ты чего ожидала, Эмбер? Он ведь отступник. Ему нельзя доверять, как и предупреждал «Коготь».
Раздосадованная, я дошла по асфальту до края и, бросая вызов океану, подскочила к парапету и свесилась вниз, разглядывая бушующие волны.
И что теперь делать? Возвращаться домой? Или послать все к черту и отправиться в полет одной?
Последняя мысль была довольно заманчивой. В конце концов, я выбралась тайком, нарушила комендантский час и добралась сюда. Мне показалось глупым возвращаться обратно только лишь потому, что здесь не было какого-то там лживого незнакомца…
Над волнами вдалеке разнесся крик, и мое сердце замерло.
Отступив от парапета, я застыла на месте, считая секунды и вглядываясь в темноту в поисках каких-либо признаков движения. Крик раздался снова, на этот раз ближе, и я затаила дыхание.
И затем огромное крылатое создание прорвалось сквозь волны за парапетом, взмыв в небо вместе с пеной и брызгами. Существо выросло передо мной, поднимая мощными крыльями потоки ветра, которые яростно путали мне волосы, а затем оно с грохотом и ревом опустилось на землю.
Я отступила назад, несмотря на то, что мой дракон подскочил с радостным визгом, едва не вырвавшись из моей кожи. Я едва сдержалась, чтобы не превратиться прямо здесь и сейчас и не наброситься на незнакомого дракона, находящегося всего в трех метрах от меня.
Он был старше меня, скорее всего, на пару десятков лет, если судить по его размеру. Драконы старели медленнее людей и считались молодыми до пятидесяти лет, после чего становились совершеннолетними. В моем истинном обличье я весила более двухсот килограммов и была размером с огромного тигра. Этот же дракон, состоящий лишь из мышц и сухожилий, весил килограммов на сорок больше меня, и хотя был не таким огромным, как взрослая особь, все равно впечатлял. Чешуя дракона была темно-синей, цвета океанских глубин, а глаза сверкали в темноте ярким золотом. Похожие на парус шипы тянулись от закрученных черных рогов дракона до кончика его изящного хвоста. Сам хвост дракон обмотал вокруг своих когтистых лап и сел по-кошачьи, наблюдая за мной.
Я таращилась снизу вверх на узкую чешуйчатую морду и вдруг поняла, что дракон надо мной насмехается. Он был очень похож на Райли даже в своем истинном обличье. Мое волнение тут же сменилось раздражением, и я скрестила руки на груди. Я стояла и пялилась на представителя своего вида так, словно была человеком. Если бы Данте меня сейчас видел, потом бы подтрунивал надо мной всю мою жизнь.
– Довольно эффектное появление, – прокомментировала я, только сейчас осознавая, что промокла с ног до головы из-за брызг, поднятых драконьими крыльями, которые в данный момент были аккуратно сложены за спиной дракона, и с них на скалы стекала вода. – Мне уже можно аплодировать?
Райли ухмыльнулся, обнажая набор острых белых клыков.
– Тебе понравилось, Искорка? – низким насмешливым голосом спросил он, и если у меня до этого и были некоторые сомнения в том, что это тот самый отступник, то теперь они испарились. – Честно говоря, не ожидал, что ты придешь.
– Ты меня совсем не знаешь.
– Это верно. Но я рад, что ты еще не забыла, каково это – быть драконом.
Я осознала, что Райли говорил на драконьем – родном языке нашего вида. Я выросла, разговаривая на драконьем, и начала изучать английский годами позже, когда мы стали получать человеческое образование. Я не отвечала Райли на драконьем, потому что этот язык состоял не только из вербальных средств коммуникации. Многие слова и фразы требовали сопровождения сложными, едва различимыми движениями для того, чтобы донести смысл. У человеческого тела не получалось сымитировать такие важные вещи, как положение хвоста и размер зрачка, так что говорить на идеальном драконьем в человеческом обличье было невозможно. Тем не менее я прекрасно понимала этот язык.
– Кто бы говорил, – с вызовом ответила я. – Ты отступник, который отрекся от всего, что защищает «Коготь». Ты собираешься представиться мне своим настоящим именем? Или же ты меня просто обманул, чтобы выманить сюда?
– Не обманул, – спокойно отозвался отступник. – Мое настоящее имя Кобальт. По крайней мере, меня так зовут, пока я пребываю в этом облике. И не нужно вываливать на меня грязную идеологию «Когтя». Я знаю об организации больше, чем когда-либо узнаешь ты, деточка.
– Rnesh karr slithis, – прошипела я в ответ, что на драконьем буквально означало «подавись своим хвостом» и переводилось как «иди в задницу». Далее без комментариев.
Райли рассмеялся.
– Ай-ай, Искорка, следи за языком. – Отступник поднялся на ноги, как кот, и расправил крылья.
Кожистые темно-синие, почти черные крылья отбрасывали на меня тень, заставляя чувствовать себя крошечной.
– Ну, ты так и будешь болтать и горячиться? – поинтересовался Кобальт, поднимая голову на длинной изящной шее и глядя на меня сверху. – Или мы все-таки полетаем?
Я вздернула подбородок, чувствуя, как мой дракон извивается от радости и нетерпения. Развернувшись, я отошла на несколько шагов назад, а затем резко повернулась на пятках и сделала глубокий вдох. Тут я заметила, что синий дракон продолжает смотреть на меня с края скалы, беззаботно ухмыляясь. Я нахмурилась.
– Эм, не оставишь меня на минутку, пожалуйста? – рявкнула я, и отступник недоуменно моргнул. Я подождала немного, в нетерпении постукивая ногой, но Райли, кажется, намека не понял.
– Ладно, перефразирую более доходчиво. Отвернись.
Райли наклонил голову в задумчивости.
– Зачем?
– Затем. Я не хочу испортить хорошую пару шорт превращением, и я не горю желанием ехать домой на велике голой. – Я закатила глаза, потому что Райли продолжал смотреть на меня недоуменно. – Я буду раздеваться, умник, но я не собираюсь устраивать для тебя стриптиз-шоу. Так что отвернись.
– Ты ведь понимаешь, что мы с тобой оба драконы? Я абсолютно равнодушен, когда дело касается человеческой наготы.
– Что ж, очень жаль, потому что мне не все равно. – Я скрестила руки на груди и упрямо уставилась на Райли. Он ответил мне тем же. Может быть, я вела себя «слишком по-человечески», но мои старые учителя вдолбили в мою голову нормы приличия, которые запрещали просто так расхаживать без одежды в обществе, даже несмотря на то, что в истинном обличье мы никогда не носили одежду. – Можешь смотреть на меня сколько угодно, но я не превращусь, если ты будешь на меня пялиться. Если хочешь, чтобы я с тобой полетала сегодня, то отвернись!
Издав короткий смешок, синий дракон встал и с достоинством отвернулся. Райли повернулся ко мне спиной, направив морду в сторону океана, и снова обвил хвост вокруг себя.