– Не надо, – сказал Гаррет настойчиво, и я озадаченно посмотрела на него. – Не меняйся, Эмбер, времени нет. Вы должны бежать сейчас же. – Он бросил настороженный взгляд на скалы и на тропинку, по которой пришел. – Орденцы, остальная часть моей команды, уже в пути. Вам нужно уходить.
Я моргнула, но Кобальт выругался и попятился.
– Я так и знал, – прорычал он, яростно глядя на Гаррета. – Я знал, что ему нельзя доверять. Давай, Искорка. Они скоро будут здесь и начнут стрелять во все, что движется.
Развернувшись, он помчался к пещере, его гибкое тело летело по песку, двигаясь как огромная чешуйчатая кошка. Но я колебалась, оглянувшись на солдата.
– Почему? – спросила я, желая знать. – Почему ты спас нас? Тебя ведь отправил Орден? Или ты просто отплатил мне за то, что случилось ранее? Захотел очистить свою совесть, прежде чем начать стрелять в нас снова?
– Нет. – Он резко мотнул головой. – Никогда больше. Я… – Он замолчал, провел рукой по волосам и поднял глаза. – Я покончил со всем, – твердо сказал он. – Больше никаких миссий. Никаких вылазок, засад и убийств. Больше никаких смертей. Я больше не охочусь на твой народ.
Ошеломленная, я могла только смотреть на него.
– Неужели?
Гаррет не улыбнулся, но его взгляд стал мягче, когда он посмотрел на меня.
– Как я могу это делать, после того, как встретил тебя? – почти прошептал он.
Комок подкатил к горлу, и я с трудом сглотнула.
– А как же Орден?
– Это не имеет значения, – теперь его голос звучал смиренно, устало. – Я не могу следовать их убеждениям и не могу искупить вину за то, что мы сделали. Я отдавал себе отчет в том, что делаю, когда пришел сюда сегодня вечером. – На мгновение выражение его лица омрачилось тем, что могло бы быть страхом, но Гаррет одернул себя и сделал глубокий успокаивающий вдох. – Я знал о последствиях. И я бы снова поступил точно так же, если бы пришлось.
– Эмбер! – нетерпеливый голос Кобальта прогремел над песчаным пляжем. Я оглянулась и увидела его на краю воды с полурасправленными крыльями. Позади него из пещеры выскочил тонкий, как веточка, черный дракон, а за ним – более мелкий пыльно-коричневый. Нэттл и Рэми были в своих истинных обличьях и посмотрели на меня широко открытыми глазами.
– Чего ты ждешь? Давай!
– Иди, – сказал Гаррет, кивнув в сторону других драконов. – Забудь обо мне. Я уже мертв. Просто уходи.
– Гаррет…
С другой стороны раздался крик, и мы обернулись. Из-за утесов на берег высыпали фигуры с автоматами наперевес, приближаясь к нам черным роем. Я съежилась, и Гаррет, прищурившись, обернулся.
– Эмбер, уходи! Сейчас же!
Я закусила губу, развернулась и побежала прочь, видя, что Нэттл и Рэми уже взлетают в воздух. Кобальт ждал меня, не двигаясь с места, даже когда позади раздались первые выстрелы. Я быстро превратилась и бросилась к ним, уже на бегу размахивая крыльями и поднимаясь в небо. Когда мы летели вдоль отвесной скалы, пули свистели мимо меня, сверкая на камнях. Я почувствовала острую боль, когда что-то пробило дыру в кончике моего крыла, и споткнулась в воздухе. Я зашипела от страха, хлопая крыльями и царапая когтями поверхность скалы, приготовившись к тому, что может ударить мне в спину в любой момент.
Кобальт взмыл над утесом, приземлился на него и развернулся, выглядывая из-за края, даже сквозь шквал пуль вокруг нас. Выстрелы эхом разносились вокруг меня, отскакивая от камней и поднимая в воздух острые осколки камней и пыль. С резким рычанием я сделала последний взмах крыльями и наполовину взлетела, наполовину залезла на край утеса. Пошатываясь, я прошла в нескольких сантиметрах от края и, наконец, в относительной безопасности от орденцев и их смертоносного оружия, рухнула на пыльную землю.
– Эмбер.
Золотистые глаза Кобальта смотрели на меня с тревогой и беспокойством. С того места, где я лежала, казалось, что его крылья и рога взяли луну в рамку. Ее свет отражался от его блестящей голубой чешуи. Может быть, из-за адреналина, или, может быть, из-за очередной минуты на грани жизни смерти, но я вдруг решила, что его истинная форма нравится мне гораздо больше, чем человеческая. Мне хотелось, чтобы Кобальт остался в своем драконьем теле навсегда.
– Эмбер, – повторил он, нервно постукивая хвостом по земле. – Ты ранена? Они в тебя попали? – Он боднул меня, обеспокоенно, но нежно. – Скажи мне что-нибудь, Искорка.
– Я в порядке, – прохрипела я и с трудом поднялась на ноги. Мое правое крыло, ближе к суставу последнего пальца, пульсировало от боли: пули пробили мембрану, но это было несерьезно. Я вытянула крыло, пару раз взмахнула им, чтобы убедиться, что оно все еще работает, и снова прижала его к спине. – Похоже, я пока цела.
Нэттл и Рэми подошли ближе – черный дракон с короной шипов на голове и маленький коричневый дракон с полосками на шее и хвосте. У обоих на шеях висели рюкзаки, и это выглядело бы смешно, если бы ситуация не была такой ужасной.
– Что теперь? – спросила Нэттл сдавленным от страха голосом. – Куда дальше?
Кобальт отстранился от меня и повернулся лицом к пустыне.
– Мы бежим, – просто сказал он. – Нам нужно убраться отсюда. Как можно дальше от Ордена и «Когтя». Найдем Уэса и уедем из этого проклятого места. У меня есть домик в Неваде, где мы будем в безопасности, по крайней мере несколько месяцев, пока решаем, что нам делать дальше. Это не самое милое местечко, но лучше, чем ничего. Искорка? – он повернулся, чтобы посмотреть на меня и смело улыбнулся. – Ты готова уйти?
Уйти. Оставить Кресент-Бич. У меня внутри все сжалось. Вот и все. Я становлюсь отступницей, покидаю «Коготь» ради своего же блага и пускаюсь в бега как преступница. Вместе с Кобальтом и двумя другими сородичами, но все же. Увижу ли я когда-нибудь своего брата? Или кого-нибудь из своих друзей?
Нет. Нет, не увижу. Мое время в качестве обычного человека истекло. Я выбрала свой путь и те последствия, которые с ним были связаны. Больше никакого серфинга, волейбола, вечеринок и общения с друзьями. Больше никаких поцелуев с мальчиками в океане, бабочек в животе и желания того, чтобы весь мир на время остановился. Лето подошло к концу, как я и предполагала, и нужно двигаться дальше.
После того, как я разберусь с последним делом.
– Пока нет, – сказала я Кобальту, наблюдая, как его глаза расширились от удивления. – Есть еще кое-что, что я должна сделать.
Гаррет
Она сбежала.
Я смотрел, как Эмбер улетала. Сердце билось у меня в горле. Мой отряд окружал меня, подняв оружие и открыв огонь. Я наблюдал, не двигаясь с места, как Эмбер бежала по песку, прыгнула в воздух вместе с синим драконом и взлетела на скалу, стараясь убраться подальше. Мое сердце остановилось, когда мне показалось, что в нее попали, и она зависла в воздухе, в отчаянии зацепившись за скалу. Но Эмбер оправилась и взмыла над вершиной красной вспышкой крыльев и чешуи, а потом исчезла из вида.
Я медленно выдохнула с облегчением. «Убирайся из города, Эмбер, – мысленно приказал я. – Беги от нас как можно дальше и не оглядывайся».
– Себастьян!
Отряд возвращался, двигаясь по песку, опустив оружие в знак поражения. Ждать возвращения драконов было бесполезно, они давно уже вне зоны досягаемости, и все это понимали. Командир отряда направлялся ко мне, длинные ноги несли его по песку, каждый его мускул был напряжен от едва сдерживаемой ярости. Я вытянулся по стойке «смирно», когда он подошел и приблизил свое лицо к моему, пытаясь просверлить взглядом дыры у меня в голове.
– Объяснись! – приказал командир низким напряженным голосом, пока остальная часть отделения, раздосадованная и озадаченная, собралась вокруг. Большинство солдат я знал годами, всю свою жизнь. Они были боевыми товарищи, рядом с которыми я сражался, стоя плечом к плечу на поле боя. Они спасали меня не раз от верной смерти, а я их. Теперь же никто из них не выглядел дружелюбно. Некоторые казались сбитыми с толку, не понимая, что происходит, но многие смотрели на меня с подозрением. Я не должен был находиться здесь в одиночестве, и, по крайней мере, было очевидно, что из-за моего безрассудства наши цели сбежали. Пока еще никто из них не знал истинной причины.
– Тебе что-то непонятно, солдат? – спросил командир отряда, когда я не ответил. Его звали Майкл Сент-Фрэнсис, и он был хорошим человеком: терпеливым, честным и с ним было очень и очень просто ладить. До сегодняшней ночи у меня никогда с ним не было проблем. – Я полагаю, у тебя есть хорошее объяснение тому, что ты здесь находишься в одиночестве, – продолжал Сент-Фрэнсис, не прекращая сверлить меня взглядом. – Полагаю, у тебя хорошее объяснение тому, почему два врага не поджарили тебя до хрустящей корочки до нашего прибытия. И я полагаю, у тебя есть чертовски хорошее объяснение тому, почему ты дал им уйти и саботировал кампанию, над которой мы работали месяцами. – Он наклонился вперед на дюйм или два, и его голос стал тише, но не менее гневным. – И тебе нужно предоставить мне все эти чертовски хорошие объяснения прямо сейчас, потому что мне показалось, что ты разговаривал с врагами до того, как мы появились. – Его горячее дыхание обожгло мне ухо, и вокруг нас среди солдат поднялся ропот. Я продолжал смотреть прямо перед собой с отсутствующим выражением на лице, когда Сент-Фрэнсис отступил назад. – Ты именно этим занимался, солдат?
– Так точно, сэр.
Ропот тут же стих. На секунду воцарилась гробовая тишина.
– Себастьян, – сказал Сент-Фрэнсис абсолютно безэмоциональным голосом, – ты только что признался в том, что говорил с врагами и позволил им сбежать. Я бы на твоем месте подумал очень и очень хорошо над словами, которые ты произнесешь, потому что тебя отделяют секунды от расстрела.
Холодное копье пронзило мне живот, но я продолжал смотреть прямо перед собой, и выражение моего лица было безучастным, когда Сент-Фрэнсис продолжил:
– Чем конкретно ты здесь занимался?