Об н. э.нической принадлежности судить трудно, поскольку они упоминаются источниками единственный раз – и именно в «Слове». Можно предположить, что они представляли собой одно из племен заволочской чуди. Другие исследователи склоняются к тому, что они являлись одним из пермских племен. За это говорит тот факт, что известна еще одна река Тойма, длиной 121 км, правый приток Камы, впадающий в нее в районе Елабуги. Это может свидетельствовать о миграционных процессах достаточно раннего времени.
Другую часть финно-угорских народов, к которой принадлежали меря, мурома, мещера, мордва, черемисы (марийцы), объединяют в поволжско-финскую группу.
Меря впервые упоминается под именем merens в труде историка VI в. Иордана[204]. Начальная летопись указывает географическое положение этого племени: «…а на Ростовьскомъ озере меря, а на Клещине озере меря же»[205]. Летописец упоминает мерю в числе северной группы племен, плативших дань варягам[206], а потом изгнавших их за море. Под 862 г. говорится о том, что Рюрик посадил одного из своих военачальников в Ростове: «И прия власть Рюрикъ, и раздая мужемъ своимъ грады, овому Полотескъ, овому Ростовъ, другому Белоозеро»[207]. Упоминается меря и под 882 г., когда Олег, совершая поход на Киев, «поимъ воя многи, варяги, чюдь, словени, мерю, весь, кривичи». Захватив Киев, Олег «нача городы ставить, и устави дани словеномъ, кривичемъ и мери»[208]. В войске Олега, совершившем в 907 г. поход на Царьград, упоминается и меря, а в числе городов, которые должны были получить «уклады» после удачного похода, назван Ростов[209]. После этой даты имя мери исчезает со страниц летописей.
Судя по данным археологии и топонимики, территория мери была связана с восточной частью Волго-Окского междуречья. При этом ее земли заходили и на север от Волги, о чем еще в XVI–XVII вв. свидетельствовало название города Галич Мерский. Границы мери также определяются на северо-западе ее соседством с весью, на северо-востоке – с черемисой (марийцами), на востоке – с муромой, а на юге – с мещерой. При этом археологические памятники мери VII–XI вв. сконцентрированы, как и указывал летописец, в районах озер Неро и Плещеево у современных городов Ростов и Переславль-Залесский.
Сравнительно рано меря была полностью ассимилирована славянами и утратила свой язык. Считается, что потеря мерей своей этнической самостоятельности в центральной части ее территории завершилась уже к XII в., хотя отдельные островки мерянского населения в костромском Поволжье сохранялись еще в XII–XIII вв.
Другим финно-угорским племенем Поволжья являлась мурома. Сведения о ней скудны. До сих пор дискуссионным считается вопрос – являлась ли мурома самобытным финно-угорским племенем, или же была одним из мордовских племен, либо составляла часть мерянской племенной общности.
Под 862 г. Начальная летопись сообщает, что мурома являлась «первыми насельниками» Мурома, а территория племени охватывала нижнее течение Оки: «А по Оце реце, где втечеть в Волгу, мурома языкъ свой…»[210] Она также упоминается в числе племен, плативших дань Руси[211]. Ареал расселения муромы занимает небольшой регион размерами примерно 30x50 км (общей площадью около 360 кв. км), что подтверждается археологическими находками, фиксирующими племя на Оке в районе ее левых притоков Ушны и Унжи, а также правого притока Теши. Основу экономики муромы составляло животноводство. Разводили свиней, крупный рогатый скот, отчасти овец. Определенную роль играла промысловая охота, направленная на добычу пушнины. Земледелие носило подсобный характер.
Мурома была полностью ассимилирована славянами. Начало этого процесса относится к концу X в. Он протекал достаточно интенсивно, и к XII в. мурома окончательно утратила свою этническую самостоятельность.
К юго-западу от муромы лежали земли Мещерской низменности, которая получила свое название от племени мещера. В источниках мещера упоминается лишь в Толковой Палее XIII в. и поздних списках русских летописей, в перечне племен, живших на Оке. Болотистые места Мещеры, ее слабая заселенность привела к тому, что здешнее малочисленное население сохраняло свои этнические особенности довольно долго. В частности, о Мещерской земле, «иде же есть мордовский язык», в XVI в. упоминал А.М. Курбский в рассказе об одном из казанских походов[212].
Пожалуй, самым крупным племенем поволжско-финской группы являлась мордва. Наиболее раннее упоминание о мордве (mordens) содержится в труде историка VI в. Иордана. О стране Мордия – Mordi упоминает в своем сочинении «Об управлении империей» Константин Багрянородный[213]. «Повесть временных лет» локализует мордву в Среднем Поволжье: «А по Оце реце, где втечеть в Волгу… мордва свой язык…» – и указывает на ее даннические отношения с Русью: «А се суть инии языци, иже дань дають Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемись, мордва…»[214] В дальнейшем летопись упоминает о мордве под 1103 г.: «Того же лета бися Ярославъ с мордвою, месяца марта въ 4 день, и побеженъ бысть Ярославъ»[215]. Говорится о мордве и ее племенных князьях при описании событий XII–XIII вв.
Археологические исследования показали, что формирование мордвы происходило в междуречьях Оки, Волги, Цны, Суры и Алатыря. Современная мордовская народность делится на два основных субэтноса – эрзя и мокша, сохранившие этнические самоназвания, говорящие на разных, хотя и близких языках, и несколько отличающихся между собой антропологически, а также более мелкие локальные группы (шокша, представляющие собой переходную группу между эрзей и мокшей, каратаи, считающиеся этнографической группой мокши, терюхане, являющиеся этнографической группой эрзя). В письменных источниках первое известие об этнониме «эрзя» (в форме арису) дошло до нас в письме хазарского царя Иосифа (X в.)[216], а об этнониме мокша в форме моксель (Maxel) – в записках фламандского путешественника Гильома Рубрука (XIII в.)[217].
По поводу происхождения этих субэтносов в литературе существует ряд версий. Некоторые исследователи полагают, что отдельные черты, отличающие эрзя от мокши, накапливались постепенно, по мере сложения двух крупных союзов мордовских племен, и восходят к началу 2-го тыс. н. э. Более предпочтительна другая версия, согласно которой в начале 2-го тыс. часть муромы под давлением славян перешла на правый берег Оки и расселилась в бассейне рек Теши и Пьяны, составив будущую эрзя. В формировании мокши, возможно, принимали участие представители мещеры.
«Слово о погибели Русской земли» упоминает буртасов[218]. Их обычно локализуют по правому берегу Средней Волги, между современными Сызранью и Волгоградом. Они известны здесь с достаточно раннего времени, а примерно в XI в. под давлением половцев продвинулись к северо-западу, в верховья Суры и частично Мокши и Цны. Западным пределом ареала их распространения можно считать протекающую на западе нынешней Пензенской области реку Буртас, длиной 57 км, левый приток Выши, впадающей в Цну, которая, в свою очередь, является притоком Мокши.
По поводу н. э.нической принадлежности было высказано множество взглядов, которые в целом можно свести к трем основным точкам зрения: аланской (отождествляет их с аланами), тюркской (предполагает их родство с волжскими булгарами, позднее ассимилировавшими их) и мордовской (считает их предками мишарей и мордвы), но согласиться с последними двумя вряд ли возможно, поскольку автор памятника знает булгар и мордву, четко отделяя их от буртасов.
Наконец, среди племен, бортничавших на великого князя, «Слово» называет «вяда». По поводу их локализации и этнической принадлежности идут споры. В свое время исследователи обратили внимание на один документ XVI в., где упоминается «Вятцкая мордва», жившая по реке Пьяне. Это позволило говорить, что вяда являлись одним из мордовских племен. Позднее было указано на латинские отчеты о поездках венгерского доминиканца Юлиана, дважды ездившего в 1235 и 1237 гг. за Волгу, чтобы отыскать и окрестить «Великую Угрию», т. е. Югру, откуда в свое время вышли венгерские племена. Во время своего путешествия монахи пришли «в землю сарацинов (т. е. язычников), называемую Вяда», в дождь и холод, в город Бунда. Князь города их любезно встретил и обещал креститься. Здесь они похоронили брата Герарда и отправились в Великую Булгарию[219]. Это указание позволяет локализовать местоположение вяда на правобережье Волги. Уточнить его позволяет упоминание реки Вад, длиной 222 км, левого притока Мокши.
Севернее мордвы, по берегам Волги и ее притоков, жили марийцы, или, как их именует летописец, черемисы. В литературе высказывалось мнение, что они были известны еще Иордану, который в перечне северных народов, якобы подвластных Германариху, вслед за чудью, весью, мерей и мордвой называет имнискаров, которых отождествляют с черемисами. Но более четкие сведения о них относятся уже к X в., когда в письме хазарского царя Иосифа упоминается племя Ц-р-мис[220]. «Повесть временных лет» локализует их местоположение на Средней Волге: «А по Оце реце, где втечеть в Волгу… и черемиси свой языкъ»