– Даже не верится. Наконец-то мы встретимся с остальными.
– Да.
– Они тяжело воспримут весть о гибели госпожи Алвей. В особенности Полома Мальвара, – произнес Кадберн. Принц ничего не ответил. – Когда ближние разделяют с тобой печаль, то на сердце становится значительно легче.
Мэддин горько рассмеялся и зашагал в сторону каюты.
– В это я тоже не верю, – бросил он через плечо.
Гос с подозрением посмотрел на карту, которую начертил Полома.
– Так в честь кого, вы говорите, они названы?.. Полома нарочито вздохнул, демонстрируя досаду и пытаясь скрыть свое смущение.
– В честь наших двух главных богов и их детей. Гос и Гэлис удивленно переглянулись.
– У вас есть боги?
– Мой город назван в честь нашего верховного божества, – ответил Полома.
– Кидан – имя?..
– Это имя великой богини-матери, – ответил Полома. – Нашей общей матери. Она символизирует море. И в честь нее назван не только город, но и залив. Это… ее залив.
– Киданский залив, – негромко сказала Гэлис.
– Я забыл, а Фрей – это кто? – спросил Гос.
– Великий отец. – Полома указал на реку, впадающую в Киданский залив. – Фрей оплодотворил Кидан, а их семеро детей, четыре сына и три дочери, стали островами и притоками, точнее, проливами, которые образуют дельту…
Полома глубоко вздохнул и показал на карте каждый пролив, а затем каждый остров – с севера на юг.
– Карим, Сайефф, Полома и Монтамма; Кархей, Херрис и Кайнед.
– Тебя назвали в честь одного из проливов? – спросила Гэлис.
– В честь одного из сыновей Кидан, – уточнил Полома.
– Понятно.
Гэлис указала пальцем на центральный остров.
– Так, значит, вот это – Херрис…
– Именно об этом я и говорю.
– И на нем расположен главный город.
– Верно.
– А что означают все остальные обозначения на карте? – полюбопытствовал Гос.
– Это слова, написанные на языке моего народа, – пояснил Полома.
– Красивая письменность, – сказала Гэлис, прежде чем Гос успел вновь открыть рот. Ей казалось, что каждый раз, когда Линседд что-нибудь говорил, Полома нервничал все больше и больше.
– Только не надо говорить со мной таким покровительственным тоном, – сухо произнес Мальвара.
– Вы начертили очень хорошую карту, – сказала стратег, словно слова Поломы ее ничуть не задели, и принялась указывать на значки. – Ваша Цитадель. Причалы. А это – мост?
Полома кивнул.
– Да. Мы называем его Длинным Мостом. Он протянулся над узкой долиной, ее еще называют Седловиной. Она делит Херрис на две части.
– А это что такое?
– Сооружение на северном острове…
– На Кархее? – перебила его Гэлис.
– Да, на Кархее. Это загон для скота. Когда на реке начинается наводнение, мы здесь держим коров и овец.
– А вот здесь в море, за… Кайнедом?..
– Совершенно верно, за Кайнедом. – Судя по всему, напряжение наконец оставило Полому. – Это садки с наживкой. Их делают из плотно связанных сетей. Здесь наши рыбацкие лодки забирают приманку, а затем выходят в более глубокие воды – либо в залив, либо в море.
– Я вижу, здесь есть еще один причал, прямо у Цитадели.
– Сюда приплывают торговцы. Как видно на моей карте, Цитадель разделена на две части. Нижняя часть защищает склады…
– Ты упомянул про наводнения, – сказал Гос. – Почему они происходят? Из-за морских приливов или из-за разлива рек?
– Наводнения случаются каждый год – из-за таяния горных снегов. Горы находятся на востоке. Реки выходят из берегов…
– Значит, скоро Фрей вновь разольется?
– Совершенно верно. К тому времени, как мы доберемся до Кидана, вода скорее всего уже начнет спадать. Но все равно ее уровень будет еще довольно высоким – если в горах было много снега.
– А бывают наводнения из-за приливов?
– Если прилив сильный, устье реки разливается и затопляет все болота, окаймляющие острова с запада. Когда вода спадает, земля несколько дней пахнет водорослями, дохлой рыбой и крабами… Много лет назад с моря пришла большая волна. Она полностью разрушила Кидан и погубила большую часть его населения. С тех пор мы возвели более высокие стены.
– Когда на реке наводнение, люди переселяются на… – Гос указал на средний остров и вопросительно поднял брови.
– Херрис, – подсказала Гэлис, стараясь, чтобы ее голос не звучал чересчур самодовольно.
– Нет, – ответил Полома. – Бедняки живут рядом с рыбацкими поселениями на Кайнеде, а некоторые пастухи остаются со своим скотом на Кархее.
– А как люди перебираются с острова на остров?
– Разумеется, на лодках, – ответил Полома.
– Ну конечно… А ты уверен, что река сейчас разлилась? Мальвара поднял брови. На его лице появилось презрительное выражение.
– Прошу прощения, – сказал Гос. – Но это важно.
– И в чем же важность?
– Это даст нам преимущество, когда мы прибудем на место назначения, – сказала Гэлис. – Потому что вода существенно помешает передвижению всех тех, кто пожелает встать у нас на пути.
Полома слегка побледнел.
– Ах да. Конечно… Как это я сам не догадался.
Гэлис и Линседд, почти соприкасаясь головами, склонились над картой. Мальвара внезапно почувствовал себя лишним. Желудок бывшего префекта сжался; он подумал, что его вот-вот стошнит, но через мгновение понял, что мучает его не морская болезнь, а чувство вины.
– Прошу меня извинить, – сказал Полома, – но мне нужно возвращаться на свой корабль…
Командующий и стратег пробурчали в ответ что-то невнятное. В данный момент их внимание было полностью сосредоточено на карте.
Как только Полома ушел, Гос взглянул на Гэлис и произнес:
– Отличная работа. Я просто старался его раззадорить.
– Ты насмехался над его верованиями. Не следовало этого делать.
– Я просто удивился. Первый раз вижу столь суеверного человека…
– Мне казалось, что ты принимал участие в военных действиях.
Гак оно и было, – обиженно ответил Гос. – В течение нескольких лет.
А я всего два года. Но и этого было достаточно, чтобы познакомиться с самыми разными суевериями. Есть деревенские мифы и легенды. Крестьяне, которые до сих пор поклоняются своим предкам.
– Но ведь это несерьезно.
Сразу видно, что ты слишком долго общался с Кевлеренами, – небрежным тоном произнесла Гэлис. – Конечно же, все это очень серьезно. Мир и мифы существовали задолго до того, как Эмбер Кевлерен спустился с гор в хамилайские долины.
– И будут существовать, после того как последний Кевлерен вернется обратно? Так это следует понимать?
– Я этого не говорила, – пожала плечами девушка.
– Впрочем, пожалуй, ты права, – произнес Гос. – Я тебя понял. Буду более осторожен в разговорах с Поломой.
– Тебе не о Поломе следует беспокоиться. Не забывай, что нам предстоит повести в бой тысячи его соплеменников. Вот чьи чувства нельзя задевать – если не хочешь, чтобы тебе вонзили нож в спину. Если мы будем оскорблять их верования, нам придется плохо.
Линседд кивнул, и Гэлис решила, что наступило время сменить тему разговора.
– Насколько я понимаю, у тебя есть план? – сказала она и постучала пальцем по карте.
– Пока нет, – признался Гос. Через секунду он добавил, глядя куда-то вдаль: – Но обязательно будет.
Неряшливого вида повар шлепнул черпак клейкой каши в миску Эриот.
Глядя на раздерганные движения повара, можно было подумать, что ему перепадало больше, нежели скромная ежедневная норма грога. Кто-то, стоявший в очереди сзади, бесцеремонно оттолкнул Эриот. Девушка машинально толкнула обидчика в ответ. Послышалось громкое ругательство.
Эриот тут же обернулась. На нее злобно смотрел жилистый мужчина с неприятными белесыми глазами.
– Пытаешься получить больше, чем полагается? – недовольно спросил он.
– Нет, – спокойно ответила девушка. – Просто мне не нравится, когда меня толкают.
Стоявшая позади мужчины женщина сказала:
– Оставь ее в покое, Риб. Ты толкнул ее, вот она и дала тебе сдачи.
На лице мужчины появилась презрительная усмешка.
– Что ж, этой девчонке пора привыкать к тому, что время от времени ее будут толкать.
– Давайте быстрее! – сказал повар. – У меня и без вас хватает работы.
Эриот окинула Риба презрительным взглядом и отошла в сторону, высматривая свободное место под одним из грузовых люков: забранные легкими решетками, они пропускали достаточно света и воздуха.
Девушка уже собиралась съесть первую ложку, когда ее снова толкнули.
– Ой, смотрите, кого я вижу! – издевательски воскликнул Риб, который незаметно подкрался к ней. На его лице гуляла все та же наглая ухмылка. – Ты грубо себя вела со мной, красотка, а я терпеть не могу людей с плохими манерами.
Эриот пристально посмотрела на него, но ничего не сказала. Затем проглотила первую ложку каши.
– Я видел, как ты расхаживала здесь, словно какая-нибудь вертихвостка. Я еще тогда на тебя глаз положил.
Риб отхлебнул кашу прямо из миски, продолжая в упор рассматривать девушку.
Эриот вздохнула. В такой ситуации самое разумное – просто уйти прочь, но, к сожалению, самообладание – не самое сильное ее качество. Однако уступать обидчику не в ее правилах – особенно сейчас, когда впереди ждет новая жизнь. Искушение отбрить нахала было слишком велико.
– Говоришь, положил глаз? – спросила Эриот. Прежде чем Риб успел ответить, она ударила кулаком по его миске. Содержимое выплеснулось наглецу прямо в лицо. Он злобно вскрикнул, бросил миску и принялся протирать глаза.
Когда Риб справился со своим занятием и огляделся по сторонам в поисках Эриот, девушки уже нигде не было видно.
– Я тебя найду, мерзавка! – крикнул он, не обращая внимания на других колонистов, ставших свидетелями этой неблаговидной сцены. – На корабле тебе нигде не спрятаться! Я тебя из-под земли достану!
Морская болезнь мучила Китайру уже не так сильно, и она решила, что худшее позади.
На палубе девушка чувствовала себя гораздо лучше: например, могла наконец-то фокусировать взгляд на линии горизонта – несмотря на качку, напоминавшую о том, что она все еще находится во власти природной стихии.