— Да иди ты со своей печенью! — огрызнулась агентесса.
Она тоже попыталась встать, но поняла, что у нее, похоже, произошло сотрясение мозга: при попытке встать ее чувствительно затошнило. О выполнении задания в таком состоянии не могло быть и речи. Где-то она обязательно оступится из-за этого недуга, который по закону подлости проявится в самый неподходящий момент.
— Я бы рад, да не могу, — глухо, непонятно чему засмеялся Каин. — Ноги что-то не ходют…
31
— Ну, что же ты не бежишь к своему обожаемому Ониксу? — зло и едко спросила Лара через час, когда они оба немного оклемались и сели друг напротив друга за столом на кухне, гипнотизируя друг друга долгими взглядами, вот так вот не очень-то романтично встречая рассвет. — Ногами-то уже свободно передвигаешь!
Если кто-нибудь сейчас заглянул бы к ним в дом, то мог бы подумать, что тут у влюбленных произошла неслабая семейная ссора. Все побито, мужик прижимает сухой лед к уху, женщина тоже с повязкой на голове.
— Зачем?
— Он еще спрашивает?! Сдать меня как шпионку Конфедерации и получить от своего любимого камрад-президента благодарность за раскрытие несостоявшегося на него покушения, а также новый орден в придачу!
— У меня и старого ордена нет… только лишь обещания.
— Издеваешься?!
— Ничуть. Орденская система республики Ассалт пока не разработана, я же говорил. И потом это, наверное, уже лишнее. Как ты уже знаешь, готовится создание союза наподобие Конфедерации Миров, и с наградной системой все придется начинать сначала, уже под новое образование.
Лара резко обернулась по сторонам в поиске чего-нибудь тяжелого в радиусе досягаемости, что можно было бы бросить в этого несносного идиота, но не нашла. Кроме того, тут же тупой болью в затылке и новым позывом тошноты дал о себе знать сотрясенный мозг.
— Дурак… — только и смогла она бросить со всем презрением, какое только смогла выразить словами и взглядом.
— Я тебя тоже люблю.
— Я серьезно…
— О чем? Люблю ли я тебя или…
— Хватит дурковать!
— Чего ты от меня хочешь? — перестал дурковать Каин.
— Я хочу знать, что ты собираешься делать. Согласись, в моем положении весьма естественное желание — обладать подобной информацией.
— Естественное, — согласился Иннокент. — Но не волнуйся, сдавать я тебя не буду. В конце концов, вы сами меня квалифицировали как… порядочного. А порядочный человек не станет отдавать разбойникам невинную девушку. Обычно порядочные люди их защищают, спасают, вынося на руках из горящих домов, вырывая из лап драконов…
— Каин…
— Ладно-ладно, больше не буду.
— А что же ты будешь делать? — настаивала на определенности агентесса.
— Точно не знаю, еще не думал.
— А ты подумай.
— Вариантов тут немного, — подумав, сказал он. — Самый простой и правильный — взять тебя с собой на следующее задание, а потом отпустить на все четыре стороны.
Агентесса кивнула. Для нее это действительно самый оптимальный вариант. Да, она не выполнила задание, но так уж вышло. В конце концов, не она первая, не она последняя. Будут еще способы и возможности для других агентов — Оникс вынужден будет скоро выйти из тени, стать более доступным. Вот тут-то на него и устроят охоту все кому не лень.
— А что будешь делать ты?
— Какая тебе разница?
— Да так… — пожала плечами Лара-Роза и отвела глаза. — В конце концов, ты теперь знаешь: все, что с тобой произошло, не твоя вина, ты чист, тебе больше незачем оставаться у пиратов, ты можешь вернуться к обычной жизни.
— Вряд ли. После такого к обычной жизни не возвращаются, и потом… потом, я не дал тебе выполнить твое задание, так что орден от Конфедерации, повышение по службе и так далее, и тому подобное, что ты там для меня расписывала, мне не светит. Если вообще в тюрягу не засадят за измену. Так что я остаюсь.
— Тебя не посадят, но и понять того, что ты остаешься, чтобы и дальше творить преступления, я тоже не могу.
— Может, я остаюсь, чтобы эти преступления хоть как-то минимизировать.
— Но тебя могут раскрыть на очередном допросе, спросив, связан ли ты со спецслужбами…
— Если логически рассуждать, то я спокойно смогу ответить «нет», и полиграф подтвердит, что я говорю правду. И потом я сам признаюсь. Как спроважу тебя, так во всем Ониксу и покаюсь, дескать, был повязан со службой… Какой, кстати?
— РУВКФ.
— Ну да, мог бы догадаться… Так вот, был невольно связан с РУВКФ и даже агента-ликвидатора, маскировавшегося под мою подругу, разоблачил, все ей выболтал и отпустил.
— Дурак… думаешь, после этого он тебя простит? Будет доверять?
— Открою тебе еще одну тайну: я единственный посвященный во все его дела. Я ему нужен. И потом он не дурак и не маньяк, а умеющий думать человек. К тому же я изначально в числе «засранцев», так что вопрос доверия отпадает сам собой. Он проверяет на вшивость всех.
— Не боишься, что он тебя обвинит во всем, когда контора решит воспользоваться этой информацией об инопланетянах для его дискредитации? Она ведь ушла от тебя.
— Нисколько.
— Почему?
— Потому что все это наверняка есть в личном деле и медицинской карте Оникса, то бишь Виктора Баренцева.
— Точно…
— Ну ладно, уже солнце встает, а я хотел бы урвать еще хотя бы часок сна, — встал из-за стола Иннокент и направился в спальню. — Сегодняшняя ночь была слишком насыщена событиями, да и голова что-то шумит. Ты со мной? Или после того как работа закончена, а точнее, прервана досрочно, спать в одной постели со мной ты уже не обязана…
Агентесса все же дотянулась до сломанной ножки стула, но Каин уже был таков.
— Дурак…
— Сама такая…
Каин Иннокент неожиданно даже для самого себя легко отнесся к случившемуся, как говорится — я не я, и лошадь не моя… Слишком много было неправильного, в основном мелочи вроде странных головных болей и быстрой отключки, это когда снимали информацию или программировали его на какую-то определенную линию поведения, в частности делая его раздражительным и быстро заводящимся в конфликтных ситуациях, в результате чего он напал на человека, подбросившего ему наркотики, и якобы убил его. Или то, что женщина вдруг стала следовать за ним, предположительно от большой любви…
Иннокент горько усмехнулся последней мысли. Что поделать, любой мужчина хочет слыть героем, чтобы женщины сходили от него с ума. Но с ее стороны это всего лишь работа куратора, ведущего и направляющего своего подопечного.
Каин всего этого не заметил, вовлеченный в большую игру, или не хотел замечать. Но теперь все раскрылось, и ему все равно. Все, что с ним произошло, слишком мелко по сравнению с теми событиями, коим предстоит свершиться, особенно если Оникс прав…
— Извини, что все так произошло, — прошептала Лара-Роза, ложась рядом.
— Ничего… В конце концов это не твоя вина. Надеюсь только, что тебе было не слишком противно работать со мной в… плотном контакте, — не удержался Каин от колкости.
— Ну, вообще-то, тут был отбор на личную симпатию.
— Это как?
— Просто. Выяснили, каких женщин ты предпочитаешь, отобрали таковых, в том числе и меня, а уже нам показали тебя и выясняли, кому ты симпатичен больше всего.
— Я понял… и давай не будем об этом, — хмуро сказал Каин, уже сдержав себя от другой колкости в адрес агентессы, которую так долго считал своей женщиной.
Тут еще так некстати коробочка с кольцом вспомнилась, еще сильнее разбередив и без того разорванную в клочья душу.
Но в голове все же остался какой-то ревнивый вопрос: а сколько у нее было таких личных подопечных?
«Вряд ли много, — подумал он, — а то и вовсе я один-единственный… по крайней мере, по проекту „Тихая сапа“. Скорее всего, именно так и есть. Ведь даже между двумя не разорвешься… а вести одного надежнее. И потом, у разведки агентов, что ли, мало, чтобы на одного куратора по нескольку подопечных вешать? Впрочем, какое мне вообще до этого дело?»
Отбросив все сумбурные мысли о сложности собственного бытия, Каин быстро заснул.
32
То, что Каин Иннокент отпустил агентессу, для него действительно прошло почти без последствий, ну разве что из него чуть овощ не сделали усиленными проверками.
Оникс действительно оказался человеком умным, все понял правильно, не стал отменять своего задания и, как планировал раньше, поставил Каина адмиралом карликового Флота небольшой аграрной планеты под названием Витим со всего пятьюдесятью миллионами населения. Хотя оставалось только гадать, какой ценой ему это далось. Видимо, нелегко, потому что под видом денщика у Каина появился человек явно из пиратской контрразведки, и какие у него приказы — поди угадай.
Прибыв на Витим, полностью загримированный долговременной маской под оригинал, Каин Иннокент первым делом направился к президенту планеты Марку Шульбергу. Он, как и все задействованные Ониксом люди подобного уровня, использовался если не втемную, то по крайней мере «всерую», то есть знал, что следующим шагом станет объединение их планет в некий союз.
Каин смотрел на этого человека и не мог понять, что же конкретно этого и прочих местных жителей заставило принять «помощь» пиратского главаря? Что же это — неудержимая жажда личной власти? Лишь бы получить на грудь президентский знак, а там хоть трава не расти?
Еще Каин заметил что-то общее в чертах лиц этих людей: Марка Шульберга, Джуда Блэлока и других, коих он знал только по сетевым репортажам. Они были чем-то необъяснимо похожи. Вот как больные синдромом Дауна похожи друг на друга, точно братья-близнецы, так и эти политики, несомненно, имели определенную «степень родства».
«Но в этом, наверное, и нет ничего удивительного, — подумал он. — Оникс на роли марионеточных президентов отбирал людей с определенными личными качествами, а они вполне могут отражаться на внешности…»
— Добрый день, господин президент, — козырнул при встрече Каин Иннокент.
— Не ожидал, что вы будете все же столь молоды… мистер Авраам Долейн, — признался Марк Шульберг.