— Так у меня же трактир, а над ним постоялый двор. Рядом конюшня, а в углу между трактиром с комнатами и конюшней как раз прачечная и кухня. И лестница наверх, чтобы проще было… Только она для прислуги, — объяснял хозяин.
— Значит крепкая и надёжная, — не подала виду королева, как будто прогулки королевских особ по лестницам для слуг в трактирах были делом обычным. — Могу я ей воспользоваться?
— Да конечно, я провожу, — заторопился хозяин.
Королева ещё продержалась, пока хозяин показывал комнату, пока застилали постель и накрывали на стол поздний ужин. Чашей для умывания, чтобы протереть тело с дороги, её величество воспользовалась уже из последних сил. Она решила пожертвовать ужином в пользу кровати, но её остановила Эмма.
— Ваше величество, вы спали почти сутки пока мы ехали подгорной дорогой, и сейчас опять еле на ногах стоите! Эта слабость дурной знак, вы обессилили. Вам обязательно нужно поесть! Иначе эта хандра сожрëт саму вашу жизнь! — настаивала служанка.
И пристально следила, чтобы королева съела целую тарелку горячей похлёбки. Густой говяжий бульон с мясом и какими-то корнеплодами, опознать которые королева не смогла. Бульон был таким наваристым, что во время еды склеивались губы. Обильная еда окончательно лишила её величество сил. Видимо поэтому встреча с кроватью оказалась столь желанной, а сон был спокойным и крепким.
Оттого и утро показалось наступившим слишком скоро. И когда Эмма раскрывала плотные шторы, впуская в окна свет позднего утра, её величество попыталась спрятаться в подушку, чем рассмешила служанку.
Но вставать пришлось. Эмма предупредила, что скоро придёт швея. И действительно, её величество едва успела закончить завтракать, когда один из трактирных слуг слуг сообщил о приходе лары Фалли, местной швеи.
— Может у вас есть что-то подходящее по моим меркам из готового? — спросила её королева.
— Ваше величество, — женщина заметно терялась, чувствуя себя не в своей тарелке в присутствии королевы.
И даже то, что положение её величества было понятно и без долгих объяснений, не отменяло тот факт, что номинально, в королевстве только король был выше королевы. А положение… Положение всегда могло измениться, и никому не было ведомо, как ответит на сегодняшнее непочтение её величество, когда в её руках окажется хоть какая-то власть.
— Лара Фалли, мне не требуется целый королевский гардероб. Пока мне нужна одежда на первое время, — пояснила свою просьбу королева.
— Ваше величество, я понимаю… Но из достойной ткани не шьют впрок. Бархат, кружево, парча, шерсть стоят дорого, и никто не позволит себе переводить их на образцы, — опустила голову швея. — А если и шьют, то такие, которые наверняка выкупят.
— Вы имеете в виду траурные платья? — сделала вывод королева.
— Да, ваше величество. Сейчас у меня два таких платья. Одно чёрное, шерсть, парча, плечи закрыты кружевом. Второе бархат мохового цвета, но вдоль линии плеч широкая полоса кружева. — Ответила швея.
— Тёплый плащ тоже зелёный с отделкой чёрным кружевом. По фигуре можно подогнать за счёт утяжек на спине и по бокам.
— Я уверена, что оба платья прекрасно подойдут, — заверила швею королева. — Особенно зелёный бархат. Под цвет глаз.
Назвать глаза королевы зелёными впрочем было большим преувеличением.
— Муть болотная, — скривился как-то принц Керальд, когда его отец указал ему на необычный цвет глаз Ренерель.
Тёмные, почти чёрные, они удивительным образом отсвечивали зеленью, словно и правда мох покрывал чёрные торфяные болота,
Проводить швею, забрать платья и плащ и оплатить королевский заказ вызвался вернувшийся Кроули. А Эмма, не теряя времени, повела её величество в то место, что здесь называлось помывочной. Для её величества это был первый опыт посещения северной бани с её парной, жар которой кажется прошёл сквозь кожу до самых костей, и жёсткой растирающей рукавицей.
— Мне кажется, что половина меня просто смылась, — смеялась её величество, вернувшись в комнату.
Надолго здесь задерживаться королева не планировала, лишь пока не будет судна, уходящего к Рогнарским островам. Кроули, вернувшись из порта, сообщил, что ближайший корабль будет только через два дня. Её величество решила, что значит так и должно быть. А у неё будет время прийти в себя, прежде чем появиться в своих владениях. Эмма помогла затянуть на королеве платье, расправила юбки и утянула шнуровку на манжетах.
Глядя на себя в зеркало, её величество наконец-то почувствовала себя увереннее. Её платье было лишено каких-либо дорогих украшений. Ни камней, ни дорогого шитья. Но это платье обладало собственным сдержанным достоинством. А дорогая ткань и изящное кружево подчёркивало достаток владельца.
Волосы её величество при помощи нескольких шпилек убрала от лица и закрепила на затылке. Шум и крики с улицы, привлекли внимание королевы. — Ваше величество, — почти сразу появилась в комнате Эмма. — Там лорд-протектор и его люди. Сгоняют всех на площадь перед ратушей. Зачитывать королевский указ…
— Думаю и нам стоит узнать содержание этого указа. — Озабочено нахмурилась королева. — Подай мне плащ. И сама оденься. Прошу, не надо своевольничать.
Выкупая траурные платья для себя, её величество озаботилась и одеждой для Кроули и Эммы. И если Кроули только глаза закатил и взял пару монет, пообещав предоставить отчёт на что и сколько потратил, то Эмму пришлось долго убеждать.
— Эмма, здесь и сейчас я могу рассчитывать лишь на себя и на вас с морием Кроули. Я не могу допустить, чтобы вы замёрзли или не дай Всевышний заболели. Тёплый плащ и обувь это крохи из того, что я должна сделать, — объясняла её величество.
Но и сейчас посчитала напомнить не лишним.
На улице её величества глубоко надвинула капюшон плаща, скрывая своё лицо. Толпы не было, большая часть жителей уже собралась у Ратуши.
На высоком помосте, окружённом стражниками, стояла группа приезжих. Кроме одного. Протектор северных провинций, лорд Элвин Роттенблад полусидел на носилках. Его ноги были перемотаны повязками, сквозь которые медленно проступала кровь. Видимо от кровопотери, и так бледное лицо лорда казалось ещё более белым и осунувшимся, что придавало ему возраста.
Единственный темноволосый лорд из семьи Роттенблад окинул собравшуюся толпу презрительным взглядом. — С сегодняшнего дня северные провинции существуют в границах королевства совсем на других условиях, чем раньше! — начал он.
Лорд начал говорить, даже не подозревая, как жадно его слушает её величество.
Глава 9
Злая улыбка расплывалась по губам королевы.
— Боги на моей стороне, — шептала она, слушая лорда Элвина.
Ещё утром она задумывалась каким образом дать понять Северу, что она не просто очередная аристократка, от смены которых в жизни северян ничего не меняется. Лорд-протектор, говорящий сейчас от имени короля, сам вкладывал в её руки способ навсегда связать надежды людей на лучшую долю с ней, королевой Ренерель.
— Королева направилась в ваши земли, что формально принадлежали ей. Я лично и отряд преданных воинов должны были встретить её и сопроводить в замок Рогнарских островов. — С нескрываемым презрением к людям говорил Роттенблад. — Но мы нашли только стаю бурков, дожирающих то, что от неё осталось. Айслард, покажи.
Вперёд вышел мужчина, и поднял руку, в которой на цепочке болтался знакомый королеве хрустальный флакон. Ещё больше её удивили хорошо узнаваемые черты Роттенбладов в лице этого мужчины. Вот только одет он был как фраймен, наёмные северные воины. Кожаные доспехи с металлическими вставками, плащ на плечах с меховым воротником, серьга из серебра с кабошоном обсидиана в ухе и заплетëнные в крупные косы волосы. Свежие царапины на лице и нить зубов бурка на ремне подсказывали, кому именно обязан жизнью хорошо пожëванный лорд.
— Этот кулон с любимым благовонным маслом королевы, который она никогда не снимала, я вытащил из пасти бурка! — процедил лорд, видимо вспомнив, что это его самого вместе с этим кулоном вытащили из пасти бурка. — Так как королева была сансорийкой, налог с этих земель собирался сансорийский. Королева мертва, её земли переходят по наследству её мужу, королю Керальту. Теперь вы будете платить как и все земли в королевстве. Также, вы должны компенсировать ту разруху, в которые превратили эти земли. Поэтому сверх положенного, будете платить полуторный сбор на восстановление северных земель. И с сегодняшнего дня до полного истребления бурков я объявляю охотничий сбор с каждого дома! Каждая семья обязана сдать сборщику шкуру бурка, дабы искупить свою вину перед безвременно погибшей королевой!Последние слова лорд произнёс не сдерживая ядовитой усмешки. В толпе послышались испуганные вздохи и ропот, что если такие сборы, то весь север вымрет, что всего полтора месяца до дождей, что у многих не наберётся нужной суммы, даже если продать жилища… Уже начал слышаться испуганный плач…
— Я думаю, что вина Севера передо мной не так уж и велика, лорд-протектор, — громко произнесла королева.
Люди резко шарахнулись в разные стороны, освобождая дорогу той, что назвалась королевой. Её величество сняла капюшон и уверенно пошла к помосту. Гордо поднятая голова, идеальная осанка, открытый и спокойный прямой взгляд и лёгкая уверенная улыбка.
— Королева, королева… Как на портретах, — слышала королева шёпот.
— Ваше величество? — переспросил с каким-то суеверным недоверием лорд Элвин. — То есть…
— Да, лорд Элвин, это я. — Не дала её величество лорду усомниться в её личности. — И как видите, жива и здорова. Так что король поспешил объявлять себя вдовцом и наследником. Как и вы с излишней поспешностью затребовали сборов с моих земель. Насколько я помню, согласно Земельной Хартии, объединившей десятки мелких королевств в два, Ланарию и Горианию, наследники земель устанавливали и получали подати, сборы и налоги. Не столь важно. На сегодняшний день, наследников тех королевств, за исключением короля, владеющего почти всей Лангорией, и меня, получившей от матери в наследство Рогнарские острова, не осталось. Но закон есть. Посему, раз его величество, в нарушении своих брачных клятв отослал меня в мои наследные земли, то я заявляю своё право наследницы Рогнарских островов. С этого дня, с моих земель в казну не отправится и гроша. Ближайший сбор я ограничу малой вассальной податью, а к следующему сбору планирую определиться по всем платежам в зависимости от нужд королевства Рогнар.