– Свободная земля –
Фрейя никогда не видела Стену вблизи – она знала о ней только по рассказам. Но слова, относившиеся к ней, даже отдаленно не соответствовали этой громадине из темного камня. Если верить тому, как описывали Стену Роланд и Киран, в ней было что-то мечтательное, прямо-таки романтическое. Однако это было совершенно не так. Стена была грубой и уродливой и вздымалась, подобная черной волне, которая грозила в любой момент обрушиться на землю. Даже терновый лес, казалось, отступил от страха. Вблизи Свободной земли он становился редким, а те деревья, которые еще оставались на ее территории, выглядели сухими и бесплодными, будто следующий порыв ветра мог выкорчевать их с места.
Но каким бы отвратительным ни было это место, Фрейя мгновенно почувствовала с ним связь, ведь здесь жил Ларкин. Десятилетиями. Он ходил по этой земле, разговаривал и смеялся с мужчинами, с которыми она скоро познакомится. Они были семьей Ларкина, пока ее отец не отобрал его у них, заточив бывшего фельдмаршала в темнице.
Карета, в которой сидела Фрейя, остановилась. Принцесса отпустила занавеску, сквозь которую выглядывала в окно, и повернулась к Элрою, сидевшему рядом с ней. Утром пират не брился, и его щеки покрывала темная щетина. Юноша поспешно сполз на край скамьи, потирая руки, будто удерживался от того, чтобы не открыть дверцу кареты самому. Элрой нервничал уже два дня. С тех пор, как он узнал, что им предстоит посетить бессмертных Хранителей. Может, Фрейе повезет, и пират обведет одного из стражей вокруг пальца, чтобы тот раскрыл Элрою тайну бессмертия. Тогда ей не придется выходить за него замуж.
Двери по обе стороны кареты открылись, и Йель протянул Фрейе руку, помогая принцессе спуститься по ступенькам. Девушка уже привыкла к тому, что рулевой Элроя сопровождал ее во время поездок по стране. И каждый раз Йель бросал на Фрейю хитрые взгляды, словно все происходящее было шуткой, которую понимали только они.
За последние две недели они побывали в шести городах, где Элрой и Фрейя представляли себя будущей королевской четой. Стена была их последней остановкой перед Вайдаром и храмом, где должна была свершиться свадебная церемония.
Удивительно, но эта мысль тревожила Фрейю меньше, чем она могла подумать. Она не любила Элроя, и если бы у нее был выбор, она еще несколько лет оставалась бы незамужней женщиной. Но тот факт, что он знал о ее магии и терпел ее, давал ей определенную уверенность, которую принцесса очень ценила.
По-настоящему Фрейю беспокоило лишь то, что у нее почти не оставалось времени, чтобы узнать подробности о тайной библиотеке отца. В пути она уже несколько раз пыталась навести справки у короля Андроиса и Роланда, но безуспешно. Судя по их словам и поступкам, этой библиотеки не существовало. Но Фрейя не собиралась так просто сдаваться. Принцесса обещала алхимикам достать копию Черного Элемента, и она сделает все, что в ее силах, чтобы сдержать это обещание.
Фрейя сошла по ступенькам экипажа и поблагодарила Йеля. Снежинки плавно спускались с неба и оседали в волосах девушки, где мгновенно превращались в капли воды. Принцесса чувствовала холод только на лице и на руках. Тело ее защищало толстое пальто из темно-зеленой ткани. Моргнув, девушка стряхнула ледяной кристаллик, запутавшийся в ее ресницах, и оглядела Свободную землю.
Десятки одетых в черное мужчин занимались своими повседневными делами, исподтишка наблюдая за прибывшими. Фрейя даже заметила двух Хранителей с поднятыми клинками, застывших посреди тренировочного боя и медленно опускающих свое оружие, чтобы не выглядеть угрожающими.
Отец Фрейи вышел из другой кареты. Рядом с ним появилась королева Эриина, величаво спрятав руки в рукава своего пальто. Высокий мужчина с вьющимися каштановыми волосами встал перед королевской четой и поклонился.
– Король Андроис, для меня большая радость приветствовать вас в Свободной земле и на моей базе. Королева Эриина, для меня большая честь познакомиться с вами.
Мать Фрейи вытащила одну руку из рукава своего пальто и подала ее Хранителю. Его губы слегка коснулись тыльной стороны ее руки.
Фрейя вспомнила лицо этого мужчины, который выглядел не старше двадцати пяти лет. Их короткую встречу в Нихалосе, когда Ларкин представил их друг другу. Кори Томбелл, новый фельдмаршал и преемник Ларкина. Фрейя думала, что Ларкин обидится на него. Ведь теперь Томбелл был на той должности, которую раньше занимал Ларкин. Однако вместо этого тот обращался с Кори как с братом. Вот почему Фрейя совершенно не боялась, что фельдмаршал расскажет о ней ее отцу.
Тем временем слуги приступили к разгрузке карет, набитых всевозможной одеждой, тканями, припасами и подарками, которые Хранители получали во время таких визитов. Прибывшие приехали на двадцати каретах с вдвое большим количеством лошадей, которых теперь освободили от упряжи и повели к конюшням. Некоторые Хранители, с любопытством наблюдавшие за приездом гостей, подходили и предлагали свою помощь, уделяя свое внимание главным образом служанкам. Мужчины лукаво ухмылялись, осматривая очаровательных девушек с ног до головы. Женщины только смущенно улыбались в ответ, но Фрейя догадывалась, как они себя чувствуют. На борту Хелении пираты бросали на нее похожие непристойные взгляды.
Фрейя наклонилась к Йелю.
– Я хочу, чтобы гвардейцы позаботились о них.
Тот нахмурился, и капля воды, в которую превратился растаявший снег, скатилась по его щеке с лысой стриженой головы.
– О ком?
– О женщинах. Если кто-то из Хранителей осмелится прикоснуться к ним без разрешения, пусть ему отрубят мизинец. Лучше, если это сделает другой Хранитель собственным магическим мечом. Пусть почувствуют хоть какую-то боль.
Йель вскинул брови.
– Разве это не чересчур?
Фрейя одарила его одной из своих самых сладких улыбок.
– Им повезет, если я не прикажу отрезать им что-нибудь другое.
Йель тяжело сглотнул, словно представляя себе картину, которую она нарисовала своими словами. Потом кивнул и спешно отправился выполнять свои обязанности.
– Принцесса Фрейя, принц Диглан, приветствую вас, – раздался гулкий глубокий голос. Фельдмаршал закончил разговор с королем Андроисом и теперь присоединился к ним. Он поклонился. – Разрешите представиться? Я фельдмаршал Кори Томбелл, командир Хранителей. Добро пожаловать на мою базу!
– Сколько вам лет? – спросил Элрой, впиваясь в Хранителя взглядом.
– Уверяю вас, принц Диглан, я только выгляжу молодо. Но у меня достаточно опыта, чтобы соответствовать должности фельдмаршала, – ответил Томбелл, который, видимо, неправильно истолковал любопытство Элроя.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Я не знаю точно, сколько мне лет.
– А примерно?
Томбелл на мгновение задумался.
– Должно быть, больше двухсот двадцати лет. Со временем эти цифры теряют свое значение.
– Двести двадцать, – пробормотал Элрой, и в его голосе прозвучали тоскливые нотки, что не ускользнуло от фельдмаршала. Томбелл вопросительно взглянул на Фрейю. Принцесса простодушно улыбнулась, словно не знала, что происходит в голове Элроя. Вероятно, пират подсчитывал, сколько торговых судов ему удастся ограбить за такой промежуток времени.
Томбелл откашлялся.
– Это ваш первый визит в Свободную землю, не так ли?
Вопрос был обращен к Фрейе. Она кивнула.
– Я обещал вашей матери провести для вас экскурсию по базе. Если принц Диглан и вы того пожелаете, то можете присоединиться. Несмотря на то что в Свободной земле нет того, что есть в Амаруне и Вайдаре, это место – особенное.
– Нам будет очень приятно, – ответила Фрейя, которой не терпелось познакомиться с прежним домом Ларкина, хотя мысль об этом нещадно тревожила ее сердце.
Если бы ее отец в свое время не арестовал Ларкина, он все еще был бы фельдмаршалом, и сегодня, возможно, состоялось бы их первое знакомство. Первый взгляд. Первое слово. Первая улыбка. Как это было бы? А вечером они сидели бы вместе за одним столом. Но Ларкин из этой фантазии был не тем мужчиной, с которым она ездила в Мелидриан.
– К сожалению, я сам не смогу проводить вас, – сказал Кори, казалось, искренне сожалея об этом. – У нас с вашим отцом и командиром Эстдаллом незапланированное совещание. Но один из моих людей с удовольствием все вам покажет.
– Что с женщиной? Хранительницей? – осторожно спросила Фрейя. Принцессе пришлось покинуть Нихалос прежде, чем она успела узнать о судьбе задержанной. Но тень, которая легла на лицо фельдмаршала, едва девушка задала вопрос, рассказала ей все, что нужно было знать. Либо Хранительница все еще в темнице, либо уже мертва.
– Послушницу Аларион, к сожалению, задержали, – ответил Томбелл. Потом он перевел взгляд с Фрейи на просторную площадь, ища кого-то глазами.
– Брион, сюда!
От группы Хранителей отделился мужчина с поседевшими висками. Его Фрейя тоже видела в Нихалосе, однако там они не были представлены друг другу. Седеющие волосы и тонкие морщинки на лице Бриона делали его внешне старше большинства других Хранителей. Хотя, если считать прожитые годы, то фельдмаршал наверняка был старше его, в противном случае Кори не занял бы этот пост.
– Приветствую вас, – сказал Брион, с энтузиазмом кланяясь.
При этом Фрейя заметила, что мужчину окружает сладкий аромат, словно от карамелизованного сахара.
– Брион, не мог бы ты показать нашим гостям базу, пока разгружается их багаж?
Хранитель кивнул.
– Это было бы честью для меня.
Глава 40 – Ли
– Мелидриан –
Мелидриан был пустынен. На пути Ли попадались только деревья, кусты и скалы, словно фейри не существовало вовсе. Все знали, что Неблагие и Благие, ища защиту от эльв, обосновались в основном в своих двух столицах. И все же то, что в этой глуши не было ни единого фейри, поражало Ли. С момента отъезда он не видел ни одного живого существа, за исключением эльв. Если где-то за пределами городов и жили фейри-отшельники, то Ли, к сожалению, не посчастливилось встретиться ни с одним из них. Хотя Хранитель так и порывался спросить хоть у кого-то, не проходил ли мимо полукровка.
Между тем Ли продвигался вперед вот уже несколько дней, а последний след полуэльфа – несколько сломанных веток посреди тропы – давно канул в небытие. Теперь Хранитель ехал вслепую по направлению к Даарии, движимый лишь своей неисчерпаемой надеждой.
Отменить поиски полуэльфа значило отказаться от Зейлан. А об этом не могло быть и речи. Еще один перекресток. Еще один холм. Еще один шаг. Ли придумывал для себя все новые и новые рубежи, чтобы продвигаться дальше.
Так всегда работал его ум. Хранитель никогда не видел битвы, которую предстояло выиграть, только следующего противника. Всегда. Он никогда не обращал внимания на гору скопившихся долгов, только на следующую выплату. И Ли никогда не считал месяцы до смерти Эдана, а всегда думал только о завтрашнем дне. Это помогало ему сохранять спокойствие и не позволять страхам и заботам одолевать его.
Хранитель с силой натянул поводья своего скакуна.
– Тпру!
Лошадь неохотно остановилась, нетерпеливо перебирая копытами. Казалось, животное понимало, как опасно стоять на такой открытой местности. Они находились у развилки без указателей. Одна тропа вела прямо на юг, другая – на юго-запад, если Хранитель правильно сориентировался по солнцу. Светило бледно сияло сквозь тонкую завесу облаков, погружая землю в унылые сумерки, и Ли казалось, будто он смотрит на мир сквозь пелену тумана.
Ли спрыгнул с лошади. Мерзлая земля захрустела под его сапогами; с его губ срывались, поднимаясь в воздух, облачка теплого пара. Он попытался плотнее завернуться в свое отороченное светлым мехом пальто, но после нескольких дней в пустыне без защитного укрытия он так застыл, что даже тяжелая ткань не могла по-настоящему согреть его. Скорее мужчина делал это по привычке.
Ли внимательно огляделся, всматриваясь в две тропинки, лежащие перед ним. Ему предстояло выбрать одну из них, но какую? Хранитель заметил на земле несколько небольших костей, которые, вероятно, принадлежали какому-то мелкому животному. Но нигде поблизости не было ни намека на кострище или что-то подобное, а это означало, что мясо с этих костей было обглодано сырым. Вероятно, это была работа эльвы. Или голодного полукровки, который очень спешил.
Ли глубоко вдохнул, так что холод обжег его легкие, и, закрыв глаза, представил образ полуэльфа. Он видел, как тот сидит у арфы. Длинные пальцы музыканта перебирают по струнам, извлекая плавную мелодию. Нежные звуки составляют разительный контраст с растертыми запястьями.
Ты композитор?
Нет, просто тот, кто любит музыку.
Ли вызывал в памяти не только мелодию, но и разговор с полукровкой, пытаясь с помощью своего волшебства уловить вибрацию, исходящую от него. Малейший отголосок его магии. Ли молча вслушивался в себя, а когда снова открыл глаза, уже знал, какой путь выберет. Нет, его разум не обладал тем же воздействием, что и поисковое заклинание, но Ли доверял своим ощущениям и инстинктам, чему обучался десятилетиями. Может быть, он и ошибался. Но так же, как больное колено его бабушки, которое всегда ныло к дождю, он чувствовал, что тропинка, ведущая на юг, будет правильным выбором.
Он пришпорил коня, хотя его лошадь заслуживала отдыха.
Но, пока солнце не зашло за горизонт, Ли хотел использовать его защитный свет, чтобы преодолеть как можно больший отрезок пути. Хранитель знал, что очередное нападение эльв будет лишь вопросом времени.
– У ближайшего источника мы устроим привал, – пообещал он приглушенным голосом своему скакуну, потрепав холку животного.
Поначалу тропа, ведущая на юг, напоминала те тропы, по которым Ли скакал с тех пор, как миновал Туманный лес. Полусгнившие деревья и сухие кустарники цеплялись корнями за холмы, а угрожающе заостренные скалы вздымались из земли, словно лезвия, пробившие грудь. Но со временем стало появляться все больше зеленых деревьев с раскидистыми кронами. Скорее всего, это говорило о том, что Ли приближался к Солнечному лесу, а это означало, что всадник отдалился от Нихалоса на столько же, на сколько приблизился к Даарии. Хранитель находился в самом сердце Мелидриана. Где-то здесь якобы находился город полукровок, не обозначенный ни на одной карте. Может, полуэльф разыскивал его?
Был уже полдень, когда Ли обнаружил замерзший пруд. Слой льда был тонким, и Хранителю удалось пробить его мечом. Мужчина наполнил свой шланг водой и предоставил коню обещанный отдых. Пока животное выгрызало замерзшие травинки, Ли искал за деревом укрытие от холодного ветра, гнавшего вперед темные облака. Ли это не понравилось. Продвигаться вперед по снегу станет заметно тяжелее, не говоря уже о том, что снежный покров похоронит под собой все следы полукровки.
Ли не собирался идти на такой риск. Съев горсть орехов из своих запасов, мужчина продолжил свое путешествие, правда, уже не верхом на лошади, а пешком. Хранитель хотел дать усталому животному отдых. Если лошадь рухнет без сил под его весом, никому от этого лучше не будет.
Решительно шагая дальше на юг, мужчина сосредоточил все свои мысли на идее найти полукровку. Только так Ли мог уберечь Зейлан от смерти и себя – от своих воспоминаний. Они беспрестанно теснились на грани его сознания, но сейчас, впервые за целую вечность, вокруг Хранителя не было ни шума, ни других отвлекающих факторов. Ли не нужно было помогать послушникам улучшать их боевой стиль или выслушивать рассказы других Хранителей.
Теперь только собственные истории занимали его разум….
Ли все еще чувствовал в носу аромат трав. Весь день он помогал отцу в приготовлении лекарства, которое должно было подействовать против летучей чумы. Эту болезнь переносили комары. Насекомые были завезены из-за океана, но в жаркое время года чувствовали себя комфортно даже в Тобрии.
Ему пришлось измельчать травы, и теперь руки Ли болели от усилий, а на пальцах образовались волдыри, которые болезненно пощипывали. Больше всего ему хотелось завалиться на кровать в родительском доме и проспать до следующего утра. Но Ли обещал Титу сыграть с ним партию в карты, хотя даже не был уверен, что сможет удержать их своими разбитыми руками.
Некоторое время спустя Ли уже был в таверне Святого Брендана, названной в честь правящего короля Брендана Драэдона. Он резко распахнул дверь и вошел в помещение. Голоса и смех заглушали звон кувшинов и чавканье ртов. Большинство гостей Ли знал, потому что его отец был единственным целителем в деревне, и все они рано или поздно приходили к нему, а значит, и в их хижину, со своими немощами.
Ли вытянул шею и огляделся в поисках Тита, но нигде не смог обнаружить своего кузена. Наверное, дядя Ли – отец Тита – задержал того на поливке полей, так как делать эту работу можно было лишь после захода солнца.
Ли прошел мимо занятых столиков к стойке, чтобы заказать себе прохладный эль. Он опустился на один из табуретов и огляделся в поисках хозяйки, Уны. Но женщины нигде не было. Костяшками правой, невредимой руки он постучал по прилавку и чуть не упал со стула, когда прямо перед его носом возникла фигура, стоявшая до этого на коленях под прилавком.
– Чтоб тебя! – прохрипел Ли, стараясь сохранить равновесие на табурете.
– Прости! – воскликнул молодой человек, держа в руке совок, в котором лежали осколки кувшина. – Я не хотел тебя пугать. Пожалуйста, не говори Уне! Она вышвырнет меня вон, если я распугаю всех ее гостей.
Ли, к которому тем временем снова вернулось самообладание, моргнул и уставился на мужчину. Он никогда не видел его раньше, ни в Святом Брендане, ни где-либо еще в деревне, потому что такое лицо, как у него, Ли наверняка бы запомнил. Оно словно явилось из тех снов, о которых Ли не смел никому рассказать. Молодой человек был безупречен: четко очерченные скулы, загорелая кожа и нежные веснушки, которые с наступлением зимы, вероятно, исчезнут с этого лица. Он испуганно озирался, боясь, что Уна вот-вот появится, и на его темные глаза падали золотистые локоны, которые, казалось, были мягче, чем подушка, которая каждую ночь лежала под головой Ли.
– Как тебя зовут? – спросил Ли.
Мужчина, который был старше Ли всего на два-три года, удивленно посмотрел на него. В его глазах больше не было прежнего страха.
– Эдан. А тебя?
Он улыбнулся.
– Ли.
Эдан уставился на него, и Ли пожалел, что не переоделся. Его рубашка была вся заляпана зелеными и коричневыми пятнами, а под мышками наверняка проступил пот. Тем не менее Эдан ответил ему улыбкой, и в этот миг сердце Ли забилось быстрее, чем тогда, когда он в течение многих часов измельчал в ступе травы.
– Рад с тобой познакомиться, – сказал Эдан. – Что тебе принести?
Следующие слова Ли выговорил с трудом.
– Эль… пожалуйста, – прохрипел он.
Улыбка Эдана стала шире.
– Один момент.
Не доверяя своему голосу, Ли только кивнул. Через мгновение Эдан вернулся и сунул ему кружку. Ли нетерпеливо потянулся к ней, но прежде чем он успел забрать сосуд, Эдан схватил его за руку. Пальцы мужчины сомкнулись решительно, но не слишком крепко. Ли ощутил прилив тепла в своем теле, а там, где Эдан коснулся его кожи, – приятное покалывание. Ли не мог отрицать того воздействия, которое это прикосновение оказало на его тело.
– Как это случилось? – спросил Эдан сдавленным голосом. Улыбка на его лице исчезла, уступив место озабоченному выражению.
Ли посмотрел на руку Эдана. Волдыри. Он совершенно забыл о них. И даже сейчас он ощущал только прикосновение другого мужчины.
– А, ничего особенного. Я сегодня весь день измельчал травы. Пройдет.
Эдан нахмурился.
– Похоже, они довольно болезненны.
Ли пожал плечами.
– Я почти не чувствую этого.
– Правда? – Эдан осторожно провел большим пальцем по израненной руке Ли, касаясь только неповрежденных участков кожи. По руке Ли поползли мурашки, и вдруг… что-то шевельнулось в его штанах. Святой Брендан… Ли вырвал свою руку у Эдана так быстро, что снова чуть не свалился с табурета. От ужаса глаза Эдана широко распахнулись.
– Прости! Я не хотел причинять тебе боль!
– Не волнуйся… ничего… ничего страшного, – пробормотал Ли. Эдан совершенно неверно истолковал его поведение. Догадайся он, почему Ли отпрянул от него, его взгляд, наверное, был бы менее жалостливым.
– Подожди здесь! – сказал Эдан, словно Ли уже собрался уходить. Но Ли собирался оставаться в таверне до тех пор, пока не погаснет последняя свеча или не закончится смена Эдана. Тот как раз убежал на кухню. Ли терпеливо ждал его возвращения. Эдан наконец вернулся, держа в руках дымящийся платок. Но, когда мужчина остановился перед ним, Ли понял, что пар исходил не от ткани, а от чайных листьев, лежащих на ней.
– Это поможет.
Ли знал, что это не так, потому что травы, завернутые в платок, не подходили для исцеления. Но он ничего не сказал и без слов протянул Эдану руку. Тот осторожно обернул ткань вокруг руки Ли, связав два конца платка вместе.
Какое-то движение привлекло внимание Ли и оторвало его от собственных воспоминаний. Рука Хранителя тут же метнулась к магическому мечу на его бедре. На тропинке впереди мужчины возникла изогнутая фигура. Она медленно брела по дороге, напоминая раненого зверя, только это был не зверь. Фигура стояла на двух ногах, опираясь на трость, как старик. Но Ли понял, что это полукровка, и его пустой желудок сжался от радости. Наконец-то он нашел его!
Не теряя времени, Ли прыгнул на спину своего скакуна. Пришпорив лошадь, Хранитель устремился вперед. Копыта грохотали по земле, ледяной ветер бил ему в лицо. Глаза всадника начали слезиться, но он изо всех сил старался держать их открытыми. Полукровка взглянул через плечо и остановился прямо посреди дороги. Ни убежать, ни спрятаться он не пытался.
Ли натянул поводья, и его лошадь остановилась в нескольких сантиметрах от путника. Хранитель сразу понял, что что-то не так.
Полукровка выглядел больным. Кожа его была бледной как мел, почти прозрачной, отчего все жилки на лице выделялись нездоровой синевой. Волосы, влажные от пота, несмотря на холод, прилипли ко лбу, словно у него была высокая температура. Мужчина дрожал всем телом. Его левая рука хваталась за хрупкую трость, а пальцы правой судорожно сжимали кинжал, словно полукровка в таком состоянии все еще мог сражаться.
Ли спешился и подошел к полуэльфу, не вынимая меча из ножен. Хранителю не требовалось оружие, чтобы одолеть умирающего человека.
– Ты должен пойти со мной, – потребовал он без лишних слов.
Полукровка покачал головой. Движение казалось резким, но оно стоило черноволосому мужчине больших сил, чем он на самом деле обладал.
– Я ничего не должен. Кроме как умереть.
– И ты умрешь, если не пойдешь со мной, – сказал Ли, осторожно приближаясь. Он уже чувствовал запах яда в теле своего собеседника. Хранитель мог бы прямо сейчас достать из своей седельной сумки противоядие, которое он заготовил для себя. Но разыгрывать этот козырь было еще слишком рано.
– Я умру, где бы я ни находился.
– Это неправда. В Нихалосе тебя могут вылечить, – пообещал Ли, хотя и не знал, можно ли еще помочь полукровке. Но сам полуэльф должен был в это поверить. Хранитель заехал так далеко, убил столько эльв и вложил так много надежды ради этого момента не для того, чтобы сейчас потерять беглеца. Полуэльф должен выжить, по крайней мере, до тех пор, пока не сможет признаться в убийстве королевы и спасти Зейлан.
Полукровка фыркнул.
– Зачем Неблагим меня лечить? Мы оба знаем, что они предпочитают видеть меня мертвым, а не живым. Эльвы сделали эту работу за них.
Ли сжал руки в кулаки. Хранитель уже подошел к полукровке так близко, что ему не составляло труда броситься на изможденного мужчину и одолеть его. Но им обоим будет легче, если полуэльф по собственной воле вернется в Нихалос.
– Если ты не пойдешь со мной, то умрешь от яда.
– По крайней мере, тогда я умру на свободе.
При этих словах в мутных глазах страдальца мелькнуло что-то, что Ли не смог определить. Полукровка блефовал? Или это был отголосок боли, которую полуэльф пытался скрыть от Хранителя? Если так, то мужчине это не очень-то удавалось. Ли видел, что каждый вздох полуэльфа дается тому с огромным трудом.
– И если ты умрешь на свободе, то Зейлан умрет вместе с тобой, – признался Ли.
– Она… – тяжелый кашель оборвал мужчину на полуслове. Все тело полукровки содрогалось, лицо покраснело. Прижав тыльную сторону руки ко рту, полуэльф попытался подавить приступ, но кашель затих далеко не сразу. И когда мужчина отнял руку с зажатым в ней кинжалом от своих губ, Ли заметил на ней следы слюны и крови. – Хранительница… меня не волнует, – прерывисто выдохнул полукровка.
Ли покачал головой.
– Я тебе не верю.
– Потому что ты так хорошо меня знаешь?
– Я слышал твою музыку, – ответил Ли, безрассудно подходя вплотную к полукровке, который все еще сжимал в своей руке кинжал. – Тот, кто может создать нечто настолько прекрасное, не может быть таким холодным и бессердечным.
– Я – убийца.
Ли это знал. И все же Хранитель был убежден в том, что не злоба или ненависть побудили полукровку сначала убить королеву, а потом попытаться сделать то же самое с принцем Кираном.
– Ты больше, чем это. Потому что сейчас в твоих руках оружие, и все же мы не сражаемся, а разговариваем.
Губы полукровки приоткрылись. Однако ответа Ли так и не услышал. Краем глаза он уловил какое-то движение. Как раз перед тем, как на них напала эльва.