– Нихалос –
– Еще не поздно вернуться назад.
Нет, уже поздно, – подумал Киран, игнорируя озабоченный взгляд Олдрена. Их лошади бок о бок рысили по влажным тропинкам, ведущим из дворцового сада в город. Некогда ослепительный, как поверхность моря при солнечном свете, сейчас Нихалос был погружен в тень.
Темные тучи, висевшие над замком, распространились по небу и теперь накрывали весь город. Родина внезапно показалась Кирану чужой. Холодный ветер проносился по разрушенным улицам. Мороз вцепился своими когтями во все живое. Киран уже много лет не видел столько погибших растений. Он привык к насыщенно-зеленому и ярко-красному оттенкам, а не к выцветшему и безжизненному коричневому.
– Куда подевались все садовники? – спросил Киран, перепрыгивая на своей лошади через выкорчеванное бревно. Он не беспокоился о самих садах, хотя вид разрушенных клумб, которые всегда так много значили для его матери, причинял ему боль. Его больше волновало то, что стояло за этим опустошением. Оно слишком сильно отличалось от прежней упорядоченной жизни.
– Большинство из них прекратили свою работу после того, как на замок налетел шторм, – ответил Олдрен. Шторм был самым безобидным описанием того стихийного бедствия, которое обрушилось на дворец. Все подвалы были затоплены, припасы уничтожены. Животные, которых разводили при дворе для получения молока, утонули. – Остальным садовникам были поручены другие обязанности. Сохранение и восстановление розариев в настоящее время не является приоритетом.
Киран кивнул. Они молча миновали сады и въехали в город, где Киран был в последний раз в ту ночь, когда доставлял Зейлан в безопасное место. Девушка была далеко не рада тому, что ее привели в заведение Бриока. Она совсем не стеснялась выражать свое недовольство. Но это решение было правильным, особенно учитывая усиливающиеся атаки со стороны эльв. Возможно, в Тобрии Зейлан и считалась хорошим бойцом, но только не в Мелидриане. В одиночку ей ни за что не удалось бы пережить переход через Туманный лес.
Киран скучал по Зейлан больше, чем хотел признаться, но, по крайней мере, он знал, что с ней все в порядке. Сибил, которая с недавних пор работала на кухне дворца, даже передала принцу сообщение от девушки. Хранительница хотела, чтобы он пришел к ней. Он не мог сделать этого раньше, но, возможно…
Киран смущенно покосился на Олдрена, и это не ускользнуло от советника, и тот вопросительно поднял брови.
– Что такое?
Киран нерешительно смотрел на своего друга. Принцу хотелось предложить Олдрену отправиться вместе с ним в бордель Бриока, чтобы повидаться с Зейлан. Впрочем, как и все остальные члены Совета, Олдрен был не в курсе того, что касалось Хранительницы, и, наверное, будет лучше, если все останется по-прежнему. Недавние события привели к тому, что поиски Зейлан стали второстепенным делом, но о ней не забыли. И если Киран раскроет свой секрет Олдрену, то его друг станет соучастником, виновным в предательстве.
Принц покачал головой.
– Забудь. Ничего особенного.
– Ты уверен?
Киран кивнул, но понял, что Олдрен ему не поверил. Уж слишком долго советник провожал юношу подозрительным взглядом. Киран снова устремил свой взор на пустую дорогу. Обычно Нихалос был наполнен голосами и звуками бурлящей жизни, но сегодня в городе было пугающе тихо. Испуганные фейри от страха расползлись по своим домам.
В первые месяцы по прибытии в Нихалос Киран верил, что Неблагие фейри не боятся ничего. Ведь они обладали невероятной мощью, властвуя над землей и водой. Но, когда такие силы были у всех, никто не мог быть по-настоящему могущественным. Все были равны.
– Оставьте меня в покое!
Голос, полный тревоги, нарушил тишину. Киран остановился. Он услышал звук осыпающихся камней и разбивающегося льда. Драка. Кто-то был в опасности. Недолго думая принц натянул поводья своей лошади и изменил направление.
– Тебе лучше оставить это гвардии, – упрекнул Олдрен.
– Гвардии здесь нет, – ответил Киран и устремился прочь. Возможно, он и не был воином, но трусом он тоже не был. Конечно, Олдрен не остался позади него. Друг направился следом. Им не пришлось долго искать мужчину, который кричал. Это был старик, Неблагой фейри с редкими седыми волосами. Напротив него стояли две женщины. Руки одной из них были подняты, и вокруг пальцев струилась вода. Другая создала вокруг старика полукруг из камней. Пожилой фейри что-то крепко сжимал в руках.
– Отдай сюда таланты! – суровым голосом потребовала земная волшебница и теснее затянула свой круг. Казалось, она грозилась раздавить старика, если тот не подчинится ей.
– Нет, они мои!
– Ненадолго, – пробормотала другая женщина. Вода, переливающаяся в ее пальцах, преобразовалась в громадную руку, которая потянулась к мужчине в попытке схватить его. Старый фейри, в свою очередь, тоже простер свои пальцы, и водяная длань превратилась в лед, разбившийся о землю на тысячи осколков.
Однако молодая женщина-фейри оказалась проворнее и призвала воду из растений, растущих вокруг. Она метнулась к старику подобно кнуту – и замерла, остановившись прямо перед лицом мужчины.
Фейри резко повернули головы и обнаружили Олдрена и Кирана, которые спешились со своих лошадей.
Олдрен восхищенно посмотрел на Кирана.
– Новый трюк?
Принц кивнул. В последнее время он уделял много времени занятиям стихийной магией. В конце концов, у Кирана как у наследного принца, который не мог покинуть свой замок, было не так уж много дел. Правда, ему еще предстояло многому научиться, но, по крайней мере, теперь юноша мог делать нечто большее, чем парочка карманных фокусов.
Киран рванул водяной кнут на себя. Но фейри подняла с земли расколотый лед. Бесформенные кусочки превратились в остроконечные снаряды. Видимо, Неблагая не знала, кто стоит перед ней. Или знала, и ей просто было безразлично.
Ледяные иглы ринулись на Кирана, стремясь продырявить его тело. Но принц превратил свой хлыст в сплошной водный занавес. Магия покалывала его конечности, когда лед проникал в стену, нырял в нее и тут же таял.
Фейри издала рычание и протянула руки, желая вернуть себе власть над водой. Но Киран удерживал ее своей магией. Тем не менее от водяного щита отделилось несколько капель, и он начал медленно, но неуклонно распадаться.
Фейри рассмеялась. Тут сильный порыв ветра ударил женщине в горло, и она начала кашлять. Теперь была очередь Кирана ухмыляться. Он воспользовался тем, что фейри отвлеклась, и движением руки погнал воду вперед. Она волной нахлынула на волшебницу, сомкнулась вокруг ее рук и затекла фейри в рот, мгновенно превращаясь в лед. По-настоящему одаренные фейри вроде Олдрена не нуждались ни в жестах, ни в словах, чтобы творить стихийную магию. Однако Киран сомневался, что женщина, застывшая перед ним, принадлежала к этому типу фейри. Ведь одаренному водному магу незачем было воровать таланты у стариков.
Киран перевел взгляд с женщины на Олдрена и не удивился, увидев, что его другу тоже удалось нейтрализовать свою противницу, земную волшебницу. Одеяло из камня обернулось вокруг ее тела. Женщина смотрела на Олдрена, гневно сверкая глазами, и если бы ее рот не затыкал один из обломков, фейри наверняка забросала бы его оскорблениями.
– Гвардия на подходе, – сказал Олдрен, указывая на дорогу. К ним направлялась группа мужчин и женщин в форме. Киран огляделся, ища глазами старика. Тот сидел на земле, все еще прижимая к груди мешок талантов.
– Вы ранены? – спросил Киран и хотел протянуть руку мужчине, лицо которого избороздили морщины.
– Не прикасайтесь ко мне! – прошипел старик.
Киран моргнул.
– Я не просил вашей помощи. Убирайтесь!
– Что, простите?
– Вы правильно меня поняли, мой принц. Вы должны убраться отсюда.
В устах мужчины слова мой принц прозвучали как оскорбление. Киран был слишком растерян, чтобы что-то ответить. Ошеломленный, он уставился на старика, которому только что спас жизнь.
– Киран, пойдем! – услышал вдруг принц шепот Олдрена, когда тот схватил его за руку. Мягким, но сильным движением советник оттащил Кирана от пожилого фейри, который бросал на принца такие ядовитые взгляды, словно это он был тем, кто хотел ограбить старика.
Киран поднялся в седло в немом оцепенении. Повернув голову, он продолжал наблюдать за человеком, который теперь охотно позволил гвардейцу помочь себе подняться на ноги, то время как на принца смотрел с отвращением и презрением.
– Не думай об этом, – сказал Олдрен с озабоченным видом. – Старик сам не знает, что говорит. Он всего лишь один из многих, а сейчас в нем, конечно же, говорил только испуг.
Киран слабо улыбнулся. Он ценил попытку Олдрена приободрить его, но им обоим было ясно, что фейри говорил совершенно серьезно. Да, он был лишь одним из многих, но далеко не одинок в своем мнении. Это Киран знал давно, и восстания были тому свидетельством. Так или иначе, видеть вблизи такое явное презрение Кирану было очень больно. Оно было похоже на иглу, которую воткнули в открытую рану. Вообще-то ее кончик был маленьким и слабым, но в окровавленной, больной плоти она вызывала боль, которую почти невозможно было терпеть.
Однако Киран приложил все усилия, чтобы оставить свои страдания при себе. Крепко сжав губы, он ехал рядом с Олдреном молча. И все же его и без того туманные мысли с каждой минутой становились все мрачнее. Потому что, как теперь понял принц, он недооценивал масштабы опустошения. Далеко не все было в руинах. Некоторые кварталы города были совершенно не тронуты разрушением, другие, напротив, выглядели так, будто восстания обрушились на них с полной силой. Разрушенные дома, разоренные сады, разбитые улицы, расколотые фонтаны. Зачастую самые масштабные повреждения были устранены при помощи простой земной магии, поэтому дороги были проходимы, а дома – пригодны для проживания. Но разрушения при этом никуда не делись. Они выглядели, как сломанная кость, которая срослась, но неправильно.
– Скоро приедем, – через некоторое время объявил Олдрен. Киран кивнул. Он уже чувствовал запах пролитой крови, металлический и тяжелый. Если бы это был всего лишь один погибший, Киран, вероятно, ничего бы не ощутил, но двадцать четыре трупа по меньшей мере…
Хор голосов поднялся над тишиной города. Киран уже различал вдалеке очертания Туманного леса, а вскоре обнаружил и первых фейри. Они стояли на огороженном поле, служившем местом для занятий стихийной магией. Здесь молодые Неблагие учились обращаться со своей магией, чтобы случайно не разрушить город.
Олдрен и Киран остановились и спешились с коней. Запах крови одурманивал. Киран попытался дышать через рот, тут же ощутив металлический привкус крови на своем языке.
Несколько фейри уже заметили прибывших. Их взгляды были исполнены печали, гнева и ненависти. Однако Киран не смог бы с уверенностью сказать, против кого были направлены эти чувства – против него или против эльв?
Так далеко за городом земля уже промерзла, и кровь не могла просочиться в нее. Повсюду застыли красные и черные лужи – кровь фейри и эльв, – и Киран изо всех сил старался не наступить туда или не поскользнуться.
В стороне стояли телеги, и помощники в форме грузили на них туши эльв и тела убитых фейри. Мертвые небрежно валялись рядом друг с другом, и это было недопустимо. Но запах смерти необходимо было устранить как можно скорее, иначе он мог привлечь других эльв. Среди гвардейцев Киран обнаружил Вардта, который с окаменевшим лицом и скрещенными на груди руками смотрел на эльву, которая, бездыханная, валялась на земле. Тварь обладала хвостом длиной не менее шести футов и волчьим туловищем. На месте ушей у чудовища росли рога, похожие на оленьи. Красная кровь капала с ее зубов.
– Вардт! – воскликнул Олдрен. – Каково положение?
Командир повернулся к нему, не тратя времени на пустые фразы.
– Двадцать семь убитых. Девять женщин. Восемь мужчин. Десять детей.
Киран замер.
Десять детей.
Тошнота, охватившая Кирана с тех пор, как Олдрен рассказал ему о нападении, стала сильнее. Дети. Фейри моложе него. Невинные. Погибли. Его взгляд скользнул по полю. Двое Неблагих убирали кровавые следы с помощью магии. По воздуху проносились красные и черные водяные вихри. Один из гвардейцев тащил к телеге отрубленную голову эльвы, другой нес в руках какой-то сверток. Нет, не сверток, а безжизненное тело. Девочку. Киран затаил дыхание и, прежде чем он понял, что делает, побежал следом за двумя гвардейцами.
– Двенадцать эльв мертвы, – услышал он позади себя голос Вардта. – Некоторым из них, однако, удалось убежать в лес. Я бы послал своих людей, чтобы они их прикончили их, но…
Фраза затерялась в небытии, когда Киран подошел к телеге, на которую между деревянной стенкой и женщиной, лица которой было уже не разобрать, положили девочку. Когти эльвы растерзали женщине лицо, но у девочки оно, напротив, было невредимым. Нежным и чистым, словно ничего не произошло. И это лицо вдруг напомнило Кирану юную Фрейю. Сердце принца сжалось. Могло показаться, что девочка просто крепко спала, закрыв глаза. Если бы не кровь, которая тихо капала с ее светлых волос.
– Прости, – пробормотал Киран, гладя девочку по щеке, как вдруг кто-то схватил его запястье и крепко сжал.
– Не трогайте ее! – выпалил мужчина, возникший рядом с принцем словно из ниоткуда. Губы его дрожали, а глаза налились кровью. Следы слез высохли на его щеках.
– Простите. – Киран отступил бы на шаг, если бы фейри отпустил его. Но вместо этого тот обхватил запястье принца еще крепче. Киран почувствовал, как сжались нервы и жилы, но не издал ни звука. Юноша просто терпел эту боль, которая казалась ему совершенно ничтожной по сравнению с мучениями, которые он читал в глазах мужчины.
– Простить? Простить! Этого вам долго придется ждать, – прошипел мужчина и плюнул Кирану под ноги. – Все это только ваша вина. Вы собрали вашу драгоценную гвардию в своем замке, чтобы она охраняла вас… а мы? Нас остались защищать лишь несколько преступников. За это вам должно быть стыдно!
Краем глаза Киран заметил, как Олдрен поспешил к нему, чтобы защитить его от фейри. Но принц поднял свободную руку и повелел своему другу остановиться.
– Да, мне стыдно, – ответил юноша отчаявшемуся отцу, думая о том, как они вместе с Советом приняли решение использовать восставших фейри в борьбе с эльвами. Он не должен был соглашаться на это. – Я бы хотел выдать вам компенсацию.
– Компенсацию? – взревел фейри так громко, что их услышали все. – Мне не нужны ваши таланты. Я ничего от вас не хочу. Никогда больше. Вы – подонок. Сделайте одолжение своему народу и снова исчезните в той дыре с эльвами, из которой вы явились.
Киран изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица.
– Извините, что разочаровал вас. Ваша дочь не заслужила такой смерти.
– Да, не заслужила! Она была моей маленькой девочкой. Такой нежной и ласковой. Теперь она… она… она… – Он громко застонал, отпустил руку Кирана и опустился перед ним на колени. Зарывшись лицом в ладони, он сотрясался всем телом, безудержно рыдая.
В горле Кирана стало тесно, и он посмотрел вниз, на склонившегося в отчаянии мужчину. Никогда еще принц не видел, чтобы фейри так скорбел. Так по-человечески. На глаза Кирана тоже навернулись слезы. Юноша с трудом моргнул, потому что принц ни в коем случае не должен был терять самообладания. Киран еще раз посмотрел на бездыханную девочку. В ее смерти виноват был он. Он потерпел неудачу. Мятежи в городе настолько захватили сознание Кирана, что он не обращал достаточного внимания на опасность, исходящую от лесов. Его отец никогда бы не совершил такой ошибки. Кровь девочки была на руках Кирана.