кой шикарный источник дохода.
Соль обходилась дорого, так что ничего удивительного в том, что лютичи опасались, что вновь прибывшие и при этом хорошо оснащенные причерноморские сородичи их попросят поделиться источниками дохода, благо у них имелось два крупных месторождения, которые становились точкой кристаллизации для объединения недовольных, что желали избавиться от «понаехавших».
– Договоримся. Лучше заплатить степнякам железом, чем кровью.
«Это я зря сказал, – через секунду с раздражением на себя подумал Рус, заметив еле уловимое изменение в лице Данакта, ставшее каким-то более отстраненным. – Расслабился, забыл, с кем говорю, слишком умным и сильным себя посчитал…»
Чтобы не наговорить еще больше из того, чего говорить не стоит, а то ведь мог договориться до того, что славянам выгоднее будет объединиться с аварами и вместе с ними грабить ромейские земли, Рус поспешил свернуть разговор, сказав:
– Впрочем, говорить со мной смысла нет, решать будет пан Лех.
Посол кивнул.
«Может, грохнуть его? – снова подумал Рус. – Слишком уж он умный. Впрочем, какой смысл? Других в послы ромеи не определяют, нового пришлют, а я точно попаду на карандаш со всеми вытекающими в виде попыток ликвидации…»
31
Рус решил сопроводить посла до городища Леха, ну и заодно проконтролировать ход переговоров с паном. Так-то он был уверен, что Лех не захочет ввязываться в войну с аварами, имея назревающий нарыв у себя под боком, но, как говорится, есть нюансы. Ромеи еще те мастера плетения интриг, и вот тут уже за ними нужен глаз да глаз.
К поездке присоединилась сестра Ильмера. Выйдя замуж за наследника племени словаков, она успела родить сына, при этом продолжала держать в своих руках постепенно разрастающуюся сеть внутренней разведки, собирая информацию с помощью своих девиц, коих вербовала во время зимних поездок по племенам. Впрочем, она могла с их помощью не только собирать информацию, но и вбрасывать.
Именно она вбросила информацию через купцов о том, что лютичи собирают коалицию как из числа своих сателлитов – окружающих их славянских племен, – так и ведя переговоры с западными пруссами, саксами и данами. Сама она информацию получила практически случайно.
Ну как случайно?.. Не то чтобы совсем уж случайно, чего-то подобного ожидали, и потому агентесс специально ориентировали на сбор любых слухов по данной теме, ибо подобная война была по факту неизбежна, и вопрос лишь заключался в том, когда.
В общем, одно из славянских племен (скорее даже правильнее сказать, крупный род) породнилось с одним из мелких прусских племен. Жена поехала к мужу-пруссу, ну и там услышала от подвыпившего гостя из числа западных пруссов, что приехал в гости к родичам из числа восточных пруссов, что идут переговоры с целью выбить пришлых славян. Похоже, он зондировал почву на предмет того, смогут ли восточные пруссы поддержать вторжение изнутри, устроив восстание, и насколько такое восстание будет мощным.
А получив инфу, принялась копать в этом направлении целенаправленно. Подключили купцов, торговавших в землях лютичей и пруссов сталью и изделиями из чугуна. Точнее даже не самих купцов, они на виду. Ильмера приставляла к ним своих девиц-воительниц под той или иной причиной: дочка, племянница на выдачу замуж, рабыня для утех, наконец, и вот они действовали уже жестко. Подобрав себе жертву, что могла знать хоть что-то, уволакивали в укромное местечко и накачивали спецсредствами, после чего потрошили на предмет информации, а выпотрошив, инсценировали несчастный случай, ну там споткнулся на лестнице неудачно, шею сломал, блевотиной захлебнулся после неумеренного пития бормотухи и тому подобное.
– По последним данным, они даже свионов пытаются привлечь, – добавила Ильмера.
Рус кивнул. Будущие викинги-варяги уже прославились на ниве жестоких грабежей прибрежных поселений. Они и раньше совершали набеги, но с началом Малого античного ледникового периода, начавшегося два десятка лет назад, как с цепи сорвались. За счет грабежей в основном и жили. У них еще нет их знаменитых в будущем драккаров, но и те кораблики, что имелись в наличии, вполне выполняли свои функции по транспортировке этих жестоких банд грабителей и насильников, благо что расстояния плевые.
Сколько их могло приплыть на зов? Ну, тут от платы зависит. Если лютичи не станут скупиться, а они, надо думать, не станут, ибо если пожадничают, то потеряют все, и они это прекрасно понимают, то практически все боеспособное население будущих Швеции и Норвегии. Тысяч пять вполне могут нанять. А вообще вся армия противника могла достигать от двадцати до тридцати тысяч человек.
Многовато, особенно если ударят до того, как Лех успеет собрать свою армию. А сделать это непросто. Рус подумал, что и он в том числе допустил ошибку, расселив племена очень уж широко, из-за чего страдала связность и быстродействие. Но, с другой стороны, требовалось взять под контроль максимально большую территорию и подмять под себя максимум аборигенов, дабы начать их ассимиляцию и сделать в итоге своими людьми. В общем, золотой середины тут не существовало или он ее не увидел.
Благодаря попутному течению и ветру добрались до городища Леха быстро, это обратно возвращаться тот еще геморрой… Поблизости от городища стояли многочисленные военные лагеря. По призыву пана славян стекались племенные отряды, дружины вождей и охотники из числа союзных племен, как славянских, так и балтских. Увидел там Рус и лагерь своих оногуров, коих отослал к Леху от греха подальше.
Прокормить такую ораву непросто, на рыбе далеко не уедешь, так что поход должен вот-вот состояться, и уже не важно, нападут лютичи с союзниками или нет. Рус даже не очень понимал, чего Лех медлит.
«Разве что оперативная обстановка не позволяет атаковать, – подумал он. – Или разведка до сих пор не определила местоположение главных сил противника. Впрочем, чего гадать? Скоро все узнаю…»
Городище Лех построил классическое, то есть деревянное с полуземлянками, и это явно не впечатлило Данакта после города-крепости Руса. О встрече самого Руса у него осталось двоякое впечатление. Воины приветствовали его с явной радостью.
– Рус!
– Слава Русу!!!
– Поздорову, князь!
С одной стороны, он практически добился того, чего хотел, а с другой… Именно сейчас это было несколько не к месту и могло принести ненужные проблемы. Тут еще Данакт Диодор, ставший свидетелем сих приветствий, принялся на Руса искоса бросать нечитаемые взгляды. И о чем он думал в этот момент, оставалось только догадываться, но вряд ли что-то хорошее.
– Надеются, что ты поведешь их в поход, – прокомментировала Ильмера настроение воинов, после того как немного пообщалась со своими агентессами.
– Плохо дело…
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Лех этим походом, точнее победой в нем, хочет утвердить свой авторитет, коему очень не хватало именно пункта удачливого военного вождя в своей биографии как правителя. Может, еще и поэтому затягивает с выходом, желая, чтобы успело собраться как можно больше воинов и точно не опростоволоситься, начав боевые действия. Видимо, не понимал, что любое затягивание играет на руку лишь врагу, или надеялся, что затягивание играет на него.
Да и вообще еще прошлым летом Рус понял, что над ним начинают сгущаться тучи. Причин тому хватало. Для начала Леху не понравилось, что вместо обретения проблем из-за жизни на границе с кочевниками Рус, наоборот, стал набирать силу и авторитет как за счет добываемого железа, так и за счет побед над степняками.
Но это еще удавалось как-то нивелировать за счет того, что Рус отдавал большую часть добытого Леху, и распределением занимался уже он сам, хотя, конечно, все были в курсе, кто действительно это железо добывает. Что до побед, то через агентесс Ильмеры их всячески нивелировали, дескать обычные вылазки за добычей и ничего героического там нет. В общем, как могли, успокаивали Леха.
Лех тянуть долго не стал и уже на следующий день принял послов. Пан при этом буравил Руса тяжелым взглядом, ему, ясен пень, конечно же, донесли, как Руса встречали простые воины, что ему, конечно, понравиться в принципе не могло.
Данакт, осыпав пана подарками, стал склонять его к союзу с Константинополем, обещая золотые горы, приправляя все лестью, пусть и грубой, но так и варварам до цивилизованной утонченности еще переть и переть.
– …В этом году воевать с аварами уже, конечно, поздно, к тому же у вас назревает своя война с северными соседями. Но я уверен, что вы легко их одолеете, как с блеском одолели других северян.
«Тварь…» – мысленно сплюнул Рус, увидев, что при упоминании прошлых побед над балтами и пруссами Лех снова зыркнул на него недобрым взглядом.
– …Но в будущем году, великий пан, после того как ты одержишь победу и станешь властелином над всеми северными землями, думаю, многие из твоих воинов будут разочарованы дешевыми трофеями, ведь у твоих врагов нет ничего, кроме шкур и шерсти да медовой браги, а настоящие воины должны жить богато, и для этого нужно серебро и золото!
Окружение согласно загудело.
«Идиоты», – удрученно покачал головой Рус.
– И империя готова вам щедро заплатить! Вы получите серебро, золото, дорогие ткани и вино! При этом вместе с вами победа над степняками будет легка. Вы и сами знаете, что степняки не слишком хорошие воины, – как бы невзначай кивнув в сторону Руса, прославившегося в большей степени именно победами над степняками.
– Да! – согласно загудели присутствующие.
Рус при этом скрипнул зубами, но промолчал.
– Вся сложность войны с ними в том, что их много, – тем временем продолжил заливаться соловьем посол, чего от него Рус не ожидал.
«Хотя чего это я? У них же даже специальная дисциплина под названием „ораторское искусство“ изучается, так что язык у всех сколько-нибудь знатных ромеев подвешен хорошо», – подумал он.
– Но если сравнять количество, то победа будет совсем проста, и для этого не хватает только ваших сил, великий пан Лех. Ведь помимо наших легионов против авар будут биться ваши южные соседи гуры и гунны, а также лангобарды. Так что будь уверен, великий пан, враг будет разбит, а победа будет за нами. А значит, помимо платы от империи вы получите еще и богатые трофеи.