Концепт единой лестницы творения с движущимися по ней «волнами генераций» порождённых существ – достаточно старый и общий. Можно отыскать несколько космологий, где о существовании Вселенной говорится с применением такой мировоззрительной картины. Нечто подобное можно, например, найти в неоплатонизме, только там будет по преимуществу редукция, а не прогресс, поскольку от Единого эманируют волнами сущности, нисходя по ступеням общей для них лестницы совершенства. Так что к концепту Великой Лестницы бытия обычно примыкает представление о том, что лестница одна, а вот порождённых форм, которые по ней движутся – много.
Обращая внимание на этот концепт, можно понять, что «лестница существ» принимает концепт редукции качеств. То есть в рамках одной ступени будут объединены нормальные члены данной ступени и отставшие с предыдущей ступени. А также отставшие на два пролета – с предпредыдущей… Кроме того, в принципе мыслимо то, что в теории эволюции называется «профетическими формами» – группа обгоняет свою ступень и показывает свойства, характерные для следующей ступени. Отношения существ разных генераций творения, оказавшихся на одной ступени лестницы совершенства – отдельная тема, в некоторых картинах мира она достаточно подробно разработана, а иногда едва упомянута. Для простоты можно принять, что существа разного возрастного порядка, разных генераций, находящиеся на одной ступени, существенно однородны и их можно не различать. Принимая такое решение, мы отказываемся прослеживать генеалогические линии и смотрим лишь на уровень организации.
Если же мы рисуем не просто саму лестницу совершенства, последовательность уровней организации, а пытаемся на ней показать продвижение разных групп, из разных «волн творения», мы получаем иную картину. Такая система-лестница обрастает боковыми «пролётами», ответвлениями, отображающими отставшие (и обгоняющие) группы – и являет собой вид дерева.
Свойствами системы-лестницы, отличающими её от древа, остаются наличие ступеней, число ступеней и общая направленность. Прежде всего, число ступеней – это наличие обобщающих понятий, организующих разнообразие в чётко определённые и различимые выделы. Между ступенями, конечно, находятся переходы – так что у разных мыслителей будут получаться лестницы с разным числом ступеней, и ступени эти будут не совпадать. Поскольку существ очень много, число ступенек на лестнице будет крайне велико, и в пределе почти любая лестница, рассматриваемая не с точки зрения обобщающих понятий, а эмпирически – сводится к наклонной плоскости, по которой организмы стремятся в некоем направлении. Направление это принято называть прогрессивным. Отличить лестницу от «метлы» трудно, среди отличий, по сути, остаётся только более присущий лестнице фактор направленности, прогресс и акцент на крупных ступенях, уровнях организации.
Теперь вернёмся немного назад и ещё раз посмотрим на форму системы Устери. Перед нами не просто периодическая система – это ещё и лестница с фиксированным количеством ступеней. Это совершенно не случайное обстоятельство. С точки зрения Устери, живые организмы группируются по действующим на них и проявляющимся в их строении факторам. Что это за факторы – вопрос иной (у парацельсиански настроенных биологов это будут, разумеется, «планеты» в астрологическом смысле, или иначе – глобальные факторы формообразования). Важно, что имеется некоторое сравнительно небольшое число тенденций, влияющих на развитие и строение существ, на их свойства. И согласно этим тенденциям они организуются в систему, в строении которой видны повторы, соответствующие ступеням – факторам.
Периодичность свойств указывает на счётное число формообразующих факторов, определяющих все конкретные признаки живых организмов. И потому система будет именно лестницей с фиксированным числом ступеней. На какой-то ступени представители могут отсутствовать в силу случайных причин, но число мест в системе строго фиксировано.
Прослеживаемая в системе Устери периодичность свойств таксонов возникает как отображение немногих формообразующих факторов, взаимодействующих между собой. В системе Устери 7 факторов (7 астрологических планет). Понятно, что в иных нумерических системах факторов может быть другое число, но их всегда определённое и небольшое количество. Поскольку эти факторы действуют в фиксированном числе сочетаний, мы всегда сможем отследить в формах существ цикл – от одного стандартного сочетания до другого. Важно, что пока нет речи о прогрессе – разговор только об организованности, которая посредством организации направления считывания может быть представлена как направленность. В каком бы месте системы мы ни оказались, всегда из характеристик самого места (свойств существа) ясно, что предшествует этому положению и что ему наследует. Это идейное наследование, его надо отличать от материальной преемственности. Грубо говоря, кто кого родил – это одна сторона дела, а какой план строения следует из какого – другая. Сейчас часто эти две линии наследования схлопывают, считают чем-то одним, хотя по крайней мере в некоторых случаях полезно различать развертывание конструктивной идеи группы и материальное наследование генеалогической линии.
Прогрессом это называть нельзя вот по какой причине: как раз в случае такой системы не существует свойств, закономерно и количественно изменяющихся в определённом направлении. Прогресс подразумевает монотонное изменение какой-то совокупности свойств. А в случае такой периодической системы у нас никогда не будет на руках синдрома качеств, которому мы можем приписать свойство прогресса: закономерного увеличения (или уменьшения для их противоположностей). Напротив, мы видим сменяющие друг друга редукции и возникновения заново, слияния и разделения. Это не прогресс – но это организованная лестница.
Из самых общих соображений становится ясно, что тот алхимический фон, который предшествовал науке, если бы его мировоззренческие начала прилагались к классификации организмов, приводил бы к построению таких вот лестниц, или периодических систем. С закономерным и небольшим числом ступеней, с повторяющимся раз за разом «проходом» свойств существ в рамках определённого набора формообразующих факторов. Что это за факторы, можно видеть у Гёте в теории прарастения [Гёте 2014]. Там они разобраны под названием сжатий и расширений, которым следует единственный орган растений – облиственный побег. Сжатия – это семя, чашечка, тычинки с пестиками, а расширения – это облиственный побег, цветок, плод.
Точно такое же чередование формообразующих факторов подразумевается у Устери – и система начинается со сжатия в хвойных (лист сжат в иголку). Для Устери есть два рода формообразующих сил – центробежных и центростремительных, они в своем взаимодействии и найденных формах баланса определяют формы разных органов развивающегося растения – от побега и листьев до цветков и плодов. Имеется в виду, что Устери подразумевает в своих «столбцах»-жизненных формах некое представление о развитии растения, о ведущих его формообразующих силах, и для Устери теорией, на которую он опирается, является гётевская теория прарастения. Именно из неё, из гётевского представления о морфологии, Устери выводит в качестве следствия свою систему.
Сначала возникает морфология, и на ней основывается таксономическая теория. Этому положению можно дать теоретические обоснования, но в данном случае важно увидеть, как это происходит на опыте. Далее мы рассмотрим возникновение принятой сейчас таксономической системы и увидим, что таксономия возникла благодаря тому, что была создана аналитическая морфология. И в только что рассмотренном случае с такой оригинальной системой, как система Устери, мы тоже видим, что сначала разработана определённая морфологическая теория, очень нетривиальная – морфологическая теория Гёте, типологическая морфология, использующая понятие прарастения – и из такой морфологии как следствие получена периодическая система цветковых растений.
Мы разобрали лестницу, рассмотрели, как она получается, какие мысли заставляют представления о системе таксонов сложиться в лестничную форму. Теперь можно понять, как будет распадаться эта система взглядов и что она даст в качестве рудиментов. Первым делом выпадает определённость числа ступеней. Чтобы находить эти четко определённые ступени, требуется сильнейшая работа мышления – в разнообразии существ находить общие признаки, недвусмысленно позволяющие разместить их в таком-то месте. Умение видеть уровни организации, проявляющиеся совершенно разным образом в существах разного сложения и происхождения. Осознание этих уровней как ведущих, расшифровка всей морфологии как отображения этих уровней организации. Это криптографическое чтение природы и свойств живых существ даётся с большим трудом – достаточно представить, каких трудов стоит такое обобщение данных, которое сделал Устери. Я напомню – он знал мировую флору цветковых, был хорошим сборщиком растений и бывал в нескольких тропических экспедициях. Это не кабинетный ботаник – он действительно знал разнообразие растений, и тем не менее это огромное разнообразие смог уместить в рамках столь строгой системы.
Итак, сначала выпадает определённое число ступеней и лестница становится неопределённо-счётной – просто некий набор ступенек. Появляется упрощённое представление о закономерном развитии форм от некоторой простоты к… К чему-то неопределённо-сложному. Затем множество форм, не умещающихся в единый ряд, в нитку, заставляют принять с одной стороны некоторую многонитчатую структуру, с другой – придать стремление к прогрессу. Получается ветвящаяся лестница, скорее даже наклонная плоскость, потому что о ступеньках уже можно забыть – они совершенно перепутаны с таксонами. Если в периодической системе таксон «выполняет» место в лестнице, то в такой спутанно-лестничной системе таксоны беспорядочно громоздятся, приписанные к каким-то группам и ступеням очень приблизительно – стремление к прогрессу остаётся скорее лишь заявленным принципом и может быть использовано лишь при сравнении крайних форм.