Главный враг сейчас – Англия. В частности, совершенно новая ситуация в Восточной Европе создалась в результате краха германо-польской дружбы.
Я затронул вопрос о Японии, сказав, что мне не вполне ясно, почему Германия пошла на дружбу с Японией, несмотря на то, что Китай имеет емкий рынок и огромные запасы необходимого Германии сырья, в то время как дружба с Японией, так же как и с Италией, ничего экономически ценного Германии не даст.
На это Шнурре ответил очень неохотно, как бы давая понять, что мой вопрос попал в больное место.
– Дружба с Японией – факт. Но мы считаем, что это не является препятствием для установления дружественных отношений между СССР и Германией. К тому же нам кажется, что отношения между СССР и Японией также могут измениться к лучшему.
Специально привожу такие большие выдержки из документов, чтобы каждый мог судить о происходящих событиях по конкретным документам, отражающие сам дух времени. Германия была готова договориться по всем вопросам, дать любые гарантии. Это указывает на ее большую заинтересованность в возможном соглашении с СССР. Ради соглашения Германия была готова нарушить антикоминтерновский пакт с Японией (стороны договорились не вести переговоров с СССР). Этим соглашением Германия фактически подставляла своего союзника Японию, которая в тот момент вела полномасштабные боевые действия на Халхин-Голе.
Г. Астахов заявил, что сам ранее постоянно предлагал германским деятелям начать разговоры об улучшении отношений, но не находил «сочувственного резонанса». На что К. Шнурре сказал (133):
– Но теперь вы видите сами, что сочувственный резонанс с нашей стороны обеспечен. Наоборот, сейчас мы не находим резонанса у вас.
В отчете в Москву Г. Астахов отметил (134):
Стремление немцев улучшить отношения с нами носит достаточно упорный характер и подтверждается полным прекращением газетной и прочей кампании против нас.
Ключевая фраза советского представителя в Германии: «стремление немцев улучшить отношения с нами носят достаточно упорный характер».
Неизменно все германские высшие чины в беседе подчеркивали, что немецкая пресса стала гораздо лояльнее относиться к СССР, тогда как советская пресса по-прежнему остро отзывается о Германии. Для создания благоприятной основы для улучшения отношений, немецкая сторона предлагала нормализовать работу советской прессы. Но СССР с этим не торопился.
Часто упоминаемый факт, что, если, ранее Германия называлась врагом СССР в прессе, то в преддверии подписания пакта о ненападении и после него нападки прекратились. Это действительно так. Прекращение нападок в прессе это естественная сторона нормализации и улучшения отношений. Не получится одновременно внешне враждебно относиться к государству и тут же заключать с ним важные торговые или политические соглашения. Подобная нормализация в прессе ни сколько не указывает на то, что врагами Германия и СССР перестали быть (скрытая агрессивная риторика в Германии сохранилась). Нормализация прессы это серьезный шаг и советская сторона с этим тянула, ориентируясь на успех в англо-франко-советских переговорах (невозможно постоянно менять направления общественного мнения).
В беседах дипломатов Германия подталкивала СССР к активному обсуждению. Стремясь услышать от Москвы конкретные предложения. Но реакция СССР на все немецкие предложения была достаточно вялая. Москва не торопила события.
В этот период активно шли англо-франко-советские переговоры, которыми немцы очень интересовались. Англичане знали о происходящих германо-советских контактах. Для противодействия нормализации отношений между Германией и СССР Великобритания признало целесообразным «какое-то время продолжать поддерживать переговоры» с Советским Союзом.65 Британский дипломат, участвовавший в переговорах с СССР У. Стрэнг 20 июля в письме в Форин офис отметил, что срыв англо-франко-советских переговоров побудит немцев к действию. И, кроме того, срыв переговоров может:
Вынудить Советский Союз встать на путь изоляции или компромисса с Германией.66
1. Э. Вайцзеккер статс-секретаряв МИД Германии в 1938—1943 гг. 2. У. Стрэнг сотрудник МИДВеликобритании в 1933—1945 гг. 3. В. Кепплер статс-секретарь для особых поручений МИД Германии в 1938—1945 гг.
Это еще раз подтверждает, что англичане не стремились договариваться с СССР. Они только тянули переговоры, тем самым препятствуя контактам Германии и СССР. И они полностью осознавали, что в случае провала московских англо-франко-советских переговоров для Советского Союза остается либо изоляция с серьезными трудностями в Европе и на Дальнем Востоке, либо договариваться с Германией. Ситуации, в которой оказались СССР и Германия были в чем-то схожи.
СССР предлагал Германии определиться с шагами и самой проявлять инициативу в деле улучшения отношений. 29 июля В. Молотов написал Г. Астахову (135):
При улучшении экономических отношений могут улучшиться и политические отношения. В этом смысле Шнурре, вообще говоря, прав. Но только немцы могут сказать, в чем конкретно должно выразиться улучшение политических отношений. До недавнего времени немцы занимались тем, что только ругали СССР, не хотели никакого улучшения политических отношений с ним и отказывались от участия в каких-либо конференциях, где представлен СССР. Если теперь немцы искренне меняют вехи и действительно хотят улучшить политические отношения с СССР, то они обязаны сказать нам, как они представляют конкретно это улучшение. У меня был недавно Шуленбург и тоже говорил о желательности улучшения отношений, но ничего конкретного или внятного не захотел предложить. Дело зависит здесь целиком от немцев. Всякое улучшение политических отношений между двумя странами мы, конечно, приветствовали бы.
Подготовив свои предложения, немецкая сторона 2—3 августа изложила их сразу Г. Астахову в Берлине и В. Молотову в Москве. В Москве В. Шуленбург в беседе с В. Молотовым заявил (138):
Германское правительство желает улучшения отношений и представляет это себе в виде трех этапов: 1) заключение экономического соглашения; 2) улучшение отношений по линии прессы; 3) развитие культурных взаимоотношений в научной области. Все предыдущее должно служить созданию предпосылок для улучшений не только экономических, но и политических отношений между Германией и СССР путем освежения существующих или создания новых политических соглашений. Развивая указанные положения, Шуленбург отмечает, что германская сторона рассчитывает на успешное окончание экономических переговоров.
Что же касается прессы, то если германская пресса ведет себя теперь сдержанно в отношении СССР, то о советской печати этого нельзя сказать и даже в последнее время имеет место ухудшение тона советской прессы в отношении Германии.
Германия сделала конкретные предложения:
1. заключение экономического соглашения;
2. улучшение отношений по линии прессы;
3. развитие культурных взаимоотношений в научной области.
В. Шуленбург снова повторил, что антикоминтерновский пакт направлен против Великобритании, что Германия «старается ободрять Японию в ее планах против СССР». И вообще Германия намерена уважать советские интересы в Балтийском море, Прибалтике, Польше (138):
Германия намерена уважать интересы СССР в Балтийском море и не имеет намерений, противоречащих СССР в Балтийских странах. Жизненным интересам СССР в Прибалтийских странах Германия не будет мешать. Что касается германской позиции в отношении Польши, то Германия не намерена предпринимать что-либо противоречащее интересам СССР.
Германия намерена не задевать жизненных интересов СССР в Прибалтике и в Польше (немцы старались избежать занятия западных белорусских и украинских областей). Кстати именно Гитлер предложил поделить Польшу своего бывшего союзника, не оправдавшего ожиданий. На слова В. Шуленбурга В. Молотов ответил (138):
Что он согласен с тем, что надо искать эти новые пути, но в нашей памяти остались такие факты, как «антикоминтерновский пакт», поддержка Германией агрессивных шагов Японии против СССР, отрицательное отношение к участию Германии вместе с СССР в некоторых международных конференциях.
Молотов не сказал конкретных предложений, ограничившись комментариями по всем пунктам советско-германских отношений, добавив, что СССР рассчитываем на успех ведущихся в Берлине переговоров о торговом соглашении. По итогам беседы с Молотовым 4 августа Шуленбург сообщил в Берлин:
Из всего отношения Молотова было видно, что Советское правительство фактически более склонно к улучшению германосоветских отношений, но что прежнее недоверие к Германии еще не изжито. Мое общее впечатление таково, что Советское правительство в настоящее время полно решимости подписать соглашение с Англией и Францией, если они выполнят все советские пожелании. Переговоры, конечно, могли бы продолжаться еще долго, в особенности потому, что недоверие к Англии также сильно… С нашей стороны потребуются значительные усилия, чтобы заставить Советское правительство совершить поворот.67
Советский Союз предпочитал заключить соглашение с западными странами, а не с Германией. Мнение германского посла в СССР.
2 августа в Берлине Риббентроп, встречаясь с Астаховым, сказал (136):
Основная предпосылка: надо иметь уверенность, что одна сторона не станет вмешиваться во внутренние дела другой. Германское правительство не считает национал-социалистскую идеологию предметом экспорта, и если Советское правительство придерживается аналогичной точки зрения, то главное препятствие к нормализации отношений отпадает.