— Вина? - спросил Дориан, поднимая с маленького столика хрустальный графин.
— Ты знаешь ответ.
— Уверен, капля вина тебе не навредит.
— Ага, Персефона тоже думала, что несколько гранатовых зерен ей не повредят. Теперь она правит в Царстве Мертвых.
Он налил себе вина и сел на стул передо мной.
— Думаешь, править здесь будет настолько ужасно?
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Перейдем к делу, мне нужно обсудить с тобой парня по имени Эсон. Он похитил человеческую девочку...
Дориан поднял руку, прерывая меня.
— Дела подождут.
— Но я хочу вернуть ее как можно скорее...
— И я помогу тебе, обещаю. А сейчас. Один час ничего не изменит. Посиди со мной и я расскажу тебе одну историю.
— Историю? Ты серьезно?
— Дорогая Одиллия, уверяю тебя, что я всегда серьезен... э-э, ладно, это была ложь. Большую часть времени я не серьезен. Но сейчас придется. Так что устраивайся поудобнее.
Вздохнув, я ссутулилась на стуле и вынула еще один «Милки Вей». Заметив, его любопытный взгляд, я разделила его и вручила ему половинку. Кивнув в знак благодарности, он съел шоколадку запивая вином. Это смотрелось так несуразно, что почти заставило меня улыбнуться.
— Итак. Скажи-ка мне, приходилось ли тебе слышать историю Короля Шторма?
— Нет. А этот парень действительно существовал?
— Да, он самый настоящий.
— Значит, где-то существуют Земли Шторма или что-то в этом роде?
— Не совсем. Король Шторма правил огромной территорией, но название было более достойное, из-за его способности контролировать бури и погоду.
— Вполне логично.
Уголки губ Дориана слегка приподнялись.
— Мне кажется, что ты не понимаешь насколько это важно.
— Не совсем. То есть, каждый из вас обладает неким видом магии, правильно? Так почему бы не шторма?
— Ах, но чтобы управлять штормами и погодой, необходимо контролировать почти все стихии: Воду. Воздух. Огонь в молниях. Представь, каков этот король был в ярости - это было ужасающе и удивительно одновременно. Он мог низвергнуть сами небеса, чтобы сокрушить своих врагов. Немногие из нас обладают такой силой. Я прожил почти два столетия, и не встретил никого под стать ему. И попадая в ваш мир, Шторм не терял свои силы.
— А какой силой обладаешь ты? — Наверно это нужно было узнать прежде, чем оставаться с ним наедине.
— Я могу призывать и управлять материями, идущими из недр Земли: Грунт. Скалы. Магма при необходимости.
— Магма звучит круто, но остальное... ну, извини. Не впечатляет.
Золотые глаза сверкнули.
— Я могу обрушить вниз камни, из которых построен этот дворец, и в считанные секунды, оставить на его месте груду щебня.
Посмотрев на стены вокруг нас, я быстро ответила:
— Ладно, ладно. Впечатляет.
— Спасибо. Теперь продолжим. Обладая таким могуществом, Король Шторма неизбежно притягивал сторонников. В то время мы были особенно сломлены... и расколоты на мелкие королевства. Наши политические и географические границы постоянно менялись. Король Шторма пытался исправить это. Он завоевал и объединил множество мелких правителей, стремясь объединить под своим командованием весь сияющий народ. Он добился поразительных успехов.
— Он был хорошим королем? — меня невольно захватил рассказ Дориана.
— Смотря что ты имеешь в виду под словом «хороший». Конечно же, он был хорошим военачальником. Еще он был беспощадным — это ужасная, но иногда необходимая часть правления. Но с такой властью он брал что хотел, не спрашивая — неважно, сколько страданий это причиняло другим. Попавшие под его гнев, вне всякого сомнения, умирали. Если он хотел землю, то получал ее. Если хотел женщину, то получал ее. Некоторые из этих женщин почитали это за честь, а некоторые были взяты насильно. — Дориан сделал паузу, бросая на меня взгляд, одновременно напускной и сочувствующий. — Некоторые были человеческими женщинами.
Я напряглась.
— Напоминает Эсона.
— К сожалению, да.
— К сожалению? Ты сам один из джентри. У тебя тоже должна быть слабость к человеческим женщинам.
— Несомненно. У всех нас есть — это одинаково как для мужчин, так и для женщин. Вы все пахнете мускусом и сексом. Это буквально кричит о вашей способности к зачатию. И взывает к нашему самому низменному, основному инстинкту — воспроизводиться. Для тех, чьи дети появляются все реже и реже, это имеет смысл. И, да, я понимаю таких, как Король Шторма и Эсон, но, — он пожал плечами. — Я никогда не спал с женщиной, которая этого не хотела, никого не брал насильно. Даже человеческую женщину.
— Таких как ты, пожалуй, не много.
— Ошибаешься, я же говорил, что только некоторые из нас посягают на людей. Среди вас тоже есть насильники. И их тоже не большинство.
— Твоя правда. — Я откинулась на спинку стула. — Ладно, давай свою историю.
Он на секунду застыл, удивленно смотря, на меня как-будто не мог поверить, что я в чем-то уступила ему. Мне и самой с трудом в это верилось.
— Ну, хорошо. Король Шторма стремился расширить границы своего владения за пределами этого мира. Он хотел завоевать ваш мир.
— Это невозможно.
— Это не так. Многие из нас горят сильным желанием вернуться на нашу родину; некоторых это толкнуло на самые отчаянные поступки. Поэтому он получил мощную поддержку — целые армии, готовые на все ради осуществления этой мечты. Его силы бы хватило, чтобы завоевать вас. Он запланировал военное вторжение на день Самайна, с участием только сияющих и духов.
— И что произошло? Очевидно ведь, что ничего не вышло.
Облокотившись на ручку трона, Дориан снова положил подбородок на ладонь. Его роскошные волосы струились вдоль лица, как поток расплавленной меди.
— Сейчас расскажу. Но сначала я хотел бы узнать твое мнение обо всем этом. Что ты думаешь о его замысле, в свете своих громких слов о завоевателях. И должны ли порабощенные безропотно принимать свою судьбу? Вот если бы мы победили в честной войне, приняла бы ты это также легко, как посоветовала нам?
— Ненавижу такие вопросы.
Дориан только улыбнулся. И я попробовала ответить:
— Ну, это с какой стороны посмотреть, у слова «принять» много значений. Если предположить, что кто-то уничтожил нашу армию и всю инфраструктуру... да, думаю, в какой-то степени мне бы пришлось это принять. Понравилось бы мне это? Смирилась бы я с этим? Наверняка, нет. Я бы не переставала бороться, чтобы отыскать способы изменить ситуацию.
— Тогда, ты возможно понимаешь, наше отношение к тому миру, в котором ты живешь.
— Да, но...почему бы не оставить все, как есть? Здешний мир такой прекрасный.
— Ты сама себе противоречишь.
— А если следовать твоей логике, то получается, что у нас вообще нет своего мира. Мы лишь оккупировали ваш старый.
— Для тебя это что-то меняет?
Я наблюдала за мерцающим пламенем одного из факелов.
— Нет. Наверное, нет. Не знаю. — Ему удалось вызвать у меня сочувствие к джентри, и мне это совсем не нравилось. Я снова посмотрела на него. — Что произошло дальше? Стоит ли мне открыть охоту на этого Короля Шторма?
— Увы, нет. Он уже мертв. — Дориан мгновение разглядывал меня, и я никак не могла понять, почему он медлит. — Его убил Роланд Маркэм.
Я подскочила.
— Что?
— Ты не знала об этом.
— Нет, конечно не знала. Я даже не слышала ни о каком Короле Шторма до сегодняшней ночи.
Мой ответ на мгновение вернул задумчивому Дориану его привычную шутливость.
— Ты меня удивляешь. Смерть Короля Шторма должна была стать наибольшим достижением в карьере Роланда Маркэма. Как же ты могла не знать об этом? Разве он не твой отец?
— Мой отчим. Но он был моим наставником. — Я прокрутила в голове всю информацию. — Я не знаю, почему он никогда мне об этом не рассказывал. Когда он убил его?
— Ммм… тринадцать лет назад. Может быть четырнадцать.
Примерно в это время Роланд начал обучать меня. Совпадение? Или же угроза вторжения Иномирцев испугала его настолько, что он пошел против желаний моей матери?
Я ничего не ответила, и Дориан продолжил:
— Так что, не удивительно, что у Роланда Маркэма, здесь сложилась определенная репутация. Но до меня доходили слухи, что ты со своими убийствами, уже превзошла его.
— Вот только не надо делать из меня этакого кровожадного монстра.
— Предубеждение работает в обоих направлениях.
— Согласна, но ведь на самом деле всё не так. В большинстве случаев, я просто возвращаю их сюда.
— Все равно, совершенных тобой убийств достаточно, чтоб большинство гостей в главном зале боялись тебя
— Ты же не поэтому рассказал мне эту историю.
— Верно, - он налил еще стакан вина. — Ты храбрая, Евгения Маркэм, смелая, сильная и красивая. Но твоя точка зрения на Иной Мир неверная. Тебе не понять нас. Мы не бесчинствуем как вы, потому что это озлобляет нашу природу. У всех наших поступков есть свои мотивы.
— Так же, как у меня есть причины поступать подобным образом. Я убиваю, не ради удовольствия.
— Да, я уже догадался, и понял твою точку зрения. Ты выбрала себе занятие из преданности к своему народу. Ты хочешь, защищать их и наблюдать за тем как их жизнь становится лучше.
— И сейчас ты скажешь, что делаешь то же самое.
Дориан рассмеялся, звук был богатый и мелодичный.
— Что это, Евгения, неужели мы только что, на мгновение, пришли к взаимопониманию?
— Ты перестал называть меня Одиллией, — заметила я, уклоняясь от вопроса.
— Мы наедине. В этом нет никакого смысла.
— Понятно. А когда Король Шторма собирал армию и соратников... ты был в их числе?
Беззаботность Дориана испарилась.
— Да. Был. Одним из ближайших союзников, вообще-то.
— Если бы тебе выпал такой шанс, ты бы снова пошел с ним?
— Не раздумывая. Я бы отдал что угодно, чтобы увидеть свершение его планов. После его смерти появилось огромное количество пророчеств и предзнаменований, которые могут исполнится в будущем. Я внимательно слежу за всеми ними.