— Эй, Доссия, толстобрюхая жаба, пришел твой конец. Выходи и сражайся, как честный воин, ты червяк, или я выкурю тебя оттуда. Я сожгу тебя заживо вместе со всеми, с мужчинами, женщинами, детьми, собаками, крысами, голубями, которые находятся там с тобой. Выходи и дерись, ты, грязный подонок — или оставайся там и я поджарю тебя, как свинью на вертеле!
Изнутри раздался выстрел, и пуля отскочила от булыжника у самых ног Капо. Он взмахнул своим окровавленным мечом, и в ответ прозвучал залп из наших ружей. Пули со свистом ударялись в каменные стены, застревали в обшивке двери, залетали в окна. Когда огонь прекратился, мы услышали дикие крики, доносящиеся из здания.
— Последнее предупреждение! — выкрикнул Капо Димон. — Я не воюю с женщинами и теми солдатами, которые сдаются. Сложите оружие и вы будете свободны. Будете сопротивляться — и сгорите заживо. Мне не нужен никто больше, только эта свинья, Доссия. Ты слышишь это, Доссия, мерзкая тварь, свинья, гадина…
И все в том же духе, так он увлекся. Факел потрескивал и дымился в его руке, а внутри здания по-прежнему слышалась приглушенная возня и крики.
Вдруг дверь распахнулась, и Капо Доссия скатился вниз по ступенькам. Он был бос и полуодет — но держал в руках меч. При виде своего врага Капо Димон совсем потерял то немногое самообладание, которое у него еще оставалось. Он зарычал от ярости и бросился вперед. Доссия вскочил на ноги, лицо его было все в крови, и поднял меч для защиты. Это было незабываемое зрелище — и каждый наслаждался им. Наступило никем не объявленное перемирие, когда оба лидера вступили в бой.
Солдаты опустили оружие, а в окнах над их головами показались любопытные лица. Я тоже вылез из водительского кресла и встал на передок машины, где мне были прекрасно видны оба бойца.
Они стоили друг друга — не превосходя один другого ни в гневе, ни в ловкости. Меч Димона с силой обрушился на поднятый клинок Доссии. Он ловко отпарировал и сделал бросок — но Димон вовремя отступил назад. Вслед за этим последовали непрерывные удары сталью о сталь, перемежающиеся громкими проклятиями. Они крутились на булыжной мостовой, размахивая мечами, будто от этого зависели их жизни. Хотя, конечно, зависели. Это было довольно примитивное бряцание оружием, выпад — ответный удар, но в нем присутствовало столько энергии.
Раздался крик — Димон первым пустил кровь своему врагу, и рубашка вокруг раны на боку у Доссии быстро промокла. Это было начало конца.
Димон был сильнее и свирепее и наиболее близок к победе. Если Доссия и впрямь пьянствовал все это время, как нам сказали, то можно считать, что он так же яростно боролся с похмельем, как и со своим врагом. Димон теснил его все больше и больше, безжалостно атакуя и преследуя по всему двору. Пока он наконец не был прижат к стене, и ему некуда было дальше отступать. Димон прорвался через оборонительную стойку противника и двинул ему в челюсть рукояткой своего меча — затем выбил оружие у него из рук резким ударом стального клинка. Все его планы относительно садистской расправы улетучились в пылу сражения. Он размахнулся — и рубанул что было сил.
Ничего привлекательного в том, как острый клинок перерезал горло Капо Доссии, не было. Меня стошнило, и я отвернулся. В тот самый момент огромная тень закрыла солнце.
Люди один за одним поднимали головы вверх — и вокруг стали раздаваться изумленные вздохи. Я тоже посмотрел вверх. Но в отличие от всех остальных, я точно знал, что вижу перед собой. Необъятная, сверкающая на солнце модель космического корабля класса Д на воздушной подушке. Массивная громадина проплывала над двором легко, словно птичье перышко. И, как видно, собирается остановиться. Наконец она зависла над нашими головами, тая в себе неизведанную опасность.
Я повернулся и бросился к приборам. Но скрываться было уже поздно, да и некуда. Я полез в отсек для батарей, когда из корабля выпали первые серебристые шары. Я с ужасом поглядел на них — затем глубоко вздохнул и задержал дыхание, открывая дверцу отсека и запуская туда руку. Вытащив оттуда кожаную сумку, я снова уселся на водительское кресло.
Вокруг меня на мостовую падали шары и, ударяясь о камни, разбивались, выпуская содержащийся в них газ. Я пристроил сумку на коленях и увидел, что один из солдат согнулся пополам и рухнул на землю. Я с трудом застегнул ремень безопасности трясущимися пальцами, когда Капо Димон зашатался и свалился на мертвое тело своего врага. В ноздри мне ударил обжигающий воздух, тогда как я запихнул сумку под ремень, плотно затянув его на спине. Это было все, что я мог сделать.
Легкие вдруг пронзила острая боль, и я в последний раз окинул взглядом двор замка. У меня было очень сильное чувство, что я вижу этот кусочек безумного мира Спиовенте в последний раз.
— Скатертью дорога! — крикнул я молчаливой громадине, выпуская воздух из легких. Затем вдохнул снова…
Я был в сознании, я это сразу понял. Я чувствовал под собой что-то мягкое, и в мои закрытые веки бил откуда-то сверху яркий свет. Я побоялся их открыть — вспомнив все разрушающую головную боль, сопровождавшую последнюю газовую атаку. При одной мысли об этом я съежился от страха и чуть повернул голову. И ничего не почувствовал. Ободренный этим маленьким экспериментом, я приоткрыл один глаз. Опять ничего. Я сощурился от яркого света, но боли не было, совершенно никакой боли.
— Наверное, другой газ, спасибо большое, — сказал я, обращаясь неизвестно к кому и широко открывая глаза.
Небольшая комната, вогнутые металлические стены, узкая кровать подо мной. Даже если космический корабль не был бы последним, что я видел перед тем, как упасть в обморок, я все равно бы смог определить, где нахожусь. Значит, они взяли меня на борт. Но где же все мои гроуты? Я быстро огляделся, но их, конечно же, нигде не было. От резких движений в голове моей что-то зашумело, и я упал на кровать и громко застонал от жалости к себе.
— Выпей вот это. Чтобы уничтожить побочные явления газа.
Я вновь открыл глаза и посмотрел на большого человека, который как раз закрывал за собой дверь. На нем было нечто подобное униформе со множеством золотых пуговиц и нашивок, напоминающее военную.
Он протягивал мне пластиковую мензурку, которую я робко взял в руки и пригубил.
— У нас было достаточно времени, чтобы отравить тебя или убить, пока ты находился без сознания, — сказал он. Логично. Я проглотил горькую жидкость и сразу почувствовал себя лучше.
— Вы украли мои деньги, — выпалил я, не успел он рта раскрыть.
— Твои деньги в целости и сохранности…
— Они будут в сохранности только в том случае, когда я буду держать их в руках. Как это было, когда вы нашли меня, привязанные к моему телу. Кто бы ни был тот, кто их взял — он вор.
— Только не надо говорить мне о воровстве! — оборвал он. — Ты и сам их, должно быть, украл.
— Докажи! А я говорю, что я заработал их честным и тяжелым трудом и не желаю, чтобы их употребили для какого-нибудь фонда помощи вдовам погибших в звездных войнах…
— Ну хватит. Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать с тобой вопрос о твоих несчастных гроутах. Они будут сданы на хранение в Галактический Банк…
— По какому курсу обмена? И какие проценты мне по нему пойдут?
Было видно, что он рассердился.
— Ну все. Ты находишься в весьма затруднительном положении — и должен многое объяснить. Профессор Люстиг сказал мне, что тебя зовут Джим. Как твое полное имя и откуда ты прибыл?
— Меня зовут Джим Никсон и прибыл я с Вении.
— Мы не сдвинемся с места, если ты будешь продолжать врать. Тебя зовут Джимми ди Гриз, ты был осужден, но сбежал из тюрьмы с планеты Бит О'Хэвен.
Вот это да, можете себе представить, я чуть не обалдел от подобной информированности. Кто бы ни был этот парень, но он славно поработал, чтобы это узнать. Теперь было ясно, что игра в любительской команде профессора окончена. Они привлекли к этому делу профессионалов. И он послал мне крученый мяч, чтобы сразу сбить меня с ног, заставить занервничать и разговориться. Но у них ничего не вышло со мной.
Я мысленно нажал на газ, сел на кровати, глядя ему прямо в глаза, и спокойно проговорил:
— Нас не представили друг другу.
Его гнев тут же исчез, и он стал таким же спокойным, как и я.
Он повернулся, нажал какую-то кнопку на стене, после чего она раскрылась и из нее появился металлический стул. Он сел, скрестив ноги.
— Капитан Варод из Космического флота Лиги. Специализируюсь на последствиях военных действий в масштабе вселенной. Теперь ты готов отвечать на вопросы?
— Да — если мы будем делать это по очереди. Где мы находимся?
— На расстоянии тринадцати световых лет от Спиовенте, думаю, что ты рад будешь это услышать.
— Я рад.
— Моя очередь. Как ты попал на ту планету?
— На борту венийского грузового корабля, который снабжал оружием поверженного Капо Доссия.
Это сразу привлекло его внимание. Он наклонился вперед, заговорив с большим энтузиазмом.
— Кто был капитаном корабля?
— Не твоя очередь. Что вы собираетесь со мной делать?
— Ты сбежавший преступник и вернешься на Бит О'Хэвен досиживать свой срок.
— Неужели? — вымученно улыбнулся я. — Ну что ж, теперь я готов ответить на твой вопрос — только вот беда, я совершенно забыл имя капитана. Вы собираетесь меня пытать?
— Не дури, Джим. Ты находишься в незавидном положении. Будь умницей, и я сделаю для тебя все, что в моих силах.
— Хорошо. Я вспомню имя капитана, вы высаживаете меня на нейтральной планете, я называю его и будем считать, что мы квиты.
— Это невозможно. Мы уже доложили о тебе, к тому же я офицер, слуга закона. Я обязан вернуть тебя на Бит О'Хэвен.
— Спасибо. У меня наступила временная потеря памяти. Но прежде чем уйти, скажи, что произойдет со Спиовенте?
Он сидел на стуле и совсем не собирался уходить.
— Первое, что произойдет, это конец опасной интервенции профессора Люстига. Мы были вынуждены это сделать под давлением Межгалактической Ассоциации Прикладной Социоэкономики. Им удалось уговорить некоторые солидные фонды помочь им в претворении в жизнь своих теорий. Множество планет субсидировали из замыслы, и было легче дать им волю и возможность опростоволоситься, чем уговорить остановиться.