— Как ты можешь, мама? — я просто поражаюсь, — Я — мировая звезда, мультимиллионер, меня нельзя за уши драть!
Мама не спорит, она берёт меня пальцами за мочку и слегка тянет вниз. Мне не больно, но я тут же строю плаксивую обиженную мордочку.
— Иди-ка ты спать, мультизвезда.
29 марта, время 10:42.
Закончилась скучная и тягомотная часть совещания — отчётно-финансовая. Народ потянулся из кабинета: ЮСон, КиХо, моя ЁнЭ, человек Чо СуМана. Сверяли и уточняли приход и получение денег, мои доходы складывались из трёх частей: некоторые шли напрямую, часть через агентство, часть через «Sony Music».
ЁнЭ уходит в прекрасном настроении, сегодня утром я перечислила ей две тысячи долларов ещё за японский контракт с телевидением. Там выходило меньше, но я округлила. И общую зарплату подняла до двух миллионов вон. Как кончится обучение в агентстве, проверю её и подниму до трёх. От СанХёна мы так и не дождались повышения. Сначала он заболел, как выздоровел, я уходить собралась.
— Получено официальное извещение из американской академии звукозаписи, ЮнМи-ян, — радует меня СанХён интересными новостями, — Церемония награждения окончательно утверждена на 5 апреля, проходить будет в Майами, штат Флорида. На твоё имя пришло официальное приглашение.
Этот шум в своё время мимо меня прошёл. Готовилась к французскому турне, и меня старались не трогать. Насколько помню по случайным разговорам, в Бостоне, где планировалась церемония, на стадионе во время бейсбольного матча теракт случился. Шестеро погибших, пара десятков пострадавших, ФБР землю рыла. Кого-то даже нашли и вроде посадили на сколько-то там сотен лет.
— Пятого, так пятого, — особого энтузиазма не проявляю, приятный рабочий момент, не более.
— Дополнительно ко всем прочим тебя включили в номинацию «самый результативный автор». И эта награда у тебя, считай, уже в кармане. Нет у тебя конкурентов по числу композиций.
Слушаю его почти равнодушно, остыла я к этому Грэмми и ко всем прочим наградам. Ложка дорога к обеду, сейчас мне эти почётные грамоты от американского министерства культуры (условно говоря) ни на какое место не упали. Регистрация факта моего признания публикой, которое и так есть. Та медалька, которой меня лишил корейский минкульт из-за истории с кошельком, сыграла бы тогда гораздо большую роль для меня, нежели сейчас награда на мировом уровне. Да и не могу я радоваться несколько месяцев подряд. Когда в первый раз сказали, вот тогда я была счастлива. Сейчас — дежурная радость, вроде «О, сегодня на обед мои любимые отбивные!».
Сегодня меня намного острее волнует ситуация с ЧжуВоном. Машинально облизываю мгновенно пересохшие губы… так, все мысли о нём — вон! Ладно, я девица, судя по воспоминаниям Юркина, парням приходится намного хуже. Девушки обычно в любви горят спокойнее парней. И ночь я проспала спокойно. Почти.
— Что планируешь делать дальше, ЮнМи-ян?
— Есть предложения? — по интонации вопроса чувствую, что есть.
— Могу предложить стать акционером FAN. Акций много дать не могу, процента полтора-два, но зная тебя, предположу, что через год-два у тебя будет десять.
— Войти в совладельцы, получить возможность влиять на политику…
— И в каких-то направлениях определять, — поправляет СанХён.
Я его понимаю. Обязан он был такое предложение сделать. Догадывается, что не соглашусь, но догадываться и знать — разные вещи.
— Предлагаете мне надёжность, стабильность, уверенность в завтрашнем дне?
— Да, — не спорит СанХён.
— Саджанним, с благодарностью за внимание ко мне, тем не менее, предложение отклоняю. Мне сейчас скорость и мобильность намного важнее стабильности и надёжности. Соглашусь только на полное владение, но на это вы уже не пойдёте.
На последних словах улыбаюсь, СанХён поддерживает мою улыбку. Отказ его, по видимости, не огорчает.
— Не пойду, ЮнМи-ян. Здесь ты права. Что будем делать с «Короной»?
— С ними надо поговорить, я хотела бы, чтобы вы их отпустили, саджанним. Прямо сейчас, — не скрываю своих намерений. Ни к чему.
— Как скажешь, ЮнМи-ян, — СанХён покладист на удивление. Укусил его сегодня кто-то?
— Поговори с девочками. Как только они захотят, тут же расторгнем контракт.
— Слово?
— Да, даю слово, — СанХён лучится благожелательностью. Убейте меня медленно, не пойму, в чём подвох. Мой-то сейчас будет!
— После этого я хочу провернуть с ними один проект. С вашей помощью, саджанним, если вы не откажете. Предполагается госзаказ. Сумма, которую буду просить — три миллиарда вон. Но на сколько сговоримся, не знаю.
— Что за проект? — СанХёну сразу вынь да положи конкретику.
— Короткометражный фильм, саджанним. Для армии, с целью пропаганды военной службы и всё такое. Они давно просили.
Только теперь начинаются обычные треш и сатания. Бодание рогами за свой кровный прОцент.
— Половина — агентству, — с первых слов СанХён обозначает рубежи.
Так. Непробиваемый покерфейс и вперёд. На самом деле, мы оба уже знаем, что сойдёмся где-то на тридцати процентах. Именно такова красная цена услуг агентства. Но мне нужно кое-что ещё. Обойти его на повороте.
— Это слишком много, саджанним. Не забывайте, что участвующая там «Корона» уже моя, и я могу выбрать любое другое агентство.
— Любое другое агентство будет хуже, — улыбается СанХён, — Я так понимаю, за нами — стафф, кинооператоры и съёмка, звукорежиссёры, киномонтаж, оформление видео.
— Правильно понимаете. За мной — идея, договорённости с правительственными органами, музыка, аранжировка, режиссура, сценарий, продюсерство, массовка. Моё личное участие со счетов не сбрасывайте, — я загибаю пальцы, всего их загнутых набирается девять.
СанХён посчитал свои козыри, их пять.
— Пусть сорок процентов у нас, — он делает первую, пока первую уступку.
— Саджанним, я не упомянула армию, так что у вас позиция в два раза слабее. Участие армии, вы же не будете спорить, плюс в мою пользу? А оформление видео, это что? Снаряжение видео титрами? Слабо. Отнесите это к киномонтажу. Так что у вас четыре, а у меня десять.
СанХён согласился на тридцать процентов, но сторговал минимум в девятьсот миллионов вон. Нахал! Что я и показываю всем лицом. Сумма в три миллиарда (вон) гипотетическая. Один путь понятен, буду просить четыре или пять. Но в правительстве жуткие скаредники сидят, могут и ниже трёх срезать. Делюсь опасениями с СанХёном.
— Твоя идея — твои риски, — соглашается он и улыбается.
— Тогда продукт находится в моей полной собственности, саджанним, — ставлю последнее условие. Как бы компенсация за свою полную ответственность за риски. На самом деле, из-за этого условия весь сыр-бор, но знать этого СанХёну не надо.
— Не моё дело вообще, — открещивается СанХён, и я начинаю подозревать, что он меня обштопал, — Ты же фактически нас нанимаешь. Обычная практика, что права собственности принадлежат тому, кто выдвинул идею.
Интересно, а чего я тогда пыжилась? Пока пытаюсь собрать мысли в кучу, у СанХёна звонит телефон. Ему что-то говорят, и он почему-то бросает быстрый взгляд на меня.
— Да, пропустите, конечно.
— Я сейчас дам задание составить договор, а ты можешь идти. Время обеда, приехала машина с обедом от твоей мамы.
У-п-с-с-с! У входа в общежитие меня перехватывает ЧжуВон. Какой-то чересчур радостный. Такой сияющий, что захотелось накормить его лимоном. Политым уксусом. Желание это исчезает куда-то, когда он нахально притискивает меня к себе. В полузахват, одной рукой размахивает какой-то папкой.
— Поехали, Юна, срочное дело!
— А здесь нельзя решить? И обед…
— До обеда ещё четверть часа, не умрёшь. Нет, здесь не выйдет.
Слышу лёгкий смешок, рядом пробегает кто-то из коронок.
Как всегда в зоне ближе метра, воля ощутимо слабеет. Раньше как-то справлялась, сейчас почему-то не могу. Не успеваю опомниться, как уже перебираю ногами, торопясь за ЧжуВоном, волокущим меня за руку.
По инерции и попутно с целью прийти в себя пытаюсь обдумать итоги переговоров с СанХёном. Интересно, чего я упиралась? Надо было с ЁнЭ посоветоваться, она сейчас, возможно, намного больше меня понимает. Если развить тему дальше, то форма госзаказа предполагает, что в итоге владельцем будет армия или, бери шире, правительство. Тут надо думать. Мне это не подходит абсолютно! С другой стороны, государственным органам нельзя заниматься коммерческой деятельностью. И вот тут даже не лазейка, а изрядные ворота, в которые я въеду с помпой и комфортом.
На улице ЧжуВон отпускает мою руку, машинально её растираю, ну и ручища у него! Он старается быть бережным, но это осторожность стальных тисков, зажимающих вашу лапку.
Мы стоим перед машиной. Нашим/моим минивэном. Хм-м, парниша перехватил доставку обеда, получив предлог войти в агентство. Это он СанХёну звонил?
Погода стоит тёплая, соответствует нежаркому летнему дню в средней полосе России. Поэтому я в стандартном деловом дресс-коде, туфли на лёгкий носок, твидовая юбка, такой же жакет. Голоногая я сегодня, соблазнять никого не планировала, — коварный пацак не предупредил, что умыкнёт меня, — и утепляться ни к чему.
— Садись, — ЧжуВон распахивает передо мной дверцу.
— А мы куда? И зачем? — наконец-то прихожу в себя и пытаюсь хоть как-то управлять событиями.
— Всё узнаешь.
Не получилось уцепиться за штурвал, ну и ладненько. Меньше хлопот и больше возможностей капать на мозги. Тому, кто за штурвалом, хи-хи-хи…
Глава 20Это вопрос репутации
ЧжуВон действует молча и неотвратимо. В машине сидит ещё какой-то субъект. Довольно невзрачный, здороваемся. Представляется адвокатом Ли. Адвокат, так адвокат, Ли так Ли.
Мне понравилось, что ЧжуВон открыл передо мной дверь, потом закрыл. Молодец, одобряю. Мужчины относятся к животным, поддающимся дрессировке.
Так-так, ЧжуВон идёт в решительную атаку. Решил, что хватит рассусоливать, и тащит свою девушку в берлогу. Кстати, куда он меня везёт? И зачем? Не могу сообразить…