Тихонов слегка опустил голову, обдумывая ситуацию. Но затем спросил:
— Есть какие-то планы по устранению данной проблемы? Я так понимаю, действующий корабль противника на орбите вполне может отправить сигнал на их родину или куда-то ещё?
— Да, господин президент. Это не исключено. Но аналитики полагают, что сигнал о нашем местоположении ушёл намного раньше, когда они только появились здесь. Поэтому не имеет смысла уничтожать корабль сейчас. Совместно с военными штабами других стран разрабатывается план по захвату подающего признаки жизни корабля. Нам нужно как можно больше информации о них, чтобы подготовиться к следующей атаке.
Грачёв замолк, и Тихонов задал следующий вопрос:
— Вы считаете, что следующая попытка вторжения неизбежна?
— Да, господин президент.
— И как скоро это произойдёт?
— Это нам не известно. Мы ничего не знаем о технических возможностях противника: будет ли сигнал идти годы или он уже принят. Но аналитики склоняются к тому, что раз у них есть возможность межзвёздных путешествий, то и связь должна быть столь же продвинутой. Поэтому я не могу сказать, когда это произойдёт: через месяц, а может, через год или пять.
Тихонов отвернулся от выступающего и окинул сидящих пристальным взглядом, затем снова обратился к Грачёву:
— Спасибо, Николай Сергеевич. Да, кстати, насчёт уничтоженного корабля. Дмитрий Сергеевич, — обратился Тихонов к директору НКА, — у нас есть возможность добраться до него? И какая у нас сейчас ситуация в дальнем космосе?
Ерёменко поднялся и с места вызвал на большом экране карту Солнечной системы. Немного поиграв с масштабом и установив вид, перпендикулярный эклиптике, он заговорил:
— О потери связи с международной базой на Марсе вы уже знаете. Судьба базы неизвестна. Также на орбите Марса остался аппарат пришельцев, который отделился от их группы. Он и уничтожил всё, что находилось на орбите. Пока что по этому вопросу мне нечего добавить. Сейчас в нашем распоряжении шесть Транспортно-Энергетических Модулей, полностью функциональных и находящихся на различных стадиях выполнения своих миссий. Два из них находятся в системе Сатурна. Один на пути к Венере, один находится на орбите Юпитера. И ещё два в главном поясе астероидов, — по мере того, как Ерёменко называл аппараты, их траектории подсвечивались на карте. — 12 ТЭМ были уничтожены на орбите Земли. Они ожидали полезную нагрузку для транспортировки. ТЭМ 34 выполняет доставку научной станции на астероид Психея, — на экране появилась пульсирующая точка, от которой протянулась кривая траектория к Марсу. — Этот модуль находится ближе всех от Марса, поэтому было принято решение прервать миссию и направить его по траектории сближения с Марсом, — Ерёменко сделал паузу и посмотрел на президента. Тот кивнул, одобряя его решение. — Оборудование научной станции позволит разглядеть происходящее там с безопасного расстояния. Время в пути — одна неделя, плюс-минус день. ТЭМ 29 из системы Сатурна направлен к месту гибели первого корабля. Расчётное время в пути — четыре месяца. Его полезная нагрузка также имеет специальную аппаратуру, которая позволит рассмотреть всё в подробностях. Все остальные ТЭМ направлены к Земле. Есть несколько вариантов использовать их для расчистки орбит. Остальные АМС и станции в нынешней ситуации ничем не могут нам помочь. Самый острый вопрос сейчас — это снабжение научной базы на Луне. Однозначного решения по данной проблеме пока нет. Но мы над этим работаем, — Ерёменко закончил и сел на своё место.
— Хорошо. Спасибо, Николай Сергеевич, — Тихонов положил руки на стол и сцепил их в замок. Затем обвёл всех присутствующих усталым взглядом. — Думаю, все согласятся с тем, что ситуация нерадужная. И я склонен согласиться с генералом Грачёвым, что нам просто повезло. Мы вовремя заметили вторжение и смогли подготовиться. Их технологии превосходят наши на порядок. И нам придётся с этим что-то делать, — президент ненадолго замолчал, обдумывая дальнейшие слова. — Как бы там ни было, сейчас основная задача — спасти как можно больше людей. Восстановить всё, что было разрушено. И для этого мы должны действовать как единый организм, — президент сделал небольшую паузу и продолжил: — Господа, похоже, дни мирной жизни закончились. И нам нужно переводить экономику на военные рельсы, — ошарашил Тихонов присутствующих. — Жду от всех служб планов на этот счёт. В первую очередь должны финансироваться производство военной техники, новых военных разработок, космос и прочее, что может помочь нам выстоять в предстоящем аду. Через неделю соберёмся ещё раз и обсудим предварительные наброски нового бюджета.
Далее на совещании обсуждались технические моменты взаимодействия. И итогом стало создание Единого Координационного Центра, направляющего деятельность всех сил для скорейшего разрешения кризиса на Дальнем Востоке.
Я смотрел в иллюминатор, пролетая над Уральскими горами, и размышлял о том, что произошло. После того как мы не смогли подобраться к инопланетному кораблю, я решил возвращаться к месту падения обломков. Воспоминания всплывали урывками.
Повсюду части разрушенных строений, пожары и черный дым. Он поднимался высоко в небо, где собирался в огромную тёмную тучу. Очень много людей. Вот маленькая девочка бродит среди руин в одном сандалике, прижимая плюшевого мишку к груди. Вот обезумевший отец голыми руками пытается раскопать развалины одного из домов. Его руки превратились в кровавые культи. Старик, несущий на руках своего внука — уже мёртвого. Калейдоскоп лиц людей, выживших в этой ужасной катастрофе и потерявших самое дорогое. У кого-то в глазах плескалась ненависть, у кого-то отчаянье, а у кого-то безумие. Мы пытались им помочь, но нас было мало, а их так много. Но мы не опускали руки и делали всё возможное.
Вот перед глазами появилось лицо Полины. Она кружилась в своём любимом платье и смеялась, смешно подёргивая носиком. Внезапно на меня накатила такая ярость, чистая и незамутнённая.
— Нет. Такого я больше не допущу. Сделаю всё, что в моих силах, и даже больше, — проговорил я одними губами, и мне сразу стало легче.
Пока мы разбирали завалы, постепенно начали прибывать войска и силы МЧС и тут же подключались к работе. А через месяц меня нашёл штабной лейтенант и вручил письмо. В нём говорилось, что мне нужно прибыть в Москву для награждения и урегулирования всех вопросов. И пока я лечу на самолёте, нужно продумать, что делать дальше. Я отключился от тела и вошёл в свой виртуальный мир.
Итак, начнём с самого начала. Пришельцы вынырнули на окраине Солнечной системы. Значит, технология перемещения между звёздными системами реальна. Я потянулся в мировую сеть и начал качать всю доступную информацию по данной теме. Материала оказалось очень много. Но в основном все передовые теории сводились к многомерности пространства. И если двигаться в большем количестве измерений, то можно сократить путь. Мне понравился термин «Гиперпространство». Тогда наше обычное пространство является «Гиперплоскостью». Я создал тег «Гиперпространство» и все найденные материалы сохранил под ним.
Идём дальше. Вторгшиеся корабли не стали прыгать через гиперпространство сразу к Земле, а предпочли реактивный способ перемещения. А это наводит на мысль, что внутри звёздной системы прыгать нельзя или это очень трудно сделать. Единственной причиной этого может быть Солнце. Значит, либо процессы на Солнце, либо большая гравитация мешают этому. Что ж, хорошо. Враги не смогут появиться сразу возле Земли и застать нас врасплох. Только вот отслеживать появление вражеских кораблей на окраине Солнечной системы — задача нетривиальная. Уж очень большие расстояния. Я сделал себе пометку: подумать над системой контроля пространства.
Количество инопланетных рас неизвестно. Инцидент говорит о существовании как минимум двух либо двух фракций внутри одной расы. Это, конечно, мало чем поможет. Попасть бы на тот корабль, что остался там. Это может пролить свет и на технологию гиперпространственного прыжка. И снова пометка: найти способ добраться до уничтоженного корабля.
Столкнувшись с противником на Земле, я не обнаружил каких-либо признаков существования биологического вида пришельцев. Только машины, и не такие роботы с элементами живых тканей, как у меня, а чистой воды техника. Это говорит о том, что на вторгшихся кораблях вообще не было живых организмов или они погибли на орбите, а малый корабль совершил посадку в автономном режиме. Или ещё более фантастическая версия — это и были представители расы. Здесь всё неоднозначно.
Что касается их технологий, то в космосе, конечно, они превосходят нас на порядок, но, так сказать, в ближнем бою их уже можно бить. И это показала практика. Очередная пометка по данной теме. Хотя, конечно, они показались мне странными. Я успел осмотреть то, что смог собрать с поля боя. Отсутствие разведки, узкий сектор сканирования, примитивная тактика боя наводят на мысль, что те роботы, с которыми мне пришлось столкнуться, совсем не предназначены для сражений на открытой местности, скорее созданы для боя в узких коридорах станций или кораблей, возможно, пещер.
Вывод из всего этого следующий. Нужно как можно быстрее выбираться в космос. На планете у нас просто нет шансов. Да, мы можем потягаться с ними в полевых сражениях. Но я уверен, что у них есть специальные корабли для бомбардировки с орбиты. И если такие корабли появятся над Землёй, то у нас просто не будет шанса встретиться с ними в бою. Разве только с камнями и палками. Если обширное освоение нашей Солнечной системы не даст человечеству победу, то можно хотя бы спрятать часть людей. Для сохранения человечества как вида. Очередная пометка.
Пока я занимался разбором завалов, большинство руководителей мира собрались на заседании ООН. После долгих переговоров и консультаций было принято решение создать Единый Планетарный Штаб Обороны Земли. Но я не верил, что этот орган действительно объединит усилия всех стран. Политические амбиции элит различных стран сведут все потуги к говорильне без каких-либо действий и перетаскиванию одеяла на себя. Для объединения нужна независимая надструктура, которая будет заниматься сохранением людей как вида, а не отдельных её представителей. Я решил идти именно по этому пути.