Приблизившись к пляжу, я замедлилась ровно настолько, чтобы успеть скинуть кеды и сунуть в один из них телефон и ключи, подбежала к воде и нырнула, застонав от удовольствия, когда разгоряченная кожа почувствовала прохладу.
Я выплыла на поверхность и глубоко вдохнула, потом погрузилась до подбородка. Мокрые волосы расплывались вокруг, как водоросли. Я надеялась обрести покой, но нерастраченная энергия внутри все еще пожирала меня. Следуя своему инстинкту, я призвала огонь пробудиться и наблюдала, как он проявился сквозь ткань. Камни, песок и водоросли вокруг засветились, и стайки рыбок метнулись прочь. Боль, как обычно, присутствовала, но я уже стала к ней привыкать.
Я начала экспериментировать. Поднимала огонь к груди и сердцу. Ощущение сильного жара сопровождало свечение, куда бы оно ни двигалось. Я отправила огонь в правую руку, в ладонь и кончики пальцев, оставаясь под водой. Тени от камней на морском дне двигались вместе со светом.
Потом я высунула руку перед собой, направив ладонь к океану. Красно-белое свечение выстрелило из моей ладони, и вдаль полетел огненный шар.
Неужели я только что создала что-то вроде шаровой молнии?
От этой мысли я то ли засмеялась, то ли всхлипнула. Я стреляю огненными шарами.
Я наблюдала в изумлении, как вода возле моей ладони забурлила на секунду, потом все стихло. Рука и ладонь пульсировали от жара, это было одновременно больно и приятно. Я отпустила свечение из правой руки, и оно без моего участия вернулось назад в тело.
Выходит ли огонь из обеих рук? Появится ли он из поврежденной ладони? Я выставила левую ладонь перед лицом. С намокшей повязки капала вода. Кровь выступила полумесяцем. Я пошевелила пальцами, и порез заныл от попавшей в него соленой воды. Глубоко вдохнув, я отправила огонь в левую ладонь.
Повязка задымилась, потом высохла и завилась по краям. Я стиснула зубы, когда порез на ладони заныл сильнее, но инстинкт подсказывал мне не останавливаться. Я добавила жару. Повязка загорелась. Я изумленно наблюдала, как кусочки пепла падают в воду. Боль от раны мгновенно стихла.
Позволив огню вернуться в туловище, я осмотрела левую ладонь. Порез возле внешнего края полностью зажил. Белый шрам в форме полумесяца выглядел, словно ему года четыре, а не четыре дня. Нежно-розовая кожа окаймляла шрам, словно старая просто растворилась.
Я открыла рот от изумления, осознав, что это значит: я могу заживлять раны, прижигая их изнутри. Я сфокусировалась на порезе колена. Послала свечение вниз. Повторила все в точности, сконцентрировав жар вокруг колена, и в ту же секунду боль от пореза исчезла. Я отпустила огонь назад в ребра.
Призвав огонь в одну из ладоней, я приподняла ногу и осмотрела при свете огня колено. Белый шрам виднелся на чашечке.
Уши мои напряглись, когда раздалась вибрация телефона, лежавшего на берегу. Кто пишет мне сообщения в такой час? Свет огня исчез, и море вокруг погрузилось в темноту. Я вышла из воды, взяла в руки телефон и увидела сообщение от Данте: «Если не увидимся как можно скорее, я сойду с ума. Ты меня измучила».
Легкий трепет удовольствия появился в животе, совсем непохожий на трепыхание огня.
Я: «Почему не спишь так поздно?»
Данте: «Умираю, как хочу тебя».
Я: «Очень смешно».
Данте: «Ты тоже не спишь. Скучаешь по мне?»
Я: «Возможно».
Данте: «Ты не спишь, я не сплю. Давай бодрствовать вместе. Чем занята?»
Я: «Плаваю».
Данте: «?»
Я: «Я серьезно. Знаешь пляж в парке, в восточной части?»
Данте: «Конечно, знаю. Это мой город. Ты там? Прямо сейчас?»
Я: «Ага».
Данте: «Никуда не уходи».
Я сунула телефон в карман и вернулась в воду. Перевернулась на спину и любовалась звездами в ожидании приятной компании.
Глава 18
Силуэт Данте появился за деревьями, потом на газоне. Ноги мои нащупали камни, и я встала. Начала двигаться к берегу, но остановилась, увидев, как Данте сбросил туфли, кинул на землю сумку, которую принес с собой, и вошел в воду прямо в одежде.
Я улыбнулась, когда он побрел в мою сторону. Он поцеловал меня в обе щеки, положив руки мне на талию. Я почувствовала горько-сладкий аромат апероля в его дыхании, и мне стало любопытно, сколько коктейлей он выпил.
– Привет, – тихо сказал он. И приподнял меня вверх, как ребенка. Руки мои обвили его шею. Мы зашли глубже в воду, по самое горло, оставаясь лицом к лицу. – Тебе лучше?
– Да, спасибо, – сердце мое тяжело стучало в груди.
– Голос пока не стал лучше, – заметил он. – Звучит так, словно ты курила сигары всю свою жизнь. Но не волнуйся, мне нравится. Это сексуально.
– О, ну и хорошо, – просипела я. Губы мои сложились в саркастическую усмешку. – Именно для этого я и заболела. Чтобы Данте счел меня сексуальной.
– Отлично. Значит, мы прекрасно поладим. – Он улыбнулся, и в уголках глаз появились морщинки. – Почему ты до сих пор не поцеловала меня?
Я заморгала от его бесцеремонности.
– А почему ты не поцеловал меня? – спросила я, прекрасно зная, что у нас было несколько возможностей, но я всегда уворачивалась.
– Потому что, – заговорил он, пожирая мой рот глазами, – я джентльмен.
Он приблизил губы к моим так, что осталось меньше дюйма, и замер.
В животе запорхали бабочки. Я слегка придвинулась к нему.
Он откинул голову назад.
– Постой, а ты не заразная? Не то чтобы мне не хотелось голос как у тебя…
Я засмеялась.
– Нет, не заразная.
– Хорошо. – Он снова приблизил губы и ждал, пока я преодолею остаток расстояния. Я так и сделала, предвкушая сладкий, нежный первый поцелуй. Но в последний момент, когда я коснулась его рта губами, он буквально впился в них. Интимность этого поцелуя потрясла меня. Все суставы налились удовольствием и слабостью. Мысли затуманились. Я поняла, что значит выражение «сорвать поцелуй». Меня раньше целовали парни. Несколько раз. Но никогда еще у меня так не перехватывало дыхание. Его пальцы сжали мой затылок, чтобы я не отстранилась. Наконец мы отлепились друг от друга, и я открыла глаза, совершенно ошеломленная.
– Это… – заговорила я, переводя дыхание, – было совсем не по-джентльменски.
Хитрая улыбка озарила его лицо.
– Ты права. Дай мне еще один шанс.
Его губы снова коснулись моих. На этот раз поцелуй был мягкий и нежный, какого я и ожидала в первый раз. Сладкий, скромный, почти целомудренный. Он отстранился, поглядев на меня из-под полуприкрытых век.
Я помедлила.
– Первый был лучше, – заявила я с усмешкой.
Он засмеялся и притянул меня к себе, откинув мокрые волосы с моего лица. И тут я заметила маленькую татуировку на его запястье, чуть ниже косточки.
– Что это? – поинтересовалась я, стараясь разглядеть получше.
– Что именно? Ах, это. – Он развернул запястье другой стороной. – Это знак чародея. Не настоящий, конечно. Просто татуировка.
Он поднес ее ближе к моим глазам. Сделанная черной тушью, она была размером с горошину. Но форма ее была четко видна – это пламя. Или, скорее, огненный шар. Закругленный внизу и острый в верхней части, язычки пламени лизали основание ладони. Что-то в изображении показалось знакомым.
– Что за знак чародея? – я потерла тату большим пальцем и почувствовала шершавые контуры.
– Что ж, я мог бы тебе рассказать… – он наклонился за новым поцелуем. – Но тогда мне придется тебя убить.
Данте поймал мои губы, и я снова лишилась дыхания. Хорошо, что он придерживал меня на весу, не уверена, что ноги удержали бы меня в тот момент.
Но знак чародея не выходил у меня из головы, и я отстранилась.
– Прошу тебя, расскажи. – Я похлопала ресницами и провела пальцем по его щеке. – Я никому не выдам секрет.
Он рассмеялся.
– Ты прямо девушка Бонда. – Он поцеловал кончик моего носа. – Что я получу взамен? – Он вопросительно выгнул брови.
– Как насчет… – я обвила руками его шею и попробовала защебетать кукольным голоском, – насчет радости от того, что ты поделился чем-то особенным и завоевал доверие и ощущение близости на таком раннем этапе знакомства? – Сочетание детских интонаций и хриплого голоса было премилым, а именно к этому я и стремилась.
Он снова рассмеялся.
– Я расскажу тебе, просто потому, что ты мне нравишься и так забавно разговариваешь. Но сначала выйдем из воды, я замерзаю.
Только сейчас я заметила гусиную кожу на его руках.
– Данте! – Я встала на ноги и толкнула его к берегу. – Вот идиот. Почему ты раньше не сказал?
Он дрожал, выйдя на свежий ночной воздух. Мне же совсем не было холодно: я чувствовала себя прекрасно. Но он совсем заледенел. И обхватил себя руками.
– Хотел быть крутым и мужественным. – Данте засмеялся сквозь стиснутые зубы. – Как ты выдерживаешь такую воду? Она ледяная сегодня. – Он подобрал сумку, которую принес с собой, и достал оттуда два полотенца. Протянул одно мне.
– О, ты подумал про полотенца? Ты намного предусмотрительнее других парней.
Я промокнула воду на коже, потом обернула Данте своим полотенцем и потерла ему плечи, чтобы согреть.
Он придержал полотенце руками, и мы пошли к ближайшей скамейке. Сели бок о бок, любуясь звездами, отражавшимися в воде, и огнями Лидо вдалеке.
– Я знал парня по имени Никодемо. Он мог творить удивительные вещи с огнем, – начал Данте.
Я мгновенно окаменела. И едва могла дышать.
– Какого рода вещи?
– Ты не поверишь, если расскажу. – Он обернул полотенцем голову и принялся вытирать мокрые волосы.
– Давай проверим. – Затаившийся огонь в моем животе замерцал от нетерпения, предвкушая рассказ. Мне было необходимо это узнать. Сердце мое тяжело ухнуло. Тепло заструилось по телу, на этот раз доставляя больше удовольствия, чем боли.
– Я не должен был о нем узнать. Выяснил все случайно: однажды подслушал его разговор с моим отцом в гостиной. Никодемо работал на нас, но они с отцом сдружились. Никодемо стал частью семьи.
– Так что? Он умел глотать огонь или что-то в этом роде?