– Что известно? – перебил он меня.
Но я уже и так сказала слишком много. Я отвернулась.
– Мне надо идти, Данте. Мне нужно уже быть в другом месте. – Я притворилась, что смотрю на часы. Мне поручено забрать мальчиков из бассейна, но оставалось еще сорок минут.
– С кем ты говорила о нас?
– Ни с кем, – ответила я, ругая себя за легкомыслие. – О твоей семье ходит дурная слава, ты и сам это знаешь. – Глаза его превратились в щелки. – Прощай, Данте. И не пытайся связаться со мной снова.
Я не сделала и трех шагов, как он схватил меня за плечи и развернул. Ярость ослепила меня, но прежде чем я смогла среагировать…
Бам!
Тугой кулак ударил меня в живот. Фейерверки замелькали перед глазами. Воздух вышел из меня всего за секунду. Я упала на колени, и лицо мое едва не коснулось земли. Дыши, Сэксони, дыши. Казалось, стенки моих легких склеились. Живот урчал, и я подумала, что меня сейчас вырвет. Пока я безуспешно пыталась вдохнуть, огонь внутри меня ожил и наполнил мои конечности яростной силой. Я хотела встать и защитить себя, но не могла дышать и двигаться.
Наконец, мои легкие расправились. Я болезненно вдохнула. Закашлялась, и угольки разлетелись по траве. В глазах прояснилось, и кроссовки Данте появились перед глазами. «Адидас». Белые с тремя красными полосками. Одна из них не спеша загасила выплюнутые мной угли.
Его руки схватили меня под мышки. Я снова закашлялась, но на этот раз выпустила только струйку дыма. Вдохнула побольше кислорода, мне его не хватало. С каждым вдохом огонь внутри меня рос и становился жарче.
Его тело приготовилось нанести новый удар: пальцы скрючились, а плечи развернулись. Мои глаза резко округлились. Ну уж нет!
Огонь выстрелил мне в правое плечо и локоть и взорвался в моих суставах. Я ударила кулаком в лицо Данте с силой выпущенного из пушки снаряда. Услышала хруст ломающегося носа. Данте отбросило назад, он стал заваливаться набок и грузной кучей приземлился в метре от меня.
Я прикрыла рот рукой, потрясенная силой своего удара. Ощущение ломающейся под моим кулаком кости вызвало отвращение. Волна тошноты прокатилась внутри, когда я склонилась над ним: он потерял сознание.
– Идиотизм! – пробормотала я, не зная, имею в виду его поведение или свое. Насколько сильно я его ударила? Я потянулась к его шее пощупать пульс.
Но не успела я дотронуться до Данте, как его веки зашевелились. Верхняя губа его была рассечена, а из носа сочилась кровь. К моему ужасу Данте рассмеялся. Это был жуткий хлюпающий звук. Он стонал вперемешку со смехом и силился приподняться. Вытер нос ладонью, но кровь все еще лилась: она испачкала ему щеки и зубы. Теперь лицо Данте приобрело вид страшной маски для Хэллоуина. Наконец-то внешне он соответствовал тому, что у него внутри.
– Ты глупец, Данте. Я и прежде была вспыльчивой, а уж теперь… – Я наблюдала за тем, как он ползет к фонтану умыть лицо. – Зачем ты ударил меня?
Живот у меня все еще болел. Только мысль, что я воздала агрессору по заслугам, унимала мою ярость.
– Все маги огня вспыльчивы. Я ожидал, что ты отреагируешь. Но не думал, что используешь поглощение, – ответил он, сплевывая кровавую слюну и макая лицо в холодную воду. Мне хотелось его утопить. Он прополоскал рот и сплюнул снова, потом приложил ладони с двух сторон к носу, ощупывая перелом.
Его слова привлекли мое внимание.
– Поглощение? О чем ты говоришь? Я бы не назвала правый хук в лицо подобным термином.
Данте захрипел от боли, резко дернув нос вбок.
– Что ты только что сделал?!
– Ты же не думаешь, что я впервые ломаю себе нос? – заявил он в ответ. И поднялся на ноги. Кровь уже не лилась струей, только капала. Он ухмыльнулся окровавленными зубами.
Меня передернуло. Пора валить из этого дурдома. Единственная причина, по которой я еще не умчалась прочь, это слова Данте, зацепившие мое внимание.
– Что ты имел в виду под поглощением? Да, если ударишь меня еще раз, держись… – пригрозила я. Я почувствовала сияние в глазах и позволила ему вырваться наружу.
– Мадонна. Ты особенно прекрасна, когда так делаешь. – Данте снова сплюнул и провел рукой по лицу, размазав струйку крови. – Поглощение – то, что умеют делать только зрелые маги. Обычно. Это значит, что ты используешь силу огня, не показывая этого. Видишь? Ты даже не представляешь своего потенциала.
– Не понимаю.
– Юные маги не способны не показывать огонь, используя его. Он проявляется в виде свечения сквозь кожу и вырывается в форме языков пламени или искр. Но зрелый маг способен предотвратить столь заметную демонстрацию своей силы. Это навык, который надо развить, чтобы сохранить свою тайну, как объяснял Никодемо. Он мог направлять огонь в разные части своего тела и вроде как… – Данте помедлил. – Какое же слово подобрать? Взрывал его. И тот воспламенялся вместе с ударом руки или ноги как порох. Так маг может использовать силу, не дав никому понять, что она сверхъестественная. – Он изогнул бровь. – Ай капито?[30]
Он провел рукой по лицу, вытирая остатки крови, и сплюнул еще один сгусток кровавой слюны.
Да, я «капито». Очень даже хорошо «капито». Он описал в точности то, что я почувствовала. Огонь сдетонировал в моем плече и локте и помог мне нанести удар с силой стокилограммового хоккеиста, а не хрупкой девушки. Рука все еще ныла после столкновения с лицом Данте. Удивительно, что я не переломала себе все косточки в кисти.
Я не нашлась, что сказать. У Данте и вправду имелись кое-какие знания, но язык не поворачивался поблагодарить его за это.
– Не было нужды бить меня, – горько заметила я.
– Она была. – Все следы злобы и гнева исчезли. Он думал, что достучался до меня. – И мне жаль, – добавил он, и взгляд его смягчился.
Я уже слышала его извинения раньше, к тому же он собирался ударить меня второй раз. Я не собиралась поддаваться на его красноречие снова. Может, Данте и владел знаниями, которые могли принести мне пользу, но в них не было необходимости. Мне поможет Эльда. Если я приму помощь от Данте, то окажусь у него в долгу.
– Оставь это, – остановила его я. – С меня хватит этого безумия. Я ухожу прямо сейчас, и если ты снова напрыгнешь, мое поглощение отправит тебя прямиком в больницу.
– Не будь такой упрямицей, рыжеволоска. Ты же знаешь, Сэксони, что я единственный способен тебе помочь. – Я повернулась к нему спиной и пошла прочь. Он заговорил громче. – Знаешь, что может произойти с девушкой-магом, если она не понимает, что делает? – Я продолжала шагать. – Она может сгореть заживо! – крикнул он вслед. – Огонь сожжет ее изнутри!
Глава 24
Телефон чирикнул в тот самый момент, как мы с мальчиками добрались до дома.
– Мы дома! – крикнула я, подойдя к лестнице.
– Мы дома! – повторил Исайя и побежал вслед за Кристиано на второй этаж. Я улыбалась каждый раз, услышав чудесный звук его голоска. В нем больше не осталось сиплости, появившейся в моем. Я услышала, как Эльда здоровается с мальчиками наверху, и вынула телефон из сумочки. Скидывая туфли, поглядела на экран. Писал Раф.
«Все в порядке?»
Я улыбнулась проявлению заботы. Вероятно, он беспокоился. Внутренности заныли в ответ на его вопрос, напомнив мне, что меня ударили впервые в жизни. Огонь замерцал сильнее, как только я вспомнила об этом, но я не собиралась рассказывать Рафу обо всем, что произошло между мной и Данте. Думаю, ему это совсем не понравится. К тому же я чувствовала себя намного лучше, чем могла ожидать после выходки Данте.
Я: «Более-менее, спасибо, что спросил. Извини за случившееся».
Раф: «Не страшно. Ты без труда можешь загладить вину:)».
Я: «Может, завтра вечером? Я свободна после девяти».
Раф: «Конечно. Опять в Джардини или в другом месте?»
Я: «Давай просто прогуляемся. Можно поесть джелато».
Раф: «Заметано. Напиши, где встретимся».
Я: «Напишу».
Я убрала телефон и побежала вверх по лестнице, чтобы помочь Эльде справиться с ужином. Сегодня она собиралась научить меня готовить неаполитанское рагу и мидии на пару. Мальчишки, закончив делиться впечатлениями, побежали вниз во двор поиграть.
– Давно собираюсь спросить тебя… – произнесла Эльда, удаляя из мидий какие-то волокнистые пучки. И на секунду смолкла, возясь с ножницами. – Ты бы хотела поехать с нами в Галлиполи? Ты мне так и не ответила, а мы уезжаем меньше чем через неделю. Если присоединишься, я упакую побольше постельного белья.
Я моргнула, потрясенная тем, как быстро пролетело время. Я не забыла об их отъезде, но совсем потеряла счет дням.
– Вряд ли нам понадобится что-то кроме простыней, – продолжала она. – Даже под ними может быть слишком жарко. В Апулии всю неделю выше 35 градусов, и температура, вероятно, еще поднимется.
– Давверо? – спросила я, используя новое для меня итальянское слово. Оно значило: «Правда?» – Тогда ответ очевиден – для меня это перебор. – Я едва переносила жару в Венеции, и речи не могло быть, чтобы отправиться туда, где температуры еще выше.
Ее лицо озарило понимание.
– Ах да. В жаркую погоду… тебе больнее? – Она отложила ножницы и сунула мидии под кран с холодной водой. Потом заглянула в стоящую на маленьком огне кастрюлю, где я готовила соус из красного вина с прошутто. – Отлично, теперь пора добавлять помидоры.
– Да, больнее. К несчастью. – Я добавила в соус очищенные от кожицы помидоры и размешала. – Поговорим теперь о более важном. Прошу вас, скажите мне, что успели посмотреть все видеозаписи? Я просто умираю от нетерпения. – Я заморгала, пораженная собственными словами. Я использовала их образно, не в буквальном смысле, но последняя реплика, брошенная Данте, тут же прозвучала у меня в ушах. Надеюсь, его слова не были пророчеством.
– Вообще-то, я проделывала это раньше. Посмотрела несколько лет назад, на случай если понадобится помочь Исайе. Но должна сказать тебе, что, пересмотрев снова, вспомнила, как была тогда разочарована. Я надеялась, что информации будет больше. И мне теперь пришло в голову, что я, возможно, скачала не все файлы.