– Спасибо за чудесный вечер.
Он прижал теплую колючую щеку к моей и ответил:
– До вечера киносеанса.
Раф подождал, пока я запру дверь. Как только дверь захлопнулась за мной, я прислонилась к стене в прихожей и закусила губу. Если мои глаза светились всякий раз, когда я испытывала волнение, то что же будет, когда дело зайдет дальше поцелуев? Я прикрыла лицо руками, представив, как Раф вопит от ужаса, увидев перед собой красноглазого демона в самый разгар наших забав.
Я тяжело вздохнула. Вот черт! Какой парень в здравом уме и твердой памяти захочет встречаться с девушкой, у которой, скажем прямо, есть некоторые отклонения от нормы?
Глава 26
Дни, предшествующие отъезду семейства Басседжио, прошли в сплошных заботах. Я перестирала кучу вещей и отдраила дом снизу доверху, к тому же оба мальчика все время находились при мне. Когда Эльда была дома, мы вместе занимались детьми, но она часто задерживалась допоздна, подготавливая рабочие дела на время своего отсутствия.
Исайя набирался сил со скоростью мощного локомотива, несущегося вниз с холма, а Кристиано был счастлив, что теперь брат мог поспеть за ним, и оба носились со скоростью урагана. У меня едва хватало времени на переписку с Рафом, каждый вечер я валилась на кровать без сил. Данте продолжал строчить сообщения, умоляя о встрече, но я оставляла их без внимания. Я также пообещала себе связаться с Феди, как только Басседжио уедут в отпуск.
С Пьетро мы увиделись лишь накануне их отъезда. Я помогала Исайе подготовиться ко сну, когда услышала голос его отца в кухне – он разговаривал с Эльдой.
– Кажется, твой папа наконец приехал, – сообщила я Исайе. Натянула на мальчика пижаму и отпустила его к родителям.
Исайя помчался на кухню обняться и расцеловаться с отцом. Я пошла вслед за ним и с улыбкой наблюдала, как эти двое нежничают. Каждый раз при виде светловолосого мальчика с угольно-черными глазами и его темноволосого голубоглазого родителя я вновь вспоминала, что не Пьетро биологический отец Исайи. И он никогда не узнает, что Эльде есть что поведать на этот счет. Интересно, закрадывались ли у Пьетро хоть раз подозрения? Впрочем, вряд ли, ведь Исайя копия Эльды. Отличия – черные глаза и, немного, линия скул.
– Буонасера[36], Сэксони, – бросил Пьетро через плечо Исайи. Рот его был плотно сжат, а под глазами залегли темные круги.
– Буонасера, Пьетро, рада вас видеть. – Мне не понравились глубокие морщины над его переносицей.
Пьетро поцеловал Исайю и велел ему идти в постель. Мальчик подбежал и ко мне обнять и поцеловать перед сном.
– Я сейчас приду прочитать тебе сказку, – пообещала я. – Ложись в постель, ладно?
– Хорошо, – ответил он и поскакал по коридору, слишком бодро для того, кому скоро засыпать. Но у меня язык не повернулся одернуть его. Исайе приходилось передвигаться медленно всю жизнь. Пусть теперь набегается по полной.
Я обернулась к Пьетро.
– Что-то случилось?
– К одному из моих клиентов вломились грабители прошлой ночью. Сегодня был очень длинный день. – Он протянул Эльде пластиковый контейнер из-под обеда. Та сунула его в посудомойку. Я заметила, что Эльда выглядит еще более расстроенной, чем Пьетро.
– Какой ужас. Что-то украли? Вы можете сказать, что за клиент?
Он покачал головой.
– Нет. Украли-то пару мелких вещей, но в целом могло быть гораздо хуже.
Пьетро и Эльда разговаривали по-итальянски, пока я кипятила воду для чая. Похоже, они предпочли бы сейчас остаться одни. И как только возникла пауза в разговоре, я попрощалась:
– Буонанотте и ариведерчи[37], пойду к себе. Вижу, вам необходимо поговорить.
– Спасибо за огромную помощь на этой неделе, Сэксони. Тебя послал нам Господь! – воскликнула Эльда, целуя меня в щеки и обнимая на прощание.
– Буонанотте, Сэксони. Мы будем скучать по тебе в Апулии, – сказал Пьетро.
– Напишите мне, когда доберетесь на место, хорошо? – попросила я.
Они кивнули, но было очевидно, что мысли их заняты другим. И я ушла, чтобы они смогли спокойно поговорить.
Я заглянула в комнату Исайи. Мальчик сидел на полу, разложив перед собой книжки. Он поднял голову и улыбнулся, когда я вошла.
– Выбрал историю? – я осмотрела книжки и заметила среди них ту, в которой была сказка про жар-птицу. Мальчик колебался, но в конце концов протянул мне книжку с динозаврами на обложке. Я улыбнулась: – Теперь в кровать, маэстро.
Мы уютно устроились, и я читала ему рассказ, чувствуя, как он расслабляется и начинает дремать. Тогда я закрыла книгу и сказала:
– Утром мы не увидимся, Исайя. Вы с родителями встанете рано и уедете до того, как я проснусь.
– Почему ты не едешь с нами? – спросил он, мигая и прислонив голову мне к плечу.
– Думаю, мне лучше остаться здесь. Но мы увидимся, когда ты вернешься.
– Так почему?
Я задумалась на секунду. Если кто и мог понять причину, то именно этот малыш.
– В Галлиполи сейчас очень жарко, Исайя. И как бы мне ни хотелось увидеть юг Италии, боюсь, мне там будет некомфортно.
Он понимающе кивнул, даже раньше, чем я закончила.
– Слишком жарко, – повторил он, и его темные глаза посерьезнели.
– Да. Так что обними меня и поцелуй на ночь, увидимся через пару недель, хорошо?
– Ладно, – он обвил меня руками.
– Люблю тебя, малыш.
– И я тебя люблю.
Горло мое сжалось, когда я наблюдала, как он поуютнее сворачивается под простынкой.
Я пошла к двери и, оглянувшись, убедилась, что он все еще смотрит на меня – черные глаза сияли в темноте из-под полуприкрытых век, – послала ему воздушный поцелуй и затворила дверь.
Пьетро и Эльда все еще были погружены в разговор, когда я выскользнула в коридор. Что бы там ни произошло, я надеялась, что это не испортит им отпуск.
Им надо было вставать в пять утра, чтобы успеть на самолет в Галлиполи, и Эльда заранее любезно позволила мне не просыпаться так рано. Так что я отдохнула всласть. Когда взглянула утром на часы, было почти девять.
Выйдя из душа, я проверила телефон. Увидела сообщение от Рафа: «Так ты теперь свободная женщина? Как насчет киносвидания?»
Я улыбнулась. Времени даром он не терял. «Приходи в субботу вечером. Пьетро и Эльда разрешили воспользоваться их кинозалом».
Раф: «Браво! В котором часу?»
Я: «Как насчет семи? Сможем вместе приготовить ужин, а потом посмотрим фильм».
Раф: «Супер. Что принести?»
Я: «Все есть. Не беспокойся».
Раф: «Как скажешь. До скорого».
Я улыбнулась, почувствовав, как запорхали в животе бабочки при мысли о приятном вечере с Рафом, и отогнала мысли о грозном свечении в глазах. А потом направилась в «Евроспар»[38] и переделала кучу дел, прежде чем купить продукты. Зашла за марками, зарядила телефон, даже вздремнула на открытой террасе кафе с книгой. Потом, почитав полчаса, почувствовала жгучее желание с кем-нибудь поговорить. И написала Феди. Меня терзал приступ вины, ведь я так долго ею пренебрегала. И мне было стыдно, что я вообразила, будто она ревнует Данте ко мне.
Я: «Чао белла, составишь мне компанию за чашкой кофе?»
Феди: «Где ты пропадала? Прошла вечность! Все тусуешься с Данте?»
Я замешкалась с ответом. Значит, Данте ничего не сказал ей о том, что произошло между нами.
Я: «Больше нет».
Феди: «Что случилось? Впрочем, подожди, расскажешь при встрече. Жду не дождусь! Сегодня работаю. Приходи ко мне на работу, если хочешь. Угощу бесплатным мороженым!»
Я: «Ням-ням! Славно! Во сколько заканчиваешь?»
Фели: «В шесть. Чао!»
Я убрала мобильник и чуть не подпрыгнула, когда он затрезвонил. Звонок от Эльды. Наверное, они добрались до Апулии.
Я ответила на звонок с широкой улыбкой.
– Привет, как долетели?
– Сэксони? – голос Эльды звучал странно. Она явно очень волновалась, но при этом старалась говорить тихо.
Улыбка исчезла у меня с лица.
– Да, что случилось? Все в порядке?
– Мы добрались. Но мне пришлось позвонить тебе, потому что… подожди секунду… – послышался звук захлопнувшейся двери.
– Какие-то неприятности?
– У меня могут быть неприятности из-за того, что я сейчас расскажу, ведь Пьетро связан условиями конфиденциальности, но… важнее, чтобы ты знала о случившемся. У меня мало времени, так что придется покороче. Ты слушаешь?
– Конечно, уже вся на иголках, говорите, бога ради.
– Прости, нет нужды паниковать, просто слушай. Клиент Пьетро – это банк. Один из самых больших в Венеции.
– Речь о том ограблении?
– Тс-с! – зашикала она, а я от удивления мотнула головой. Эльда ни разу не шикала на меня раньше. – Взлом, о котором говорил Пьетро, произошел в том самом банке. И украдена была одна-единственная вещь – и это так удивительно, что я не могу промолчать.
– Что вы имеете в виду?
– Та самая флешка, Сэксони. С видеозаписями Ника. Ее украли из моей ячейки. Только ее. Оригиналы записей исчезли. Теперь понимаешь?
Ее слова дошли до моего сознания. Огонь тут же затрепетал в животе, но кожа оставалась при этом ледяной. Украли видеозаписи Ника? Первая мысль – Данте. Но как он сумел это провернуть?
– Он скоро придет за Исайей, я знаю.
– Что? Кто придет?
– Энцо. Он потребует свой долг и заберет моего малыша, – голос ее дрогнул, как и мое сердце, когда я почувствовала страх, пронизывавший каждое ее слово.
– Дышите глубже, Эльда. Этого не случится. Он не сможет отнять ребенка у родителей.
– Ты просто не знаешь, Сэксони. Он на все способен, – Эльда тяжело дышала прямо в трубку, и сильный свист раздавался у меня в ухе.
– Ему больше не нужен Исайя – он уже не маг, – как только я произнесла эти слова, туман в моей голове стал рассеиваться, и вместе с ним исчезла и проблема.
Тогда Эльда произнесла фразу, которая почти сформировалась у меня в голове: