Я выудила из сумочки телефон и повалилась на кровать. Стала строчить сообщение трем лучшим подругам: Акико Сусуми, Тарге Мак’Оли и Джорджейне Сатерленд: «Долетела! Встретилась с семьей. Успела выяснить, что улица по-местному – „калле“ и что в Венеции этим летом ожидается адская жара. Как вы там, девчата?» Отключила телефон и положила его на тумбочку. Ответы прилетят не скоро. Нас этим летом разделяли восемь часовых поясов.
Я закрыла глаза и вздохнула от усталости и счастья. Попыталась вздремнуть, но сон долго не шел. Глаза Исайи с угольными обводами все стояли перед моим мысленным взором.
Глава 3
– Думаю, ты волшебница, не иначе! – воскликнула Эльда как-то утром в конце первой недели моего пребывания в ее доме, увидев сверкающие чистотой гостиную, кухню и столовую. – Я и забыла уже, как выглядят наши полы.
– Спасибо, но самым сложным магическим трюком будет научить Кристиано самостоятельно убирать свои вещи, – заметила я, подставляя чашечку для эспрессо под сопло кофемашины и наливая ей порцию.
Мы с Эльдой часто проводили несколько минут в компании друг друга на кухне перед ее уходом, до того как просыпались и одевались мальчики.
– Да уж, если тебе это удастся, не останется малейших сомнений, что ты волшебница, – кивнула она и, нагнувшись, принялась застегивать ремешки на красных кожаных туфлях.
– На вас всегда такие изумительные туфли, – восхитилась я. – Где вы их покупаете?
– Добро пожаловать в Италию, страну самой красивой обуви. Как-нибудь покажу тебе свои любимые магазинчики. Конечно, лучшие находятся в Милане, но и в Венеции есть парочка неплохих мест.
Мы с Эльдой еще поболтали до ее ухода, потом я принялась готовить обед для Кристиано. Сегодня у Исайи не было никаких занятий и внеклассных мероприятий, так что нам предстояло провести целый день вместе. Мой последний рабочий день перед выходными. Я размышляла, чем нам с Исайей заняться, раз мы будем только вдвоем. В голове роился миллион идей, но я не знала, заинтересуют ли они мальчика и хватит ли у него сил на такие развлечения.
– Буонджорно[2], – улыбнулась я, когда в комнату вошел Пьетро с Исайей на руках. Поставила эспрессо на кухонный островок, куда легче было дотянуться. Мужчина подхватил чашку и поблагодарил меня.
– Доброе утро, Исайя. – Я все еще не привыкла к цепкому взгляду темных глаз мальчика. И хотя он не мог или не хотел разговаривать, я пришла к выводу, что он понимает бо́льшую часть моих слов. За несколько дней работы няней я убедилась, он знает английский куда лучше, чем его старший брат.
Исайя потянулся в мою сторону. Пьетро передал мальчика мне на руки: для меня этот утренний ритуал стал уже привычным. Теплое тельце Исайи прильнуло к моей груди. Я поцеловала его в макушку, чувствуя губами исходящий от ребенка жар. Не похоже, что его лихорадило, но температура тела всегда была на верхней границе нормы. Эльда объяснила мне, что у Исайи она чуть выше обычной: такой он с самого рождения.
– Я собиралась спросить Эльду перед ее уходом, можно ли отвести Исайю сегодня днем посмотреть на мастеров-стеклодувов на Мурано? Эльда передала мне приглашение на частный мастер-класс: у нее нет времени туда сходить. Срок приглашения истекает в конце недели. Я подумала, что ему понравится. Мне тоже понравится, без сомнения.
– Прекрасная идея, – одобрил Пьетро. – Сходите, конечно. – Он порылся в бумажнике, вытащил визитку и протянул ее мне. – Позвоните Джованни, он вас довезет. Не стоит ждать паром. И ничего ему не платите, – добавил он, подымая вверх палец. – У нас с ним договоренность.
– Грацие![3] Вы так добры.
Пьетро и Кристиано попрощались со мной, и я повернулась к Исайе.
– Ну, вот мы и вдвоем, молодой человек. Ты голоден?
Он покачал головой.
– Хочешь съездить сегодня на Мурано? – спросила я мальчика.
Он слегка пожал плечами. Потом на секунду задумался и кивнул.
– Славно, но есть еще дела на пару часов. Я приберусь в кухне, а ты можешь пока поиграть.
Исайя кивнул и медленными неровными шагами поплелся по коридору к себе в комнату. Я наблюдала за ним, нахмурив брови. Казалось, у него ни на что нет сил. Кристиано носился без остановки с утра до вечера – безудержный худой и потный комок хаоса. Но я ни разу не видела, чтобы Исайя бегал или пинал мяч. Он не держал в руках ничего тяжелее деталей от «Лего» и цветных карандашей. И я в сотый раз задалась вопросом, в чем же причина его вялости и упорного молчания.
Как-то вечером я потратила несколько часов на исследование этого вопроса: изучала медицинские сайты, где говорилось о детях, утративших навык речи по причине травмирующих событий. У многих после курса лечения речь восстанавливалась. Но Эльда и Пьетро в один голос твердили, что Исайя жил как у Христа за пазухой, ничего страшнее похода к стоматологу с ним не случалось. Он жил в безопасности, под постоянной опекой. Просто с рождения был слабеньким и вялым.
Телефон звякнул, пока я убиралась в кухне.
Написала Тарга: «Наконец-то в Польше! Напомни мне больше не пускать маман в самолет. Ни за что».
Я: «Чего это? Она норм?»
Меня удивило, что Майра, мать Тарги, страдает аэрофобией. Она казалась мне самой сильной и невозмутимой на свете женщиной. Я жутко робела в ее присутствии.
Тарга: «Похоже, непереносимость высоты. Зацени…»
Она прислала мне фото гигантского особняка с чертовой тучей окон на фасаде, увитом плющом. Глаза мои округлились.
Я: «Это тут ты проведешь лето?»
Тарга: «Круть, скажи? Тут полно всяких русалок и морских пейзажей, увешано все от пола до потолка. Этот польский богатей какой-то коллекционер».
Я: «Познакомились уже? Что за чел?»
Тарга: «Нет еще. Вечером за ужином. Я спать. До связи».
Я: «От Акико и Джорджи что слышно?»
Тарга: «Ничего. От Акико и не стоит ждать вестей, забыла? А Джорджи, скорее всего, еще в воздухе».
Я: «Ок».
Я нахмурилась. Моя лучшая подруга Акико предупредила нас на прощальном ужине, что будет в основном вне доступа. Дедушка отправлял ее на лето в глухую деревушку в Японии. С дедом ее я ни разу не встречалась. Акико не спешила нас знакомить, и я перестала про него спрашивать. К тому же он мне заранее не нравился: Акико слушается его беспрекословно. Как можно послать семнадцатилетнюю девочку в какую-то дыру в чужой стране к людям, которых она в жизни не видела?!
Я отмахнулась от раздражающих мыслей и продолжила уборку кухни.
Потом заглянула в комнату Исайи. Он сидел на полу в спальне, прислонившись спиной к комоду. На коленках лежала книжка. Мальчик поднял глаза и протянул книжку мне.
– Хочешь, почитаем ее вместе? – спросила я, входя.
Он пересел на детский диванчик у окна. Я опустилась рядом, а он забрался ко мне под мышку и прижался к моему боку. Тепло сразу разлилось у меня по телу.
– Почитать тебе вслух?
Он кивнул.
Я взглянула на обложку: книга называлась «Ла Фениче». Феникс. На обложке изображение красивой птицы в красных языках пламени, вырастающей из серого пепла.
– Классная история, приятель. Но я не могу ее тебе прочесть. Она на итальянском, а я обещала твоим родителям, что буду разговаривать с тобой только по-английски. Есть у тебя книжки на английском?
Исайя задумался, потом вышел в коридор. Я слышала, как отворилась дверь в комнату Кристиано. Через пару секунд мальчик вернулся с другой книжкой. Собрание сказок разных стран. Я открыла самую первую, но Исайя покачал головой и забрал книжку.
– Что, тебе эта не нравится?
Он перевернул страницы и отдал мне книгу, раскрыв ее на сказке, которую хотел послушать.
– «Жар-птица, славянская сказка», – начала я читать. – Надо же, любишь сказки про огненных птиц?
Он вздохнул и забрался ко мне под бок.
Я принялась читать медленно, четко выговаривая каждое слово. К тому времени, как молодой царевич Иван увидел светящуюся птицу во фруктовом саду, Исайя заснул. Я закрыла книгу и подумывала разбудить его, но не хотелось тревожить. Я смотрела на его белесую голову, тонкие голубые прожилки вен на висках, тонкие бесцветные ресницы, едва заметные на лице. Сердце мое переполнялось нежностью.
Дышал Исайя медленно и как будто с легким усилием. Теплое обмякшее тельце убаюкивало меня, приводя в состояние бездумного оцепенения. Я не заметила, как моя щека коснулась его макушки, а веки отяжелели, словно промокшая ткань, и закрылись.
Глава 4
Проснувшись, я собрала сумку для нашей поездки на Мурано. Положила в нее два яблока, бутылочку воды и солнцезащитный крем. Исайя молча наблюдал за приготовлениями. Я поймала на себе его любопытный взгляд, когда засовывала в сумку небольшой дорожного формата флакон средства после загара с алоэ вера.
– Девушки с белой кожей, как моя, знают все хитрости, – подмигнула я ему. – Алоэ незаменимо при солнечных ожогах, а бледным призракам, таким как мы с тобой, осторожность не помешает.
Его нижняя губа чуть отвисла от удивления.
Мы с Исайей вышли из дома ровно в тот момент, как к их частному причалу пристало водное такси. Высокий стройный мужчина в полосатой рубашке за штурвалом улыбнулся мне и взмахнул капитанской кепкой.
– Чао! – воскликнул он, и лицо его расплылось в широкой ухмылке. – Я Джованни. Бенвенутти а Венециа[4], Сэксони. Как прошла первая неделя здесь? – Он привязал лодку и протянул руку Исайе. – Джорно, Исайя.
– Спасибо, прекрасно прошла, – ответила я. – Правда, это мой первый опыт в качестве туриста. Знакомлюсь понемногу с этими маленькими сорванцами.
Я шагнула в лодку и положила руку на голову Исайе. И только коснувшись светлых волос мальчика, сообразила, что забыла надеть ему панаму. Я залезла в сумку, вынула свою хлопковую летнюю шляпу и нацепила ему на макушку, пока мы отчаливали. Мысленно пнула себя за забывчивость и заслонила лицо от солнца рукой.