– Спасибо, – поблагодарила мама. Я с трудом подавила желание саркастически поаплодировать ее манерам.
– Правильно ли я понимаю, что Саймон согласился назначить первое погружение на вторник? – спросил Мартиниуш.
– Насколько знаю, да. Мы всю неделю занимались одной подготовкой. Значит, пора приступать. Когда, если не сейчас?
– Превосходно! – воскликнул Мартиниуш с искренним энтузиазмом. – Ах, как же я вам завидую! Жаль, что я не смогу увидеть судно одним из первых. Конечно, я хотел бы поехать с вами, но, увы, давным-давно не притрагивался к водолазному снаряжению. Не забудьте внимательно осмотреть воронье гнездо[23] и носовую фигуру. Они были вырезаны вручную известным польским ремесленником.
– Не забуду, – заверила мама.
– И еще: вы точно ни в чем не нуждаетесь? Дайте мне знать, если, на ваш взгляд, вам не хватает чего-то, что может помочь команде выполнить задание более слаженно.
– Нет-нет, мы прекрасно экипированы, – ответила мама. – Оборудования у вас столько, что хватило бы на целую флотилию. У Саймона, наверное, сердце в пятки ушло, когда он все это увидел.
Повисла пауза.
– В пятки?
– Это всего лишь фигура речи, которая означает, что человек сильно занервничал или испугался.
Мартиниуш расхохотался. Повисла очередная пауза. На сей раз она растянулась, и мне стало до смерти любопытно, что там у них происходит. Тишину нарушало лишь негромкое потрескивание огня. Я подошла чуть поближе и вновь услышала голос мамы. Она стояла недалеко от двери.
– А теперь пойду посмотрю, как там моя дочь.
Последнее слово мама произнесла с ударением. Видимо, чутье подсказало ей, что я прячусь за дверью, подслушивая их беседу.
– Конечно, – ответил Мартиниуш. – Я так рад, что все хорошо закончилось. Передавайте ей привет. Надеюсь, мне посчастливится услышать эту историю из ее уст. Похоже, Антони помнит происшедшее смутно. Бедный парень.
– Да, – мама уже стояла на пороге. – Хорошего дня, Мартиниуш.
– Хорошего дня, Майра.
Выйдя из комнаты, она обняла меня за плечи, развернула к себе и поцеловала в лоб, но заговорила со мной лишь после того, как мы вернулись в апартаменты и дверь за нами закрылась. Дорогу в номер мама нашла с такой легкостью, будто провела в особняке Мартиниуша все свое детство.
– Как-то странно, – она прислонилась спиной к двери.
– Что именно?
– Вчера вечером Мартиниуш велел одному из «Новаков» передать мне, что сегодня утром я должна первым делом зайти к нему в кабинет. Он вернулся с деловой встречи в Гданьске довольно поздно и, узнав, что вы попали в шторм, хотел убедиться, что с вами все хорошо.
– И что здесь странного?
– Странно не это. Я кое-что поняла, когда он попросил меня тщательно осмотреть воронье гнездо и носовую фигуру.
– Носовую фигуру… – я покопалась в памяти. – Это такая штука, расположенная в передней части корабля, да? Ну, например, морской конек, дракон или девушка с большой грудью.
– Верно. Мартиниуш упомянул ее только сегодня. Не знаю почему, но на брифингах никто не говорил о ней ни слова. Помнится, воронье гнездо попадалось мне на каком-то изображении, а вот носовой фигуры не было ни на одном. Ее нет даже в списке объектов, которые мы должны отыскать. Кстати, а ты чем занималась? – как обычно, мама легко перескочила с темы на тему. Мы прошли в гостиную. Она открыла бутылку воды и протянула ее мне, после чего открыла еще одну для себя.
– Да так. Объедала Мартиниуша, соблазняла его сотрудника, боролась сама с собой. В общем, ничего особенного, – я залпом осушила бутылку.
Мама засмеялась, едва не поперхнувшись водой. Проглотив ее и вытерев губы рукавом, она сказала:
– Дай угадаю: ты встретила Антони и учуяла его запах своим новым русалочьим носом.
– Типа того.
– Да, теперь ты чистокровная сирена, дорогая. – Она вдруг напряглась. – Только не говори, что вы с ним… – Ее взгляд стал серьезнее. – Вы ведь не стали?..
Прежняя Тарга непременно поморщилась бы, если бы ее маме пришло в голову спросить, занималась ли дочь сексом пару часов назад. Я была девственницей, но теперь смотрела на ситуацию совсем по-другому. От подростковой стеснительности не осталось и следа. Секс казался мне такой же естественной потребностью, как пища и сон.
Я покачала головой.
– Нет, а ведь могли. Мне очень хотелось. Удержаться было непросто. Ох! Совсем непросто. Стоит ли говорить, с каким трудом я взяла себя в руки. Мне удалось прийти в себя лишь после того, как Антони сказал, что его могут уволить.
– Без малейших колебаний! Переспать с дочерью подрядчика, да еще такой юной! Без скандала, уж поверь, не обошлось бы. Хотя я слышала от кого-то из коллег, что в Польше заниматься сексом по взаимному согласию разрешено с пятнадцати лет, – она поежилась. – Конечно, каждая женщина, будь то русалка или человек, должна решать сама за себя. Но, знаешь, при этих словах мне почему-то стало не по себе, – она вздохнула. – Видимо, я должна кое-что тебе объяснить.
– Ага. Скажи: почему меня постоянно мучает голод? Кажется, я готова слопать все, что попадется мне на глаза. Включая Антони. А еще я теперь умею выделять феромоны кожей и превращать свой голос в оркестр. Как мне это удается? Между прочим, ты никогда не говорила, что все эти способности вызывают сплошную неразбериху. Во мне постоянно идет отчаянная внутренняя борьба. Как тебе удается с ней справляться?
– Со временем станет легче, обещаю.
Я взглянула на маму с укором. Она засмеялась.
– Послушай. Я безумно рада, что ты теперь русалка. Не знаю, почему тебе пришлось умереть, чтобы в нее превратиться. Но это случилось, и отныне в твоем распоряжении новые силы, к тому же твои чувства обострились. Помни, для тебя это и благо, и проклятье. Ты – первобытное существо. Ты можешь полноценно жить среди людей и пускать им пыль в глаза, но лишь до тех пор, пока не окажешься в соленой воде. Тогда ты снова станешь сиреной. Почти каждый твой поступок продиктован инстинктами, и прежде всего – половым влечением.
Мама усадила меня рядом с собой на диван.
– Знаешь, почему я пью столько воды?
– Это помогает тебе сохранить ясность мыслей? – сейчас я понимала это лучше, чем когда-либо.
– Да. Пресная вода позволяет моему телу сдерживать инстинкты сирены. Ты сумеешь мыслить как человек, даже находясь в соленой воде, но при условии, что в твоем организме достаточно пресной.
– А что происходит, если ее недостаточно?
– Соль подпитывает инстинкты русалки. Насыщая тело, она завладевает и твоим разумом. Именно благодаря соли все мы рано или поздно возвращаемся в океан. Он настойчиво зовет нас обратно… На суше мы остаемся лишь до тех пор, пока в один прекрасный день отношения с людьми не утратят для нас свою ценность. – Она положила ладонь на мою щеку. – Но ты – исключение. Наши отношения всегда будут для меня важны. – Она вдруг озадаченно на меня посмотрела.
– Что? О чем ты думаешь?
– Странно, что ты испытываешь потребность в половом партнере уже сейчас. Как правило, цикл запускается лишь после того, как русалка провела какое-то время в море. Похоже, ты не подчиняешься никаким правилам и вдобавок устанавливаешь свои собственные, – она вскинула бровь.
– Легче мне от этого не становится, – удастся ли маме научить меня жить как русалка, если я то и дело нарушаю законы природы? Интересно, а что еще я решу сделать по-своему? – Ты хочешь сказать, – продолжала я, пытаясь уложить в голове мамины объяснения, – что русалка обычно покидает океан только в том случае, если инстинкт велит ей найти партнера, верно?
– Да. Половое влечение заставляет нас выйти на сушу. Влюбленность отнимает у морской девы немало времени и сил. А вот все остальные человеческие потребности ничего для нас не значат. Работа, образование, материальные ценности не имеют никакого значения. Важен лишь он. Теперь в твоем распоряжении множество новых способностей. Если и существует на свете человек, способный противостоять сирене, положившей на него глаз, мне встретить его не довелось. Для мужчин ты как магнит: даже тех, к кому ты совершенно равнодушна, постоянно к тебе притягивает. Порой это очень раздражает, особенно когда ты уже нашла своего суженого.
– Значит, все морские девы гетеросексуальны? – с самого детства нам прививали мысль, что противоположный пол привлекает далеко не всех, и мое поколение относилось к этому совершенно спокойно. Интересно, а что по этому поводу говорят русалки?
– Насколько знаю, да, – ответила мама. – Нас так мало, что желание размножаться неизбежно берет верх.
– Ты и папу соблазнила, пустив в ход чары?
Она задумалась, и губы ее тронула загадочная улыбка.
– Нет. Встретив твоего отца, я твердо решила не пользоваться своими способностями. Мне очень хотелось, чтобы наша любовь была настоящей.
– Я тоже об этом мечтаю.
– На то есть биологическая причина, – мама искоса на меня посмотрела. – Дело не только в твоих грезах. Моя мама однажды сказала мне, что самые сильные дети рождаются у русалок, которые не применяли чары на своих мужьях. Порой в результате таких отношений на свет появляется элементаль.
– Что такое элементаль?
– По словам мамы, это русалка, которая сильнее самого океана. Она может подчинить воду своей воле. Некоторые обладают и даром исцеления. Я мечтала о том, чтобы у моего ребенка имелись и такие способности, поэтому решила, что наши чувства должны развиваться естественно, насколько это вообще возможно. Если ты – русалка, рано или поздно сверхъестественные флюиды дадут о себе знать, хочешь ты этого или нет. Но в отношениях с твоим отцом я всеми силами старалась свести их влияние к минимуму.
Повисла пауза. Я молча переваривала сведения о детях сирен.
– Наверное, ты подумала, что твоя мама солгала, когда я оказалась пустышкой.
Усмехнувшись, она смахнула волосы с лица.
– Ну да, я долго на нее злилась. Но теперь-то мы знаем, что никакая ты не пустышка. Не чудесно ли? Ты ведь только начинаешь постигать свои новые способности.