– Нет. Здесь я очень хочу перемен.
– Каких?
– Хочу, чтобы мама почувствовала себя счастливой. Чтобы не сидела в четырех стенах, а иногда выходила бы в свет. И еще хочу, чтобы она поменьше плакала.
Матери Милтона я не видела очень давно. Пожалуй, несколько лет. И как-то не задумывалась о причинах.
– Она… больна?
– Агорафобия. Боязнь открытых пространств. Депрессия. В общем-то, это болезнь.
Милтон говорит спокойно и бесстрастно, словно врач. Но когда я слегка стискиваю ему руку, в ответ он стискивает мою.
– Извини. Я не знала.
– А нужно ли тебе знать?
– Как-никак, живем по соседству.
Он пожимает плечами:
– По соседству, но за закрытыми дверями… У тебя что-то изменилось?
Мне сложно перевести эмоции в слова. Для событий, происходящих в моей жизни, не годятся ярлыки вроде «депрессия».
– Сама не знаю… Я просто… Я начинаю сомневаться… Мои родители – они не такие, какими я привыкла их считать. Мне кажется, я их вообще не знаю. Более того, мои ли они родители? У отца появилась… появилась какая-то навязчивая идея. И потом, у них есть тайна.
Мне нравится чувствовать его руку. Милтон выше меня, но ладони у нас почти одинаковые, и они совсем рядом. Нет, мы не держимся за руки. Милтон большим пальцем поглаживает мой.
– Хочешь, чтобы я тебе помог?
– А как?
– Я неплохо умею гулять по Интернету и выискивать информацию. Мог бы поискать сведения о твоих родителях.
– Возможно, – отвечаю я.
– А тебе нужно найти дома свидетельство о рождении. Тогда бы мы узнали, настоящие это родители или приемные.
– Если бы я знала, как оно выглядит.
– Как все документы. Официально. Особый бланк. Там указана дата и место рождения, имя, под которым тебя зарегистрировали, и имена родителей.
– Понятно. Хорошо, поищу.
– А я покопаюсь в Интернете.
– Ладно. Спасибо.
Я встаю и медленно бреду к дому.
– Ник! – окликает меня Милтон. – Твои родители…
– Что?
– Мне они всегда казались хорошими людьми. Ты на них особо не наезжай. Это в детстве мы хотим поскорее стать взрослыми. А как посмотришь на взрослую жизнь… не позавидуешь.
Милтон берет ведро и идет к своему дому. Я смотрю на изгиб его спины, и мне хочется снова его обнять, однако момент упущен.
– Я что-то не настроена тренироваться. Вдруг тоже перегреюсь, как Кристи?
– И я. Как-то это неправильно: она в больнице, а мы здесь. Бассейн уже не безопасное место.
Под разговоры девчонок выкладываю вещи из сумки. Если им страшно, могут сидеть в раздевалке. Я жду не дождусь, когда снова нырну в воду. Конечно, я сочувствую Кристи и желаю ей скорейшего выздоровления, но сейчас она вне игры. А я продолжаю тренировки.
Уличную одежду убираю в шкафчик, проверяю, не выбиваются ли волосы из-под шапочки, поправляю очки, чтобы удобно сидели, и выхожу в плавательный зал. Клайв тут же отводит меня в сторону.
– Ты знаешь, что Кристи сейчас болеет. Успеет ли она вернуться к региональным соревнованиям, пока неизвестно. Но у нас должны быть запасные варианты. На данный момент в вольном стиле ты у нас – номер один. Я хочу, чтобы ты максимально сосредоточилась на тренировках. Ник, это твой шанс. Громадный шанс. Ты готова им воспользоваться?
– Еще как.
– Умница.
Я говорю с Клайвом, а Гарри пристально следит за мной. Он не отрывает глаз и сейчас, когда я прохожу к средней дорожке и погружаюсь в воду.
– Пятнадцать минут на разогрев, – объявляет Клайв. – Потом займемся отработкой техники.
Тихо отплываю от стенки. Никаких рывков. Просто плыву, чувствую воду, проникаюсь ее настроением. Люди, далекие от плавания, удивятся. Бассейн и есть бассейн. Прямоугольная яма с наклонным дном. Ничего в нем не меняется. Но это лишь на первый взгляд. Перемены незаметны, но они есть. Температура воды и воздуха, содержание хлорки в воде. Все это надо понять и прочувствовать заранее. Нужно понять и прочувствовать свое тело в воде. Каждый его квадратный дюйм. Спереди и сзади, сверху и снизу.
Некоторое время лениво плыву на спине, потом на животе, по-лягушачьи. Теперь можно разогреваться по-настоящему. И все равно первые гребки, первые удары ног неторопливы, как в замедленной съемке. Идет растяжка мышц, их разогрев. Вода сегодня замечательная. Я плыву впереди девчонок. Можно сказать, что в эти минуты бассейн принадлежит мне. Без малейшего напряжения двигаюсь вдоль дорожки.
«Хорошо выглядишь, Никола. Плыви ко мне».
Я еще даже не пыталась плыть быстро, ни с кем не состязалась, а голос уже появился. Я близка к раздражению. Он нарушил мое блаженное уединение. Но ведь это мой внутренний голос. Мое подсознание. Оно меня тренирует, делая независимой от подсказок Клайва.
Закрываю глаза. Мне не хочется вглядываться в воду и гадать, есть кто-то на дне или нет. Но, даже зажмурившись, я ощущаю чье-то присутствие. Открываю глаза.
Действительно, там кто-то есть.
Под водой.
Парень.
Устремляюсь к нему, на глубокий конец. Бледное тело почти у самого дня. Подплываю ближе и вижу его лицо. Глаза закрыты, рот тоже. Короткие каштановые волосы венком покачиваются надо лбом.
Да, это тот самый парень, которого никто не заметил. Даже Гарри, сидящий на спасательском возвышении, проворонил момент, когда парень вылезал из воды. Кто он? Почему оказался в бассейне в это время? У нашего клуба четкое расписание тренировок. Когда мы занимаемся, посторонних в бассейне нет. Так было всегда.
Сегодня я не стану звать подмогу. Если парню нужна помощь, я сама его спасу. Я владею необходимыми навыками, и сил у меня ничуть не меньше, чем у того же Гарри.
Подплываю к месту, где лежит странный парень, замираю и смотрю на дно. Набрав побольше воздуха, я легко опущусь на дно, подхвачу бедолагу и… Я только собираюсь высунуть голову из воды, как он открывает глаза.
Я невольно раскрываю рот. Вода попадает в горло, чувствуется знакомый привкус хлорки.
– Никола, – произносит парень.
Десятки пузырьков воздуха вырываются из его губ и устремляются на поверхность. Ко мне.
Его голос – это и есть голос, звучащий у меня в голове.
– Не пугайся, – говорит парень.
Он лежит на спине и смотрит на меня. Глаза у него тоже бледные; не то серые, не то синие. Взгляд притягивающий. Не могу оторваться от его взгляда, хотя воздух в легких на исходе.
Я не верю тому, что вижу. Разговаривать в воде невозможно. Захлебнешься на первом же слове. Как ему это удается? Как он ухитряется дышать? Откуда знает, кто я?
– Прости, что в прошлые разы пугал тебя. Я не хотел этого.
На его теле видны следы не то травм, не то порезов. Вместо шорт для плавания, какие обычно надевают парни, на нем белые трусы-боксеры.
Я больше не могу смотреть. Задыхаюсь.
Высовываю голову из воды, судорожно глотаю воздух. Опять привычное эхо под крышей бассейна. Девочки плывут в мою сторону.
Снова ныряю.
Парень исчез.
Такого не может быть.
Опускаюсь глубже, описываю круг над местом, где видела парня, верчу головой по сторонам.
«Пора плавать. Покажи этим сукам, кто здесь главная».
Голос очень близок. Рядом со мной. Но сколько я ни оглядываюсь, парня не вижу.
«Я с тобой. Не волнуйся. Я здесь. Займемся делом».
Он – со мной. Он – голос во мне. В прошлый раз, когда я добилась успеха, он направлял меня советами. Но сейчас я пугаюсь.
Не понимаю своего состояния. Уже не знаю, хочу ли я тренироваться. Парень, которого только что видела… плод моих галлюцинаций? Или нет? Мне почудилось, хотя в душе я знаю, что нет.
Снова выныриваю. Доплываю до стенки, держусь за нее и оглядываю бассейн. Девчонки шумно плывут ко мне, гоня перед собой изумрудную волну. Бассейн перестал принадлежать мне одной.
«Но он снова станет твоим. Забери его у них. Ты способна плавать лучше, чем все они, вместе взятые».
Его голос вкрадчив.
Мне и сейчас неспокойно, но мурашки страха сменяются трепетом возбуждения. Я хочу ему верить. Хочу быть лучше всех. Хочу победить.
Делаю мощный вдох и погружаюсь в воду. Резко отталкиваюсь пятками от стены, устремляюсь вперед. Я ощущаю себя дельфином. Мое тело – волна. Я становлюсь частью воды.
«Правильно. Чувствуй воду. Повелевай водой. Будь водой».
Я плыву вперед, перекувыркиваюсь, достигаю стенки, отталкиваюсь и скольжу дальше. Равномерно дышу, ритмично двигаю руками и ногами.
И никому меня не догнать.
Глава 11
– Ваша дочь показывает феноменальные результаты. Говорю вам, мистер Энсон, такое не часто увидишь.
После тренировки Клайв попросил нас с отцом остаться. Он сходил к торговому автомату и взял нам по бутылке холодной газировки, после мы уселись за круглым металлическим столом в холле.
– Ник, продолжай в том же духе. Твой распорядок дня должен стать строже. Правильное питание, обязательный отдых. Выдержишь – покажешь класс на региональных состязаниях. У нас появится новая восходящая звезда.
Отец пытается держать себя в руках, но я же вижу: его распирает от гордости за меня. Он старательно изображает внимание. Клайв не замечает, а я вижу знакомое подергивание уголка рта.
Отец достает записную книжку. Ту, куда скрупулезно заносит все мои результаты.
– Пока что мы не придерживались какого-то особого режима, – признается он. – Но после ваших слов я понял, насколько он важен. Например, питание. Что бы вы могли порекомендовать?
Клайв отвечает, а отец старательно записывает. Белки, углеводы, калории… Я отключаюсь от этих подробностей. Уж мне ли не знать, в чем причина успеха! Не в питании, не в отработке стилей плавания и не в распорядке дня. Вернее, даже не в чем, а в ком. Причина – в том парне. В его голосе.
Он сказал, что у меня получится, и у меня получилось.
Не могу отогнать мысли о нем.
Думаю о его худощавом, бледном теле. О странных шрамах.
Кем бы ни был тот парень, откуда бы ни появился, он мой союзник. Мое тайное оружие.