Джашер кивнул. Все еще сжимая мою ладонь, другой рукой он провел по моей щеке.
– Это значит, что я могу жить, Джорджи. Ты вернула мне мою жизнь.
– Не я, это сделали фейри.
Он покачал головой.
– Думаю, они раскрыли в тебе силы, которыми ты и так обладала, помогли стать тем, кто ты есть. – Теперь я Мудрая. Что бы это ни значило. – Как бы то ни было, этот дар я получил от тебя, – его ладонь гладила мою щеку. – Спасибо.
Я не знала, что сказать. Мне было трудно признать свою заслугу в том, что произошло. Все случилось само собой, я просто не хотела, чтобы Джашер погиб так же, как Кормак. Мне захотелось вернуться в прошлое и спасти его тоже.
– Мне нужно поцеловать тебя, – сказал Джашер внезапно. – Можно я тебя поцелую?
Какая-то часть меня считала всех мужчин, спрашивающих о таких вещах, слабаками. Однако в вопросе Джашера я уловила скрытый смысл.
– Ты уже целовал меня. Дважды. Забыл?
– Не забыл. Вовсе нет.
С этими словами он придвинулся ко мне вплотную и приник к моим губам. Его сильная рука обвила меня за талию и притянула прямо к нему на колени.
Джашер коснулся верхней части моей груди, над сердцем, надавливая кончиками пальцев на кожу, словно хотел почувствовать, из чего она сделана. Его рука скользнула вверх, к ключицам, потом к шее, а затем обхватила мой затылок. Он запустил пальцы мне в волосы и повернул мою голову, углубляя поцелуй. Его щетина царапала мне лицо.
Теперь я знаю, что значит воспламениться, как спичка. Поцелуй распалил и поглотил нас. Я обняла Джашера, обвила руками его спину, его мышцы подрагивали от моих прикосновений. Чистая чувственность и щедрость разливалась в нашем поцелуе, отчего тело мое совершенно растаяло, превратилось в горячую карамель. Никогда прежде меня не целовали так искренне и беззащитно. В какой-то момент я даже засомневалась, целовалась ли до этого вообще. Некоторые поцелуи забирают, другие отдают. Этот был абсолютным доверием и даром. Я чувствовала себя женщиной, осыпанной золотом.
Мне было ясно, что Джашер не может быть моим – по крайней мере, сейчас. Теперь ему дана полная свобода. Все некогда закрытые двери распахнулись, в его жизнь ворвался свежий, чистый ветер тысячи возможностей. Этот человек, эта одаренная, сострадательная душа еще непременно удивит и осчастливит мир.
Мы многое пережили с Джашером. Но даже несмотря на все прекрасные моменты, что мы испытали, между нами всегда оставалась возведенная им стена, его раковина самосохранения. Только во время этого поцелуя он открыл и подарил мне всего себя. Вот что я имею в виду, говоря о щедрости. Джашер обнажил свою душу, и я грелась в ее прекрасном сиянии. Каждый заслуживает, чтобы его поцеловали так, как меня в тот вечер. Если с вами этого еще не случилось, обязательно случится, и вы поймете, что я имела в виду.
Мы прервали поцелуй и замерли. Наши лица были так близко, что мне слегка покалывало кожу. Долгое время тишину прерывало одно только наше дыхание.
– Ты необыкновенная, – вырвалось у Джашера.
Забавно, я думала о нем то же самое, но была не в состоянии связать и пары слов, тем более таких многосложных.
Внутри меня вспыхнула жгучая и едкая искра ревности. Джашер был на пороге большого мира. Ничто его не остановит. Он собирался осуществить всё, о чем мечтал. Что он найдет? Кого повстречает? А я вернусь обратно в школу. В Солтфорд. Обратно в дом Лиз, к прозе ежедневной рутины. На языке так и вертелась просьба: «Возьми меня с собой, забери меня из прежней жизни». Мы могли бы вместе исследовать мир…
– Далеко твой телефон? – неожиданно спросил Джашер.
Я захлопала глазами от удивления, и все мои фантазии о странствиях по Непалу с рюкзаками за спиной тут же испарились.
– Чего?
– Твой телефон. Он где-то тут?
– Это последнее, что я ожидала от тебя услышать, – ответила я.
Джашер рассмеялся.
– Это важно.
Откатившись в сторону, я взяла мобильник с прикроватного столика и протянула ему.
– Я думала, ты ненавидишь мобильные телефоны.
– Так и есть, но мне нужно кое-что тебе показать. – Джашер взял мобильник и включил его. Затем вернул мне: – Можешь открыть фотографии? Мне было нелегко и камеру-то тут найти, будь я проклят, если пойму, куда здесь складываются картинки.
Озадаченная, я открыла папку с фотками. Первый же всплывший снимок заставил меня моргнуть, чтобы прояснить зрение, а затем уставиться на него так, что в глазах помутнело. Это была я и не я одновременно.
– Так вот почему мой телефон оказался у тебя, – проговорила я, не отрывая взгляда от изображения.
– Ага. Выходит, от телефонов все же есть польза.
Я стояла босиком, ноги – в грязи по икры, будто только что выбралась из земляной ямы. Руки были расставлены в стороны, пальцы растопырены. Казалось, я дирижирую оркестром. На лице расплылось выражение безмятежности, а рот открыт, словно я толкаю речь. Волосы разлетались во все стороны, как от сильного ветра, но одежда не колыхалась. Но больше всего меня поразили собственные глаза. Они были абсолютно белыми и светились чистым, неземным светом. Я напоминала какого-то ангела праведного возмездия.
– Вот так, значит, я выглядела?
– Да, – ответил Джашер, выглядывая у меня из-за спины. Он поцеловал изгиб моего плеча и опустил на него свой подбородок.
– Выходит, я не превращалась в дерево?
Засмеявшись, Джашер приподнял голову.
– В дерево? – переспросил он, убирая волосы с моей шеи. – Нет. А что, именно такие были ощущения?
Я кивнула.
– У меня возникло чувство, будто я возвышаюсь над домом, выпасом и лесом, руки большие, тяжелые и двигаются очень медленно, как ветви дерева. И еще были корни – они на километр уходили в землю.
– Ты ни разу не выглядела как дерево и двигалась довольно проворно. Но легко верю, что у тебя есть корни, – заметил Джашер и снова прижался губами к моему плечу.
– А какой у меня был голос? Я вообще говорила или все это было только в моей голове?
– Ты говорила. Ты звучала как гром. Это было прекрасно, – он произнес фрикативное «г» в слове «гром», и я улыбнулась.
Выключив телефон, положила его обратно на столик. Затем укуталась в одеяло, а Джашер лег позади меня, обняв за талию. Он притянул меня к себе, прижался всем телом и поцеловал за ухом. Так мы и уснули.
Глава 35
Звонок телефона разбудил нас обоих. Я нащупала мобильник на ночном столике, не в силах открыть глаза – веки были словно склеенные.
– Алло? – прохрипела я в трубку.
– Джорджейна? – голос показался знакомым, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, кто это.
– Денис?
С чего это мамина секретарша звонит мне? Да еще в такую рань… Я взглянула на экран телефона сквозь ресницы: 8:27. Быстро прикинув в уме, что в Солтфорде сейчас пять утра, я все же села на кровати. Протирая глаза, Джашер проделал то же самое.
– Да, это Денис. Джорджейна, твоей маме нездоровится, – сказала весьма корректная секретарша довольно резко, почти укоризненно. – Ей важно, чтобы ты вернулась домой. Я уже купила тебе новый билет и отправила его по электронной почте…
До запланированного возвращения оставалось еще две недели. До меня начало доходить, что с Лиз действительно что-то стряслось. Я свесила ноги с кровати, окончательно проснувшись.
– Тебе нужно быть в аэропорту через шесть часов. Успеешь?
– Конечно, – ответила я. – Но что случилось? Что-то серьезное, да?
Меня охватил страх. Раздражение, которое обычно вызывала Лиз, словно спряталось в потайном шкафу. Я чувствовала лишь панику, что ползла по моему горлу большим мерзким пауком с цепкими лапами.
Джашер с всклокоченными волосами встал и застыл по другую сторону кровати. Он смотрел на меня, широко раскрыв глаза и раскинув руки, будто не понимая, что происходит и что ему делать.
– Врачи пока не смогли поставить точный диагноз, им нужно взять еще несколько анализов. Я не хочу, чтобы ты зря волновалась. Встретимся в аэропорту, я сразу отвезу тебя в больницу, – сообщила Денис.
При слове «больница» я замерла и уставилась на Джашера, но затем специально закрыла глаза.
– В больницу? – повторила я.
– Джорджи, с ней все в порядке. Сосредоточься на том, чтобы доехать до дома. Я все объясню – ну, во всяком случае, насколько смогу. До встречи.
Денис повесила трубку. Она всегда заканчивала разговор, когда считала нужным. Это был ее способ держать себя в руках – точно как и у моей матери.
– Джорджи, – раздался голос Джашера, и я открыла глаза.
Так. Никакой паники.
– Лиз больна. Мне нужно домой. Отвезешь меня на вокзал, когда я соберусь?
– Конечно.
Он обошел кровать и, приблизившись, обнял. Меня окутало его теплом и силой. Запахами деревьев и сна. На краткий миг его объятья успокоили меня.
– Тебе сказали, что с ней? Она в опасности?
– Не думаю, – ответила я надломленным голосом. Во мне медленно росло едкое чувство вины – будто кислота разливалась по венам и в сердце. Просмотрев почту, я нашла новый билет, присланный Денис.
– Я говорила с маминой секретаршей. Она немного рассказала. Мне надо собираться, вылет из Дублина в два сорок пять.
– Джорджи, я отвезу тебя в Дублин! Я не позволю тебе ехать поездом, – с этими словами Джашер заглянул под кровать.
– Но у тебя же работа. Что это ты делаешь?
Он достал мой чемодан и раскрыл его на кровати.
– Я сам себе начальник, работаю, когда хочу. Ты собирайся, а я сделаю нам завтрак в дорогу.
Взглянув в его лицо, я увидела там, как в зеркале, отражение своих собственных чувств. Мы не были готовы вот так внезапно проститься друг с другом. Между нами повисла тяжелая тишина – молчание обо всем том, что произошло этим летом, и в особенности накануне.
– Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Джорджи, – наконец, произнес Джашер. – Будь я хоть в паломничестве по храмам горного Тибета или где-нибудь на крошечном острове в Южном океане[33]