Однако армия появилась не из-за денежных средств. В те времена деньги были неактуальны, но харизматичные лидеры, одержимые общей идеей, могли вдохновить других на ее воплощение. Этот процесс объединения вспоминали на уроках истории в школе госслужащих: «Мы должны собираться в стаю, иначе, мы не выживем», – говорил историк. Его слова отражали политику нашего государства, хотя вскоре после этого он сменил профессию…
Я вспомнил его, стоя перед гербом Дворца защиты. Мне казалось, что земля уходит из под моих ног. Рядом стоял Либеро. Он положил свою руку мне на плечо и по-дружески похлопал, словно пытаясь передать мне часть своего мужества. Видимо, он чувствовал мой страх. По другую сторону от него стояла Ариэль. Она также, как и я устремила взгляд на Дворец защиты. Железный забор отделял нас от безумия, на которое мы решились…
Днем раньше мы втроем сидели в зале заседаний Совета и слушали наставления Рея. Он выглядел измученным временем и борьбой, которую вел на протяжении многих лет. Постарел что ли. Громкий кашель перебивал его слова, но глаза горели несгибаемой решимостью. И он хотел дожить до нашей победы.
Донесения разведчиков были тревожными: важные аппараты связи переместили из Министерства обороны в Министерство по управлению полицией порядка. План «Рожденных летать» предусматривал захват четырех ключевых точек: сначала телерадиокомплекс Федерации Юга, затем Дворец защиты, Министерство обороны и, наконец, резиденцию президента Висы.
Телерадиокомплекс был не просто зданием, он являлся узлом связи, где располагалась радиостанция «Голос Федерации», охватывающая своим вещанием весь регион. Во Дворце защиты, этом крепком символе власти, хранились секретные средства связи с армией и техникой Федерации, размещенной по периметру границ.
В Министерстве обороны томился заместитель президента Висы – Верховный комендант Аланбей Карбинский. Махео упоминал, что согласно Конституции страны, власть автоматически переходила к нему в случае смерти Верховного президента.
Поэтому задача захвата Верховного коменданта была не менее важна, чем остальные пункты нашего плана. В этом была не только стратегическая, но и символическая ценность – начало новой эры для нашего государства.
– Вперед, – сказал Либеро и надел солнцезащитные очки.
Ночью на земле очень холодно, а днем – невыносимо жарко. Солнце еще не взошло, создавая магический момент между ночью и утром. Это время после ночи, перед рассветом, было особенно приятным. Ночная прохлада еще не улетучилась, а легкий теплый ветерок уже начал играть с первыми лучами утра.
Мы двинулись в сторону контрольно-пропускного пункта, расположенного в боковой части Дворца защиты. Завернув за угол, мы увидели толпы людей, входящих в здание. Работники Дворца защиты приходили на работу еще в полутьме утренних сумерек.
У входа стояли охранники, их лица были бесстрастны и сосредоточены. Мы слились с потоком людей и вошли внутрь. В коридоре люди проходили через металлоискатель-рентген, каждый шаг контролировался. Рядом с металлоискателем на столе лежала газета «Вести Федерации». На первой странице был портрет моего бывшего шефа, министра по устранению разногласий, с заголовком: «Министр арестован за шпионаж». Я прочитал это на одном дыхании, чувствуя, как холод пробегает по спине. Что могло произойти, чтобы так близкий к президенту человек стал врагом государства?
Мы с Ариэль прошли через контроль, не вызвав никаких подозрений. Но когда пришла очередь Либеро, металлоискатель издал роковой звук. Мое сердце замерло, а у Ариэль на губах заиграла нервная дрожь. Либеро, сыграв удивление, остановился перед турникетом. Охранник, услышав звук, подошел к нему и приказал:
– Немедленно вытащите содержимое кармана и положите на стол, – его пальцы постучали по столу справа от металлоискателя. – Предъявите удостоверение.
***
Либеро безмятежно извлек электронную карту из кармана. Охранник внимательно изучал фото на карте, сравнивая его с лицом Либеро, и, не обнаружив различий, вернул карту ему.
Перед операцией мы кардинально изменили свою внешность. На мне был длинный бордовый плащ с символикой полиции порядка, дополненный черной шапкой-котелком, подчеркивающий мой детективный образ. Волосы были перекрашены в серо-золотистый цвет, а на носу – аккуратные круглые очки.
Ариэль обрезала волосы до мальчишеской стрижки и надела аналогичный плащ с серыми джинсами, а ее зеленые глаза скрылись за черными линзами.
Либеро, напротив, выглядел как фотомодель, одетый в серый короткий плащ, бледно-коричневые брюки и солнцезащитные очки.
По нашей легенде и поддельным документам он был начальником отдела в Министерстве управления полицией порядка, а мы – его подчиненные. Реймонд и его агенты организовали все так, что никто не заподозрил подвоха.
Либеро прошел через металлоискатель снова, но устройство снова издало пронзительный звон.
– Что у вас в кармане? – спросил охранник строго, но с известным уважением.
Либеро немного задержался, затем с умышленной неловкостью достал из кармана массивную портсигару.
– Конечно, я совсем забыл. Я же курильщик, – проболмотал он.
С легкостью он нажал кнопку на портсигаре, откуда выпрыгнула сигарета. Либеро изящно поднял ее к губам, вертя между пальцами.
– Все в порядке, сэр, проходите, – сказал охранник, и Либеро снова прошел через металлоискатель.
На этот раз устройство молчало. Либеро кивнул охранникам, спрятал портсигару обратно в карман и направился внутрь. Мы с Ариэль подождали его у двери в главный холл.
– Ты хоть иногда головой думаешь, что делаешь?! Что это было?! – возмутилась Ариэль.
Либеро сделал вид, будто не слышит ее. Когда мы собирались войти в холл, Ариэль остановила парня, схватив его за плечо. Парню не оставалось ничего, кроме как извиниться. Либеро боялся, что портсигару у него отберут, и это было недопустимо.
Мы сделали шаг в главный холл Министерства по управлению полицией порядка., и я тут же понял, почему здание называют дворцом. Внутренняя отделка резко констатировала с внешним видом. Огромный зал с десятиметровыми потолками поддерживали массивные белоснежные колонны, а местами их заменяли величественные скульптуры людей. Напротив главного входа, предназначенного для высокопоставленных чиновников, на стене висела картина, изображающая один из самых ужасающих моментов в истории – взрыв ядерной бомбы. Художник настолько мастерски передал этот момент, что казалось, будто картина ожила. При длительном рассмотрении она вызывала непередаваемый ужас, будто волна взрыва вот-вот накроет тебя. Этакая память о том, чего не стоит никогда забывать. Внутри было прохладно, но я знал, что днем металлические стены здания нагреются до 50 градусов по Цельсию, превращая его в своего рода микроволновую печь. Здесь, как и во многих зданиях столицы, были только вентиляторы, работающие в тех случаях, когда есть электричество.
– Нам нужно на 30-й этаж, – тихо сказал Либеро, делая вид, что ожидает кого-то. – Это вещь находится на самом верхнем уровне.
Оглядываясь по сторонам, я увидел лифты на противоположном конце зала. Мы быстро направились туда. Около одного из лифтов стоял полицейский, который жестом призвал нас остановиться.
– Пользоваться лифтами могут госслужащие среднего и высшего ранга, – объяснил он, когда мы подошли.
Либеро ничего не ответил, только показал свою карточку. Охранник внимательно ее осмотрел и пропустил его. «Они со мной», – добавил Либеро, и мы втроем вошли в лифт и начали подъем. Лифт мчался вверх с поразительной скоростью, и было очевидно, что он не останавливается на промежуточных этажах.
«Боже, как люди поднимаются пешком, например, на 10-й или 20-й этаж?» –подумал я.
– Мне тоже это интересно, – проговорил вслух Либеро.
Я ударил Либеро по плечу с такой силой, что, казалось, его кости захрустели. Его лицо исказилось от боли, и он, едва сдерживая боль, произнес: «Извини, не сдержался».
– Что интересно? – вмешалась в разговор Ариэль. Но, увидев выражение лица Либеро, она тут же поняла, в чем дело, и тоже ударила его по плечу, но с другой стороны. «Сколько раз я тебя просила не делать так?! Ты знаешь, как это ужасно?!» – прошипела девушка.
Видимо, Ариэль не раз сталкивалась с неприятными проявлениями сверхъестественных способностей Либеро. Мы переглянулись и засмеялись. Смех сопровождал нас до 30-го этажа, но исчез как только двери лифта распахнулись, открывая взору длинный, пустой и полумрачный коридор. Единственным источником света служили несколько неоновых ламп на потолке, которые мерцали, будто вот-вот погаснут, оставив нас в полной темноте. Удивительно, но это место оказалось самым холодным в здании. Даже дыхание превращалось в пар.
– Итак, мы с Эдмундом поищем «Виброн». Ты оставайся здесь и не пускай лифт вниз. Поняла? – обратился Либеро к Ариэль, после ее кивка, добавил: «Когда мы закончим, нам он понадобиться, чтобы удрать отсюда».
– Я поняла тебя. Берегите себя, пожалуйста! – ответила она.
Медленно шагая по мраморному полу 30-го этажа Дворца защиты, мы осматривали темные кабинеты. Большинство из них были пусты, и в них стояла жара, резко контрастирующая с прохладой коридора. Внезапно, откуда-то спереди подул легкий ветерок, и донесся гул. Мы решили ускорить шаг. В конце коридора мы повернули направо и через несколько секунд оказались перед стеклянной дверью, за которой стоял огромный сервер, занимающий почти всю комнату. Гул, как оказалось, исходил от мощного кондиционера, охлаждающего аппаратуру. Я попытался открыть дверь, но она была заперта. Либеро провел своей электронной картой по сканеру и у двери, и она тихо приоткрылась. Вошли внутрь. Кабинет был пуст и темен.
– Это «Виброн», – начал Либеро, заметно запинаясь, – он соединяет всю армию Федерации одной централизованной связью. Нам нужно его уничтожить.
Либеро хотел было достать с кармана портсигару, но мы услышали громкие шаги. В нашу сторону шли двое. Мы с Либеро среагировали быстро и спрятались за «Виброном». Шаги становились все громче, и в следующую минуту дверь открылась, и в кабинет влетели два человека в белых халатах. Один из них держал в руках кипу бумаг.