– Эсмат, я же сказал тебе, надо было сразу выполнять поручение Верховного коменданта. На сколько подразделений мы смогли направить приказы? – спросил высокий мужчина с русыми волосами, который держал бумаги.
– Только трем, – ответил его напарник, работая с аппаратом. – Это около пяти тысяч солдатов. Теперь нам нужно отправить приказ Верховного коменданта еще пятнадцати подразделениям.
В этот момент Либеро толкнул меня за плечо. Я было повернулся к нему с возмущением, но остановился, увидев в его руках предмет, напоминающий трубу. Он протянул мне второй и жестом дал понять: нужно действовать, пока не стало слишком поздно. Я кивнул в знак согласия. В темноте мы подкрались к ним и одновременно атаковали с двух сторон. Удары по голове оставили обоих без сознания. Быстро утащив их в соседнюю открытую комнату, Либеро извлек портсигару, нажал на кнопку на две, и на боковой стороне появился экран секундомера. Отсчет начался – три минуты. Срочно подбросив устройство «Виброн», мы помчались к выходу. Теперь уже не важно, услышат ли нас. Добравшись до лифта, мы обнаружили, что Ариэль там нет.
– Ариэль! – громко позвал Либеро. Из соседней комнаты появилась Ариэль, осторожно оглядываясь.
– Эти двое вышли с лестничной площадки, и я спряталась в этой комнате. Они направились к вам, – быстро заговорила она. – Я хотела предупредить, но они шли так быстро, что их шаги гулко отдавались по коридору. Я решила, что вы их услышите.
Либеро сделал ей знак молчать. Ариэль подошла к лифту и нажала кнопку вызова. К счастью, лифт остался на месте, несмотря на ее кратковременное отсутствие. Мы вошли внутрь и отправились вниз.
***
– Ну как? Вам удалось найти «Виброн»? – поинтересовалась она.
В этот момент раздался невероятный взрыв. Лифт не остановился, хотя конкретно пошатнулся.
– Видимо, получилось, – ответила Ариэль на свой же вопрос.
– Это было не три минуты, – сказал я с ужасом, глядя на Либеро.
– Похоже, детонатор включился раньше времени, – предположил он.
– Хорошо, что не с нами! – я был обеспокоен, мы могли вообще не выбраться.
Но в эту минуту меня охватил небывалый страх. В моей голове промелькнула одна мысль: «Мы попались. Мы не сможем выбраться отсюда». Холодный пот начал обливать меня. Лифт снова качнулся.
– Это лифты времен ядерной войны. Они не останавливаются, даже когда происходят взрывы или пожары, – объяснил Либеро.
Мы стремительно спускались вниз, но казалось, что прошла вечность. Звук от сирены усиливался по мере нашего приближения к земле. Я думал, как нам выйти из этого здания. Вдруг двери лифта открылись, и перед нами оказались десятки удивленных взглядов. Это был тот самый день, когда мы убегали из Министерства по устранению разногласий.
– Выходим, будто ничего не случилось, – тихо сказал Ли.
Охранников не было видно. Из-за взрыва, похоже, они поспешили наверх на других лифтах, которых оказалось немало. Мы не могли сохранять спокойствие. Спешно бежали, привлекая внимание.
Служебная дверь не закрывалась из-за металлической пластины, и единственный способ выбраться из этого здания был через нее. По крайней мере, я на это надеялся. Заметил, что главный вход был закрыт, как будто там не было прохода.
Пересекая большой зал, мы наткнулись на турникеты, которые преграждали нам путь. Впереди бежали пятеро с дубинками. Я уложил одного из них, но подвернул ногу, перепрыгивая через железную стойку. За нами началась погоня. Нам удалось добраться до двери в коридор, ведущей к служебному входу. Я спешил закрыть ее, когда вдруг что-то проскользнуло в щель перед тем, как дверь закрылась, и вцепилось в шею Ариэль. Она задергалась, словно в судороге, и потеряла сознание. Я запаниковал, и это, возможно, было даже хорошо, потому что сбило боль с моей ноги. Но Либеро не мог бы поднять в воздух обоих, если мы взлетим сразу перед Дворцом защиты. Наши друзья ждали нас, но они были далеко от министерства, в паре кварталов. Мы не могли сейчас спасаться бегством по улицам. В ужасе я осознал, что нам, возможно, не удастся выбраться далеко. В этот момент к двери начали приближаться несколько человек, и она поддавалась. Из коридора к нам бежали двое, но Либеро быстро достал две сигары и бросил в них. Пораженные током они упали навзничь и потеряли сознание. Тут я увидел, что служебная дверь начала закрываться медленно, словно отсчитывая песчинки на песочных часах.
***
– Либеро, ты должен взять Ариэль и улететь отсюда, – начал я, видя перед собой тяжелый выбор.
Ариэль была без сознания, а у меня вывихнута лодыжка, поэтому думать надо было быстро. Я ухватил Либеро за плечи и продолжил, хотя сердце стучало, пытаясь выпрыгнуть из груди. – Послушай, втроем нам отсюда не выбраться. Поэтому ты должен взять Ариэль и улететь отсюда.
Либеро попытался перебить меня.
– Ариэль девушка, она не выдержит пыток полицейских. Я выдержу! Один из нас. Иного выхода нет, ты это сам знаешь! – отрезал я.
Мне казалось, что перед ним стоит самый главный выбор, и он был в шоке. Я видел, что он ненавидел меня за эти слова и всем своим взглядом давал знать, что не оставит меня здесь. Он аккуратно поднял на руки девушку и с грустью посмотрел мне в лицо. Я с большим трудом выдавил из себя улыбку, и казалось, ничего страшнее этого испытания уже не будет. Он сдался.
– Потом, ты придешь за мной, – добавил я.
– Приду обязательно или умру, – сказал Либеро и выбежал на улицу.
И они выскочили на улицу. Металлическая пластина полностью опустилась, когда полицейские только выбили дверь в коридор. Я понял, что толпа полицейских хотела последовать за ними. Они уже направились к рычагу в кабине охранника. Я достал из кармана спичечную коробку и бросил у дверей. Произошел взрыв, от чего все шарахнулись. Они недоумевали. Когда полиция опомнилась, конечно же, внимание переключилось на меня. Да, это была только петарда. Она поставила охрану в ступор на некоторое время. В это время я уже стоял у пожарной лестницы, которая вела вверх, и которой, видимо, и не пользовались. Я отдышался, вытер пот со лба и, хромая, побежал вверх по лестнице, при этом во весь голос вопя: «Я здесь, суки!». Ноги болели настолько, что я находился на грани болевого шока, но останавливаться не собирался. Из-за того, что охранники создавали друг другу пробки внизу, полиция не успевала за мной. Я пытался заглушить боль напеванием странной музыки.
– Стой, буду стрелять! – крикнул один из полицейских.
Я тем временем знал, что они не имеют права использовать патроны для беглеца, который очень скоро будет пойман. Я лишь улыбнулся себе и бежал вверх. Несмотря на то, что я хромал, до сих пор им не удавалось поймать меня. Через пять этажей передо мной появились двое в форме, которых я очень ловко скинул с лестничного пролета. Они намеревались поймать меня, но промахнулись и клубком покатились вниз по лестнице, сметая с пути других преследователей. Через 10 этажей многие настигающих меня отстали, задыхаясь и широко открывая рты, чтобы дышать. К слову одышка – это болезнь номер один среди жителей столицы.
Между тем, я потерял счет, а нога была готова меня сама опрокинуть за столь жестокое обращение с ней. Наверное, это и был мой талант – бежать быстро. За все это время перед моими глазами пронеслась вся моя жизнь. Я отдавал себе отчет, что сегодня умру. Я все время думал: «Главное не попасться в их руки… Главное успеть добежать…». Я вспомнил лица родителей: веселое и доброе лицо отца и пустое выражение матери. Отец всегда хотел уехать из этого города и посмотреть, как живут люди в другой стране. Но когда вокруг тебя смерть, это пугает. Но я часто осуждал его, потому что, в принципе, нам нечего было терять, правда? Что терять? Дом? Машину? Роскошную жизнь? Жаль, что осознание того, что это не так легко пришло мне поздно, потому как я жил точно также. Я ничего не делал и даже не пытался убежать.
20 этажей остались позади, а полицейские почти настигли меня. Они могли поймать меня, если бы сумели прыгнуть на шесть ступенек вверх. Я молил Бога, чтобы дверь на широкий пожарный балкон оказалась открыта. Однако с волнением обнаружил, что дверь не распахнута. «Вдруг, она закрыта?», – с ужасом подумал я. Но несмотря на это, я собрал последние силы и выбил дверь наружу. Она не была заперта. «Слава Богу!», – подумал я и сразу же устремился к краю крыши пристройки 20 этажа.
В этот момент, моя походка напоминала зомби, ноги чуть не отказывали, и голова беспокойно колебалась, словно мячик на веревке. Солдаты выбежали из двери, и я видел, как один из них терял сознание. В последний момент я взглянул на свои опухшие ноги, но уже не испытывал страха. Внутренний покой охватил меня, и я понимал, что конец близок. Внезапно с противоположной стороны крыши распахнулась дверь, и передо мной стояло знакомое лицо. В тот момент, когда он подошел ближе, я стоял на краю 20-го этажа, лицом к преследователям. Это был Мединский, тот самый первый полицейский, который в первый день нашей встречи расспрашивал меня о местонахождении Либеро.
– Стоят ли твои идеи твоей смерти, Леджерский?! – закричал он, стоя передо мной. – Не прыгай!
Я падал. Не помню, сколько времени это заняло, и насколько быстро. Я падал лицом вверх, видя перед собой серое небо, которое казалось так близким. Если бы я протянул руки вперед, мог бы дотянуться до него. Я осознавал, что все мои страдания в этом мире завершаются. В эти секунды я чувствовал себя свободным, словно разгадал загадку мироздания. У меня на губах была улыбка, и я едва сдерживал слезы. В то самое время, когда я был готов разбиться о бетонную площадку перед Дворцом защиты, что-то с огромной скоростью отбросило меня вверх. Я не ожидал этого и начал махать руками в попытке сохранить равновесие. Так я смог перевернуться и взглянуть вниз.
О нет! Оказывается, они установили пожарный батут и поймали меня… Я прыгал на этом батуте, пока не почувствовал резкий укол в шее. Мир вокруг меня резко потемнел, и я ушел в безысходное бессознательное состояние.