– Ты преувеличиваешь…
– Знаешь, чем еврейская мама отличается от арабского террориста? С террористом можно договориться. Найдет. Подсунет мне очередную дуру, одетую в купальник и целлюлит… или только в целлюлит. Или еще что придумает. Слушай, я дурак, да?
– Угу. Старый дурак, запутавшийся, напившийся и пребывающий в глубокой депрессии. Ты мне предложение делать собрался? Ну, так делай. Я согласна.
– Э-э-э…
– А ты думаешь, только еврейские мамы страшнее террористов? Не-ет, профессор, – рассмеялась Евгения. – Ничего-то вы об этой жизни не знаете. Впрочем, это у вас, мужчин, общий недостаток. Так что я согласна. Но при одном условии.
– При каком? – механически спросил все еще пребывающий в легком шоке Вассерман.
– Бороду свою ты все же сбреешь…
Планета Земля. Месяц спустя
– Знаешь, на моей памяти такое впервые, – усмехнулся Кристофер, забросив в рот виноградину.
– Угу. Марка только жалко.
– Не повезло, значит, – безразлично пожал плечами свежеиспеченный военный министр. – Хотя, откровенно говоря, думать надо было. Работать тоньше. И исполнителей подбирать тщательнее.
Оба замолчали, Кристофер – задумчиво обрывая виноградную кисть, а контрразведчик – любуясь вином в бокале из невероятно тонкого стекла, настолько прозрачного, что, казалось, жидкость цвета свежей крови висит в воздухе сама по себе. Действительно, Марку не повезло – ну так ведь и не может везти всем, и успешный результат никто не гарантировал. Каждый знал, на что идет. Марку не повезло… зато у них все сложилось так, как и планировалось.
Кристофер теперь большая шишка. Вообще большая, военный министр. В кои-то веки военный министр – профессионал, а не политически выверенная и устраивающая всех фигура, неспособная шевельнуться, не проконсультировавшись с миллионом заинтересованных сторон. И не замшелый пень со знаниями и навыками уровня позапрошлого века.
Его компаньон формально в табели о рангах не поднялся. Но то – формально. Зато реальное его влияние увеличилось практически до абсолютного. Новый глава контрразведки был как раз из «удобных», политик и ни разу не профессионал. Что ценно, понимающий расклады и вполне согласный на почести и славу взамен на представительские функции, когда другие выполняют реальную работу. Что же, далеко не худший вариант начальника…
А вот Марку действительно не повезло. В этой игре крайним оказался именно он – шеф разведки продемонстрировал, что рано списывать со счетов опытного, заслуженного лиса. Так что полетел заместитель выше облаков, как и положено от хорошего пинка, и сейчас готовился принять полицейский участок в каком-то захолустье. Что ж, бывает. Но в целом игра удалась!
Это случается не то чтобы часто. После выигранной войны (а как иначе, когда враг первым попросил о мире, это называть?) с постов разом слетело и высшее армейское руководство, и многие руководители спецслужб. Возникает вопрос: почему? Да потому, что в результате «победившая» Конфедерация теряет богатую и развитую провинцию. Одного из главных «доноров» бюджета, кстати. За это кто-то должен ответить – и уйти в историю. А вместо него поднимаются другие. Те, кто умеет ухватить удачу за хвост и удержать ее руками и зубами. И, разумеется, притащат за собой команду преданных лично им, деловитых и работоспособных исполнителей. Вот так как-то. Банально, но ради такого пожертвовать одной провинцией, с точки зрения тех, кто делает карьеру, не самая большая плата.
– Все равно придется что-то делать, – нарушил затянувшееся молчание Кристофер. – От меня каждый день требуют, – последнее слово он выделил чуть презрительной интонацией, – чтобы армия немедленно восстановила конституционный порядок.
– А ты?
– А я, – тут Кристофер чуть изогнул уголки рта, что, с учетом поврежденных нервов, примерно соответствовало ухмылке в половину лица, – в ответ запрашиваю официальную санкцию на начало военных действий. Имею, кстати, полное на то право, ибо задницу положено грамотно прикрывать. Поскольку если считать Урал и Новый Амстердам частью Конфедерации, то армии в восстановлении порядка делать нечего. На то у нас есть Министерство внутренних дел и целая куча примазавшихся к нему специальных конторок разной степени безответственности. Если же считать их отдельным государством, то вначале объявите ему войну, а потом уж требуйте от нас телодвижений.
Контрразведчик тоже усмехнулся. Разумеется, все, что озвучил сейчас Кристофер, не более чем довольно примитивная юридическая казуистика, но с точки зрения буквы закона он прав. И с точки зрения логики чиновника – тоже. Даете санкцию – берете на себя ответственность в случае, если что-то пойдет не так. Не даете – в этом случае виноватым окажется армейский дуболом, решивший на свой страх и риск влезть в авантюру. Учитывая, что противником окажется едва ли не лучший флотоводец человечества во главе, это уже не вызывает сомнений, самой боеспособной его эскадры, рисковать собственным положением ради чьих-то амбиций дураков нет. И царствует здесь и сейчас нехитрая, в общем-то, мысль: все, что не делается, не делается к лучшему.
Так что какое-то время пойдут осторожные попытки деликатно переложить груз ответственности на чужие плечи, обмен равнобесполезными и ничего не значащими бумажками, бюрократические переговоры в кулуарах и прочая активная мышиная возня под ковром. Однако же до бесконечности она продолжаться тоже не может. Рано или поздно все придет к ожидаемому решению, вопрос только, кому поручат его реализовывать. Что же, не можешь предотвратить – возглавь!
– Мой тебе совет: все же спихни это дело на наших доблестных стражей порядка. И косточку им подбрось.
– В смысле?
– Обещай передать им во временное подчинение эскадру. Ну и укомплектуй ее теми, кого не жалко. Точнее, теми, кто поддерживал твоих оппонентов.
Кристофер задумался. Предложение имело смысл. Если Александров навешает полицейским силам трендюлей (а он навешает, смешно сравнивать привыкших бороться с безоружной толпой олухов и прошедших огонь сражений военных), то армия ни при чем. Более того, проигравших еще и обвинить можно в том, что они не смогли правильно распорядиться приданными им, от сердца, можно сказать, оторванными людьми и кораблями. Учитывая же, что полицейские чисто из апломба и осознания собственной значимости командовать будут сами, задвинув аргументы военных куда подальше, ляпы их будут видны даже без телескопа. Если же вдруг случится так, что они каким-то чудом победят, то часть заслуги достанется флоту, ибо без его помощи для подавления мятежа сил было бы не собрать. Беспроигрышный вариант.
– Осталось их убедить взяться за это дело.
– А мы убедим. Подбросим по линии разведки…
– Учитывая, что Марка с нами больше нет…
– Я не идиот. Марка нет, но связи его остались, ниточки я переключил на себя. Не все, конечно, но мне хватит. Так вот. Я подброшу им по линии разведки информацию о том, что уральский флот после их похода имеет серьезные потери и массово встал на ремонт. Кстати, даже против истины не погрешу, в походе корабли не могли не получить хоть каких-то повреждений, а в доки, ты это сам лучше меня знаешь, каждый нормальный флотоводец загоняет свои корабли при любой возможности. Другое дело, слово «серьезные» постараюсь не расшифровывать. Тогда уж эти умники не только захотят – они от нетерпения ножками сучить будут. Ибо знают, на что способны уральские корабли в бою… и на что не способны, стоя в доках.
– Знают? – скептически поинтересовался Кристофер.
– Не считай их идиотами. Они такие же, как и мы, профессионалы. Только немного в другой сфере. И среди них есть не только штабные крысы.
– Ага, кабинетные львы тоже имеются.
– Если бы только кабинетные, – вздохнул контрразведчик. – Попадаются и вполне реальные, связываться с которыми может оказаться рискованным даже для меня.
– Ладно, – с легким сомнением в голосе отозвался Кристофер. – Прежде чем действовать, обдумать, конечно, стоит хорошенько, однако признаю – мысль интересная.
– Ну, тогда вздрогнули?
– Вздрогнули, – кивнул армеец, наливая себе вина. – И да пребудет с нами Великий Космос.
Планета Урал. Еще через месяц
Жизнь все расставит на свои места. А некоторых, не будем показывать пальцем, в эти места запихает и еще ногой утрамбует. Именно так думал Александров, разглядывая заваленный бумагами стол. Влез, называется… Нет, понятное дело, рано или поздно механизм отладится, и, вполне возможно, он сам, лично, с удивлением вдруг обнаружит, что делать особо нечего, все прекрасно функционирует и без вмешательства высших сил. Вот только до этого момента еще надо дожить. И сколько лет займет отладка, совершенно непонятно, а гадать попросту страшно.
А ведь как все казалось просто всего каких-то пять недель назад! Триумфальное возвращение – у всех, хоть сколько-нибудь понимающих в космическом строительстве, когда им сообщили, сколько трофеев приволок с собой Александров, глаза на лоб полезли. Плюс сам факт окончания войны. Плюс то, что Ассоциация, а вместе с нею и Халифат, и еще куча карликовых государств де-юре признали Урал как самостоятельное государство. Мелочь, конечно, а последние и вовсе ничего не решают – даже если шпрот много, а щука одна, все равно ясно, кто кому закуска, однако душу греет.
На фоне этого коронация прошла как-то совсем уже просто и естественно. Народному герою и победителю, давшему планете долгожданную независимость (а пропагандистская машина, развернувшись во всю мощь, позиционировала Александрова именно так), сейчас простили бы, даже объяви он себя Богом. Ну хочет человек выделиться – имеет на это право. В конце концов, он и впрямь спас планету. Недовольные, конечно, имеются всегда, особенно из среды либеральной интеллигенции и помешанного на собственной значимости молодняка, однако на фоне восторгов их голоса были не слышны.
Верховный Совет, тщательно обработанный за последние месяцы Громовой и ее лихой командой, тоже проголосовал по вопросу изменения конституции так, как нужно. Еще бы им не проголосовать – живо сообразили, что стабильности при императоре будет куда больше, чем при военном диктаторе. Который, к слову, просто обязан цепляться за власть и на основании этого развешивать по фонарям недовольных. Монарх же теоретически все уже получил, ему нужнее стабильность, а стало быть, и свои