– Так надежнее.
– Это хорошо, это радует. Вы знаете, Дик, у меня, кажется, есть идея по поводу того, как нам выкрутиться из этой истории. Моя родная планета, если вы помните, находится в том же секторе.
Генерал, если даже и был в курсе того, откуда родом Мендоза, предпочел свои знания не афишировать. Комиссар удовлетворенно кивнул:
– Так вот, Дик, расклад прост и банален. На моей родной планете хватает выходцев из Каталонии. И они тоже далеко не все довольны политикой Конфедерации…
Планета Урал. Три недели спустя
– Хелен Валентиновна, – Александров выглядел спокойным и донельзя официальным. Подобный образ для собравшихся был непривычным, изрядно сбивал с толку и заставлял смотреть на адмирала чуть настороженно. – Я не требую от вас, чтобы вы раскрыли мне свои источники информации. Вы попросили меня не лезть в это дело – я и не лезу… пока. Хотя бы даже потому, что доверяю вам. Но, согласитесь, это уже не смешно. По вашим заверениям эскадра этого… как его…
– Мендозы, – подсказал Устинов, ни на секунду не сомневающийся в том, что Александров отлично помнит фамилию вероятного противника. И пауза, которую он выдерживает, предназначена для того, чтобы Громова успела собраться с мыслями, а не теряла лицо, мучительно подбирая слова. По отношению к тем, кого уважал, он был деликатен, адмирал и император, иногда даже там, где не нужно. Маршал ни на секунду не сомневался в том, что уж Громова-то имеет ответы и объяснения на все случаи жизни. Впрочем, жест Александрова она наверняка тоже оценила. – Ян Мендоза, комиссар.
– Благодарю вас, Василий Викторович. Итак, комиссар Мендоза должен был быть здесь еще десять дней назад. Край – неделя. Его до сих пор нет. Не подскажете, куда он мог деться? Мне держать флот в постоянной готовности тоже, знаете ли, не слишком интересно.
– Могу. Сообщение получено только утром, я не успела вам сообщить… Он на Санта-Анне.
– И что, просвятите мое любопытство, этот полицай-баши там делает?
– Похоже, – тут Громова не сдержалась и криво усмехнулась, – собирается последовать нашему примеру и немного поцарствовать.
Это ее «нашему» заметили, наверное, все. И никто, включая Александрова, не возмутился. Короля играет свита – истина старая, но верная. И пусть император стоит на вершине пирамиды, сделать он чего-то может, только если у него есть, на кого опереться.
А Мендоза, на самом-то деле, вовсе не собирался царствовать. Раз впереди смерть и сзади тоже смерть, значит, есть смысл поискать боковую тропинку. Не факт, что она окажется спасением, но это все равно лучше, чем ничего не делать. В принципе, Эйзенхауэр был согласен с его логикой, и ничего удивительного, что штурманская группа перед последним гиперпрыжком получила приказ на расчет нового курса, который вывел их прямиком к Санта-Анне. Планете, не имеющей сколь-либо серьезного значения в масштабах Конфедерации, а потому, соответственно, практически незащищенной. И даже если в экипаже имелись агенты службы безопасности (чего, откровенно говоря, просто не могло не быть), то сообщить своему начальству хоть что-нибудь они попросту не успели.
Надо отдать должное командиру базирующегося на Санта-Анну патрульного отряда капитану первого ранга Дональду Селби. Обнаружив, что в пространство, которое он теоретически должен был контролировать, проникла неизвестная эскадра, Селби вывел ей навстречу все наличные силы – преклонных лет крейсер и три столь же дряхлых корвета. На этом, в принципе, его подвиги и закончились, поскольку, обнаружив не отвечающую на запросы, зато разворачивающуюся для атаки линейную эскадру и осознав тот факт, что их облучают артиллерийскими радарами, присутствующие на мостике офицеры банально скрутили командира, после чего их корабли дернули прочь быстрее поросячьего визга.
Будь ситуация иной, беглецов не преследовали бы, но Эйзенхауэр логично рассудил, что раньше времени сообщать всему миру о своем новом статусе нет смысла. Поэтому его крейсера устремились наперехват, что было несложным – самый старый из них имел преимущество перед кораблями Селби в два поколения. Обнаружив, что уйти не удастся, патрульные не стали корчить из себя героев, так что контроль над системой перешел в руки незваных гостей без единого выстрела.
Планета тоже не доставила особых хлопот. Единственная орбитальная крепость выкинула белый флаг сразу после того, как стало ясно: намерения у пришельцев серьезные. В принципе, это было логичное решение – под сосредоточенным огнем эскадры расчетное время жизни крепости не превышало десяти минут. Другое дело, тех же уральцев данное обстоятельство вряд ли бы остановило.
Санта-Анна была захвачена в рекордные сроки, менее чем за сутки, и практически без потерь. Ну, не считать же в качестве них дюжину попавших в лазарет с сильнейшим алкогольным отравлением десантников с линкора «Миссисипи», забредших от великого ума в лучший ресторан местной столицы и решивших продегустировать его винные погреба? С чувством, с толком, с расстановкой, и совершенно не подумав, что в пересчете на чистый спирт по литру с небольшим на рыло все-таки многовато… Или взвод полицейского спецназа, ухитрившегося наткнуться на каких-то местных отморозков? Местные криминальные элементы решили под шумок не мелочиться и ограбить банк, а полицейские, обрадовавшись, что в кои-то веки носят закон в кобуре, пошинковали их в мелкую капусту, не вылезая из бронетранспортера. И все бы ничего, но победители сдуру полезли в здание банка, чтобы проверить, не сбежал ли кто. Ну и, может статься, прихватить чего на память, однако об этом они деликатно умалчивали. А сработавшая с изрядным запозданием охранная система банка заполнила помещения слезоточивым газом, да в такой концентрации, что и сдохнуть можно… Словом, эксцессы случались, но не фатальные и на конечный результат не влияющие.
Веселье началось дня через три после того, как планету поставили под контроль и стали думать, что делать с ней дальше. Разумеется, Санта-Анна – не столица, не Урал и не Большая Корсика даже. Однако же и не что-то почти бросовое, сидящее на дотациях. Вполне себе приличный кислородный мир с какой-никакой промышленностью. Без собственного кораблестроения, правда, но ремонтные мощности имелись. Словом, хорошая база – в том числе за это планету, откровенно говоря, и выбирали целью атаки новоиспеченные пираты.
Увы, проблема – и довольно серьезная, к слову – заключалась в том, что база, на контроль за которой уходят практически все наличные силы, практически сразу после того, как у населения прошел шок от появления мятежной эскадры, становится уже обузой. А несмотря на то, что слова эти звучат похоже, смысл в них закладывается абсолютно противоположный. И у хорошо понимающего расклады полицейского вкупе с весьма озабоченным острой кадровой проблемой генералом возник логичный вопрос: что делать дальше? И ответ, естественно, тут же был найден.
Оккупированная планета – это плохо. Все знают (или догадываются) насколько. А вот планета, на которую явился земляк-освободитель, чтобы спасти ее от гнета Конфедерации… Ну, в общем, это же совсем другое дело! Подобный вариант Мендоза предусматривал, хотя и не очень жаждал именно его. И, разумеется, поделился раскладами с Эйзенхауэром. Не по доброте душевной, а из банальной осторожности – сотрудничество опасно начинать с обмана. Генерал, кстати, принял этот вариант, как один из основных, благо сила все равно оставалась на его стороне. И, завершив операцию по установлению контроля над планетой, развернул мероприятия по возведению товарища по несчастью на престол. Все же легитимный монарх дает власти куда большую устойчивость, чем отчаянно пытающийся усидеть на штыках и не зарезаться диктатор…
– Итак, – задумчиво прокомментировал ситуацию Александров, – начинает сбываться наш прогноз о том, что, воспользовавшись нестабильным положением в Конфедерации, авантюристы начинают активно рвать ее на куски. Кто это нагадал?
– Я, – небрежно махнул рукой Вассерман, сверкающий новенькими погонами капитана первого ранга и, кажется, вполне довольный жизнью.
– Ну да, кто бы сомневался, – хмыкнул из своего угла Берг. – Вы у нас скоро штатной гадалкой будете.
– А что? Должность не хуже любой другой…
– Потом обсудите, – хлопнул ладонью по краю стола Александров. Встал, прошелся по кабинету, заложив руки за спину. – Значит, так. Попросят союза – будем думать. Попросят помощи – рассмотрим перспективы. Самим не лезть и не предлагать. Всем ясно?
– Да… А почему?
Александров остановился, посмотрел на Коломийца, как на ребенка:
– Василий Петрович, ну вы подумайте сами. Зачем нам конкуренты? Пускай вначале дойдут – сами дойдут! – до мысли о вассалитете. А то знаю я Эйзенхауэра. Честолюбив и умен, но честен, может стать и надежным партнером, и опасным соперником. И да. Намекните остальным нашим… соседям, что попытки их в одностороннем порядке отделиться от Конфедерации и пуститься в свободное плавание не будут иметь с нашей стороны ни осуждения, ни поддержки.
– Сделаю, – кивнула Громова.
– Благодарю. Так вот, просто чтобы вы поняли: я считаю, что появление кучи мелких государств, которые живо скатятся в нищету и станут рассадниками пиратства, нам здесь и сейчас невыгодно совершенно. И когда они потом, вкусив плодов свободы, попросятся под наше крыло… Да на фига они нам нужны? Урон репутации, плюс для подъема их экономики потребуются вложения, а денег у нас не вагон. Нет, в таком виде, как сейчас, с работающими предприятиями, на которые можно поставить наших людей, с не издерганным, не растерявшим квалификацию населением, мы их возьмем. Но не рассадники нищеты и бандитизма.
– А…
– А если не поймут, открытым текстом сообщите, что фауна, особенно двуногая и говорящая, нам не очень-то и нужна. Планеты и без нее пригодятся.
– Я… постараюсь донести до них эту мысль. Естественно, без указания того, что их предприятия живо поменяют владельцев.
– Еще раз благодарю. И помните. Распад Конфедерации нам сейчас невыгоден. Куча государств, где все воюют против всех… Нам нужно, чтобы Конфедерация осталась, хотя бы как противовес восточникам. Мы пока недостаточно сильны, чтобы обойтись без них. Если уцелеют оба гиганта… Будем лавировать, раздавать обеим сторонам авансы и набираться сил. А там – посмотрим, кого сожрать. Кстати, Отто Оттович, как там у нас с освоением трофеев?