Щелоков многозначительно хмыкнул, а Мерзликин улыбнулся.
— Что, товарищ министр, слишком цинично? Но система так и работает.
Николай Анисимович с десяток секунд размышлял, затем заговорил:
— Ну если так, то верно. Но нам не нужна тупая агитка.
— Я понимаю. То есть стоит поднять и проблемы? И как бы осветить пути их решения.
Щелоков внимательно изучал лицо Мерзликина. И вот сейчас стало видно, почему он министр не самого простого ведомства страны.
— Вы правильно понимаете.
— Скажу сразу, жалеть никого не буду.
— И не надо.
— Но границы дозволенного вы определите сами.
Щелоков и Скородумов переглянулись. Первый позволил себе улыбнуться:
— Теперь я понимаю, почему Алексей рекомендовал вас.
Анатолий пожал плечами:
— Опыт, сын ошибок трудных! Но не забывайте, пожалуйста, Николай, мы с вами общее дело делаем. Крепкая милиция в будущем нужна как воздух.
Лицо министра омрачилось:
— Мне уже Алексей вкратце поведал. Уму непостижимо, как можно было из всего этого, — он обвел вокруг руками, — скатиться в такое… дерьмо! Пока я министр МВД, могу заверить вас, что сделаю все от меня зависящее, чтобы такое никогда не произошло.
Мерзликин посмотрел в глаза Щелокова и понял, что тот не врет. Не такой он человек. Пусть и с кучей недостатков, но с цельным, проверенным войной характером. Просто нельзя столько времени держать людей на подобных должностях. Глаз замыливается, и задница становится чистейшей от беспрестанного вылизывания.
— Требуйте любую материальную поддержку. Выдадим по первому звонку. И гонорар проведем по своей сетке.
«Сразу о главном. Человек соображает!»
— Об этом позже. Боюсь, что мне нельзя будет брать эти деньги по закону. Я и так на казенном коште.
Щелоков махнул рукой:
— Решим. Что еще от нас потребуется?
— Во-первых, человек, что будет отвечать за все. Начальник штаба.
Министр сделал себе пометку:
— Считайте, что он у вас уже есть.
— Во-вторых, смогу начать работать с вами только во второй половине января.
— Раньше никак?
— Извините, но уже ангажирован. Я свои обязательства соблюдаю.
Щелоков кивнул:
— Уважаю ваши правила.
— Но к этому времени я уже подберу команду и начнем без раскачек.
— У нас есть свои люди.
— Они, как бы вам сказать, заточены на иное. Фильмы для служебного пользования и дешевые рекламные агитки. Без обид.
— Понимаю. А вам разрешат взять людей с телевидения?
Мерзликин осклабился:
— Я хотел бы посмотреть на тех, кто посмеет отказать вам.
Николай захохотал, смех у него был приятный.
— А мы уже завтра займемся с Алексеем сценарием и будем присылать к вам.
— Я вашей команде доверяю.
— Дело в не в этом. У сотрудников правоохранительных органов свой особенный взгляд на проблемы. Ваши дополнения и уточнения могу быть нам полезны.
— Ясно, — Щелоков что-то деловито черкнул в записную книжку. И она на широком столе была не одна.
И внезапно Мерзликин со страхом осознал, как же непросто руководить таким огромным ведомством. Да еще и с определенной спецификой. Одних структур сколько. Министерства МВД республик. Великое множество союзных управлений.
Управление уголовного розыска
Управление по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией
Управление ГАИ
Управление транспортной милиции
Управление специальной милиции
Следственное управление
Управление оперативной службы
Управление вневедомственной охраны
И еще внутренние войска, где кроме конвойников имелись спецчасти по охране особо важных объектов, а также целые мотострелковые дивизии быстрого реагирования.
Пожарная охрана
Главное управление исправительно-трудовых учреждений
И даже Бюро учёта лиц, занимавшихся бродяжничеством
Это какая же махина сосредоточена в руках этого улыбчивого человека! С ним точно надо дружить. Так что придется расстараться.
— Алексей также в вашем распоряжении. Если что необходимо срочно, то решайте через него, а позже через рабочую группу.
Анатолий задумался.
— Кроме телевизионной передачи потребуется ряд художественных фильмов. Нашем случае телевизионных сериалов. «Следствие ведут знатоки» уже выпускается?
Щелоков снова улыбнулся:
— И народу очень понравился. Вы предлагаете выпустить что-то схожее?
— Нет. «Знатоки» скорее интеллектуальны. Да и для вашего времени актуальны. Необходимо большее разнообразие. Больше всего для кино эффектна работа уголовного розыска.
— Не спорю. Расследование, погони, перестрелки. Но не уйдем ли мы тогда в голливудщину?
Мерзликин с интересом взглянул на министра. А он отлично соображает!
— Почему бы и нет с советской спецификой. Для привлечения новых работников доля романтизма все равно необходима.
— Не буду спорить.
— Но есть еще жанры. не менее востребованные зрителями. Простая история о деревенском Участковом.
— Анискин, — всколыхнулся Скородумов.
— Что?
— Серия фильмов об участковом Анискине. Но она еще не снята.
— Хорошая идея! Только надо серий больше. Простые истории о простых людях.
— Правильный ход мыслей, товарищи, — Щелоков задумался. — Участковый ближе всех к людям. Но там обычно случаи банальные.
Мерзликина уже охватил азарт, он бросил:
— Пусть будут и такие, а мы добавим перчику.
— Про следствие можно снять, — подтянулся Алексей. — Был такой долгострой про следователя Машу.
— Женщина — следователь? — удивился министр.
— Почему бы и нет? Столько роялей и завязок в сюжете появится. Как к ней относятся мужчины коллеги, преступники. А раскрываемость у нее внезапно окажется самой лучшей.
Щелоков с лукавством поглядывал на попаданцев:
— Уже представил, сколько у меня будет звонков после выхода такого фильма.
— Ничего, потерпят.
Сейчас смеялись уже все трое.
Они вышли на улицу и с удовольствием втянули в себя морозный воздух.
— Долгоиграющая работенка подвернулась.
Алексей покосился на товарища:
— Не пожалеешь?
— Лиха беда начало! Надо только составить четкий график.
— Справишься?
— Почему нет? Тут полно талантливых ребят. Слушай, а чего мы насухую переговоры ведем? У меня не вариант, холостякую.
— Я в общежитии живу. Так удобней.
— Тогда в ресторан?
— Такой богатый?
— Аванс выдали. Я же за троих пашу. В итоге три аванса, можно прогулять. Все равно к Новому году премию дадут.
Скородумов с интересом глянул на товарища:
— Ты так у в этом уверен?
— Куда денутся? Ты пойми, мы им еще дешево обходимся. Учитывая, какую пользу приносим.
— Ага. В этом согласен.
— Вон ребята стоят, меня ждут. Нас подбросят, а потом развезут по домам.
Анатолий подхватил Алексея под локоток. Тот же сильно сомневался.
— Так уж необходимо с обеда наливаться?
— Считай, до праздников последний выходной. И мы вдвоем, может, чего еще придумаем. Как тебе идея сделать главным героем следствия эксперта?
— Ой, воруешь!
— И даже не у наших! Ребята, нам в наш ресторан, пожалуйста.
Охранник деловито обернулся?
— Толик, опять?
— Не опять, а снова. Нам с товарищем надо посоветоваться.
— Мы потом не пожалеем?
— Алексей ответственный товарищ, он за мной приглядит.
Павел, конечно, не поверил и вздохнул. Подопечный ему попался очень уж непростой.
— Коля, в «Прагу». Только уговор такой — песен из будущего не орать и к дамам не приставать.
Мерзликин обиженно засопел:
— Они сами ко мне липнут!
— Анатолий Иванович!
И снится нам не рокот космодрома
Не эта ледяная синева
А снится нам трава, трава у дома
Зелёная, зелёная трава!
У Алексея оказался неплохой баритон. И песню они исполняли на бис уже третий раз. Музыканты тщательно запоминали ритмы и малость ошалели от количества денег, что им насовали благодарные слушатели. Как бы еще договориться с этими загулявшими геологами о песне? Анатолий же подметил в толпе пару приличных дам, у которых заволокло дымкой глаза.
Вечер удался! Лишь Павел, скромно целивший в углу «Нарзан» был недоволен. Опять ему завтра пистонов вставят. Нет, надо менять работу! С таким подопечным он до пенсии не доживет!
.
Глава 2130 декабря. Останкино. Студия программы «Окно в Европу»
Мерзликин принимал поздравления. Настроение у всех было праздничное. Завтра Новый 1974 год. С ума сойти, он второй раз в жизни будет его праздновать! Хотя в прошлом отрезке ему было лишь пять лет, и тот малыш разве что мог радоваться новогоднему утреннику, подаркам и ёлке.
Они устроились в большом кабинете редакторов. На сдвинутых столах красовалась выпивка и простая закуска из Останкинского буфета. Недавно всех сотрудников редакции порадовали увесистой премией. Но Анатолий замечал, что людям приятно не только денежное вознаграждение. Работа над циклом передач получалась больно уж необычной и до безумия интересной. Да и постоянное общение с человеком из будущего открывало перед ними невероятные перспективы.
«Окно в мир!»
— Друзья, за удачное продолжение в Новом году!
— Виктор, не части! Завтра рабочий день.
— Да пребудет с нами етическая сила!
Это уже шутки из репертуара Мерзликина.
Мужики налегали на коньяк. Это отдел программ проставился. Женщины скромно пили шампанское, закусывая шоколадными конфетами и апельсинами. Мерзликин делал вид, что не замечает толстые намеки яркой брюнетки в узком жакете. От нее явственно исходили волны желания, но после полученного от куратора втыка он сам себе запретил служебные романы. Ибо нефиг!
Ничего, в общем-то, нового. Женская половина персонала использовала все годные и негодные средства для продвижения по служебной и личной лестнице. А средства у них во все времена были одни и те же. С превеликим трудом Анатолию удалось угомонить взрыв гормонов и более трезво оценить советский подвид дамской половины общества. Самые элитные, детки совдеповского истеблишмента в подобные телевидению конторы не забредали. Да и больше мечтали удачно выйти замуж. Синекурных должностей в Москве хватало.