— Я что, помню, что ли? — ответил Боря, пожимая плечами. — Надо этого докторишку найти. Когда он придёт? Не в курсе?
— Да не знаю я, — махнула рукой Наташа. — По-моему, он обещал заглянуть в конце недели. Ой, сегодня, вроде…
Боря с недовольным видом уставился в окно, будто надеялся, что сегодня, как по волшебству, оттуда появится этот мистический врач с белым халатом и стетоскопом наперевес, и вся проблема решится.
В целом, так оно и вышло. Под закат ночи, что было не менее странным, в дверь квартиры постучались. Я, миролюбиво посасывая большой палец, лёжа в ненавистной кроватке болотного цвета, тут же проснулся. Боря, который дремал за столом, даже не шелохнулся. А Наташа тут же выбежала в коридор.
Понимая, что в такое время суток нормальный гость не припрётся, я тут же понял, что к нам пришёл врач, и заголосил:
«БОРЯ, ПРОСЫПАЙСЯ! ПРИШЁЛ ВРАГ! НУЖНО ЕГО КРУШИТЬ!»
Вырвалось привычное:
— АГУ! АГУАТЬ!
Мой тиран подскочил как ужаленный, ударился коленкой об угол стола, и я впервые услышал от него откровенный мат.
Врач, который вошел, выглядел так, словно только что вышел из комиксов о супергероях. Высокий, с растрёпанными волосами и очками, которые постоянно скользили вниз по носу, он вбежал в квартиру, буксируя за собой чемодан, полный медицинских принадлежностей.
На самом деле, не было понятно, кто больше напуган — Наташа, его неожиданным рвением войти в квартиру, или сам врач, когда наткнулся на агрессивную физиономию моего тирана.
Я не стал пропускать это шоу, выбрался из кроватки и, быстро перебирая ножками и ручками, подполз к Борису.
— О, у вас гости⁈ — совершенно беззаботно спросил врач.
— Это мой брат! — сонно ответила Наташа, растирая глаза. — Приехал на выходные из своей академии…
— Ясно! — по-идиотски выкрикнул докторишка. — Я — доктор Невзоров, и я пришёл спасти вашу маму! — Он, не дождавшись ответа, швырнул свой чемодан в коридор и с минуту водил взглядом по комнате, словно собирая сведения для будущих исследований.
Мне было достаточно одного взгляда, чтобы понять: доктор — одержимый. И Борису было достаточно одного моего кивка, чтобы начать действовать, но не сразу. Благо, за то время, пока тиран учился в академии, в нём немного проснулся здравый смысл.
Не то чтобы он сначала думал, а потом бил. Нет. Это не изменилось. Но вот именно думать он стал чаще и больше. Поэтому не стал при Наташе бить морду этому одержимому.
— Ната, иди спать, я тут сам всё разгребу, — протянул Борис, кивая сестре на дверь её комнаты. — Тебе завтра на допы ещё… так что…
— Завтра воскресенье, — отрезала сестра. — Не нужно мне…
— Иди спи, а, — более жёстко произнёс деревянный мальчишка.
Наташа нехотя поднялась и уверенной походкой направилась к своей комнате. Боря же, стоя в дверном проёме, оперся на дверной косяк, прищурившись от света, и напряженно наблюдал за врачом. Тот, не дождавшись, пока дверь за сестрой закроется, повернулся в сторону спальни той самой женщины.
— Доктор, — начал Боря, стараясь сохранить спокойствие в голосе. — Ты чего суетишься? Куда собрался?
Врач, не обращая внимания на слова Бориса, дошел до своего чемоданчика и, что-то бормоча себе под нос, начал вынимать странные предметы: шприцы, бутылочки с одуряюще пахнущими флаконами и даже какую-то аппаратуру, шипящую и пузырящуюся.
«Странный одержимый, — пронеслось в моей голове. — Почему он игнорирует очевидного врага? Боря же ему сейчас голову снесёт! Неужели у этих тварей нет никакого инстинкта самосохранения?»
— Эй, доктор, — Боря начал злиться, — у вас что, прописка здесь? Или ко всем клиентам так стучитесь?
Доктор Невзоров, кажется, не полностью осознавал, насколько критическое у него положение. Лицо его в этот момент выглядело как у собаки, которую только что ударили шлангом, — и недоумение в глазах смешивалось с непонятной жаждой к действию.
— Я здесь, чтобы помочь вашей маме! — воскликнул врач, хватая в воздухе флакон с зелёной жидкостью, как будто это был последний доступный ему шанс. — Тут нужно лечить, а не сидеть сложа руки!
— Лечить? — переспросил Боря с ехидной улыбкой. — Так, может, это я вас вылечу, а?
Доктор, похоже, не улавливал скрытого юмора в словах Бориса и очевидной иронии ситуации.
— Я же вам говорю! Я спасу вашу маму! — с уверенностью, которую можно было бы сравнить с убеждением, что он сам — супермен, кричал он. — А если нужно, то и вас всех. Мы сделаем пробу на кровь, на всякий случай! И тебе, и твоей младшей сестре!
— Так, доктор. Вы меня не поняли, — Боря сделал шаг вперёд, его лицо стало мрачнее тучи. — С чего вы вообще решили, что моей маме что-то нужно лечить? Она здорова! А как мне подсказывает мой коллега… — он оперся рукой о стену, его взгляд наполнился такой угрозой, что любой нормальный человек отступил бы. — Ты не лечишь её, а калечишь, как прошлый доктор. Поэтому давай я вас вылечу так, что вы и врачей забудете, и медицину, и даже своё имя!
Доктор Невзоров, словно не замечая нарастающей угрозы, принялся открывать флакон, не отрываясь от своей «почётной» миссии. Жидкость в нём игриво зашипела, пуская вверх странные зеленоватые пузырьки.
Только вот «прикол» был не в жидкости. Это, в некотором роде, было просто фокусом. Сам «прикол» был в руках врача. Зеленовато-чёрная дымка, появившаяся вокруг его локтей, плавно стекающая к кистям, начала клубиться, заполняя собой пространство.
Это было опасно. Я чуял это.
Я в это время успел подползти к ногам Бори, словно маленький стратегический советник, готовый в любой момент дать команду к бою. Мой тиран, конечно, не почуял моего присутствия, но его напряжение было ощутимым. Он был на грани.
— СТОЙ, ВРАГ! — не выдержал я, изо всех сил пытаясь разорвать нарастающее напряжение.
Мой боевой клич вырвался сквозь меня в форме знакомого «АГУ!», и Боря, будто по щелчку, со всей силы рубанул кулаком по стене, рядом с головой доктора. Штукатурка посыпалась. Доктор Невзоров вздрогнул, но даже не посмотрел в сторону угрозы. Он лишь что-то бормотал себе под нос, словно пытаясь успокоить какую-то невидимую сущность, которая мешала ему завершить свой грандиозный план.
— Мой дорогой субъект, — пробормотал он, прищуриваясь на пузырящуюся жидкость. — Мы близки к разгадке. Всего лишь одна инъекция, и все станет ясно! Вы все больны…
Он нёс откровенный бред, непонятный никому. И Боря… больше всех бесился от этого.
— Промазал? — удивился тиран. — Не, так дело не пойдёт.
Должен признаться, я внутренне ликовал. Боря наконец-то включил режим «крушителя». Неожиданно, но очень приятно.
Он нахмурился, его губы сжались в тонкую полоску, глаза сузились. Это был взгляд не человека, а скорее хищника, который наконец-то определился со своей жертвой. Затем он размял шею, и я понял: врачу — крышка!
Дымка вокруг рук доктора Невзорова стала гуще, заполняя воздух противным запахом озона и ещё чего-то… больничного, но не обычного, а как будто из фильмов ужасов.
Я даже зачихал, пытаясь отогнать эту мерзкую дрянь подальше от себя. Вот тебе и «тонкий контакт»! Здесь нужен был исключительно грубый!
Мой тиран, игнорируя дымящиеся локти доктора и его невнятное бормотание про «субъектов» и «инъекции», сделал еще один шаг к этому чудаку. Его кулак, еще мгновение назад расколовший стену, теперь навис над головой Невзорова, словно грозовая туча перед неизбежным ливнем.
Доктор, видимо, был настолько погружен в свои мысли о «спасении» и «исследованиях», что воспринимал приближающегося Борю просто как очередное препятствие на пути к великому открытию. Он поднял флакон с шипящей зеленью еще выше, будто собираясь провести какой-то магический ритуал.
«Вот сейчас, вот сейчас он ему как даст!» — пронеслось в моей голове, и я приготовился к кульминации этой абсурдной драмы.
— АГУТИ! — выкрикнул я, придав своему голосу максимально угрожающие интонации, на которые был способен.
Боря, словно по моей команде, обрушил свой кулак прямо в морду врачу.
Удар был не просто сильным, он был монументальным, титаническим, способным, казалось, вызвать локальное землетрясение. Раздался глухой, но при этом удивительно сочный звук, который я бы сравнил с падением перезрелого арбуза на бетонную плиту, только куда более впечатляющий.
Очки доктора Невзорова взлетели вверх, описывая в воздухе элегантную параболу, словно два крошечных спутника, запущенных на орбиту после грандиозного старта.
Сам доктор с грохотом рухнул навзничь, его конечности раскинулись самым хаотичным образом, образуя на полу нечто среднее между анатомическим пособием и скульптурой из рубенсовской эпохи.
Флакон с шипящей зеленой жидкостью, совершив несколько пируэтов в воздухе, приземлился на паркет с почти нежным звоном, но остался цел — видимо, обладал собственной мистической прочностью.
Дымка вокруг рук доктора рассеялась в тот же миг, словно ее и не было. Исчезла противная вонь озона и жуткая больничная примесь, воздух в комнате сразу стал чище и, что немаловажно, безопаснее для моих нежных младенческих легких.
Я даже перестал чихать, окончательно убедившись, что именно этот «тонкий контакт» с мистической дрянью вызывал у меня приступы астматического негодования. Боря, словно ничего выдающегося не произошло, отряхнул кулак с выражением полного удовлетворения на лице. Он смотрел на лежащее тело доктора Невзорова с видом человека, который только что добросовестно выполнил свою гражданскую обязанность по спасению мира… или, по крайней мере, своей мамы.
«Офигеть…»
Я же, пребывая в полном экстазе от столь эффективного решения проблемы, не смог сдержать восторженного крика, прозвучавшего как «АГУТЬ!!!», что для меня эквивалентно победному кличу гладиатора на арене Колизея.
На мгновение мне показалось, что я слышу аплодисменты, но это, скорее всего, был внутренний хор моих ликующих клеток. Боря, услышав мой вопль, скосил на меня глаза, и в его взгляде читалась смесь гордости и легкого сожаления о том, что он не может отметить это событие кулаком об пол — Наташа спит, все-таки.