В зале повисла гнетущая тишина. Академики, ошарашенные таким поворотом событий, смотрели на одержимого, как на диковинную зверушку. Элиас, не удержавшись, тихонько хихикнул. Старейшина, нахмурившись, сделал ему знак замолчать.
— Так-так, — проговорил он, пытаясь вернуть себе самообладание. — Значит, Князь Тьмы, говоришь? Ну, во-первых, не «грядет», а «грядёт». Во-вторых, что он нам сделает? Повысит налоги на магические услуги? Запретит экспорт экзорцистских амулетов? Или, может, введет обязательную сертификацию для демонов?
Одержимый злобно зашипел и попытался плюнуть в Старейшину, но вместо этого выронил изо рта клок слюны и что-то невнятно прохрипел про санитарные нормы.
Элиас уже не сдерживал смех, тихонько поскуливая в кулак. По залу пробежала волна сдавленных хихиканий. Старейшина, заметив это, нахмурился еще сильнее. Похоже, чувство юмора у его подопечных начинало зашкаливать, а ситуация требовала хоть какой-то серьезности.
— Ладно, — вздохнул Старейшина, снимая очки и протирая их концом мантии. — Шутки-шутками, а ритуал надо заканчивать. Элиас, повтори заклинание изгнания. И убедись, что ударение ставишь правильно!
Элиас, с трудом подавив смех, откашлялся и начал читать заклинание. На этот раз он старался произносить слова максимально четко и внятно, как диктор на телевидении.
Заклинание звучало странно и нелепо, но, как ни странно, оно, похоже, начало действовать. Демон, до этого яростно требовавший книгу жалоб, начал стихать. Его тело перестало выгибаться, а лицо выражало скорее усталость, чем злобу.
— Постойте, — прохрипел одержимый, его голос стал слабее и тише. — Может… Может, договоримся? Я, в принципе, не против уйти… Просто… Нужно время, чтобы собрать вещи. И… Заполнить заявление на увольнение из тела. Ну, сами понимаете, формальности.
Академики переглянулись в недоумении. Старейшина, слегка опешив от такого поворота, почесал затылок.
— Эмм… Заявление на увольнение? — переспросил он, глядя на одержимого с подозрением. — Это что-то новенькое.
Через мгновение в зал «экзекуции» ворвался кто-то из персонала академии. Не обращая внимание на колкости одержимого, который начал верещать про куртизанку на поле боя, мужчина подбежал к старейшине и прошептал ему на ухо очень неприятные новости:
— Группа Валентины Игоревны Доместовой — пропала.
— Вы только посмотрите! — голос Лены зазвучал прямо за спиной Бори.
Тот, в свою очередь, чуть не подавился котлетой. Гугля — молоком. Оборачиваясь, Клеменко оценил весьма интересный, вульгарный вырез на груди старшекурсницы-библиотекарши, проглотил кусок котлеты и сощурился:
— Чего?
— Как, чего? — Лена, сверкая улыбкой и демонстрируя во всей красе свои достоинства, положила на стол лист бумаги. — По твоему запросу, нашла информацию, а ты даже не пришёл за ней! Я что, бегать за тобой должна?
— Информацию, — протянул юноша, не понимая, о чём вообще речь. — Чего? Откуда? Я ничего не просил!
Затем, перевёл взгляд на Гуглю:
— Ты ничего не просил?
— Неть!
Гугля отрицательно помотала головой, продолжая увлеченно проглатывать молочную смесь. Лена недовольно поджала губы, сложила руки на груди так, что вырез казался еще глубже, и смерила Бориса взглядом, полным упрека.
— Ах, ты не просил? Ну, конечно, как всегда! А кто вчера вечером жаловался, что ему кровь из носу нужна информация о Князе Тьмы, да побыстрее? Я, значит, полночи в архивах копалась, глаза чуть не сломала, а он, видите ли, ничего не просил!
Борис нахмурился, пытаясь вспомнить вчерашний вечер. В памяти всплывали лишь обрывки разговоров со знакомыми, тренировка, разговор с Гуглей и…
— Антоша, козлина рыжая… решил выбивать инфу ссылаясь на меня?
Он опустил взгляд на лист бумаги, который Лена так бесцеремонно швырнула на стол.
Это была ветхая, пожелтевшая страница из какой-то газеты, испещренная непонятными символами и фразами.
Борис схватил газетный лист, вглядываясь в хаотичное нагромождение букв и знаков. Уголок его губы дернулся.
— Вот же урод, этот Антоха! Мало того, что свою работу спихнул на неё, так еще и меня подставил.
Он перевел взгляд на Лену, все еще стоявшую перед ним в вызывающей позе.
— Слушай, прости, Ленок, — виновато пробормотал Борис. — Этот рыжий крендель просто решил пошутить. Я вообще не в теме, клянусь! Спасибо, конечно, за информацию, но она мне… ну, совсем не нужна.
Лена фыркнула, но немного оттаяла. Выпрямившись, она позволила вырезу на кофте окончательно пленить внимание половины столовой.
— Ладно, Клеменко, вижу, что ты не в курсе. Но чтобы еще раз этот рыжий прохвост пытался через меня информацию добывать — я ему устрою темную! — она грозно указала пальцем куда-то за спину Бориса. — Скажи ему, пусть в следующий раз сам свой зад поднимает!
Лена гордо вскинула подбородок и грациозно удалилась, оставляя за собой шлейф смешанных ароматов парфюма и книжной пыли. Борис проводил её взглядом и обречённо вздохнул.
Его желудок протестовал, требуя немедленного продолжения обеда, но мозг лихорадочно пытался найти объяснение случившемуся.
— Что это вообще было? — пробормотал он, глядя на Гуглю. — Ты хоть что-нибудь понял?
Гугля, кажется, вообще не заметил драмы. Он деловито вытер губы и улыбнулся:
— Игня!
Борис закатил глаза. Общение с Гуглей иногда напоминало попытку расшифровать древнеегипетские иероглифы. Он снова перевёл взгляд на пожелтевший лист бумаги. Символы казались ему совершенно бессмысленными, но что-то тревожное было в их хаотичном расположении.
— Князь Тьмы… — прошептал он, вспоминая вчерашний разговор с Антоном. — Ну, и зачем ему это понадобилось?
Не успев закончить со своими размышлениями, Борис оказался в гуще новых событий. В тот момент, когда он посадил младенца на шею и поспешил на выход из столовой, к нему подоспело двое.
Двое мужчин, одетых в строгие черные костюмы, возникли словно из ниоткуда. Один, высокий и худощавый, с бледным лицом и пронзительным взглядом, перегородил Борису путь. Второй, коренастый и широкоплечий, с короткой стрижкой и волевым подбородком, встал у него за спиной, отрезая возможность к отступлению. На груди у каждого красовалась эмблема академии.
— Борис Клеменко? — сухо поинтересовался высокий, не дожидаясь ответа, продолжил: — Нам необходимо с вами поговорить. Пройдемте с нами.
Борис почувствовал, как по спине пробегает холодок. Он не понимал, что им от него нужно, но чуял неладное. Гугля, сидящий у него на шее, забеспокоился и начал дергать его за волосы.
— Извините, но я спешу, — попытался отговориться Борис, делая шаг в сторону. — У меня ребенок, и мне нужно…
— Это не обсуждается, — жестко перебил его коренастый, делая шаг вперед. — Вас вызывает инспектор. Вы включены в новый отряд, и на сей раз, он поисковый.
Борис почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения и беспокойства.
«Поисковый отряд? Какой еще отряд?» — эти мысли хаотично замелькали в его голове. Он прекрасно знал, что спорить с представителями администрации академии бессмысленно, особенно если их лица не предвещают ничего хорошего.
— Ладно, — вздохнул он, стараясь сохранить спокойствие в голосе. — Только дайте мне хотя бы Гугле памперс сменить. А то он обосрался, глядя на вас.
Высокий мужчина скривился, словно Борис предложил ему что-то отвратительное.
— Мы подождем здесь, — отрезал он, не сводя пронзительного взгляда с Бориса. — И не вздумайте пытаться сбежать. Нам не составит труда вас найти.
Борис промолчал, но внутри у него все кипело.
«Сбежать? Они что, вообще без мозгов? Чё за ряженные идиоты?»
Борис, с тяжелым вздохом повернувшись к ближайшей двери с надписью «WC», вошел внутрь, ощущая спиной сверлящие взгляды людей в черном. В туалете было, как всегда, людно и душно.
Студенты всех мастей — заспанные, помятые, кто-то с сигаретой в зубах — бесцельно слонялись в полумраке. Борис проскользнул в одну из кабинок, усадил Гуглю на свои колени и принялся быстро менять подгузник. Малыш, успокоившись, принялся пускать слюни и тянуть ручки к лицу своего истязателя.
Выйдя из кабинки, Борис заметил краем глаза мелькнувшую в зеркале чью-то тень. Он резко обернулся, но кроме отражений умывальников и небритых физиономий студентов ничего не увидел.
Паранойя? Возможно. Но после визита этих типов в костюмах, он уже ничему не удивлялся. Закончив с гигиеническими процедурами, Борис водрузил Гуглю обратно на шею и, стараясь сохранять невозмутимый вид, направился к выходу из туалета. У двери его по-прежнему поджидали господа в черном.
— Готовы? — сухо поинтересовался высокий, бросив взгляд на Гуглю.
Борис утвердительно кивнул. Высокий развернулся и направился к выходу из столовой, коренастый последовал за ним, не спуская глаз с Бориса. Они шли длинными коридорами академии, мимо лекционных залов, лабораторий, различных кабинетов.
Студенты, завидев процессию, расступались, бросая на Бориса и его конвоиров любопытные взгляды. Наконец, они остановились перед неприметной дверью без таблички. Высокий достал из кармана ключ-карту, приложил к считывателю, дверь бесшумно открылась.
Внутри оказалась небольшая комната, обставленная скромно и функционально. Стол, пара стульев, на стене — карта академии и её окрестностей.
За столом сидел мужчина в штатском, но в его выправке и взгляде чувствовалась военная закалка. Он жестом предложил Борису и его сопровождающим присесть.
— Борис Клеменко, — начал он, глядя на Бориса поверх очков. — Вы, наверное, задаетесь вопросом, зачем мы вас вызвали. Поверьте, у нас есть на то веские причины. В академии произошел инцидент, требующий вашего немедленного участия… и, — он бросил взгляд на Гуглю, — … вашего маленького друга. Не буду вдаваться в детали, скажу лишь, что ваши способности уникальные… кхм. Вы зачислены в поисковый отряд особого назначения. Приказ подписан ректором. Обжалованию не подлежит.