это звучало, если бы он сказал, что просто… чувствует, что его жены не погибли в несчастных случаях, и что он боялся, что в отсутствие пары или жены, кто-нибудь, кого он любит, вдруг пострадает от несчастного случая? Если бы он поделился с этим с Николасом или Томасом, он подозревал, что один из них или сразу оба не обращали бы внимания на его предосторожность и привезли бы Жанну Луизу к нему, в одну из их встреч, сюрпризом.
Если честно, Арманду бы понравилось это. Его сердце болело по тому, что он даже никогда не говорил со своей дочерью, но, поскольку в его жизни умирали женщины, о которых он заботился, будь он проклят, если будет даже намеком рисковать жизнью девочки.
Теперь ему нужно беспокоиться о Эш. Он хотел бы думать, что она была в достаточной безопасности, что он был единственным, кто знал, что она в его доме, но он бы солгал себе. Арманд не сомневался, что миссис Рэмси, вероятно, сидела на телефоне все утро, рассказывая всем, что узнала, что у него на ферме женщина, и это было даже прежде, чем она увидела Эш. Он был так же уверен, что, когда уехали из дома, прежде чем они даже выехали на дорогу, миссис Рэмси вернулась к тому же самому телефону, описывая Эш в мельчайших деталях, чтобы все ее подружки смогли повторить каждое слово. Теперь о присутствии Эш будет известно всем в маленьком городке, и новости будет сплетаться все дальше в сплетни. Он просто надеялся, что это не распространится достаточно далеко, чтобы подвергнуть ее опасности.
Вопрос состоял в том, готов ли он был пойти на такой риск. Его три жены умерли после того, как вышли за него замуж и родили ему ребенка, что могло означать только, что она была в достаточной безопасности сейчас, пока он не женился на ней и она не забеременела. Но он был не готов рисковать, по той то же самой причине он отдалил от себя свою дочь, Жанну Луизу, и, в конечном итоге, решил, что также не готов рисковать Эш. Она уже нравилась ему… сильно, и он хотел ее со страстью, которая могла быть только у пожизненных пар. Он подозревал, что чем больше времени он проведет в ее компании, тем больше это подтолкнет его за грань любви, и тогда он не сможет заставить себя отправить ее подальше, и, если что-то с ней случится…
Арманд сглотнул и потянулся за телефоном. Лучше сейчас позвонить Люциану и заставить того забрать ее, прежде чем он на самом деле испытает все, чем он будет наслаждаться как ее спутник жизни. Он не был уверен, что сможет отослать ее, когда попробует рай, а он был уверен что это будет раем.
— Кому ты звонишь?
Арманд с щелчком закрыл телефон и посмотрел вверх, увидев, что Эш вернулась. Рот открылся, чтобы выдать стандартную ложь: — Нет, я просто проверяю сообщения. — Но ложь так и не слетела с его губ. Вместо этого, его рот так и оставался открытым, пока он смотрел на нее. Она переоделась к их ужину «У Мокси». Тем не менее, она по-прежнему была одета в кожаные штаны, но переодела футболку, и не на модную блузку, которую они купили ранее. Вместо нее, она одела невероятно короткий, белый атласный неглиже как топ с кожаными штанами.
— Я взяла не тот пакет, — сказала Эш, пожимая плечами, пока устраивалась на стуле напротив него. — Но, когда я увидела его, я подумала, какого черта. Он действительно выглядит как шикарный летний топ, и день достаточно теплый, и выглядит еще и довольно горячо, так что… — она снова пожала плечами и взяла в руку стакан, чтобы сделать большой глоток.
Арманд просто пялился на нее, его глаза путешествовали по белоснежным лямкам, контрастирующим с ее темной кожей, прежде чем скользнули к атласной чашке, почти прикрывающей ее грудь, затем его взгляд перешел на других людей в ресторанном дворике. Никто не указывал на нее, повизгивая:
— Вау! На ней одето неглиже в качестве топа. — На самом деле, никто, казалось, не замечал ничего неправильного. Опять же, как она и сказала, день был не по сезону теплый, и здесь было много женщин, носящих очень похожие топы, но из хлопка или полиэстера, а не белого атласа… и, возможно, не купленные в «Ла Сенза».
Хриплое хихиканье обратило его взор обратно к Эш, на ее лице была порочная улыбка, когда она смотрела на него, а затем она наклонилась и прошептала чертовски сексуальным рычанием:
— Я также одела соответствующие трусики. Все, что мне нужно будет сделать, это вылезти из своих штанов и я буду готова ко сну, когда мы вернемся домой.
Арманд вернул телефон в карман, встал и начал собирать сумки пакеты прежде чем последнее слово слетело с ее губ.
— Ох, — сказала она с удивлением, которое, как он подозревал, было полностью наигранным. — Мы уже уходим?
— Ты можешь пить свой напиток по дороге к «У Мокси». Я голоден, — зарычал Арманд, потянув ее с ее места.
— И я уверена, что ты голоден не только по еде, — подначила она со смехом, когда он подгонял ее в сторону выхода из торгового центра.
Бог наверняка посмеялся, когда создавал Эш для него, решил Арманд, заталкивая ее в свой пикап, потому что она собиралась убить его. Хотя она все равно убьет его, когда он позвонит Люциану и попросит того ее забрать… завтра утром. Он проведет с ней одну ночь, но завтра утром перед его уходами по делам, он позвонит Люциану и скажет ему, чтобы тот забрал ее из его дома туда, где более безопасно, пообещал себе Арманд. Он будет высматривать подозрительную личность того, кто может быть одним из людей Леониуса, если он пошлет его, но он не рискнет этой женщиной, которая так полна жизни и страсти, чтобы она умерла только потому, что ей не повезло быть его спутницей жизни. Он принял решение.
Ресторан «У Мокси» был только в нескольких минутах езды. Несмотря на это, Эш успела выпить свой фруктовый напиток и даже опустошить мешок крови, Арманду даже для этого пришлось остановиться, прежде чем повернуть на парковку. Это было не очень удобно. Ей пришлось с зацепленным на клыках мешком крови, наклониться вперед с головой, нырнув под приборную панель, чтобы никто в других автомобилях на дороге не увидел, как она сосет кровь. Хотя было бесчисленное количество преимуществ быть бессмертным, порой это также может быть серьезной занозой в заднице, призналась сама себе Эш, выкидывая пустой мешок крови в небольшой мешок для мусора между сиденьями и выпрямляясь, озираясь вокруг. Казалось, ее выбор времени был идеальным. Арманд как раз въехал на парковку перед рестораном.
На самом деле было довольно поздно для ужина, но ресторан был еще довольно полон. Однако, одна из полдюжины девушек, одетых в обтягивающие или скудные черные наряды, размещенных у входа в ресторан, показала им столик у задней стенки. Эш он показался одним из лучших столиков, где можно посидеть довольно уединенно от остальных за завешенной стенкой, которая предлагала некоторую звукоизоляцию, и она задалась вопросом, Арманд использовал немного внушения на девушке или им просто повезло.
Эш заняла место у стены, а Арманд занял противоположенное, затем они приняли меню, предложенное девушкой. Она быстро протараторила список специальных предложений ресторана, и только после этого оставила их в покое, чтобы они смогли просмотреть меню.
Эш заказала вино и перечный стейк, когда красивый молодой официант, тоже во всем черном подошел, чтобы взять их заказы. Она едва заметила его сверхдружественную улыбку и то, как он рассматривал ее, когда она делала заказ. Она, однако, заметила, как резко звучал Арманд, когда делал свой заказ.
— Я ревнивый, — признался он мрачно, когда она подняла брови после того, как мальчик ушел. — Ты, очевидно, не читала его мысли.
— Зачем тратить на это мое время? — спросила она небрежно. — Я уже нашла свою пожизненную пару.
Арманд немного расслабились на ее слова, но все равно проворчал:
— Половина того, что он хотел с тобой сделать, незаконно.
— А другая половина — это то, что ты планируешь сделать со мной, когда мы вернемся домой, — предложила она с усмешкой.
Арманд нехотя улыбнулся, но потом выдохнул, явно отпуская свое раздражение, а потом полностью расслабился. Он потянулся к ее руке и взял ее между ними на столе, признаваясь извиняющимся тоном:
— Я уже давно такого не чувствовал.
— Я тоже, — призналась спокойно Эш, а потом вспомнила о работе, ради которой она была там, и спросила, — Ты ревновал и Алтею, и Розамунду, или только Сусанну?
Арманд отпустил ее руку с небольшим вздохом, который означал, что он предпочел бы не заводить разговор на эту тему снова, но все равно ответил:
— Нет. Только Сусанну. Алтея… — он посмотрел в сторону. а затем обратно, прежде чем признаться, — …я уверен, что у нее были другие после того, как Томас родился. Я не винил ее, — быстро добавил он. — Я всегда был тогда занят, и к тому времени она поняла что то, что мы все говорили ей, было правдой, и я не был ее суженым. Она была все еще молода. Но она была хорошей матерью Томасу и хорошей женой мне, и я не завидовал ей, глядя на ее поиски истинной пожизненной пары, или ее наслаждению всем, что она могла получить, пока не нашла его. — Он поморщился, и добавил, — Она очень мучилась от чувства вины за это, хотя я не знал, как помочь ей с этим справиться, не давая ей знать, что я знал, о чем она думала, что заставило бы ее чувствовать себя еще хуже.
— Она никогда не пыталась прочитать твои мысли, как ты мог читать ее? — спросила Эш, понимая, откуда он знал о делах Алтеи.
— Нет. Ей, может быть, удавалось время от времени, но не всегда. — Он вздохнул, а затем признался, — Я обдумывал сказать ей, что она может быть свободна. Единственное, что останавливало меня — это потеря Томас, если она заберет его с собой жить, но потом она умерла, и мне пришлось отослать его в любом случае.
Эш обдумывала мгновение его слова, но не увидела никакого притворства в его лице. То, что он рассказывал ей, казалось правдой. Откинувшись на спинку стула, она спросила:
— А Розамунду? Ты не ревновал ее?
Арманд слегка улыбнулся.
— Розамунда была совсем другой. Как и Алтея, она была молодой для бессмертной, но это единственное сходство между ними. Розамунда была гораздо более зрелой, мудрой не по годам.