Эш хотела сказать ему, что он не выглядел идиотом, но потом просто пожала плечами и встала, чтобы подойти к шкафам и начать открывать и закрывать их, пока не нашла те, в которых находилась еда, а не посуда.
— Что ты ищешь? — спросил Брикер, нахмурившись.
— Что-нибудь поесть, — рассеянно ответила она.
— Уже? — спросил он с тревогой. — Мы только завтракали, пару часов назад, прежде чем Люциан и Ли уехали.
— Три часа назад, — поправила она, а потом добавила, оправдываясь, — И этот завтрак был единственное, что я ела с воскресного пикника. Я опять голодна.
Испустив вздох, Брикер положил кровь обратно и закрыл дверь холодильника.
— Все в порядке. Чего ты хочешь? Я сделаю это.
— Я могу сделать себе что-то сама, — она сразу же сказала.
— Ага, — сказал он с открытым недоверием. — Когда ты в последний раз готовила?
Эш хмурилась и заколебалась, но, наконец, призналась:
— Никогда.
— Никогда? — повторил он с недоверием. — Как это никогда?
Эш вздохнула и повернулась к шкафу коробок и банок с гримасой.
— Моя семья была богатой. И Орион был удивительным воином. Он был тоже богат. У нас были слуги, чтобы это делать. Это не выглядит трудным. Я уверена, что смогу справиться. — Она выбрала привлекательную баночку на полке и посмотрела на красивое изображение из пшеницы и фруктов. — Это выглядит хорошо.
— Это слабительное, — сказал Брикер с отвращением, вырвав ее из ее рук.
— И что? — Она повернулась, чтобы нахмуриться на него. — Что не так со слабительным?
— Это… — он взглянул на баночку и прочитал, — …пищевая добавка.
— Звучит разумно, — сказала она, пытаясь вырвать ее обратно.
— Эш, — сказал он, его отвращение сменилось развлечением. — Это то, что старые смертные регулярно принимают.
— Принимают для регулярного чего? — спросила она, а затем толкнула его в живот, сильно. Когда Брикер с вздохом наклонился, — она выхватила бутылочку обратно и повторила, — Для чего регулярного?
— Говно, — он выдохнул, схватившись за живот.
— Я не сильно ударила, — сказала она с некоторым отвращением к себе.
— Нет. — Он вздохнул, выпрямляясь. — Я имел в виду, что они регулируют. Говно.
Эш опустила банку с тревогой.
— Они покупают говно?
— Нет… это… ох. Для кишечника, — пробормотал Брикер, наклоняясь, чтобы поднять ее. Встряхнув бутылочку перед ее лицом, сказал, — Это волокна. Семена подорожника или мякины, или что-то подобное. Он регулирует испражнения тех, кто не употребляют достаточно клетчатки в своем рационе.
— О-о. — Она посмотрела на бутылочку. — Это звучит не очень хорошо. Хотя выглядит очень привлекательно.
— Ага, ну, кошачья еда тоже, но я бы не советовал ее пробовать, — пробормотал он, поставив бутылочку обратно в шкаф. — На самом деле, я предлагаю тебе позволить мне взять тебя в продуктовый магазин, хотя бы в первый раз, просто чтобы убедиться, что ты не попытаешься сделать еду из туалетного торта или продуктов женской гигиены.
— Ха-ха, я знаю, что такое предметы женской гигиены, — сказала она сухо.
— Да? — спросил он с сомнением, и Эш закатила глаза.
— Я женщина, Брикер, — отметила она.
— Ах да, я забыл, — сказал он сухо, теперь сам просматривая содержимое шкафа. — Я просто думал о тебе, как о силовике. Очень старом силовике.
Эш сузила глаза и рассматривала вопрос о том, чтобы врезать ему, когда она вдруг услышала мягкий смех Андерса из-за стола. Повернувшись, она пристально посмотрела на него, но он лишь пожал плечами.
— Я полагаю, что он просто вернул тебя твои предыдущие комментарии по поводу того, что ты не думаешь о нем, как о мужчине, — сказал он с насмешкой.
Понимая, что он прав, Эш вздохнула и решила не бить Брикера. Двинувшись к столу, она проворчала что-то нелюбезное:
— Хорошо. Ты можешь готовить для меня.
— Гы, спасибо, — сказал сухо Брикер, и Андерс сильнее рассмеялся.
— Что смешного? — спросил Арманд, входя в комнату. Эш взглянула в его сторону, чтобы увидеть, что он был один, Седрик должно быть уже направлялся обратно на ферму, на которой он работал.
— Эш собиралась съесть слабительное, — объявил Брикер, ухмыляясь улыбкой, которая только увеличилась, когда он увидел пустое выражение лица Арманда. Покачав головой, он опустил бутылочку слабительного и протянул ее ему. — Ты знал, что это, когда покупал?
Арманд посмотрел на бутылочку и пожал плечами.
— Нет, но она выглядела хорошо.
Это только снова вызвало у Брикера смех.
— Ох, мужик. Я собираюсь дать вам обоим уроки хождения по магазинам, прежде чем я уеду.
Покачав головой, он повернулся к шкафу, говоря:
— Садись. Мы собираемся кое-что обсудить, пока я приготовлю что-нибудь поесть.
— Хорошо, — пробормотал Арманд, обходя вокруг стола, чтобы присоединиться к Эш. — Я голоден.
— А Седрик уехал? — спросил Андерс, когда Арманд устроился на стуле рядом с Эш.
— Да. Я не думаю, что он может еще чем-нибудь помочь, — пробормотал Арманд, закидывая руку на плечи Эш и притягивая ее в свои объятья.
Андерс кивнул, а затем взглянул на Брикера.
— Итак, Арманд здесь… расскажи, что ты выяснил у Маунселлов, что Эш не смогла.
— Хорошо, — пробормотал он, схватив колбасу, сыр и различную зелень из холодильника. Он положил все это на стол и вернулся за луком и помидорами, говоря, — Ну, он сказал нам примерно то же, что и рассказал Арманд, но немного более подробно.
— Да, но этого было недостаточно, чтобы выяснить, была ли ее смерть убийством или случайной, — сказала Эш, наблюдая за ним, вытаскивающим тарелки из шкафа и начинающим нарезать помидоры и лук.
— Я не согласен, — сказал Брикер, а потом указал, — Он сказал, что солдаты, видимо, не заметили стабильный огонь, пока тот не разгорелся, потому что они наблюдали за пределами стены, делая свою работу. И что они не поняли, что Сусанна была там, пока Агнес не вышла расстроенная от того, что не может найти Сусанну.
— Да, — пробормотала Эш, ее рот начал заполняться слюной, пока она смотрела, как он собирает несколько бутербродов с листьями салата, луком, помидорами, огурцами, мясом и сыром.
Он отвлекся от того, что делал, и повернулся, чтобы посмотреть туда, где они сидели.
— Первое, что я сделал, когда нашел тебя и Арманда рядом с остатками сгоревшего сарая, позвонил Люциану. Я знал, что мне нужна будет помощь; наркотики и кровь и… — Брикер пожал плечами, — Черт, просто кто-то, кто поможет наблюдать за вашими спинами, пока вы исцелялись. — Он помыл что-то в раковине, а затем спросил: — Вам не кажется, что, если бы Сусанна вышла на двор замка и увидела, что конюшни в огне, она бы закричала людям на стене, чтобы они помогли? — спросил он многозначительно. — Там должно было быть больше, чем одна лошадь. Она бы не подумала, что сможет спасти всех в одиночку. — Он покачал головой и снова уставился на бутерброды, которые делал. — Я думаю, если конюшни были в огне, прежде чем она вошла в них, она бы визжала во всю мощь своих легких, зовя на помощь, и люди бы знали об огне, прежде чем она вошла в него.
— Ты прав, она бы попросила помощь, — тихо сказал Арманд.
— Значит, она не побежала в горящий сарай, и ничего не упало на нее сверху и не поймало ее в ловушку, как все думали, — сказала Эш, после этого рассуждения.
— Все остальные были обезглавлены, — указал Андерс. — Сожжены, как она, были только Алтея и Энни. Розамунда не была сожжена, но была обезглавлена.
— Да. — нахмурился Брикер, когда положил последний кусок хлеба на каждый бутерброд, а потом начал резать их на половинки. — Я думал об этом, она, очевидно, кричала внутри конюшни, когда мужчины, наконец, заметили и побежали к ней. Она не была обезглавлена.
— Может быть и была, — пробормотала Эш, привлекая три пары сомневающихся глаз к ней. Она задумалась на минуту, а потом объяснила. — Она была первой убитой. Убийца мог быть еще не очень уверенным. Он мог не полностью обезглавить ее, а просто перерезал ей горло или даже попытался. Рана могла ослабить ее, помешать вырваться, наверное, даже она потеряла сознание на несколько минут, достаточно надолго, чтобы подсжечь конюшни, и огонь полностью смог разгореться, прежде чем она пришла в сознание и смогла закричать.
— Но, если у нее было порезано горло, она уже не могла кричать, — указал Брикер.
— Не сразу, — согласилась Эш. — Но первой реакцией нанос будет возместить ущерб в такой ране.
— Успеть, чтобы она смогла закричать? — сказал Брикер с сомнением, но затем пробормотал, — Это не лишено смысла. Я имею в виду, ты права, убийцы часто используют этот метод, так что я готов поверить, что была попытка обезглавливания. Я имею в виду, что это соответствует всему остальному. Все остальные были обезглавлены, а затем сожжены, кроме Розамунды.
Эш кивнула, а затем взглянула на Арманда, у него было обеспокоенное выражение лица. Думая, что он засомневался в ее теории, она сказала:
— Или она, возможно, получила другую рану, такую, которая помешала бы ей убежать, но не кричать.
— В любом случае, вполне вероятно, Сусанна тоже была убита, — пробормотал Арманд.
— Брикер поднял хороший вопрос, — тихо сказал Андерс. — Во всех остальных случаях был задействован огонь, кроме Розамунды.
— Здесь нет возможности объяснить пожар в смерти Розамунды, — указала Эш. — Уильям сказал, что она была обезглавлена, когда коляска съехала и перевернулась. У колясок нет двигателей, чтобы загореться.
— Я не знаю про коляски, но у нас была карета, когда я был ребенком, и в ней был фонарь, — сказал Брикер. — Если в коляске такой был, он легко мог бы начать пожар, когда коляска опрокинулась. По крайней мере, про это каждый подумал бы, если бы коляска была сожжена.
Эш посмотрела на Арманда.
— В твоей коляске был фонарь?
— На самом деле, да, — сказал он тихо. — И там были признаки того, что огонь начинался, но в тот вечер шел дождь и, видимо, не смог зацепиться и остаться гореть.