Может, все дело в пережитом ею «ужасе», как она выражалась? Но даже в это мне верилось с трудом.
И все же… что это был за след на снегу? Неужели отпечаток огромной перепончатой стопы? Я тотчас перенесся мыслями в ту первую ночь, когда мы с ней только вышли из Нависсы и мне приснился огромный силуэт в небе; силуэт, у которого вместо глаз горели огненно-красные звезды!
Нет, так дело не пойдет! Вы только посмотрите на меня – нервничаю, как котенок, вздрагиваю, чуть взметнется снег за стенами нашей «крепости». Я посмеялся над собственными страхами, хотя и не слишком убедительно, потому что на какой-то миг, стоило отвернуться от яркого пламени костра, мне показалось, будто в снежной пелене мелькнула тень, которая тотчас скользнула куда-то в сторону, за периферию моего зрения.
– Почему вы вздрогнули, мистер Лотон? – неожиданно подала голос моя спутница. – Вы что-то увидели?
– Да так, – поспешил я откликнуться, нарочито громким голосом, – в снегу мелькнула какая-то тень.
– Он там уже минут пять. За нами наблюдают!
– Что? Вы хотите сказать, там кто-то есть?
– Думаю, один из поклонников Его культа. Этого человека прислали на разведку товарищи – проверить, что мы с вами тут затеваем. Как понимаете, мы с вами здесь незваные гости. Однако я не думаю, что следует их опасаться, вряд ли они причинят нам какой-то вред. Кирби этого никогда не позволит.
Она была права. Порывом ветра снежные хлопья отнесло в сторону, и я разглядел человека – темную фигуру на фоне белого снега. Эскимос или индеец, издали было толком не разглядеть, но лицо его, полагаю, не выражало никаких эмоций. Он лишь… молча наблюдал.
А затем вьюга усилилась – ее мощные порывы гнали снег между деревьев сплошной стеной, сквозь которую ничего не было видно. За сооруженным мною барьером мы почти не ощущали на себе пронизывающего ветра, а все потому, что я продолжал возводить стену из снега и веток до тех пор, пока не образовалось кольцо с единственным отверстием на южной стороне. Ветер же дул с севера. Снег с внешней стороны барьера давно образовал мерзлую корку, поэтому никакой ветер к нам не проникал, а заледенелые ветви соседних деревьев надежно защищали нас сверху. Мой костер пылал и трещал, подражая стихии: я рискнул сделать несколько вылазок за стену и каждый раз приносил с собой по охапке сухих сучьев. Затем я на индейский манер разложил их вокруг костра, словно спицы в колесе, и теперь они горели, согревая и освещая наше небольшое убежище. Так они горели всю оставшуюся часть дня и весь вечер.
Примерно в десять часов, когда по ту сторону нашего укрытия уже стояла кромешная тьма, но по-прежнему валил снег, мы заметили второго незваного гостя. Первый тихо покинул свой пост незадолго до этого. Миссис Бриджмен увидела его первой и крепко схватила меня за локоть. Я тотчас вскочил на ноги и обернулся ко входу в убежище. Там, освещенный пламенем костра, белый от снега с головы до ног, стоял ночной гость.
Человек сделал шаг вперед, отряхивая с одежды снег. Он молча встал рядом с пламенем, отбросив назад меховой капюшон, затем снял рукавицы и протянул к огню руки. Брови его были черны и срослись над переносицей. Незнакомец был высок. Спустя пару минут, игнорируя мое присутствие, он заговорил, обращаясь к миссис Бриджмен. У него был сильный акцент уроженца Новой Англии.
– Кирби требует, чтобы вы возвращались в Нависсу. Он не хочет, чтобы вы пострадали. Говорит, вы срочно должны вернуться в Нависсу – оба, а оттуда должны уехать домой. Теперь ему все известно. Он знает, почему он здесь и желает здесь остаться. Его судьба – овладеть пространствами между мирами, познать тайны Древних, что были здесь еще до человека. Он желает властвовать над холодными ветрами Земли вместе со своим господином и повелителем. Он был вашим на протяжении двадцати лет. Теперь он желает свободы.
Я уже собрался спросить полуночного гостя, кто дал ему право разговаривать с нами таким тоном, однако миссис Бриджмен первая перебила его:
– Свободы? Какой свободы? Остаться здесь, в царстве холода? Бродить по снежной пустыне, пока любая попытка вернуться в мир обычных людей не станет означать для него верную смерть? Слушать легенды о чудовищах, рожденных в черной бездне вне пространства и времени? – В ее голосе вновь послышались истерические нотки. – Не знать женской любви, но удовлетворять похоть с незнакомками, а затем бросать их мертвыми и растерзанными, как мог научить его только его отвратительный отец?
Незнакомец в бешенстве поднял руку:
– Как вы смеете так говорить о Нем!
Я тотчас постарался прикрыть собой миссис Бриджмен, хотя, судя по всему, она не нуждалась в защите.
С ней произошла пугающая перемена. Еще пару мгновений назад она была на грани истерики. Сейчас же глаза ее сверкали гневом. Она встала, царственно распрямив плечи. Непрошеный гость тотчас отшатнулся назад и поспешил опустить руку.
– Как я смею? – Голос ее был ледяным, под стать ветру. – Я мать Кирби. Да я-то смею, а вот как посмели вы?… Вы поднимаете на меня руку?
– Я… я… я просто вышел из себя, – пролепетал незнакомец, не сразу восстановив самообладание. – Впрочем, какая разница. Раз хотите, можете оставаться, но вам никогда не войти в священные пределы леса, где будут происходить ритуалы. Если же вы все-таки проникнете за запретную черту, последствия этого шага в буквальном смысле обрушатся вам на голову. С другой стороны, если вы сейчас вернетесь домой, я могу обещать вам хорошую погоду на всем пути до Нависсы. Но при одном условии: вы уйдете отсюда без промедления, прямо сейчас.
Миссис Бриджмен нахмурилась и отвернулась, глядя на угасающий огонь.
Незнакомец, похоже, решил, что сломил её волю, потому что произнес проникновенным тоном:
– Подумайте, миссис Бриджмен, хорошенько подумайте. Потому что конец может быть только один – зачем мне вам объяснять, ведь вы воочию видели Итакву!
Миссис Бриджмен вновь повернулась к ночному гостю – чтобы засыпать его вопросами.
– Нам обязательно уходить сегодня ночью? Неужели мне нельзя хотя бы краем глаза взглянуть на сына? С ним будет…
– С ним все будет хорошо, – закончил за нее мужчина. – Ему предначертана великая судьба. Однако вы должны уйти отсюда сегодня ночью. Он не желает видеть вас, и вообще осталось так мало… – Неожиданно он умолк, словно прикусил язык, поняв, что проговорился, но миссис Бриджмен, судя по всему, и не заметила его оплошности. «Осталось так мало времени» – вот что он хотел сказать.
Моя спутница вздохнула и поникла.
– Если я соглашусь… нам нужна хорошая погода. Это… возможно?
Наш гость тотчас кивнул (хотя лично мне сама мысль о том, что кто-то в состоянии контролировать такую вещь, как погода, показалась просто смехотворной).
– С этой минуты и до полуночи снегопад стихнет, ветры тоже. Потом же… – Незнакомец пожал плечами. – Впрочем, к тому времени вы будете уже далеко отсюда.
Миссис Бриджмен кивнула, признавая свое поражение.
– Мы уедем. Дайте нам лишь какое-то время, чтобы собрать вещи. Всего несколько минут. Но…
– Никаких «но», миссис Бриджмен. Здесь уже побывал полицейский. Он тоже не хотел уходить. А теперь…
Он вновь пожал плечами, и этот жест говорил сам за себя.
– Макколей?
– Нет, этого звали не так, – ответил наш гость, – но кто бы он ни был, он тоже искал сына этой дамы.
Судя по всему, он имел в виду какого-то другого полицейского из Еловой Долины. Мне вспомнилось, как Макколей говорил о своем коллеге, который отправился на поиски одновременно с ним, но не в Стилуотер, а куда-то еще.
– Что вы с ним сделали? – спросил я.
Пропустив мой вопрос мимо ушей, он надел рукавицы и вновь обратился к миссис Бриджмен:
– Я подожду, пока вы не уйдете.
Он натянул на голову капюшон куртки и вновь шагнул в снегопад.
Этот короткий разговор совершенно меня ошарашил. Более того, изумление мое росло от минуты к минуте. Наш гость не только сознался – практически открытым текстом – в убийстве полицейского. Нет, если слух не обманул меня, то он с полнейшим спокойствием говорил о чудовищных кошмарах, которые до сих пор существовали – насколько мне известно – лишь в трудах Сэмюеля Бриджмена да паре-тройке других книг, чьи авторы разрабатывали эту тему еще до него, а также в болезненном воображении его вдовы. Что это, как не окончательное доказательство существования пятилетнего цикла, который каким-то зловещим образом сказывается на рассудке людей! Чем же это может быть еще? Наконец я повернулся к вдове и спросил: – Мы действительно возвращаемся в Нависсу? После всех ваших усилий, когда мы почти у цели?
Она сначала бросила осторожный взгляд на снежную пелену, затем быстро покачала головой и поднесла палец к губам. Судя по всему, эта ее нарочитая покорность, последовавшая за вспышкой гнева, которой я стал свидетелем, была не более чем уловкой. В ее намерения не входило бросать поиски сына, желал он того или нет.
– Давайте собирать вещи! – прошептала она. – Он прав. Церемония назначена на сегодня, это точно, так что времени у нас в обрез.
VI
С этой минуты размышлять мне было некогда, я просто выполнял распоряжения миссис Бриджмен, не задавая никаких вопросов. В любом случае игра наша заключалась в том, чтобы перехитрить врагов (я уже начал думать о последователях зловещего культа как о «врагах»), а не одолеть их физически или переубедить. Об этом и речи быть не могло. Если они и в самом деле решились на убийство, дабы довести намеченное до конца, то разве сможет их остановить какая-то слабая женщина?
В общем, мы отправились на нашем снегоходе на юг, примерно в направлении Нависсы. Я знал, что вскоре нужно будет сделать петлю. И точно, минут через тридцать, примерно в одиннадцать часов, когда мы преодолели невысокий холм, миссис Бриджмен велела мне свернуть на запад.
Мы следовали этим курсом еще минут десять, затем резко взяли вправо, то есть вновь направились на север. Еще какое-то время мы ехали сквозь легк