Ужас, от которого я избавился только тогда, когда обрел силу поднести клинок к горлу Ичиро и приказать ему заткнуться.
До сих пор помню следующий вдох, после того озарения, он был сладким от ощущения свободы. Уже пять лет прошло, а я так ярко это помню. Как кошмар, так и освобождение.
Мне было, за что бояться своего отца. Он заслуживает моего уважения, но не любви. И никогда – доверия. Он чудовище.
«Издержки воспитания» для Лейтенанта Танабэ звучали, как оправдание к моему высокомерию, привычке говорить с людьми свысока.
Для меня это смешное напоминание о факте, что даже, несмотря на силу Лейтенанта, узнав его лучше, мой бессильный отец мог бы сломать Танабэ так обстоятельно, что он не узнал бы свою личность в зеркале, глупый гордец.
И я бы мог тоже.
Воспоминания, которые Танабэ разбудил, с трудом были загнаны обратно.
Нет. Я бы не стал.
Тепло поддержки Цукигами тоже помогло мне понять – я не такой человек. Если бы я возненавидел кого-нибудь, чтобы решить это, у меня есть меч. Я уже доказал это.
Манипуляции и интриги не мой путь. Моего отца.
Я не политик. Я – Шинигами.
И шинигами пора заняться своим делом. Убивать врагов Короля Душ и Баланса.
- Привет, парни, - присаживаюсь к пьющей чай двойке рядовых.
- Офицер, - осторожно здороваются те, не зная, чего от меня ожидать. – Налить вам чаю?
– Да, спасибо, - приняв кружку и с расслабленным видом выпив, я снял напряжение. - Расскажете мне о прошедших битвах с Квинси? Мне интересна каждая мелочь…
Глава шестьдесят девять. Между Приказом и Честью.
Я слушал рядовых, тихо попивая чай и впитывая их жалобы. Серьезный разговор уже прошел, я узнал тактики и приемы, которые любит использовать Семья Цан. Мало чем отличаются от раннего Исиды Урю.
Теперь пошел уже более обычный треп. Пара темноволосых шинигами сидят на циновках, постеленных прямо на траве, в расслабленных позах нет боевого напряжения. Доверяют товарищам часовым. Пьют чай, да болтают, а я в роли молчаливого слушателя.
- Это так странно, - уныло жалуется рядовой, ставя на землю пустую кружку. – Они думают, что мы болваны совсем. Знаете, используют такие штуки из серебра, трубки, полные рейши. И делают из них ловушки на земле, которые взрываются. В форме пятиконечного креста Квинси ставят.
Второй рядовой поддакивает:
- Да, помню такие.
- Так каким надо быть тупицей, чтобы прыгнуть в явно очерченную трубками зону ловушки? – всплеснул руками рядовой шинигами. – Или неловким, чтобы раз уж попал туда, тут же не выпрыгнуть. Им еще для активации надо отдельно рейши на трубку капнуть, чтобы рвануло.
- Никто еще не попался, - с ухмылкой добавляет второй рядовой. – Но то, что они продолжают пытаться, оскорбляет.
- Ага, будто мы тупые Пустые, - рядовой цыкнул языком и налил себе новую порцию чая из железного походного чайника. – Почему вообще такая странная форма? Создали бы уже просто трубку-взрывчатку, бросил – рвануло.
- Нам же проще, - хохотнул второй рядовой. – Пускай продолжают на свои кресты Квинси надрачивать, во всех формах.
- Угу, у меня в бою аж в глазах рябит от этого серебра. На одежде, на пуговицах, лук из креста, ловушки из креста… У них на жопах, наверное, кресты эти набиты уже.
- Ха! Вместо ребенка их мамаши целуют на ночь крестики Квинси. Вот обидно, наверное?
Рядовой моргнул, представляя, а потом зашелся в хохоте:
- Ха-ха-ха!
Я тоже невольно улыбнулся. В этот момент из командирской палатки вышел Лейтенант. Обведя всех тяжелым взглядом, он притушил все разговоры и дела.
- Так, будите всех, - скомандовал Танабэ. – Есть новый план. И лучше бы нам начать как можно раньше.
Через пару минут все шинигами собрались вокруг Лейтенанта.
- Значит так, - жестко начал он речь. – Есть у меня догадка, что Квинси не успели забить свое убежище продовольствием. Иначе они бы сидели там, как мыши, после разрушения поместья. Но нет, вылезли на следующий же день. Не знаю уж, в чем точная причина, но что примерно сорок голодных ртов – это проблема, знаю точно. Бойцы, женщины, дети, слуги, все они там и все они хотят жрать. А теперь, что будем делать, если это так…
Уже на следующее утро Квинси были замечены, роющимися в руинах поместья в поисках ценностей. Потом они эти вещи сбывали в городе и тут же закупались едой.
Догадки Лейтенанта оказались правдивы. Это решило нашу тактику и будущую судьбу Квинси.
Лейтенант, просчитавший их, как свои пальцы, ловил Квинси между городом и горами. Шинигами могли отпустить самих Квинси при стычке, но их снабжение не уходило вместе с ними. Шустрые лучники тоже предпочитали сбежать, чем расстаться с жизнью ради кучки еды.
Плюс их эмоции накаливались насмешками шинигами над их так называемой Гордостью, что жалило больнее всего. Это уже по моей подсказке.
Много подножного корма и дичи в горах не напасешься, на десятки-то людей. Особенно когда рядом рыщут в поисках шинигами.
День прошел, затем второй и третий. Квинси все отчаяннее пытались купить что-нибудь в городе и ускользнуть. Если им и удавалось, то разве что пакет булочек в карманах утащить.
Если молодой лидер семьи Цан не хотел, чтобы его люди медленно погибли от голода в своем бункере, то ему необходимо было сначала разобраться со всеми шинигами. Иначе время и внутренние распри убили бы их быстрее.
Ночами шинигами оставляли в городе два человека, будто обычный наш Патруль. По совпадению, как раз те двое, что сидели со мной и пили чай в первый день здесь. Самые быстроногие рядовые в группе. Хаякава и Кавамура.
На них и вышли в загонную охоту все лучники Квинси, что были у Цан. Они хотели найти наш лагерь и обрушиться на спящих или отдыхающих шинигами, как молот гнева за дни преследований… Что нам и нужно.
Лейтенант в эту ночь распихал нас по местам засады на месте бывшего лагеря. Сейчас поляна служила капканом на Квинси, реальный лагерь перемещен дальше в лес.
Света полумесяцы Луны и звезд достаточно, после привычки глаз к темноте.
Прикрытые дерном в ямах, в ямах между толстых корней, в густой кроне деревьев… Приглушив реацу, кто как мог, мы молчаливо ждем.
Я сам сижу с заранее активированным Шикаем. В густых кустах сижу, с мечом и сложенным зонтом на ногах, крест-накрест.
Время засады – это не для нетерпеливых. Просто сидеть и ждать. Без звука, без движения, ничего не делая. Часами. Это пытка для деятельных людей.
Ну, меня это не касалось.
Если в запечатанном виде Цукигами может посылать только эмоции, то в Шикае мы свободно можем говорить друг с другом. Мысленно.
Чем это плюс ожидания в засаде?.. Мой Зампакто не сноб и всегда готов поддержать хозяина.
Мы играли в слова.
- Самса, - выдал я.
- Ананас, - тихий бас Цикигами скользит на краю сознания.
- Опять на «С»? – он много бьет по этой букве, заставляя меня думать. - Симулякр.
- Радиус, - насмешка в тоне.
- …Сумка, - я же бью по «А».
- Абрикос.
- Сволочь… Нет, это я так. Саламандра!
- … Они идут.
Ха, проиграл.
Через секунд десять на поляну выскочили два раненных шинигами, что мигом выдуло из меня все веселье.
С шелестом ветра в накидках, на поляну выскочили Квинси. Все такие нарядные, в белом и синем, с серебром крестов Квинси где только можно.
Четырнадцать лучников, со злорадством на лицах, в руках гудят от энергии синие луки из рейши. Надо же, как везет! Лейтенант оптимистично ожидал поймать половину, а тут все и сразу.
Пора. Сейчас все зависит от меня - секретного оружия, что еще не показывалось.
Я встал, потревожив кусты. Пара сюнпо вперед. Появляюсь ровно посередине поляны, зонт раскрыт.
Квинси замечают меня, но от неожиданности появления еще даже не нацелили луки в мою сторону. Секунда правильного момента тянется патокой во времени.
По плану два шинигами, играющие роль приманки, должны прыгнуть в сюнпо за пределы действия моего зампакто. Дорог каждый миг.
Я уже готов крутить Цукигами и обрушить на поляну всю мощь гравитации Луны, что могу выразить через реацу.
Один шинигами исчез со звуком рваного воздуха. Но второй…
Стрела Квинси с неприятным звуком вонзается ему прямо в икру левой ноги, заставив упасть на колено.
Кавамура, с искаженным от боли лицом, смотрит прямо на меня. В черных глазах растет ужас понимания ситуации…
Это идеальный момент. Я должен сделать это, прямо сейчас. И ему придется стать необходимой жертвой!
Разумом понимаю это. Мгновение тянется, подстегиваемое моими эмоциями нежелания, страха и решимости выполнить приказ.
Я ощущаю кончиками пальцев сухую гладь рукояти зонта-зампакто, чувствую, как реацу нагнетается под кожей, готовое зарядить зонт до предела. Я должен крутануть зонт…
Несмотря на то, что я сказал себе, что не буду жертвовать товарищами ради побед. Не стану таким, если совсем уж не прижмет.
Я уже представил, как Кавамура передо мной превращается в сплющенную жертву, как его глаза выдавливаются из глазниц, как кости хрустят и плоть искажается… И как я запомню это, как кошмар на годы ночей вперед. Как буду винить себя, как буду корить себя за сделанный выбор.
И я не смог.
Разум все понимает. Сердце – нет.
Рука закаменела, буквально не принимая приказы мозга. Словно и не моя рука вовсе.
В этот напряженный до предела миг в сюнпо появляется Лейтенант Танабэ. Бросив на меня мельком непонятный взгляд, он хватанул Кавамуру за шкирку и оба исчезли в сюнпо.
- Это заса..! – начался крик понявшего все молодого Квинси с гладкой челкой на лбу, лидера Цан.
Но поздно. Моя рука подчинилась. Цукигами сделал оборот. Ограничение – 20 шагов. Сила – максимум.
Цуки но Аки (Падение Луны)
Грохот вминаемой земли глушит слух. В нем теряется звук хруста костей и вопли боли. Метр за метром, за секунду я превратил поле вокруг себя во вмятую область террора гравитации.