По правилам в таких опасных случаях все просто сжигают дотла. Маюри не первый и не последний косячивший экспериментатор, с которым приходится иметь дело Готей 13.
Упрощенная суть – относитесь ко всему, как к чуме. Карантин и выжигайте полностью. Так что пока везет, что из Пятого Отряда кто-то добрый или с мозгами, пытается решить проблему, а не сразу рубить на корню.
Но если Маюри будет упрямиться и ничего не скажет…
Реальная жизнь диктует свои правила, умереть может кто угодно. Даже сам Айзен, мистер будущий Бог, Соскэ. У меня нет полной уверенности, что это не так.
Ну, или он сможет попытаться подавить все и вся силой, вырваться из блокады и выбить нужные ответы у психа Маюри сам. Но даже тогда проблем будет столько, что черпай ложкой. И это не Айзен за сто лет до канона, он не всесильный. Толпою гасят даже льва, а Соскэ еще и поражен неизвестным паразитом Маюри. Как тут предсказать исход?
Была ли такая ситуация в истории Блича? Я без понятия. Как справился Айзен сам? Я тоже без понятия. Возможно, спас гипноз Кьёка Суйгецу…
Что мне делать?
Я усмехнулся. Зачем я вообще задаю себе такие глупые вопросы? У меня в этом мире только один настоящий друг. До сих пор в шоке, что это оказался Айзен из всех людей, но уж какой есть.
Между друзьями существует одно правило, не нуждающееся в оглашении. Друзья выручают друг друга, какое бы дерьмо не случилось. Если нет – вы не настоящие друзья, а просто приятели.
Кажется, пришло мне время доказать, настоящий ли я друг или гуано на палочке.
Я встал, похрустел шеей и сказал клюющему носом заместителю:
- Асано.
- Да? Вы закончили с Бабочкой? Извините, командир, в сон клонит. Я сейчас умоюсь и…
- Угомонись, Асано. У меня появились личные дела. Придется закончить с отдыхом. Утром отправляйтесь в общий лагерь Отряда, увидимся там. А мне надо идти.
- Ясно, будет сделано.
Никаких вопросов, только твердый кивок. Какой хороший все же зам мне попался.
- Нравится твоя понятливость, Асано, - улыбнулся подчиненному. – Пока.
Сюнпо.
***
Пригород Мюнхена, глубокая ночь.
Воздух шелестел в складках моего шикахушо, когда я на огромной скорости прыгал в сюнпо. Разницу со мной прошлым делало то, что я бежал не по земле.
Я использовал радость того, что доступно только сильным шинигами – ступал по воздуху. И могу только сказать, что это потрясающе!
Шаг на платформу из реацу под ногами, напрячь мышцы ног и прыгнуть вперед. Состояние свободного полета и ощущение падения, земля далеко внизу проносится под ногами, ветер ерошит волосы и бьет в лицо… И новый прыжок.
Чувство свободы трудно описать словами, но это так захватывающе, что хочется продолжать и продолжать, час за часом.
Даже немного жаль, что я прибыл в точку назначения.
Пригород Мюнхена полон приземистых особнячков, редко выделяются целые поместья с огороженными территориями.
Одно из крупных поместий как раз занял Центр Исследований под патронажем Кидо Корпуса и Пятого Отряда в роли охраны.
Я не видел поместье до этого, но сейчас с воздуха оно напоминает мне жертву артиллерийского обстрела и сечи одновременно.
От когда-то обширного здания остались обломки кирпичных стен и колонн, что торчат, как сломанные зубы к небу, окруженные копотью прошедшего пожара. На земле ямы и следы крови, целые лужи там, где уже успели убрать трупы, но остались бордовые, не успевшие почернеть следы чьей-то утекшей жизни.
Куда не брось взгляд, всюду следы побоища, крови и обрывков одежд, сломанных мечей, артефактов Квинси, взрывов…
Тут была резня немалых масштабов. Любой человек, взглянувший сюда, почувствовал бы оторопь и пожелал убраться подальше как можно скорее.
Я вижу с неба тусклый оранжевый барьер, что квадратом захватил все правое крыло бывшего поместья. Потолок рухнул, внизу на полу сидят больше тридцати шинигами. Кто-то даже лежит… Затух один огонек реацу, кто-то там погиб.
Барьер мешает, но я ощущаю ауры запертых как сильно колеблющиеся огни, на грани затухания. Только один горит ровно и чисто, не больше и не меньше большинства. Только один знакомый мне шинигами так непроизвольно маскируется под окружающих.
Айзен еще жив и здоров. Кажется, что я даже чувствую его взгляд, хотя не могу различить среди одинаковых масколицых мастеров Кидо. Половина из запертых из Кидо Корпуса, вторая часть – бывшая охрана, как я понимаю, из Пятого.
А вокруг барьера, на почтительном расстоянии в десять метров бдит кольцо окружения из шинигами Пятого Отряда.
Немного отдельно стоит маленький лагерь из семи шатров, окруженный факелами, воткнутыми в землю.
Я спускался без суеты, медленно, давая себя заметить. Ступал по небу короткими шагами, как по лестнице, не давил аурой и не вызывал угрозы, но так я уже ненавязчиво показывал свою силу.
Когда я ступил на землю, почувствовал стопами неровную поверхность из травы и камней, ко мне вышел светловолосый мужчина с длинными, прямыми волосами до плеч.
Он поигрывал ладонью на рукояти меча за поясом, ненавязчиво показывая свою ауру, что немного сильнее моей. Опытный Лейтенантский уровень, прикинул я про себя, внешне приятно улыбаясь и кивая.
- Приветствую.
- Приветик и тебе, неизвестный друг, - негромко, со странным акцентом на буквах "р", ответил мне светловолосый. – Я командир охраны, а это карантинная зона. Из какого ты Отряда?
Стремный акцент я не узнаю, а вот повадки руконгайца я узнаю везде.
- Седьмой, - кратко ответил я и без лишней чуши представился: - Окикиба Судзин, Двенадцатый Офицер.
- А-а, - словно вспоминая, он неприятно улыбнулся так широко, что я увидел весь забор его белоснежных зубов, ровных, как в ряду на парад. – Наш талантливый новичок, помню-помню, это же ты кучу народу в Академии прирезал, да?
- Было за что, - не изменившись в лице, ответил я. – А ты кто?
- Не знаешь меня? – он даже картинно ухватился за сердце правой рукой, продолжая держать левую на мече. – Я сиятельный, лучший из мужчин Пятого Отряда, Третий Офицер, Хира-а-ако Шинджи-сама!
И поклонился… Клоун.
Я бы поверил в это, если бы не резкий, проницательный взгляд блондина, что не сходил с меня и даже не моргал.
- Что ж, рад знакомству, - соответствуя этикету благородных, поклонился я, с иронией продолжив: - Хирако Шинджи-«сама».
Чем просто и ясно указал ему разницу в статусе. Я дворянин и равен ему по силе, а он простолюдин, который «гнет пальцы и ломает комедию» не перед теми людьми. Он это понял, улыбаться перестал, как и ерничать. Холодно спросил:
- Зачем ты здесь, новичок?
- Не называй меня так, мне не нравится, - легким тоном ответил я. – А что насчет причины. Один из ребят вон там…
Показал указательным пальцем за спину Хирако, где отчетливо виден в темноте оранжевый барьер.
- …мой хороший друг, попросил помочь в вашей проблемке.
- Никто не выходил оттуда, - резко закаменев лицом, Хирако впился в меня напряженным взглядом. – И не посылал сообщений. Как ты узнал? Как он тебе сообщил? Имя?
Я молчу. Улыбаюсь. Смотрю на Хирако Шинджи мягким взглядом, как на дурачка.
Про себя я проклинал Айзена, что каким-то образом умудрился обойти карантин и незаметно отослать мне Адскую Бабочку. И не предупредил же, черт очкастый.
Но хрен с ним. Я не обязан отвечать, если не хочу, а давить на меня Хирако нечем.
Что ж, его хватило на пятнадцать секунд. Так и не получив ответ, цыкнув языком, Шинджи дернул головой и бросил:
- Я не могу мешать людям шагать навстречу своей смерти. А ты вроде как силой прорвешься, если надо?
- Ты правильно понимаешь, - вежливый кивок собеседнику. – Не хотелось бы ломать барьер, но если придется… Моя фамилия позволяет мне быть немного выше последствий, так что я зайду туда, хочешь ты этого или нет. Просто нет времени получать особое разрешение.
- Окикиба, говоришь… Ксо.
Хирако еще раз цокнул языком, скорчив неприятную рожу. Мы оба понимали, что я сказал правду. Да и не было такого закона, запрещающего входить в карантин. Раньше как-то самоубийц не находилось, чтобы отдельно это прописывать.
- Пустой с тобой, проходи. Мне плевать, что ты собираешься делать, справишься или нет, если зайдешь за барьер – ты там остаешься. Я не выпущу никого без самой строгой проверки. Понял?
- Все по правилам, конечно, - легко соглашаюсь я. – Я запомню эту услугу.
- Хе-хе, я уж найду, чего с тебя спросить, уж будь уверен, - прямо сказал Хирако.
Что ж, он оказался очень умным и понятливым, повезло. Кто-то другой мог и встать насмерть, просто потому что.
Он вел, я шел за ним, обходя ямы и остатки стен. Хирако оказался очень любопытным парнем, нарушившим свои же слова почти сразу.
- Так как ты, говоришь, помочь хочешь? Очень мне интересненько, знаешь ли.
Мне скрывать нечего, все равно увидит. Пожав плечами, ответил:
- Если мой друг прав, то способность моего Зампакто должна помочь.
- А если нет? – быстро и остро, как нож в живот, спросил Шинджи.
- Тогда мы там вместе и помрем.
Хирако повернул голову, безразличный ответ вызвал удивленный взгляд блондина. Немного молчания под звуки шагов, прежде чем он спокойным тоном произнес:
- Там все заражены смертоносными паразитами, которые проходят по воздуху, как споры, а потом начинают расти в телах, разрывая внутренние органы на части. Мучительная смерть ждет каждого. Чем ты сильнее, тем мучительнее и длиннее будет смерть. Ублюдок Маюри только и твердит, что лекарства нет. Точно хочешь туда войти?
- Я уже дал ответ.
Вижу, как Хирако сильно сжал пальцами рукоять зампакто. Немного нехотя он произнес:
- Что ж, может ты немного и мудак, но у тебя стальные яйца, новичок.
- Я же просил, не зови меня так, улыбка-забор.
Он издал смешок, до конца пути ничего больше не сказав.
Мы подошли к радиусу оцепления, где стоящие лицом к барьеру шинигами молча бдят и наблюдают за каждым движением внутри. Словно заключенные в барьере шинигами не товарищи, а враги.