А показал он на… Я прищурился. Юки Шин, второй номер. Парень «напролом!», потомственный Одиннадцатый Отряд.
- Я вижу, ты тренировался только в базовых стилях?
- Дед говорил, тут как надо научат.
- Правильно говорил, - не скромничая, признал слова деда Шируба. – На следующих занятиях я покажу тебе кое-что более продвинутое, а пока продолжай что делал. Да, и… Оденься уже, что ли, хватит девушек смущать.
Беззлобная подколка заставила меня улыбнуться и поднять с пола форму. Спустя полминуты возьни с поясом я уже снова делал то, что привык. Зарабатывал новые мозоли от меча в руках.
С новым ощущением гордости за прошлые тяжелые тренировки, я про себя благодарно произнес: «Спасибо, дедушка».
Вся горькая соль в наших отношениях после учиненной дедом резни окончательно растворилась и исчезла. Смыта благодарностью и положительными эмоциями. Надеюсь, навсегда.
Я, наконец, понял сердцем, а не только умом. Что вся эта мелкая обида, на самом деле ничего не стоила. И прежде всего, моих эмоций, моих ментальных сил. Обида на кого-то отбирает прежде всего у тебя, а не у того, кто обиду причинил. Это как удар и скрытый в нем яд. Ты уже получил удар, но не заметил, что появился яд – обида.
Постоянные повторяющиеся движения бокеном ввели меня в легкий транс, позволив разуму блуждать и размышлять глубже, чем обычно, развивать тему там, где я обычно ее обрывал.
Просто трудно отпускать после чего-то такого, не умом, но сердцем. Оно всегда помнит обиды, всегда лелеет удары других, заставляет жалеть себя. Даже если это было во благо.
Когда ребенка во благо бьют по жопе, чтобы он не совал пальцы в розетку, ребенку умом понятно, но в сердце то обида и ярость.
Когда люди становятся взрослыми, они чем-то отличаются? Ха, неа. Только скрывают это лучше.
Надо быть более свободным! Каждая обида - это цепь. И я не желаю быть скованным, никогда!
Обиды этой жизни и обиды прошлой, все они могут пойти к чертям собачьим! Больше я не посвящу прошлым ошибкам ничего! Просто хватит. Это цепи, а цепи надо уничтожить.
Крепче сжимая бокен, я вкладывал в каждый удар еще больше сил, концентрации и энергии. Словно я рублю воображаемые цепи.
В глубине груди, из Сна Души, появилась и вырвалась новая прядь духовной силы, подарив прохладу телу и дав ясность разуму. Моя душа и решимость снова укрепились. Я стал еще немного сильнее.
Я уже начал привыкать к этому потрясающему, редкому, но такому сладкому чувству! Ха, как же замечательно! И еще удар! И еще один! Воздух стонет от моих резких ударов. Выкладываемся на полную!
- Ты только что? – обратился ко мне Фумио, озадаченно моргнув. – Нет, ничего. Не бери в голову.
- Ага. Потом наедине покажешь мне свой семейный стиль в спарринге? Хочу на себе оценить, насколько он «простой, но эффективный».
- В общежитии, без проблем, - согласился Рао.
- Договорились.
Глава тридцать вторая. Хакуда.
- Давайте, быстрее, становитесь здесь, у нас и так немного времени.
Фраза учителя, вопреки смыслу, звучит монотонно и сухо. Класс вразнобой построился перед учителем, оглядывая ряды странных макивар за его спиной.
Обычно макивара - это просто деревянный столб с оболочкой из веревки, а тут вместо дерева камень, веревка белая, да еще и на верхушке миниатюрные стальные треноги с чашами, будто там огонь надо зажигать.
В остальном это просто копия такого же додзе, как для Зандзюцу, только южнее и в зарослях. Даже в помещении шум листвы от ветра слышно, до того деревьев и кустов вокруг много.
- Ах, отлично, - без толики радости сказал учитель, доставая свернутый листок и медленно разворачивая. – Небольшая перекличка по списку и начнем.
Я переглянулся с Рао, поймав такую же мысль. Учитель Хакуды… Не впечатлял.
Его реацу ровно на том уровне, чтобы быть средним офицером в отряде и не более того. Невыразительное лицо без шрамов, черная бородка клинышком, вся остальная голова голая как коленка младенца.
В черных глазах застыл пофигизм десятой стадии, иначе эту пустоту и отсутствие блеска не назвать. Люди такие глаза еще глазами мертвой рыбы называют.
Еще и голос такой сухой, будто мужик не пил воды два дня, без эмоций. Ясное дело, что после трех учителей до него, мужик вообще не котируется.
Особенно после Ширубы… Острый… Я едва вздрогнул от воспоминания одного его реацу. Такое давление трудно забыть. Словно пытался выдержать на плечах гору острых мечей и проигрывал.
- Ох, точно, - не отводя взгляда от бумаги, сказал учитель: - Я Нингецу Сумай. Для вас – Учитель Нингецу. Я Мастер Хакуда. Не люблю болтунов на своих уроках, подхалимов тоже не люблю. Ленитесь вы или выкладываетесь мне все равно, я объективно сужу всех на экзаменах в конце года. Это все, что вам нужно знать, чтобы мы поладили.
Дав нам пару секунд переварить невыразительную тираду, он скучным голосом протянул:
- Шируба Уюки.
- Это я.
Кивок и следующий…
Спустя пару минут, он сложил бумажку и спрятал под накидку учителя.
- Короткая лекция и начнем, - объявил Нингецу на полтона эмоциональнее, чем стена. – В Хакуде, как и в Зандзюцу, сотни Стилей. Можно точно сказать, что один из них вам подойдет идеально. Раньше Академия этим занималась, обучая чуть ли не индивидуально сразу с десятком учителей на Класс. Но те времена давно прошли, а методы признаны избыточными. Я не буду вашей няней, ведущей к мастерству каждого.
После этих слов последний настрой пропал даже у Касуми. Блондинка грустно вздохнула, смотря на учителя так, будто он отказал ей в любви, а не в возможных личных тренировках.
А он продолжает:
- Другие Классы обучают одному из двух основных Стилей Хакуды для Готей 13. Чистый Кулак и Стиль Ласточки, для силачей или более гибких и скоростных соответственно. Вы уже показали, что знаете основы рукопашного боя и умеете как минимум усиливать тело реацу. Сдали вступительные, так что для вас это будет пустым повторением или потерей времени, а то и наработкой мешающих рефлексов для вашего собственного Стиля.
При этих словах он глянул на Касуми и еще нескольких, показавших Высший балл Хакуды.
- Так чему же я вас научу? – спросил и помолчал немного Нингецу. – Только одному. Лучшим техникам Хакуды из всех стилей, что знаю. Техникам, убивающим Пустых. Сами Стили, опыт и прочее вы способны тренировать в личное время. В библиотеке целый раздел под Хакуду, меня дергать вопросами не нужно. Площадки для спаррингов Академии никогда не пустуют. Это все, что вам нужно, чтобы стать выдающимся бойцом.
Учитель показал большим пальцем через плечо.
- Эти макивары полны кидо разного типа, позволяющих мне настраивать их и быстро судить, получается у кого-то прием или нет. Если у вас получился нужный удар – наверху на мгновение загорится зеленый огонь. Они крепкие, основа из Секисеки, так что можете не бояться сломать. Скорее кости сломаете, чем их. Ах да, если такое случится, не орите, как сумасшедшие, не мешайте другим, просто сразу идите к медикам.
Отличная речь, учитель, саркастично хлопаю я про себя, мотивирует как ничто другое.
- А теперь урок, - стал серьезнее Нингецу.
Атмосфера в додзе переменилась с настроем учителя. Он стал серьезнее, а взгляд дохлой рыбы немного оживился.
- Пустые. Эти твари всегда в разы больше вас и физически сильнее. Только Офицеры 5-го ранга и выше способны смотреть на Низших Пустых как на овощи для нарезки. Для всех остальных, то есть, девяноста пяти процентов шинигами, каждый Пустой - это смертельная опасность. Помни это. Или умрешь.
Мурашки по спине не побежали. Но было близко. Нингецу оглядывает нас, смотря каждому в глаза мертвым взглядом и говоря:
- Кажется, что имея Зампакто, режущих Пустых как масло, зачем еще существует рукопашный бой? Тот, кто так думает, умирает быстрее других. Как я и сказал, Пустые больше и сильнее шинигами, это просто факт. Вы удивитесь, узнав, что примерно треть новых шинигами теряет из рук свой зампакто в первых боях.
Я не удержал приподнятую бровь. И не я один выразил недоверие.
- Да, - хмыкнул учитель. – Блокировать удар Пустого, чьи когти бывает с тебя самого, не лучшая идея в мире, кто бы догадался? Сила за этими ударами выворачивает клинок из рук не хуже настоящего тарана. Если вы только меч потеряли, а не руки и жизнь, считай, повезло. И что делать без зампакто? Читать заклинание Кидо нос к носу с маской Пустого?
Учитель пожал плечами, легкомысленно ответив:
- Закончить жизнь на стихах заклинаний довольно поэтичная смерть. Не делайте такой глупости, ребятки. В такие моменты только Хакуда спасет вашу шкуру и убьет врага.
Увидев в нас куда большее внимание и сосредоточенность, чем раньше, самый невыразительный из учителей выставил вперед руку и сжал кулак, с плотными и набитыми костяшками.
Его реацу закружилось вокруг кулака, собираясь на костяшках в плотную, почти слепящую ауру. Он сделал шаг спиной назад и ударил не глядя вбок, попав по макиваре. Я почувствовал мощь этого удара через ноги, вибрация передалась такая, словно в столб врезался не кулак, а слон.
- «Крушащий Кость Кулак», самая основа основ в техниках Хакуды с реацу, - объяснил учитель. - Только что-то подобное легко ломает костяную маску Пустого. Маска – самая уязвимая часть Пустого. И поверьте на слово, разумные или нет, эти твари об этом знают на уровне инстинктов. Самая уязвимая часть, но и самая плотная. Каждый Пустой инстинктивно всегда защищает маску реацу, а сама кость толщиной с мой кулак, как минимум. Чтобы просто нанести урон, не говоря о разрушении, нужно приложить огромную силу.
Нингецу мрачновато добавил:
- И такой силы обычно у вас нет. Тут и приходят на помощь техники. У вас может быть слабое тело. Вы можете не знать толком ни одного Стиля. Ничто из этого не мешает шинигами знать одну или две техники Хакуда, чтобы спасти свою задницу, когда все плохо.
Учитель Нингецу добавил немного задумчиво: