- Да, что-то я разволновалась слишком, - с небольшим облегчением посмеялась Касуми. – Учитель смог разжечь во всех огонь.
- Не принимай все так веру со слов Ширубы, он безумен по-своему в этом плане. Даже если ты получишь лучший Зампакто в мире, это не сделает тебя сразу всесильной. Всё зависит от самого шинигами. И реацу. Одна способность меча не делает никого всесильным. Кто об этом забывает…
Вспомнив тоже примеры, из Древней Истории, которыми я любил делиться невзначай в разговорах, Касуми закончила за меня:
- …умирает. И не нужен так уж мне крутой Зампакто, знаешь! – выставив кулак вперед, она гордо сказала: - У меня есть эти кулаки.
- Даже если Шикай будет несокрушимыми, красивыми, опасными кастетами? – как искуситель прошептал я. – С какими-нибудь крутыми, пробивными способностями.
Зная ее уже не первый день, я знал, на какие точки нажимать. Даже если она сама не осознавала.
Касуми любит бить кулаком, но стесняется и ненавидит свои побитые руки, грубые от тренировок. Что не стало бы выходом, как Зампакто в виде кастетов, не мешающих выплескивать реацу в приемах Хакуда? На худой конец, боевые перчатки или когти. Сой Фон вообще с одним пальцем-жалом будет бегать и ничего.
- А… Э-э, - подвисла с ответом блондинка, замечтавшись. – Это было бы так круто…
Так она и молчала до входа в главное здание. Я тихо усмехнулся, беря девушку под руку и удерживая от врезания в дверной косяк. Отошла Касуми только когда уже села с подносом еды в руках.
Недоуменно моргнув, типа, когда это все произошло и появилось? Но приятный запах еды убрал эти мысли вместе со звуком разламываемых палочек для еды.
Манипулятор во мне прошептал – прекрас-с-сно… Вот неприятный разговор погребен и забыт под приятными, новыми впечатлениями. А урок своего места остался и приживается. Верность не потеряна, воспитания прибавлено.
Не нужно оглядываться на нее, что-то объяснять, лелеять чужое мнение, бояться потерять отношение. Я ничего не потерял, скорее, приобрел… Так и должен поступать Окикиба.
Внутренние мысли подозрительно похожи на отцовские проповеди. Как живые передо мной вновь появились глаза отца. Холодные, безразличные к миру, полные только расчета и жестокости.
Резко мотнув головой, что за чушь лезет в голову, тоже принялся за еду. Я никогда не увижу такой же взгляд в зеркале. Никогда.
Бормотание Касуми отвлекло. Она не доносит палочки до рта…
- Рубины в костяшках выглядели бы здорово. И как ими бам по роже… Хи-хи-хи.
Впервые вижу, чтобы она так наяву замечталась. Мой словесный удар был слишком критическим?
Стараясь не усмехаться над видом Касуми, я ел и отвлекался от всего неприятного. Но скоро придется вновь думать о плохом.
Как превзойти всех этих ушлепков…
Отвернулся от нашего стола, тут же встретил такие же выжидающие, мельком скользящие взгляды, оценивающие, как у меня самого.
За два десятка человек, а тишина как в склепе. Все молча едят, никаких разговоров. Ученики наболтались по пути и пришло осознание – конкуренты, каждый тут.
Секция столовой для нашего класса в этот момент не теплый уголок для принятия пищи. Он превратился в холодный, скользкий серпентарий змей.
Забавно. Я не нервничаю. Почему-то ощущаю себя тут как дома. Даже еда кажется вкуснее… Взяв еще маринованных огурчиков, с аппетитом захрустел. Внимание, которое это привлекло, меня совершенно не напрягло.
Хотя стоило бы. Я учился с ними четыре дня в неделю, своими глазами видел способности этих людей.
Как они творят заклинания Кидо, словно уже в прошлой жизни знали, с первой попытки.
Как развивают скорость передвижения, которую я считал невозможной для первокурсников.
Как бьются на мечах словно берсерки, не отступая ни на шаг назад, но с искусностью терпеливого самурая. Мощно, мастерски, не щадя. Сносят удары и бьют, до победы, до признания превосходства, пока крик учителя не оставит пыл.
Как та же картина повторяется на Хакуде, где трещат каменные столбы от ударов вроде бы тонких рук и ног, как выворачивают врага в крендель за секунды.
Как изредка показывают потрясающую эрудицию и знания, неподходящие для студента.
А что я?
В этой гонке талантов я везде видел чью-то спину впереди!
Но я не выпускал эти спины из поля зрения. Не позволял удаляться. Приближался, понемногу, сам.
Я не страдал близорукостью взглядов, понимал, что там, где Юки Шин зарубил бы меня за двадцать ходов, я бы плюнул на сожженные кости в поединке Кидо. Не убежал бы от скорости четвертой, но сокрушил бы одним ударом Хакуды.
Даже Касуми, способная переломать мне кости парой жестких кулаков, попросту не угналась бы за мной, получив фатальный удар, не поспев за моим Хохо.
Будь это настоящее испытание, вытянувшие все соки и жилы, все способности и потенциал – я бы никому не уступил. Нашел бы ключик, противопоставил свою силу слабости противника. Есть возможность сразиться и не уступить никому.
Двадцать шесть противников. Считая Касуми. Каждый примерно наравне или сильно лучше меня в одной из областей Занкенсоки. Вот они все, сидят, едят и пьют, думают примерно о том же.
Я не бросал вызывающих взглядов, но про себя уверенно произнес – первое место, лучший меч. Не разевайте свои алчные пасти. Они мои.
Амбиции быть лучшим, которые я обычно терпеливо гасил спокойствием, сегодня не хотелось душить. И от этого я ощутил себя свободнее, легче задышалось, а плечи сами расправились.
Я осознал, что мне на самом деле не надо было все это сдерживать, быть таким псевдо спокойным, вечно ко всему терпеливым. Что, даже не крича во все горло, не стуча по груди, как бабуин, я могу признавать свою гордость и амбиции!
Класс из гениев, семей старых дворян, линий шинигами всех мастей. И я тут сижу так, будто бы я один нормальный человек. Обычный.
Обычный человек не должен надеяться превзойти талант гения. Обычный человек боится думать прыгнуть выше головы.
Здесь обычный человек должен вести себя как трусливая мартышка в прайде львов.
Одна мысль об этом вывела меня из себя, заставив стиснуть зубы. Гордость. Благоразумие и спокойный характер не могут это скрыть. Особенно от себя самого.
Я вдруг осознал это. Так ярко, как неоновый огонь, желание вспыхнуло, обрело слова.
Я хочу быть лучшим здесь.
Осознанная цель. Решимость прийти к ней, больше не скрытая. Свобода в мышлении, пришедшая от убирания лишних сомнений. Зачем сомневаться, когда что-то решил? Это лишь опутывает, усложняет тропу, тянет назад.
Такие сомнения это нормально для обычных людей. Но я не хочу быть обычным человеком!
Иначе стал бы я на этот путь? Вышел бы тогда к старому Генширо со словами «Я хочу быть шинигами!»?
Не знаю, гений ли я, как они все. Но что знаю, так это то, что я хочу стать монстром, который посмотрит на них сверху. Благодаря своим усилиям и амбициям догонит, встанет вровень, а потом превзойдет. Вот каким человеком я хочу стать. Больше не хочу стесняться этого желания.
Уловки и интриги полезны и могут побеждать. Я уже хлебнул этого. Понял, что мне противно.
Я хочу побеждать благодаря своей силе, навыкам и способностям, а не трусливым уловкам в тенях. Как жалкая, хитрая крыса с ядом на зубах. Такая выживает дольше всех. Но эта жизнь противней смерти. Она не для меня.
Новый вдох пришел с волной духовной силы из глубин души. Я едва сдержал прилив силы. Реацу волнами и прядями волнуется по всему телу, омывая кости, впитываясь в плоть, заставляя гулко стучать сердце, рвясь наружу!
В этом реацу было отказано. Мой контроль уже не на уровне новичка, ни капли вовне не ушло, никого не всполошило. Только деревянные палочки в руке вдруг покрылись трещинами и раскрылись вдоль с тихим треском.
Новые пряди духовной силы укрепляют душу, вызывая такое теплое, приятное чувство, что хочется застонать. Я разом стал сильнее на пятую часть, впервые так разом укрепив душу.
Словно преодолел какой-то барьер или предел, эволюционировав по лестнице шинигами. На шажок, но какой он приятный, этот маленький шажок.
Я обрел часть себя, которую не знал, что скрывал, которую подавлял под воспитанием авторитарного Ичиро Окикибы. Сейчас это так ясно, что хочется посмеяться над собой. Со стороны страхи всегда кажутся тривиальными.
Дело всегда было не о том, что я стану как Советник, клоном отца. Бояться стать на кого-то похожим не нужно. Надо просто быть верным себе. Вот и все.
Истины просты.
А вот действительно узнать себя, сложная штука. Но реацу, греющая изнутри показывает, что я на верном пути.
- Ты чего это? – выплыла из фантазий Касуми. – Палочки сломал.
- Просто задумался о заклинании, само вырвалось, - пожал плечами, убирая сломанные палочки и беря чашку с чаем. – Ладно, все равно почти доел. Я подожду тебя.
- А потом? – спросила она, быстро начав уничтожать еду в тарелках.
- Полигоны нашего класса точно будут заняты, - усмехнулся краешком губ. – Все сейчас будут тренироваться, как пчелой в задницу ужаленные.
- Точно, - кивнула Касуми, кинув взгляд на сосредоточенные лица, методично жующие свои обеды. – И что делать будем?
- Сегодня просто отдохнем, пока все надрываются, - пожал я плечами. – Сходим в Онсен. А завтра… Завтра мы пойдем на Арену.
Мои рассуждения сейчас кристально ясны. Рейтинговая оценка складывается из двух экзаменов. Полугодичного и последнего. И тот и другой в обиходе студентов зовут «двойным отсевом».
Потому что это всегда боевые задачи. В полугодии что-то попроще, дают всем хлебнуть крови. Это или банды, которые получили внимание Академии, что равно смертный приговор. Или слабейшие Пустые или, бывает, странные монстры, вылезшие фиг знает откуда. Другие измерения, как Долина Криков, эксперименты энтузиастов-самоучек и черт знает что еще. Иногда попадаются.
А вот итоговый экзамен это всегда жесть. Честное столкновение один на один? Не слышали.
Это заброс в зону с Пустыми. Делайте что хотите. Охота одиночками, отрядами, хоть всем классом. Оценки все равно индивидуальные. Начинают спасать только при потерях в две трети от класса. Все как в настоящем Патруле, только там никто не спасает, не успели бы.