Жестоко. Кроваво. Смерть воспринимается как ежедневный послеобеденный чай. Это шинигами для тебя.
Из-за этого твердо убеждение, что Второй Курс – это настоящие студенты, а первый год это просто год проверок и отсева.
Верится легко. Так что…
- Шинигами растут больше всего в сражении, на грани смерти, - хлебнув чаю, сказал я общеизвестную мудрость. – Обычные тренировки не помогут обогнать всех. Я хочу взять первое место. Поэтому…
Глаза Касуми расширились во внезапном понимании.
- …я буду сражаться на аренах свободного вызова.
Самое сумасшедшее место в Академии. Все слухи о несчастных случаях в спаррингах, увечьях, даже смерти исходят оттуда. Один факт. Это не слухи.
Моя стычка с Еримией там стала бы обычным случаем в понедельник, перед следующим таким же случаем. Тут все люди любят силу и насилие, а часть так вовсе откровенные убийцы, едва сдерживающие кровожадность. Так что нужно место, где выплеснуть все это. Что ж, оно есть, живет и процветает.
Затупленный меч не мешает сверхлюдям сносить бошки и калечить конечности, а Кидо не знает слова стоп, когда выпущено. Не острое лезвие меча единственный номинальный запрет на убийство, последний фиговый листок правил приличия.
Правила просты. Выходишь на арену, ждешь, кто-нибудь выйдет на бой. Может быть, слабее, может, посильнее. Ты не знаешь. Если не дофига умник и всех студентов запомнил. И оценил силу в реальном времени. Что невозможно. Так что – всегда сюприз, детка.
Поглядев друг на друга, дается последний шанс отказаться от боя. А потом все. Если попадутся два психа, то только навыки, воля и сила решат, кто король, а кто говно из крови и сломанных костей.
Палатка Четвертого Отряда прямо за барьером арены, служит аж офицер. Вот только рефери нет. Когда бой кончится, там, может, уже труп лежит. Но все же пробудившие реацу живучие, как тараканы и смерти это редкость. Но случается, тут уж ничего не поделать.
Для первых курсов это место страшилка, но для старших это кузня, где куются настоящие навыки, помогающие выживать и убивать врага в будущем. Никто из громких имен в Готей 13 в свое время не пренебрегал там появляться, чтобы как минимум испытать себя.
Но на первом курсе это рановато, да.
Касуми зашипела гадюкой, пристав на стуле:
- Ты с ума сошел?!
- Может быть.
Прихлебнул чая. Кто знает, вдруг это последний в моей жизни. Надо успеть насладиться.
Понимаю ли я страх Касуми за мой рассудок? Ага. Но иначе я не превзойду других.
Чудес не бывает, надо быть готовым платить за силу. Слова это ветер, важны настоящие действия. Я готов на них. Только такая решимость, готовая к смерти, достойна настоящего шинигами.
Поэтому моя душа растет и укрепляется, ощущая кризис, питаясь эмоциями и волей, разжигает потенциал.
Говоря о причинах, я почти повторял слова одного мужика в панамке.
Урахара Киске – безумный шляпник. Но он гениальный безумный шляпник. В отличие от всех этих личинок гениев вокруг, он говорил как уже состоявший гений в будущем. К учениям такого человека стоит прислушаться.
Даже если можно помереть в процессе.
Глава сорок третья. Волк на Арене.
Следующий день, вечер.
Мы с Касуми только вышли из общежития. Идем на юго-восток Академии.
Блондинка поежилась от промозглого ветра, посмотрела на небо, недовольно цыкнула. Серые облака без малейшего просвета солнца.
- Почему погода продолжает быть такой паршивой? Весь день впустую.
Сильный ливень прошел ночью, до сих пор земля не высохла. Даже трава влажная, а места под деревьями пустуют, там компании учеников собирались, сидели и болтали ближе к вечеру.
- Просто будь благодарна, что дождь был только ночью.
- Ага, конечно, - бурчит блондинка. - Только тебе, кажется, это нравится.
Я пожал плечами, ничего не говоря. Да, ветерок прохладен, заставляя мерзливых людей ежиться, солнца нет.
Но мне нравится время от времени менять обстановку. Дождь меня никогда не раздражал, прекрасно спится ночью и хорошо дышится днем, воздух чистый. Жара и солнце тоже могут надоесть.
Скучаю по нормальному холоду, снегу и зиме. Отдал бы слиток золота за возможность скатать в руках снежок и запульнуть куда-нибудь.
Сейретей расположен в самом комфортном месте, касательно климата.
Чтобы увидеть снег надо пойти в высокие горы, либо путешествовать на север в зимние месяцы, дальше семидесятых Районов. За жизнь здесь я снегопад видел только два раза, жиденький и тут же таявший.
- Ты только смотри опять в лужу не наступи, - подколол я с усмешкой.
- Не наступлю, - проворчала девушка настолько недовольно, насколько смогла.
Утром перед уроком она с размаху шлепнулась по самую щиколотку, потом хлюпала мокрым носком при каждом движении, под смешки окружающих.
Доброго настроения и любви к такой погоде это ей не добавило. Зато добавило настроения мне.
Ничего не могу поделать, это было смешно. Я даже фальшиво посочувствовать не смог, так улыбку давил. И сейчас улыбнуться хочется.
Мелочи жизни, они прекрасны. Особенно перед возможным боем... И вот улыбаться уже не хочется.
Я заметил впереди более неспешных людей, идущих в ту же сторону. Время ближе к шести вечера, как слышал, самая активность на той Арене примерно в это время.
Люди идут по двое, по трое, а то и целыми компаниями. Вон черноволосый парень, смеясь, повернулся боком, чтобы друга по плечу похлопать…
Я заметил другой знак на груди, чем у нас. Молоток в ромбе. А вон пара женщин со знаком пера в таком же ромбе. Молоток, перо. Ремесленник и чиновник.
Что забыли гражданские направления в стороне той самой Арены?
Догадаться не трудно. Отдаленное место. Жестокие спарринги. Что может еще лучше притянуть лишних зрителей вечерами.
На обычных аренах лишних учеников не увидишь, тем более не шинигами. Там на них слишком косо бы смотрели.
Но тут другое дело, в стороне от всего. Арена Свободного Вызова - Колизей в стиле Академии. Только для тех, кто в теме, так сказать. Для своих.
Я догадывался об этом, но вот наглядное подтверждение.
- Пойдем здесь, - кивнул на тропу налево.
Немного кружным путем, зато людей должно быть меньше. Не люблю болтать, когда люди уши греют.
Мы шли, болтая о мелочах, встречающихся на пути. Мимо зданий, ставших не такими белыми из-за влажности, перешагивая мелкие лужи, кивая таким же прохожим студентам. И вот еще одна развилка, теперь никого кроме нас на пути.
Когда мы покинули центральные области Академии, людей как языком слизало, а зелень вокруг уже не такая приятная.
Видно, что тут парковая зона больше превращается в дикую. Трава растет буйно, кусты раскинулись ближе к дорожкам, сверху нависают тяжелые ветви деревьев.
Но, не смотря на кажущуюся дикость, на самом деле в обычные дни тут хватает людей. Я замечаю следы от мечей на старой коре, давно зажившие срубленные ветки, едва видные тропки в траве.
Тут тренируются те, кому не хватает места на полигонах или более приятна такая обстановка. Подальше от других людей. Не будь у нас своих обширных полигонов, я бы тоже сюда приходил. В обычное время, а не как сейчас.
В такой более уединенной обстановке Касуми как бы между прочим говорит:
- Знаешь, это очень лицемерно.
На мой вопросительный взгляд продолжает:
- Я про Академию и все эти ваши дворянские штуки. Если обычный ученик погибнет при обучении или покалечится, что будет? Ничего. А если ранит или убьет другой ученик? Обычная семья или даже низшая аристократия не пикнет против студента Академии. И уж тем более, потом, шинигами.
Понимая, куда она клонит, уточняю:
- Ты про Арену.
- Ну да, - фыркнула яростно блондинка, зеленые глаза аж сверкают от сдержанных эмоций. – Если я там умру, то это пшик. А если кто-то вроде тебя? Или Еримии. Сразу буря поднимается. Тот, кто посмеет тебя там покалечить или убить… Он же до выпуска не доживет. А, может, он верит в защиту Академии. Разве это справедливо?
Что я тут мог сказать? Правду, мне не жалко.
- Касуми, не важно где, надо башкой думать, кого ты можешь трогать, а кого нет.
- Да знаю я, - разражено взмахнула руками девушка. – Просто Академия проповедует равенство среди учеников, правила для всех. А на деле за спиной заискивает перед знатью.
- Ну… Так и есть.
- И тебя это устраивает, - чуть сморщила нос Касуми. – Будь ты обычным парнем из Руконгая, ты был бы недоволен. Разве это не лицемерно?
Вопреки тому, чего она ожидала… Я рассмеялся. Что, думала, буду злиться? Отрицать?
- Так бы все и было, - кивнув, посмеялся я над ее недоумением. – Пока я выгодная сторона, чего мне возмущаться? Ты сама сейчас говоришь об обстановке в Академии, потому что сама тут учишься. Чего же ты бедностью в дальнем Руконгае не возмущаешься? А там, может, пробужденные отчаяньем души грязь дорожную едят от голода.
Промолчала. Я легкомысленно покачал пальцем в воздухе.
- Люди очень любят тыкать в других пальцем и обвинять в лицемерии. Это приятно.
Касуми скрестила руки на груди и сомкнула губы. Задело.
- Но это нормально. Знаешь, как зовут людей, которые в жизни вообще не лицемерят?
Я не говорю, пока она не спросит. Неловкость тишины сломала ее через две секунды.
- Как? – все еще недовольным тоном.
- Святые, - с иронией отвечаю. - Если встретишь за жизнь хоть одного такого - дай мне знать.
От неожиданности ответа Касуми улыбнулась.
- Ха.
- Чего это ты вдруг такие темы поднимаешь?
Ее взгляд неловко вильнул в сторону. Эти намеки, что меня покалечат или убьют… Заход уж слишком далекий. Я ведь знаю, что ей на самом деле наплевать на посторонних.
- Волнуешься за меня?
Тихо, как ветерок, отвечает:
- Ага.
- Я не собираюсь сходу лезть. Сначала осмотримся нормально. Рано еще волноваться.
Я готов к нормальному бою. Но если там мясорубка во славу Кхорна, кровь-кишки-расп***сило! Зубами кишки друг другу выдирают. То я еще не псих и не последователь Зараки Кемпачи.