Элизабет была последней, прежде чем запечатлеть свое имя, она прочла имена всех остальных:
1 пастух Навин
2 пастух Иаков
3 пастух Исаак
4 пастух Даниил
1 волхв Каспар
2 волхв Бальтасар
3 волхв Мельхиор
1 ангел Эфириил
2 ангел Умораил
3 ангел Серафим
4 ангел Керувиил
5 ангел Евангелиил
Квириний, римский наместник Сирии
Август, император Римской империи
Хозяин гостиницы
И Элизабет записалась в книге вслед за другими следующим образом:
1 паломник Элизабет Хансен
А потом у нее возникла очень забавная мысль. Хотя овцы не умели писать и вообще у них не было никаких имен, Элизабет решила, что они тоже должны быть переписаны вместе со всеми:
1 овца
2 овца
З овца
4 овца
5 овца
6 овца
7 овца
Потом Элизабет бросила взгляд на императора Августа. Она боялась, что он будет недоволен, потому что она испортила его книгу переписи, но он свернул свиток, не изменив выражения лица.
Элизабет подсчитала, что теперь, включая ее саму и семь овец, в списке насчитывалось всего 23 паломника. По количеству это мог быть целый класс в школе.
После того как имена пилигримов были записаны, все они почувствовали себя более важными персонами, чем были в Сконе, Гамельне, Венеции, Константинополе, Мирах и Дамаске.
Эфириил произнес:
— «В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле... И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова. Записываться с Марией, обрученной ему женой, которая была беременна».
Шествие пилигримов медленно двинулось дальше, но вскоре Эфириил сказал, что они должны сделать остановку. Он показал на дорогу. Все увидели молодого мужчину, который шел рядом с ослом, на осле же сидела женщина в красной одежде. А вдали раскинулся Вифлеем, город среди террас с большими пологими склонами, на склонах почти не было травы, так как ее выщипали пасшиеся там овцы.
— Это Иосиф и Мария, — пояснил Эфириил. — время пришло. Оно уже как созревший плод.
Лицо хозяина гостиницы стало озабоченным.
— Нужно спешить, чтобы опередить их.
И он припустился бежать по камням, бормоча себе под нос:
— Нет, к сожалению, у нас все переполнено. Но вы можете заночевать у меня в хлеву...
Лихорадочное волнение охватило и участников шествия. Казалось, что все вспоминают свои роли, которые учили наизусть очень давно.
Умораил поднялся на несколько метров вверх, прошелестел крыльями и произнес:
— Не бойтесь, я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям, ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, который есть Христос Господь. И вот вам знак: вы найдете младенца в пеленах, лежащего в яслях.
Эфириил кивнул, а Умораил воскликнул:
— Здорово!
Теперь ангел Евангелиил протрубил в свою трубу, и все пять ангелов произнесли хором:
— Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!
Неожиданно заблеяли овцы. Как будто и они решили порепетировать что-то. Пастух Навин обратился к другим пастухам:
— Пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь.
Тут заговорил один из волхвов:
— Где родившийся царь Иудейский? Ибо мы видели звезду его на востоке и пришли поклониться ему.
Тут все три волхва встали на колени и протянули золото, ладан и мирру.
Ангел Евангелиил удовлетворенно кивнул:
— Да, мне кажется, что получилось хорошо.
Навин осторожно коснулся посохом одной овцы и прошептал:
— В Вифлеем! В Вифлеем!
Папа долго сидел, держа на коленях тоненький листочек; все молчали, не осмеливаясь нарушить тишину.
Они только что прочитали о том, что волнение охватило участников шествия, когда они приближались к хлеву в Вифлееме. Это волнение охватило и их всех, сидящих в комнате Иоакима.
— Подумать только, на всем белом свете существует единственный такой календарь и этот единственный в мире календарь — у нас!
Мама кивнула:
— Настоящая рождественская ночь была лишь однажды. Но с тех пор Рождество празднуют по всему миру.
— Это потому, что небесная благодать очень легко распространяется вокруг, — заметил Иоаким. — Она словно бы захватывает всех.
До Рождества им необходимо было переделать множество дел. Но в течение дня они не раз прерывали дела, чтобы поговорить об Иоанне, который обещал прийти к ним на чашечку кофе.
Обычно мама и папа украшали елку, когда Иоаким укладывался спать, но сегодня было решено, что они займутся этим все вместе до прихода Иоанна. Тогда уже всё будет готово к Рождеству.
Наступил вечер. Мама накрыла прекрасный кофейный стол. Конечно же, она последовала папиному совету: выставила на стол все самые вкусные вещи, которые были у них дома, включая торт — пирамидку из крендельков.
Часы пробили семь, и тут же раздался звонок в дверь.
— Открывай ты, — сказала мама. — Ведь это тебе достался волшебный календарь, и Иоанн придет на кофе прежде всего к тебе.
Иоаким подбежал к двери. На лестнице стоял старый продавец роз.
— Заходите, пожалуйста, — пригласил его Иоаким.
Тут подошли и мама с папой. Иоанн протянул маме большой букет роз.
— Большое спасибо, — поблагодарила она. — И еще спасибо за волшебный рождественский календарь.
Иоанн положил руку на голову Иоакима и скромно отозвался:
— Вероятно, это я должен благодарить.
Они уселись за стол, и, едва отхлебнув кофе, Иоанн принялся рассказывать:
— Я родился в Дамаске и вырос в христианской семье. Некоторые считают, что наши предки принадлежали к числу первых христиан в Сирии.
— Неужели? — спросил папа, а старик продолжал:
— Однажды, еще подростком, я нашел старый кувшин, который был наполнен полуистлевшими рукописными свитками. У моих родителей хватило здравого смысла передать кувшин с этими свитками в музей. Кувшин оказался очень древним. И свитки тоже.
Папа сгорал от нетерпения.
— А что было написано в этих свитках?
— Там были разные донесения от римских легионеров. В этих древних донесениях говорилось также о том, что произошло в Дамаске в конце второго века от Рождества Христова. В сто семьдесят пятом году через восточные ворота стремительно пронеслась, покидая город, странная процессия. Несколькими годами позднее подобная процессия вошла в город через западные ворота. В обоих случаях шествие сопровождали ангелы.
Мама с Иоакимом кивнули, потому что сразу вспомнили о том, что прочли в волшебном календаре.
— С давних времен существует множество подобных легенд и сказаний, — продолжал Иоанн. — Но я был поражен тем, что эта процессия пронеслась, покидая город, раньше, чем она вошла в него. Значит, они бежали назад во времени, а это совершенно невозможно.
— Да, абсолютно невозможно, — отозвался папа. И он сделал знак Иоанну, чтобы тот продолжал.
— С того времени во мне пробудился интерес к легендам и сказаниям. Я начал читать старинные книги, обращая особое внимание на свидетельства людей, которым казалось, что они видели ангелов. В конце концов я собрал множество подобных историй, происходивших в той части мира, где находится моя родина, и в разных странах Европы. Через несколько лет я отправился в Рим, чтобы прикоснуться к книжным сокровищам этого города.
— И там познакомились с Элизабет? — спросил Иоаким.
Иоанн кивнул.
— Но погоди немного. Я сосредоточил свое внимание на нескольких историях, связанных с появлением ангелов, и на таких именно, которые, как показалось мне, имели что-то общее. Все они произошли в совершенно разных местах — таких как Ганновер и Копенгаген, Базель и Венеция, долина Валь-д'Аоста в Северной Италии и долина реки Аксцус в Македонии. Все эти истории охватывают значительный период времени. Самая ранняя случилась в Капернауме, в Галилее, а самая последняя — на проселочной дороге в Норвегии, в Халдене, уже в тысяча девятьсот шестнадцатом году.
— Старинный автомобиль! — воскликнул Иоаким.
— Естественно, сейчас мало кто верит в подобные истории. Кроме того, во всех собранных мною историях рассказывается, что появление маленькой девочки и ангела длилось не более одной-двух секунд. И все же, сравнивая все эти рассказы о событиях в Халдене, Ганновере и Гамельне с историями из Валь-д'Аосты, Аксцуса и Капернаума, я нахожу в них много удивительного.
Мама посмотрела на торговца цветами. Старик сидел какое-то время погруженный в свои мысли.
— Некое мистическое явление возникает на секунду в одном месте, а потом в следующую секунду гаснет, подобно выгоревшей керосиновой лампе. Хотя стоит повернуть голову в другую сторону, как там загорается новый огонек. Поэтому человеку трудно уловить мгновение, когда он соприкасается с небесными силами. Его нельзя подобрать, как камень с земли, и положить себе в карман. Ангелы ведь украдкой смотрят на нас с небес, а не падают с неба на городскую площадь.
— Ну а что вы можете рассказать об этой молодой женщине,
сфотографированной на площади? — спросил папа.
Иоанн глубоко вдохнул и выдохнул. Иоакиму показалось, что у Иоанна блеснули слезы. Во всяком случае, он поднес руку к глазам.
Он начал рассказывать:
— Когда-то давно, много-много лет назад, я встретил в Риме молодую женщину. Наше знакомство продолжалось всего несколько недель, но я искренне привязался к ней.
— Расскажите, — попросил папа. — Расскажите!
— Это была загадочная женщина, которая называла себя Тебазилэ. Она говорила, что, по всей видимости, родилась в Норвегии, но выросла среди крестьян-овцеводов и пастухов в Палестине. Последнее звучало вполне убедительно, так как она свободно говорила по-арабски. Да и имя Тебазилэ похоже на палестинское... хотя оно вполне может быть и итальянским именем.