Эмили помогла мне почистить картошку.
– Мы с Гретой тоже вместе готовим, – сообщила она, кидая картофелины в кастрюлю.
Я чуть не хлопнула себя по лбу. Совсем забыла о миссис Ларсон, а ведь собиралась почаще звонить ей и рассказывать, как дела у Эмили.
– Когда я прихожу к ней в гости, мы вдвоем варим обед.
– Значит, тебе нравится Грета?
– Мы лучшие подруги!
Я почувствовала себя совсем скверно. Надо немедленно позвонить ей!
– Тем вечером ты была дома вместе с Гретой?
– Чуть-чуть. Потом она ушла отмечать восьмидесятую годовщину.
Я не сдержала улыбки. По словам девочки получалось, что Грете уже больше ста лет.
– Это она держала тебя за руку? – Почему-то мысль о том, кто мог быть рядом с Эмили в тот вечер, не давала мне покоя.
Тут в кухню вбежала Лапа и выхватила у девочки картофелину, прервав наш разговор. Я вытерла руки и набрала номер Греты. Трубку взял Хэл, и мне пришлось три раза просить его жену к телефону. Перед тем, как он передал трубку супруге, я успела услышать ее голос: «Пойди надень слуховой аппарат!» Миссис Ларсон охотно приняла мое приглашение приехать и пообедать с нами, и уже через час они оба были у нашего дома.
Эмили выбежала им навстречу и бросилась Грете в объятия.
– Все хорошо, – срывающимся голосом прошептала та, прижимая к себе девочку. – Ты жива и здорова, и все в порядке.
Эмили согласно кивнула.
После обеда девочка взяла Хэла за руку и увела в гостиную, показывать елку. Захватив новые кассеты с мультфильмами, Марк последовал за ними. Сквозь дверной проем было видно, как Эмили сидит на диване, рассматривая кассеты.
Грета помогала мне убирать со стола.
– Что теперь будет с малышкой? – спросила она.
– Отправится в другую приемную семью, а когда Делфи вернутся, снова переедет к ним.
– Так и будет скитаться туда-сюда? Это ведь нехорошо, – пробормотала Грета, не глядя на меня. Я промолчала. – Ее потом удочерят?
– Не знаю.
– Я слышала, детей постарше зачастую не хотят усыновлять. Это правда?
Мне даже думать об этом не хотелось, однако пришлось признать:
– Случается.
Грета вытерла мокрые глаза рукавом. Я протянула ей платок.
– Когда она уедет в приемную семью?
– Со дня на день. Скорее всего, завтра.
– Но ей снова придется переезжать к незнакомым людям, а Рождество уже совсем близко.
– Понимаю, но по закону она должна…
– Лучше ей остаться здесь до конца праздников, – оборвала меня Грета. – Вы с мужем ей понравились. Уж я-то вижу. Пусть останется, ей это нужно.
Последние слова Грета произнесла таким непререкаемым тоном, будто зачитала приговор.
Я попыталась объяснить:
– Мы с Марком не приемные родители. По закону мне вообще нельзя было приводить Эмили к себе.
– Но ведь Рождество! Разве те, кто пишет законы, этого не понимают? Если бы мама Эмили была жива, но не могла позаботиться о малышке, она бы хотела, чтобы ее дочь жила в таком доме и с такими людьми, как вы. Почему из-за глупого закона девочка должна в Рождество куда-то переезжать? Она и без того настрадалась! Как вы можете с ней так поступить?
Я не поднимала на Грету глаз. Есть правила, которые мне нельзя нарушать, но она никогда этого не поймет. Не поймет она и того, что я не выдержу, если здесь будет жить ребенок. Слишком больно. После смерти Шона в моем доме ни разу не было других детей. И я не собиралась ничего менять.
– Дамы, идите сюда! – позвал Марк из гостиной, избавив меня от необходимости продолжать разговор.
Он включил мультфильм «Олененок Рудольф» и уселся на диван. Эмили пристроилась рядышком. Марк обнял ее и погладил по плечу. Грета подсела к девочке с другой стороны, и Эмили взяла ее за руку. По-видимому, так она чувствовала себя защищенной.
– Грета, олени умеют разговаривать?
– Ну конечно. Это все знают, – убежденно кивнула миссис Ларсон.
– А Марк не знал.
Я расхохоталась.
– Марк, а ты знал, что они еще и летают? – спросила Грета.
– Разумеется! Я постоянно вижу их из кабины пилота.
Эмили робко улыбнулась и придвинулась ближе к Марку. Было очевидно, что он сразу растаял.
Глава 5
Нельзя помочь всем, но кому-то можно. Именно за этих людей мы отвечаем перед Богом.
Натан Эндрюс планировал встать в половине шестого, однако проснулся задолго до будильника: последние полтора месяца Меган храпела, когда спала на спине. Минут сорок пять Натан просто лежал, пытаясь снова уснуть. Потом выключил так и не успевший прозвонить будильник и пошел в душ. Вообще-то у Натана был выходной, но накануне доктор Уоншу попросил подменить его, сказав, что заболел и его непрерывно рвет. Натан оделся и перед выходом поцеловал Меган. Всхрапнув особенно громко, она повернулась на бок, и храп тут же прекратился. «Как раз вовремя», – хмыкнул Натан, закрывая за собой дверь.
Он приехал в больницу и поднялся на четвертый этаж, в отделение детской кардиологии. Дежурные медсестры встретили его улыбкой.
– Почему вы сегодня на работе? – спросила одна из них.
– Доктор Уоншу приболел, у него рвота.
Медсестра поежилась и повернулась к остальным.
– Знаете, какой-то вирус ходит. У меня дочку три дня рвало, а вчера и муж заразился. Надеюсь, хоть меня пронесет.
– Вчера доктор Линдалл тоже заболел, – подхватила другая. – Надо бы почаще руки мыть. Доктор Эндрюс! – закричала она вслед Натану. – Почаще мойте руки!
Обернувшись, Натан улыбнулся и кивнул.
Когда, отперев дверь кабинета, он положил ключи в карман, его рука наткнулась на тот самый сверток, который нашла Меган. Поцокав языком, он сунул сверток обратно и постарался больше не думать о нем, сосредоточившись на просмотре медицинских карточек. Поработав какое-то время, Натан присел отдохнуть с чашкой кофе. Загадочный сверток никак не выходил из головы. Натан со вздохом вытащил подарок. И зачем только жена его откопала? Меган права: он действительно чувствовал себя виноватым.
Натан потянулся за телефоном и набрал номер.
– Здравствуйте, это доктор Эндрюс. Можно попросить доктора Ли?
Несколько минут в трубке звучала музыка, затем раздался щелчок и послышался голос Рори:
– Натан, ты?
Доктор Рори Ли работал в реанимации, где Натан проходил практику, когда учился на третьем курсе.
– Как жизнь, Рори?
– Прекрасно! Я опять стал папой!
– Ух ты, поздравляю! Снова девочка?
– Нет, на этот раз мальчик. Бен. Как у тебя?
– Ну, я тоже скоро буду отцом.
Старый друг засыпал Натана вопросами. Мальчик или девочка? Имя уже подобрали? Как Меган себя чувствует? Ну да, рождение детей меняет жизнь. К лучшему!
– Что еще нового? – наконец поинтересовался Рори. – Может, тебе нужна помощь?
– У меня к тебе необычный вопрос. Ты не в курсе, можно ли узнать, какие личные вещи были с собой у пациентов? Меня интересуют те, кто лежал у нас лет пять назад.
– В реанимации?
– Да. Кто-то записывает, что больные приносят с собой? К их карточкам присоединяют список вещей? Или складывают все в пакет и надписывают имя пациента, чтобы упростить процедуру выписки?
Рори вздохнул.
– Как повезет. Бывает, что медсестра действительно все записывает, но вообще это зависит и от самой сестры, и от количества работы, и от того, в какой день поступил пациент. А что?
– Да вот, нашел какой-то сверток, не знаю, чей он.
– Не знаешь?
– Увы.
– То есть ты надеешься просмотреть карточки и отыскать того, кто его потерял?
– Ну да.
Рори снова вздохнул.
– Все равно что искать иголку в стоге сена. Раз не знаешь, чей сверток, то хозяина вряд ли найдешь.
– Я тоже так думаю, – грустно согласился Натан.
– А что в свертке?
Натан бросил взгляд на подарок.
– Не знаю. Не разворачивал.
– Ну так разверни и отдай на благотворительность. По крайней мере, перестанешь мучиться угрызениями совести.
Натан засмеялся:
– Вот и я так считаю!
Он поблагодарил доктора Ли и вновь положил сверток в карман, решив развернуть его позже.
Телефон зазвонил, и я потянулась за ним, стараясь не разбудить Эмили.
– Подождите секундочку, – прошептала я в трубку и, нажав на кнопку удержания, тихо слезла с кровати и выскользнула за дверь. Постояла немного, ожидая, что Лапа последует за мной, но та лишь приподняла голову, посмотрел на меня и привалилась к Эмили. Закрыв дверь, я перешла к себе в спальню и прижала трубку к уху.
– Алло. Простите за задержку.
– Патриция, это Сандра. – Звонила приемная мама Мии. – Простите, что беспокою, но, кажется, с девочкой что-то не так.
– Что случилось?
– Точно не знаю. Вчера вечером она заснула очень рано, в половине шестого. И до этого, днем, тоже долго спала. Сейчас она только проснулась, я пыталась накормить ее, но, кажется, ей очень трудно глотать. Мия тяжело дышит, у нее совсем нет сил. Я обратилась к врачу, мне сказали, девочку нужно положить в больницу, а я не могу отвезти ее: Джереми плохо, его все время рвет.
Я знала, что сын Сандры, четырехлетний Джереми, заразился чем-то в детском саду.
– Не волнуйтесь, я с ней съезжу.
Уже не в первый раз мне приходилось везти ребенка к доктору. Скорее всего, и не в последний.
– Спасибо, Патриция. Мне правда очень неудобно.
Умываясь, я пыталась придумать, что делать с Эмили. Надолго я не задержусь. Можно просто оставить ее тут, с Марком. Я быстро натянула джинсы и свитер и уже надевала туфли, когда сзади послышался шорох. Я обернулась и увидела растрепанную Эмили с собакой. Малышка держала мишку Эрни. Девочка и Лапа вместе представляли умилительную картинку.
Эмили обеспокоенно смотрела на меня.
– Куда вы?
– Одна очень маленькая девочка заболела, и нужно отвезти ее к доктору.
– Чем заболела?
– Не знаю.
Я обулась и присела перед Эмили на корточки. Она прижалась ко мне, положив голову на мое плечо.