– Ну, – миссис Перкинс прищурилась, и ее иссушенное солнцем лицо прорезали мелкие морщинки. – Он из тех людей, что пекутся лишь о собственной выгоде. Ну, вот, например, тридцать пять лет назад он вместе со своим партнером Гарри Лидкомом купил Красный холм. Оба вложили деньги, работали, не щадя сил. И их жены тоже. Энн Лидком, супруга Гарри, была моей доброй подругой. Я, кстати сказать, стала крестной их сынишки Билли. Через некоторое время ферма начала приносить прибыль, но очень скоро Сирилу Слоуну стало мало ее половины, и он решил убрать Гарри с дороги.
Берди с любопытством посмотрела на свою собеседницу.
– Каким образом? – спросила она.
Миссис Перкинс тихо выдохнула сквозь стиснутые зубы.
– Гарри был славным парнем, но слабохарактерным. Так что избавиться от него ничего не стоило. Несколько стопок водки по вечерам. Парочка партий в карты. А наряду с этим – ставки на скачках. И снова водка, и снова ставки. К тому моменту, как Энн обнаружила, что Гарри увяз по самую его глупую шею, долг Сирилу Слоуну составил несколько тысяч и выплатить его не представлялось возможным. Разве что… – Миссис Перкинс покачала головой. – Словом, Сирил, его жена и сын получили ферму, а Гарри, Энн и малыш Билли съехали без долгов, но без гроша в кармане. Настоящее злодейство: намеренное, алчное и хорошо спланированное. – Миссис Перкинс постучала по рулю пухлыми пальцами. – Некоторые люди – настоящие исчадия ада, – произнесла она. – Например, та женщина, из-за которой Эди Сейнт гнила в тюрьме за убийство, которого не совершала! А взгляните на… как там, бишь, его… Берка, который…
– А что сталось с Лидкомами? – резко оборвала свою собеседницу Берди.
Миссис Перкинс, посмотрев на дорогу перед собой, ответила:
– После этого я лишь дважды получала весточку от Энн. Сначала они переехали в Сидней, но она не оставила адреса. Ее муж нашел там работу. А во второй раз Энн написала, что Гарри умер. Покончил с собой. – Простое маловыразительное лицо миссис Перкинс исказилось от гнева. – По ее мнению, его убил Сирил Слоун. И, если хотите знать мое мнение, она права. Что бы ни случилось со стариком полгода назад, он это заслужил.
– У него случился удар, разве нет? – тихо спросила Берди.
– Так говорят, – холодно ответила миссис Перкинс. – Его травмировал наемный рабочий. Сирил не мог двигаться и говорить на протяжении четырех месяцев. В конце концов его сердце не выдержало, и он умер. Наверное, вы считаете меня бессердечной старой брюзгой, – она с вызовом посмотрела на Берди. – Но когда я думаю об Энн и о том, что ей довелось пережить, я не могу найти в своем сердце и капли сочувствия к этому старику.
Машина погромыхала дальше, оставляя за собой клубы красной пыли, напоминающей дым от тлеющего костра.
– Послушайте, дорогая, вы уверены, что справитесь? – Положив пухлую руку на открытое окно грузовика, миссис Перкинс прищурилась и посмотрела на увенчанную колючей проволокой калитку с грубо нацарапанной надписью «Частные владения».
– Уверена, миссис Перкинс. Все будет в порядке, – ответила Берди, худенькое заостренное лицо которой под шапкой каштановых волос казалось невероятно бледным под палящими лучами солнца.
Миссис Перкинс дала машине задний ход, а потом огляделась по сторонам.
– Сушь какая, – произнесла она. – Уже два года у нас не было хорошего дождя. Поглядите на эту дамбу. Неудивительно, что ему пришлось избавиться от скота.
Берди посмотрела в указанном направлении и увидела красно-коричневую стену земли, у подножия которой протекал маленький ручей, поблескивающий в лучах солнца маслянистой поверхностью. Над грузовиком с шумом пролетело несколько ворон.
– Что ж, тогда до свидания. – Миссис Перкинс развернула машину, при этом колеса почти бесшумно катились по мягкой пыльной земле.
Берди помахала на прощание рукой, когда грузовик взлетел на холм в облаке пыли, еще долго висевшей в воздухе. После этого она подняла с земли сумку, камеру и устало направилась к дому, безмолвно смотрящему на нее своими окнами.
Берди припомнила свою встречу с Дэном Тоби за день до отъезда в Раби. Перегнувшись через заваленный бумагами стол в шумном полицейском участке Сиднея, он произнес своим тихим низким голосом:
– Когда будешь там, изыщи возможность заехать на Красный холм. Прошло уже шесть месяцев, а дело так и не сдвинулось с мертвой точки. По словам сына, Тэда Слоуна, в один прекрасный день на пороге их дома объявился тип по имени Сид Гоулдс. Он искал работу. Слоун утверждал, что оставил незнакомца с отцом, а сам ушел по делам. Когда же сын вернулся спустя полтора часа, старик лежал на кухне без сознания, а Гоулдс исчез, прихватив с собой наличность и кое-какие украшения, принадлежавшие матери Тэда. Тэд позвонил в город и попросил о помощи, потому что старика хватил удар. Следов Гоулдса не обнаружили ни тогда, ни теперь. Кстати, человек с таким именем тоже нигде не значится. Никто не видел, как он прибыл в Раби и как уезжал. – Тоби покачал головой. – Вопрос в том, Берди, действительно ли негодяй по имени Сид Гоулдс едва не убил старика из-за нескольких долларов и затем исчез в неизвестном направлении. Или же это всего лишь выдумка. Если верить молве, в последнее время отец и сын не были так уж дружны. Однако о них мало что известно. Они живут весьма уединенно на своей ферме Красный холм. Мать Тэда умерла пятнадцать или шестнадцать лет назад. Сразу после этого он переехал в город, а вернулся на ферму лишь пару лет назад. Отец и сын ни с кем не общались. Один раз в месяц старик закупал в городе еду, бензин и все необходимое. Лишь однажды он упомянул о сыне после его возвращения. Сказал, что тот так же безнадежен, как и прежде, и только ждет, чтобы завладеть Красным холмом после смерти отца. После этих слов старик улыбнулся и добавил, что ждать парню придется очень долго. – Дэн Тоби замолчал, посмотрел на маленькую женщину, сидевшую напротив него на жестком стуле и добавил: – Очевидно, он ошибся.
Лениво залаяла собака, когда Берди двинулась по засохшему саду к дому мимо ржавого бака для воды. Оснащенная москитной сеткой дверь со скрипом отворилась, и в полутемном проеме показалась чья-то фигура.
– Здравствуйте! – громко сказала она. – Мистер Слоун, не так ли?
Дверь снова заскрипела, и на крыльце возникла высокая смуглая женщина, которую лишь любопытство заставило появиться на свет из темноты дома. Берди поставила сумку на землю.
– Извините, – начала она. – Извините, я вас не разглядела.
– Я – миссис Суини, домработница. Его тут нет, – бесстрастно проговорила женщина. Ее голос оказался очень неприятным и на редкость скрипучим.
– Мне нужно с ним поговорить. Могу я войти в дом и подождать?
Женщина пожала плечами. Ее карие глаза ничего не выражали. Темные волосы были коротко подстрижены и некрасиво обрамляли ее крупное лицо с длинным подбородком и узкими бледными губами. Она отошла в сторону и, придерживая дверь одной рукой, выжидательно посмотрела на гостью. Довольно мрачная личность, подумала Берди. Взяв в руки сумку, она поднялась по ступеням и вошла в дом.
– Вообще-то я думала, мистер Слоун живет один, миссис Суини, – попыталась завести разговор Берди, однако новая знакомая не пожелала его поддержать.
Она молча стояла возле старомодной раковины и, неловко сжимая тупой нож в своих больших покрасневших руках, пыталась чистить картошку.
– Я приехала сюда четыре месяца назад приглядывать за отцом мистера Слоуна, – с безучастным видом проговорила она, не оборачиваясь на гостью. – Его привезли из больницы. Он не разговаривал и не мог себя обслужить.
– Удивительно, что его не оставили в больнице, где за ним осуществлялся бы должный уход, – не подумав, брякнула Берди.
Миссис Суини медленно повернулась и посмотрела на нее безжизненными, глубоко посаженными глазами.
– Я за ним очень хорошо ухаживала, – сказала она. – Не отлынивала от своих обязанностей, если вы намекаете на это.
– О нет… – Берди попыталась исправить совершенную ею ошибку. – Я просто хотела сказать, что большинство сыновей не берут на себя такую ответственность.
Домработница вновь повернулась к раковине.
– За стариком приглядывала я, – произнесла она. – Мистер Слоун проводил с ним не так много времени. Приходил к нему каждый вечер и молча сидел минут пятнадцать. Не дотрагивался до него, не разговаривал, просто смотрел. А потом я укладывала старика спать.
– Это было тяжело?
Миссис Суини вылила из таза мутную воду, вытерла руки о передник, а затем вновь устремила на Берди взгляд своих безжизненных глаз. Так она стояла некоторое время возле раковины – высокая, мужеподобная, безвольно опустившая руки.
– Да. Управляться с ним было нелегко.
В комнате повисла тяжелая тишина.
– Насколько я знаю, старый мистер Слоун умер два месяца назад, – прервала молчание Берди.
– Верно, а я осталась, – произнесла миссис Суини, отвечая на немой вопрос гостьи. – Я буду здесь, пока не продадут ферму. Если такое вообще случится. Кому нужна эта груда пыли?
Снаружи раздались шаги, и дверь распахнулась. На пороге возник изможденный худощавый мужчина с правой рукой, перевязанной грязным бинтом. Собравшись с духом Берди поднялась с места, чтобы рассказать о цели своего визита.
Это оказалось проще, чем она ожидала. Когда первое неудовольствие при виде нежданной гостьи прошло, Тэд Слоун принял как неизбежность ее появление и желание остаться на ночь. Возможно, это было смирение доведенного до отчаяния человека. А может, жители Раби незаслуженно считали его таким же вспыльчивым и жадным, как и его отец. И вот теперь он сидел в душной комнате и смотрел на пустой камин, пока миссис Суини громыхала на кухне тарелками. Тэд вытащил из кармана упаковку табака и принялся скручивать сигарету левой рукой, придерживая перевязанной правой непослушные коричневые крошки.
– Что с вашей рукой? – поинтересовалась Берди.
Мужчина слегка подскочил и крепче прижал перевязанную руку к груди.