Старик на противоположной стороне вновь что-то закричал. Итальянец ответил и подмигнул Берди.
– Старик совсем выжил из ума, – пояснил он. – Ведь это место свободно, верно? Так почему бы его не занять? На нашей стороне улицы совсем нет торговли.
– Почему? – поинтересовалась Берди, с любопытством наблюдая за бессильным гневом старика, не решающегося покинуть свой прилавок и побежать вдогонку за непутевым помощником.
Женщина, спешащая к переходу, заметила ведра с цветами, достала кошелек и купила букетик маргариток. После этого она быстро двинулась дальше, довольная собой.
– Видите? – победоносно произнес захватчик торгового места. Он нагло показал кукиш своему работодателю, стоящему без покупателей у своего лотка, и вновь повернулся к Берди: – Наш угол теперь совсем опустел. Ни сигарет, ни еды, поскольку все магазины снесли. Люди предпочитают ходить по этой стороне улицы. Покупают курево и еду навынос в «Голубой лагуне», а на Джарвис-стрит переходят на следующем светофоре. Наша лавка перестала приносить доход. Я изо дня в день повторяю это своему престарелому тестю. Но он боится нарушить закон.
Итальянец прервал тираду, чтобы обслужить еще парочку покупателей.
– Ну вот, – произнес он, качая головой. – Три букета за пять минут. А у него ни одного. Видите?
Берди кивнула, наблюдая за тем, как он заворачивает еще один букет маргариток.
Старик на противоположной стороне улицы не выдержал. Вцепившись в кошелек обеими руками, он бросился к переходу. Тяжело дыша, он пересек улицу и едва не попал под колеса к велосипедисту-курьеру.
– Возвращайся, Джонни, – пробормотал он. – Говорю тебе, у нас нет лицензии. Нужно торговать на своем месте. Ох и навлечешь ты на мою голову неприятностей!
– За несколько минут у меня купили четыре букета, отец. А сколько продал ты? Ничего!
– Но ведь это место Ду-Хоппи. Нам никто не разрешал здесь торговать. Возвращайся.
– Его здесь больше нет, отец. Он умер. – Молодой человек кивнул на потрепанный букет роз. – Ты положил их сюда?
Старик замялся.
– Ну и что с того? Имею право. Он мой друг и розы тоже мои.
– Он умер, отец. Так какой смысл?
Старый торговец поджал губы и пожал плечами.
Берди сделала шаг вперед.
– Вы вчера ничего не видели?
Старик прищурился.
– Я уже говорил с полицией… Вы из газеты?
– Нет. Просто подруга Ду-Хоппи.
Старик вновь пожал плечами.
– Все дело в грузовиках. Из-за них я ничего не видел.
Джонни многозначительно постучал себя по глазам.
– Стареет, – тихо обратился он к Берди.
– А вы заметили что-нибудь вчера? – спросила та.
Джонни отвернулся, чтобы красивее расставить цветы в ведрах.
– Лучше принеси еще маргариток, отец, – произнес он. – Нет, я ничего не видел, потому что вчера утром меня здесь не было. Начал работать с тестем только на этой неделе, хотелось кое-что сделать дома.
Старик фыркнул.
– Кое-что! Хотел поспать еще несколько лишних часов, вот что! Почему ты вообще не остался дома? Оставь меня. Я торговал здесь, когда ты еще бегал в коротких штанишках. Мне лучше знать, что делать.
Джонни вздохнул, а потом посмотрел на Берди.
– Мы должны платить за место, отец, – произнес он. – Я буду тебе помогать. Габриэлла говорила тебе, помнишь? А пока принеси еще маргариток и пару букетов из смешанных цветов, завернутых в бумагу, хорошо? Если придут копы, я все улажу.
– Джонни…
Берди оставила тестя и зятя спорить, а сама направилась к отелю «Джервис». Швейцар – большой и невозмутимый – стоял возле двери. Он хотел распахнуть ее перед Берди, но та решила сразу перейти к делу.
– Я дружила со стариком, что торговал газетами на той стороне улицы. Слышали, что его убили?
Швейцар отпустил ручку двери, и та бесшумно захлопнулась. Он сделал это довольно вежливо, однако всем своим видом дал понять, что друзьям торговцев газетами будет неуютно в мраморно-позолоченных интерьерах отеля.
– Мы слышали, что его убили и ограбили. Бедолага, – ответил он, переводя взгляд на обувь Берди. Не одобрив ее туфли, он сделал шаг назад.
– Я просто хотела узнать, не видели ли вы что-нибудь. Так странно, что нет ни одного свидетеля.
– Мы разговаривали с полицией. В семь закончилась ночная смена. Никто из нас не видел ничего необычного. – Он немного сдвинул на затылок форменную шапочку, впервые за время разговора заметно расслабившись. – Мы с Чарли тоже говорили об этом сегодня утром. Оба служим здесь уже много лет, изо дня в день на одном и том же месте. На такой работе, как наша, со временем перестаешь замечать людей. Старик всегда был на своем месте. Появился здесь еще до того, как я устроился на службу. Маленький человек в шляпе. На его месте мог быть кто угодно. Знаете, как предмет мебели. То же самое и с Анджело – торговцем цветами. Я почти не замечаю, чем он занимается. Не один год я проходил мимо его стойки, пересекая Джервис, а потом Грив-стрит. Это вошло в привычку, понимаете?
– Да. Я и сама об этом подумала.
Стало быть, швейцар предпочитал желтые пончики. По нему видно. Берди устремила взгляд на противоположную сторону улицы. Перебежчик Джонни остался на новом месте и бойко распродавал маргаритки. Напротив него маячил у своего лотка старый Анджело. Мимо с грохотом проезжали автомобили и грузовики, которые полностью заслоняли Берди обзор, останавливаясь на светофоре. Вчера в это же время Ду-Хоппи был уже час как мертв.
– Забавно… – Швейцар стал немного разговорчивее, но Берди перебила его, задав еще один вопрос:
– А позавчера вы, случайно, не заметили ничего необычного?
Швейцар с подозрением посмотрел на Берди.
– Позавчера? А какое отношение это имеет к убийству? Послушайте, мне вовсе не хочется быть замешанным…
– Нет, нет. Не будете, – поспешила успокоить его Берди. – Не так уж это важно, просто любопытно. И все же… – Берди решила солгать. – Торговец цветами, Анджело, кое-что рассказал, и я подумала, что вы, возможно… – Берди выдержала паузу таким образом, чтобы дать швейцару возможность заговорить.
Тот минуту с удивлением смотрел на Берди, а затем в его глазах вспыхнуло понимание, и губы растянулись в улыбке.
– А-а, теперь я понимаю, о чем вы. Это действительно не так уж важно, но я все видел. И даже развеселился.
Берди заколебалась. Вот теперь нужно действовать очень осторожно.
– Вы можете подробнее рассказать, что произошло? У Анджело такой своеобразный акцент. Так что я не поняла, в чем состоит шутка.
Дюжий швейцар снова улыбнулся.
– Что касается шутки, то это с какой стороны посмотреть. Мне было смешно. Я шел со станции вверх по Грив-стрит, когда увидел помощника Анджело. Он пересек улицу и попытался расположиться рядом с газетной стойкой. Так старик, которого вчера убили, не позволил. Он вплотную подошел к итальянцу… – Швейцар замолчал и улыбнулся, припоминая события.
– Вы слышали, о чем они разговаривали? – спросила Берди, надеясь выяснить подробности.
Швейцар покачал головой:
– Нет, я был слишком далеко. Но старик сильно напугал нарушителя. Тот выругался, подхватил свои ведра с маргаритками и весьма недовольный поспешил назад. Когда я дошел до старика газетчика, помощник уже снова стоял рядом с Анджело. – Швейцар широко улыбнулся. Но потом он словно бы вдруг вспомнил всю важность своего положения, и стал серьезным. – Это было опасно. Из-за стройки на том углу нет свободного места.
Он поспешно распахнул дверь перед парочкой загорелых американцев, которые, щурясь от солнца, вышли из отеля и заказали такси. Достав из кармана свисток, швейцар дунул в него и многозначительно кивнул в сторону дороги. От потока машин магическим образом отделилось такси, которое, подъехав к отелю, остановилось прямо перед постояльцами. Воспользовавшись моментом, Берди отправилась своей дорогой. Ей необходимо было попасть на работу и позвонить Дэну Тоби.
– Где ты была? – раздраженно спросил Тоби, когда Берди гораздо быстрее, чем обычно, набрала его телефонный номер. – Я все утро пытался с тобой связаться.
– Но ведь только половина девятого, Дэн. И я только что пришла.
– Дома тебя тоже не было. Но хорошо, что теперь ты на месте. Послушай, ты собиралась рассказать мне вчера вечером о Дугале Хопкинсе? Продавце газет Ду-Хоппи. Ты меня слышишь?
– Конечно, слышу. С чего такой интерес? Вчера тебе было все равно.
На другом конце провода шумно вздохнули.
– Слушай, не доставай меня, ладно? Завернутый в газету кошелек убитого был обнаружен в Гайд-парке. Деньги на месте. Судя по всему, мотивом убийства стало вовсе не ограбление.
Сердце Берди болезненно сжалось. Значит, она права.
– Ну? – в голосе Тоби сквозило нетерпение. – Что ты мне скажешь?
– Тебе нужно поискать мужчину, возможно, преступника, с которым Ду-Хоппи был очень хорошо знаком десять лет назад. Человека, которого считают мертвым.
– Что?
– То что слышал.
– Ну спасибо, тебе, Бердвуд. Старик был знаком с огромным количеством людей. И с преступниками в том числе. К тому же за последние десять лет отправилось в мир иной не меньшее количество людей, если ты не заметила. Мы говорим об иголке в стоге сена!
– На самом деле все не так безнадежно. Есть кое-что еще. – И Берди изложила приятелю собственные умозаключения. Когда она закончила, на другом конце провода воцарилась тишина. – Дэн?
– Я думаю. Версия неправдоподобная, как большинство твоих умозаключений, и все же…
– Дэн, я знаю, что права. Послушай, просто проверь, ладно? Разве я когда-нибудь направляла тебя по ложному пути?
– Частенько.
– Это нечестно. Кроме того, на этот раз я не требую от тебя чего-то невыполнимого. Просто проверь. Тебе ведь это не составит труда, верно? Ду-Хоппи знал человека, которого все считали мертвым, но который, предположительно, вовсе не умер, сменил имя и не желал, чтобы кто-то об этом узнал. Так?
– Так. И да поможет мне господь.
– А потом позвони мне и расскажи, что узнал. Хорошо?